осторожно обнимаю Аску. После этого я закрываю глаза в ожидании удара, но его не следует и поэтому я зарываюсь лицом в ее волосы, она томно вздыхает. Как же приятно они пахнут. Она прижимается ко мне еще сильнее, затем вытягивает свою правую руку, берет меня, за ту, которой я обнял ее и начинает тихонько поглаживать мои пальцы. Вот она - граница моего сумасшествия. Фильм закончился так быстро, что я не понял в чем его суть. Но это как говорится не в ето ссуть.

После фильма.
-Пойдем домой, Мисато там точно не будет. Она говорила, что задержится до утра.
Мне не оставалось ничего, как только согласиться с ней.
- Шинджик, а может, возьмем шампанского, отметим такой чудесный день.
- Ну я не знаю...
- Зато я знаю! Идем!
Все... То ли это сон... То ли это глюки... Я ущипнул себя. Странно боль чувствую, значит это не сон. Выходит у меня глюки. Такие безобидные... и такие приятные...
Она прижимается ко мне, я осторожно кладу руку ей на талию, и мы идем в сторону дома. Я счастлив. Сегодня вечером я обязательно ей скажу, или по крайней мере попытаюсь.

Вечером того же дня.
Мои глюки все никак не хотят рассеиваться. Вот сейчас мы с Аской валяемся на полу и радостно смеемся, отдыхая после получасовой игры в догонялки. Все-таки, наверное, не стоило брать три бутылки шампанского. Я лежу и смотрю в потолок и чувствую, как рука Аски нежно ворошит волосы у меня на голове. Что-то это все как-то не спроста...(6) Поверить не могу.
Аска поднимается и идет на кухню. Вот она уже возвращается, держа в руках две банки пива. Одну протягивает мне.
- Нет, я не буду. По-моему мы уже достаточно выпили.
- Шинджи, пойдем со мной.
Я встаю и покорно иду за ней на балкон. Она еще раз протягивает мне банку, и я уже без колебаний беру ее. Я должен это сделать. Не убегать. Не убегать. Я смотрю на Аску, и она кажется мне еще прекрасней, когда сидит на перилах балкона. За ее спиной плавно опускается солнце и окрашивает окружающий мир в рыжие цвета, цвета Аски, окружая ее сияющим ореолом. Зрелища прекрасней я еще не видел. Как будто с неба спустился ангел и сейчас он сидит не далеко от меня на балконе и пьет пиво. Я залпом осушаю банку и кидаю ее с балкона.
- Аска, я должен тебе кое-что сказать.
- Да?
Аска улыбается и вдруг медленно начинает падать назад.
- А-а-а!
Я прыгаю вперед и хватаю ее за спину и за что-то мягкое и упругое, затем чтобы хоть как-то изменить захват рук и не получить при этом в лицо, поднимаю ее на руки. (Картина Репина "Приплыли"). Я стою на балконе и держу на руках Аску. Она не пытается сопротивляться, а протягивает руки и обхватывает мою шею.
- Так что ты хотел мне сказать?
- Я...э... что... э... хочу сказать это... - я никак не могу собраться с силами, мои мысли разбегаются, но, снова взглянув на нее, чувствую необычайный прилив сил и произношу фразу, на заготовку которой потратил не менее часа, - Возможно, ты будешь смеяться, или называть меня тупым, но послушай: я тебя люблю!
- Бака-Шинджи, я знаю... - Ее руки скользят по моей шее, - Сегодня утром, когда ты налетел на меня, когда я почувствовала тебя так рядом с собой, я все поняла. Поняла, что ты любишь меня, и то, что я так долго пыталась скрыть от себя. Я тоже тебя люблю. Прости меня за все… - ее глаза полны слез, но это слезы счастья. В них я вижу свое отражение, они манят меня и я утопаю в их глубине.
Я прижимаю ее к себе и целую. Ее мягкие сладкие губы отвечают на мой поцелуй. И я знаю, что теперь точно никуда ее от себя не отпущу. Теперь мне не страшен ни третий удар, ни все ангелы вместе взятые, потому что я знаю, она любит меня и ради нее я смогу перевернуть весь этот мир. И не опуская с рук, я медленно понес ее в дом.

Ночь.
- Шинджи, пойдем, прогуляемся, - подала голос девушка, что лежала на моем плече. Ее огненно рыжие волосы щекотали мою шею. Мы сидели на диване и смотрели телевизор. Ничего стоящего не показывали, но я сидел и не уходил лишь потому, что мне нравилось находиться рядом с ней, вдыхать запах ее волос, чувствовать ласкающее прикосновение ее руки, находящейся под моей футболкой и щекочущей мой бок. Как я мог оставить ее одну. Мисато все еще не было и похоже на то, что она и не собиралась возвращаться.
- Пойдем, любимая, - произнес я.
Она попыталась встать, но я не хотел ее отпускать, мне было так приятно. Она подняла свою голову и нежно поцеловала меня в шею, настолько нежно, что у меня перехватило дыхание. Перед глазами все поплыло, и остались лишь мы одни. Я отпустил ее талию и прикоснувшись к ее лицу приподнял его так чтоб достать до ее губ. Она ответила на поцелуй и запустила вторую руку под мою футболку. Одной рукой я гладил ее шею, а вторая вытворяла что-то невообразимое под ее топиком, от чего она только сладостно вздыхала. Ее голова откинулась назад, и я провел языком по ее нежной шейке, коснулся подбородка и жадно впился в ее губы. Я провел языком по ее зубкам и встретился с ее языком, который терся об мой с неистовством, которое доступно лишь жаждущим, что заблудившись в пустыне нашли заветный колодец. Я упивался ее вкусом. Но поцелуй длился недолго, внезапно она прервала его и произнесла:
- Может, все-таки пойдем, погуляем?
Из меня ей можно было вить веревки, ведь я любил ее и готов был подчиняться моей госпоже из Германии хоть целую вечность. Я люблю ее.
- Я пойду одеваться.
У меня опустились руки, и она упорхнула от меня на мгновения, но они казались мне вечностью. Я сидел перед телевизором и с абсолютно равнодушным видом переключал каналы. Я был счастлив. Я был счастлив после всего, что произошло сегодня днем. Моя крыша окончательно сползла, и я принял окружающий мир, как должное. Она ТОЖЕ любит. Любит МЕНЯ. Около получаса я сидел, тупо уставившись в экран и вспоминал, что произошло сегодня днем.
Наступала ночь. Ее темное и завораживающее покрывало накрыло окружающий мир сонной дремой, но я не хотел спать, потому что проводником моим в этом темном царстве была любовь к Аске.