Через два месяца после "обмывания" званий…
Виктор, как обычно, готовил на кухне ужин для себя и для Мисато. С недавних пор она вообще приходила очень поздно, как правило, когда парень уже спал, поэтому он взял за привычку оставлять ей приготовленный ужин на столе. Правда, в большинстве случаев он так и оставался нетронутым...
Вообще, крайнее время с обычно весёлой и жизнерадостной девушкой творилось что-то неладное. Синдзи она откровенно избегала, как дома, так и на службе, ссылаясь то на усталость, то на занятость, то ещё на что... А пару раз из её комнаты слышались звуки, подозрительно похожие на рыдания... Парень тактично не лез к ней, справедливо считая, что с его знанием женской психологии может выйти только ещё хуже. Ибо всем давно известно, что мужчину, утверждающего, что он понимает женскую логику - надо немедленно сдавать в дурдом... Осторожные попытки окольными путями узнать о причинах такого поведения Мисато от посторонних тоже не дали никаких результатов, хотя пару раз Виктор не погнушался банальным подслушиванием женских сплетен и разговоров... Вот послышался звук открывающейся двери. "Наконец-то – подумал парень – Хоть сегодня пришла вовремя а не заполночь..."
Выйдя навстречу Мисато, он словно споткнулся. Было отчего – никогда ещё не приходилось видеть Кацураги такой растерянной, и.., несчастной?!
- Мисато! Что случилось? Что-то серьёзное? На тебе ж лица нет! - взволнованно спросил он у девушки. Та, прислонившись к стене, буквально сползла на пол.
"Да что же с ней такое??" - промелькнула мысль.
- Мисато, тебе плохо? Вызвать врача? - захлопотал Виктор вокруг Мисато.
- Не надо… я уже… была… у врача… - едва слышно выдавила она, почему-то избегая встречаться с ним взглядом.
- Ну и? Ты чем-то заболела? Да что с тобой такое вообще? - засыпал парень её вопросами, параллельно вспоминая, где и когда крайний раз он видел градусник.
- Помнишь, как мы... праздновали... твой... твой день рождения?.. - прошептала Кацураги, закрыв лицо ладонями.
- Конечно, такое разве забудешь?.. - теперь очередь смущаться перешла к Виктору, ибо память услужливо подкинула ему несколько особо "смачных" воспоминаний. - А что случилось-то? И к чему ты это вспомнила? - с подозрением спросил он.
- К чему, спрашиваешь? - Мисато сглотнула и прерывисто вздохула. Глаза девушки опасно заблестели, постепенно наполняясь слезами. - Ты, наверно, не помнишь.. но мы… мы с с тобой… ты... и я... ну, понимаешь?.. - в её голосе явственно послышались всхлипывания.
- Так значит... это... это был не сон! – ошарашенно выдавил Виктор. Младший в глубине души, похоже, вообще впал в ступор.
- Прости.. но... но этому "сну" уже второй месяц... - всхлипывания усилились.
- Так, а разве это так плохо? - спросил парень. - Ведь у тебя... и у меня... У нас будет ребёнок!
- Плохо… Всё плохо... Я... Я скрывала, как могла... я думала... уеду куда-нибудь, рожу там... чтоб не ломать тебе жизнь... Зачем... зачем тебе такая старуха как я? Найдёшь себе молоденькую.... поженитесь... всё у вас хорошо будет.... Но командующий... твой отец как-то узнал... Завтра... завтра нас вызывают "на ковёр" - меня и тебя. И тебе я, можно сказать, жизнь уже испаскудила… И меня… твой отец со света сживёт.... Наверное, прикажет сделать аборт. А я не хочу!!! Не хочу этого!! Я хочу ребёнка! - выкрикнула Мисато - Потому… потому что у меня...., наверное, детей уже не будет. Никогда больше… - конец фразы потонул в отчаянных рыданиях.
- Всё... всё... тихо... тихо... не плачь... - с этими словами Виктор решительно обнял Мисато и (откуда и силы взялись) практически донёс её до дивана в гостиной. - Я тебя не брошу... никогда не брошу... ведь мы своих не бросаем!
- Синдзи... не отпускай меня... Не отпускай, пожалуйста... - прошептала Мисато, когда рыдания более-менее стихли - Пусть хоть сегодня мы будем... будем вместе...
- Не отпущу. - уверенно сказал парень - Никогда не отпущу...
Следующий день.
И снова Дисциплинарная Комиссия... Хотя какое там. Уж скорее - трибунал. Как и тогда, когда "пропесочивали" некоего пилота Синдзи Икари. Небольшое отличие было только в составе участников. На месте судей - троица: Гендо, Фуюцки и Акаги (хотя зачем она-то тут?).
На месте подсудимых – пилот Икари Синдзи и его любимый (гм!) командир.
- … Это уже перешло все границы! Ваша безответственность может дорого обойтись всем! И вам она тоже не пройдёт просто так! В первую очередь, майор Кацураги - вам надлежит явиться в госпиталь для прерывания беременности! А потом… - с места в карьер начал гневную речь Фуюцки
Виктор почувствовал, как со дна души поднимается клокочущая ярость.
"А вот хрен вам! Я виноват – накажите меня! Виновата Мисато – хорошо, накажите и её! Но не сметь трогать ребёнка! Нашего ребёнка!! Моего ребёнка!!!"
- Господин Командующий, я протестую!! - звенящим от ярости голосом сказав это, парень решительно сделал шаг вперёд, закрывая собой Мисато.
Фуюцки, поперхнувшись на полуслове, яростно взглянул на имевшего наглость что-то вякнуть лейтенанта:
- А с вами мы поговорим чуть позже…
- Нет! Сейчас!!
После этих слов в ступор впали все, включая Мисато.
- Лейтенант! Что вы себе позволяете?! - медленно начал зам. командующего
- Пусть пояснит. - коротко изрёк Гендо, не меняя своей излюбленной позы. Немедленно заткнувшись, Фуюцки сел, яростно поглядывая на Икари-младшего.
- Официально, перед лицом комиссии, я, лейтенант Синдзи Икари, заявляю, что только я несу полную и персональную ответственность за всё произошедшее и готов понести наказание любой формы и тяжести! - начал свою речь Виктор. - Так же, – продолжил он – я решительно протестую против прерывания беременности майора Мисато Кацураги!
- Аргументы. - снова подал признаки жизни Гендо.
- Считаю, что:
- Во-первых: беременность майора Кацураги не является критическим фактором, делающим невозможным исполнение ею служебных обязанностей;
- Из этого следует второе: наличие ребёнка, является дополнительной мотивацией добросовестного исполнения ею своих служебных обязанностей
- В-третьих: прерывание беременности, вдобавок в принудительном порядке, наоборот, может пагубно сказаться как на физическом, так и психологическом здоровье майора Кацураги.
- В-четвёртых: Командующий, можно к вам обратится не как подчиненный к командиру, а как сын к отцу?
Гендо молча кивнул, Фуюцки и доктор Акаги встали и отошли.
- Отец, прошу извинить за банальность, - вполголоса сказал Виктор, подойдя к столу вплотную, но ты и сам прекрасно знаешь – сейчас война. А я – последний из рода Икари. Если я погибну – а это может случиться в любой момент, и не только от лап, или что там у них, Ангелов, но и от рук людей. – наш род прервётся. Ребёнок – единственная надежда на продолжение рода! И – он ведь твой внук! Или внучка...
- И что ты намерен делать? - в голосе Гендо появилась некая тень эмоций.
- Ты сам знаешь, отец. - с этими словами парень чётко развернулся кругом и направился прямо к Мисато, на залитом слезами лице которой застыла дикая смесь удивления и... отчаянной надежды. Резко опустившись перед ней на колено, он торжественно произнёс:
- Мисато Кацураги – согласны ли вы стать моей женой?
В воздухе был буквально слышен грохот падающих на землю челюстей. Несмотря на то, что все уже попривыкли, что Синдзи вёл себя совершенно не так, как от него ожидалось – но это уже выходило за все рамки!
"Хм, а сам Синдзи тоже никак от подобных выкрутасов не может очухаться! А ведь знает меня получше прочих!" - проскочила мысль в голове парня.
- Да... - еле слышно, полуобморочным голосом, прошептала Мисато. - Да, я согласна!.. - быстро встав с колена, парень решительно подхватил свою, теперь уже невесту, под руку, дабы та не загремела в обморок прямо тут.
- Я прошу у Командования разрешения на бракосочетание с Мисато Кацураги с целью обеспечения должного ухода за ней в течении беременности и активного участия в воспитании и уходе за ребёнком. - сделав пару шагов вместе с ней к столу, сказал Виктор. - Ожидаю вашего решения...
Немного позже:
- В следующий раз ты будешь "злым полицейским" - пробурчал Фуюцки, собирая бумаги в папку - Надоело мне орать, как фельдфебелю...
- Мне орать не положено. - буркнул Гендо - Хоть и хотелось, не спорю... Но... теперь я вижу, что мой сын - настоящий Икари, а не слюнявое, инфантильное... нечто... Если бы он поступил по-другому, я был бы сильно разочарован в нём...
- Ты лучше скажи, как ты себя чувствуешь в роли деда, а? - ухмыльнулся Козо
- Ещё не определился... У меня это в первый раз... - с этими словами Гендо вышел.