SEELE собрались в момент их триумфа. Если быть точным, они встретились виртуально, каждый из них скрывался там, где обладал властью, но проецировал свой образ с помощью магии или технологии. Кил Лоренц восседал во главе стола, наслаждаясь плодами многовековой работы. Он поддерживал в себе жизнь за счет знаний SEELE, различными методами бросая вызов течению времени: кража тел, возрождение с помощью древней алхимии, так же, как Фуюцуки когда-то возродил Гендо, омоложение тех тел, что обладали наиболее важным значением, любыми другими способами.
    Он был вынужден даже обратиться к кибернетике, чтобы поддерживать себя после Второго удара. Алхимическое восстановление вернуло его к жизни, но исказило и изуродовало из-за поглощенной им энергии, так что им пришлось срезать часть плоти и заменить металлом. Когда его бог одержит победу, когда мир изменится - тогда он обретет новую плоть. Истинное бессмертие для себя и всех лидеров SEELE, присутствующих при триумфе. Наконец-то он освободится от этой неуклюжей, стареющей и умирающей оболочки, к которой он был привязан так долго.
    Кил чувствовал мощь своего бога в воздухе, видения проносились через его разум и умы его товарищей. Они сидели молча, погрузившись в экстаз и наслаждаясь видением родины своего Властелина и его победой над Детьми.
    Это было величайшее удовольствие, когда-либо им испытанное. Наибольшее из вообразимого. Его тело слишком высохло для сексуальных утех, оно едва функционировало, поскольку он пренебрег им в порыве работы по приближению этого дня. И, кроме того, это таинство не интересовало его даже в смысле продления жизни, ведь технологии были способны на большее.
    Но тут...
    Появилась женщина. Он лицезрел ее своим мысленным взором, среди видений, дарованных ему Властелином. Ее нельзя было увидеть иначе. Она испускала сияние, сковывающее волю. АТ-поле пригвоздило его к месту, и когда она проникла в его разум, он узнал ее.
    Икари Юи, жена Гендо, погибшая при первых экспериментах с Нулевым. Во всяком случае, все так считали. Стоило ему мысленно произнести ее имя, как она овладела им, целиком и полностью, разрушая его рассудок и заставляя склониться перед ней. Она, наряду со многими другими богами, обладала силой Нарушителя. Все эти видения славы и триумфа были лишь иллюзиями, которые она скормила им, чтобы не позволить узнать о ее победе раньше времени.
    Он пытался сопротивляться, но не мог. Она держала его в подчинении с высокомерной непринужденностью, а затем взяла под контроль его физическую форму, заставив поднять пальцы в знаке, известном как Нисходящий Хвост Дракона. Потом, медленно и мучительно его губы начали произносить древнюю формулу, первая половина которой неоднократно помогала ему вернуться из могилы.
    - OGTHROD AI'F
    Внутри собственного разума он распластался перед ней на полу, в то время как она говорила через него в мире плоти. "Нет! Пожалуйста! Смилуйся!"
    - GEB'L-EE'H
    Со вторым словом его тело замерло в знаке Хвоста Дракона, но все его союзники были слишком поглощены воображаемым экстазом, чтобы заметить его состояние.
    - YOG-SOTHOTH
    Ужасающее имя Йог-Сотота эхом отозвалось в его голове и в зале заседаний, но никто не услышал его, хотя союзники ощутили, как неосознанный страх овладевает ими, несмотря на продолжающиеся поддельные грезы, все еще ограждающие их от смертоносной истины. Никем не видимые крошечные пузырьки начали подниматься с его одежды, тело стало корчиться и выгибаться, сморщиваясь. Несколько пальцев отвалились, за визиром маски вспыхнули звездочки.
    - 'NGAH'NG AI'Y
    Четвертое слово разнеслось эхом, стены дрогнули, и тело Кила упало на пол. Некоторые его части жутко раздувались, другие сжимались, прочие рассыпались в прах. Звезды сверкали на его визире и перед его глазами в грезах. Все сомнения исчезли, экстаз прекратился, и он увидел лишь бездонную звездную пустоту и крошечные пузырьки света в ней – честолюбивые мечты всех его древних союзников, всех лидеров SEELE, и нити, что связывали их с миллиардами других грез в огромную сеть. И в центре сети стоял трон, на котором восседала Икари Юи, окруженная лучезарным сиянием звездного наряда. Ее чело венчала корона из орихалькума, украшенного звездами, планетами и галактиками, и глаза ее сверкали огнем и льдом.
    - Пощады! - взмолился он, - Я буду служить тебе верой и правдой!
    По обе стороны трона возникли двое мужчин. Он узнал их, и понял - ни он, ни кто-либо другой из SEELE не дождутся милосердия.
    - Предатели! - вскричал он, - Вы будете...
    Но даже его губы в физическом мире предали его:
    - ZHRO!
    С этим заключительным слогом, тело Кила Лоренца, Вечного Старца, Древнейшего из людей, распалось и превратилось в мелкий голубовато-серый порошок. Несколько кибернетических деталей оставались лежать поверх порошка, пока гравитация тысяч маленьких звезд не разрушила и их тоже. Затем, свет мигнул, и наступила тьма, в которой слышался отчаянный вопль остальных членов SEELE, настигнутых их судьбой.
    Рок пал на SEELE.

***

    В конце концов, никто не может противостоять сидящей на троне, инициатору Ритуала Невинности, Королеве Света и Тьмы, Победительнице Игры Богов, новой Душе Древних Богов.
    И изрекла она:
    - ДА БУДУТ НОВЫЕ НЕБЕСА И НОВАЯ ТВЕРДЬ.
    И стало так, как она сказала, ибо никто не мог воспротивиться ее воле.
    И узрела она, то, что создала, и решила, что это хорошо.
    Богиня на небесах... в мире порядок.

***

    Синдзи стоял на палубе корабля КС ООН "Дарвин", любуясь на звезды. Их сияние, не искаженное атмосферой, выглядело кристально чистым. Дышать в открытом космосе у него получалось благодаря… какой-то штуке, в суть которой он не вник, поглощенный красотой пространства, даже когда Аска пыталась ему объяснить.
    Аскин отец, Питер Ленгли, нес вахту у руля космического корабля, устремив взгляд в просторы космоса, в то время как остальная команда Космической службы ООН занималась своими матросскими делами. Кое-что из этого показалось Синдзи знакомым, но большая часть корабельных дел оставалась для него тайной за семью печатями.
    Аска засела в "вороньем гнезде", наблюдая за движением в районе Сатурна. Мог ли это оказаться флот "чужих"? А если так – будет ли он миролюбиво настроен? Эти вопросы волновали всех на борту.
    Он с трудом мог поверить, что она уговорила его тайком прокрасться на борт, и вообще не мог поверить, что ему все сошло с рук. Конечно, впереди ждала куча проблем, так как он не тренировался для поступления в Космическую службу с детства, как Аска. Но теперь уже ничего не изменить, и к счастью он понравился отцу Аски. Таким образом, он просто шлялся по кораблю и наблюдал, как они покидают орбиту Сатурна.
    - Отец, это наверняка флот. Они вооружены, но, похоже, не готовятся к сражению, - донесся из наушников голос Аски, - На их флаге изображен силуэт ангела на фоне луны, которую поддерживают лось и собака, стоящие на задних лапах.
    - Как они выглядят? – спросил отец Аски.
    - Похожи на людей, - неуверенно ответила Аска, - Вообще-то пришельцам не положено выглядеть точно как мы, правда?
    Затем, она обратилась к Синдзи:
    - Вставай, идиот, мы опоздаем в школу!
    - Че? – недоуменно переспросил Синдзи.
    В космосе никаких школ нет, это было одной из причин, по которой он поддался на уговоры и пробрался на "Дарвин" перед стартом.
    - Подъем! – неожиданно разразилось землетрясение.
    Синдзи открыл глаза. Аска немилосердно трясла его, одетого в пижаму и лежащего в собственной кровати.
    - Просыпайся, Синдзи! Мы опоздаем в школу! Рей, возможно, уже там, и снова будет смеяться над нами!
    - Рей никогда ни над кем не смеется, - пробормотал Синдзи, когда Аска выковырнула его из постели и потащила в ванную, - Знаешь, я и сам могу идти.
    - Слишком медленно, - возразила она, - Я соберу твои вещи, а ты помойся как следует, чтобы я не чувствовала твой запах в школе.
    - Эй! – возмутился Синдзи, но Аска втолкнула его в ванную и захлопнула дверь.
    Синдзи быстренько принял душ, после чего обнаружил, что его форма, нижнее белье и носки как-то оказались в ванной, пока он мылся. Когда он оделся и вышел, Аска навьючила на него ранец, схватила за руку и потащила по коридору, вниз по лестнице и в столовую, где она схватила бумажную тарелку с его завтраком.
    Отец Синдзи, Икари Гендо, выглянул из-за газеты. Его нетронутый завтрак постепенно остывал. Гендо попытался нащупать чашку с кофе, но ее не оказалось там, где он ожидал.
    - Привет, Аска-чан и Синдзи-кун. Вам лучше поторапливаться, - его рука продолжала поиски кофе вслепую.
    - Доброе утро, Гендо-сан и Юи-сан, - отозвалась Аска, - Не волнуйтесь, мы успеем на поезд.
    Женщина за столом напротив Гендо подтолкнула чашку к его руке.
    - Все равно вы должны поспешить, а то пропустите первый урок и снова останетесь после занятий, - сказала, улыбаясь, мама Синдзи. Она поливала вафли сиропом, в то время как ее ежедневный кроссворд терпеливо ожидал, пока она закончит готовку.
    - Боже на небесах, даже не напоминайте мне! – воскликнула Аска, стремительно выбегая вместе с Синдзи на улицу. Он отчаянно пытался на бегу запихнуть в себя что-нибудь из еды.
    - Мы бы сейчас путешествовали в космосе, не будь ты такой размазней, - ворчала Аска на пути к вокзалу.
    - Мама волновалась бы обо мне, - защищался Синдзи, доев последний кусочек персика и бросив тарелку в попавшуюся по пути мусорную корзину. В последнее время его мама стала привыкать класть завтрак на бумажную тарелку, чтобы он мог выбросить ее на станции.
    - Какой смысл знать о совершенно секретной космической миссии, если ты не можешь тайком в ней поучаствовать? – спросила Аска, мчась вдогонку за поездом.
    Поезд уже покинул станцию, так что им пришлось поднажать. Вихри пыли, поднимаемые их ногами, срывали с людей шляпы и вырывали из рук газеты, когда Аска с Синдзи стремительно проносились мимо. Они вскочили на заднюю площадку, затем перебрались на крышу, оседлав поезд.
    - Я бы хотел хоть разок проехаться до школы внутри поезда, - сказал Синдзи, - Я слышал, это прикольно.
    - Вот только не надо делать вид, что это я во всем виновата, - ответила Аска, - Это ты постоянно спишь и видишь сны, - она вздохнула и взяла Синдзи за руку, - Но что прикольней: быть как все, или поступать как мы вдвоем?
    - Ага, - сказал он, улыбнувшись, - Я могу справиться с чем угодно, если ты со мной.
    Волосы Аски неистово трепал ветер, а она смеялась, счастливая. Пусть здесь не космос, но она предпочла бы оставаться на Земле с Синдзи, чем странствовать в космосе без него.

***

    Тодзи шагал по улице вместе с Хикари, выделывая на ходу финты с баскетбольным мячом. Это немного замедляло их, но Хикари не возражала; она знала, как любит Тодзи похвастаться своим мастерством, а когда он счастлив – она тоже счастлива.
    И, в отличие от некоторых, на кого она не стала бы показывать пальцем, она всегда заботилась о том, чтобы Тодзи вставал вовремя, так что они могли себе позволить долгую неторопливую прогулку. Вместо безумной, отчаянной гонки наперегонки со временем, лишь бы не опоздать в школу.
    - Я выбрал фильм на эту пятницу, - сказал Тодзи, - Ты ведь свободна, верно?
    - Да, - ответила Хикари.
    Настала очередь Тодзи выбирать кино, и она молилась, чтобы там было поменьше взрывов и перестрелок. Но они выбирали по очереди, и по очереди расплачивались за свой выбор, это было по-честному. Она приготовилась к взрывам.
    - "Заварушка при полном зале"! – сказал Тодзи, - Это фильм о баскетболе. Тебя устроит?
    - Здорово, - ответила она, улыбаясь.
    Спортивные фильмы – это хорошо. Не так хорошо, как любовная история, но гораздо лучше, чем две недели назад, когда ее огорошили "Горой трупов 3". По крайней мере, это был групповой просмотр. К сожалению, Аска тоже проголосовала за "Гору трупов 3", так что она, Рей и Анна проиграли 3:4, ведь Аска, как обычно, заставила Синдзи поддержать ее. То, что Тодзи с Кенске получат их "Гору трупов 3" было предрешено.
    Позади послышался шум, словно издаваемый стадом слонов. Это могло означать только одно.
    - Йо, Синдзи, привет! – воскликнул Тодзи.
    - Привет, Аска и Синдзи, - поздоровалась с ними Хикари.
    - Guten Tag! – энергично отозвалась Аска. Она жила в Японии уже несколько лет, с тех пор, как ее отца приняли в Космическую службу Организации Объединенных Наций. Одна из основных баз находилась неподалеку от Токио.
    КС ООН была создана после одного из важнейших событий в современной истории – Второго Тунгусского инцидента. 22-го сентября 1999 года инопланетный космический корабль потерпел крушение в болотах Тунгуски, но был восстановлен американскими и русскими учеными. Это открытие привело к массе важных технологических достижений, многие из которых остались непостижимы для обычных людей, и к созданию Космической службы ООН.
    Вот уже в течение семи лет корабли КС ООН исследовали Солнечную систему. Синдзи, Аска и все их друзья переехали в Токио, поскольку их родители были связаны с космической программой.
    Хикари очень гордилась ролью Японии в Космической службе, и радовалась ее созданию, ведь благодаря этому все ее друзья из разных стран собрались вместе.
    Пусть даже иногда приходилось иметь дело с младшим братом Анны, Оскаром.
    Тем временем, Аска увела баскетбольный мяч у Тодзи и бросилась бежать, стуча мячом об землю.
    - Ха! Ты вонючка! – заявила она.
    - А ну отдай! – потребовал Тодзи, погнавшись за ней.
    Он почти отнял мяч, но Аска бросила его Синдзи. Как такой тощий и хилый мальчик, вроде Синдзи, может двигаться настолько быстро – этого Тодзи не мог взять в толк.
    Но сдаваться Тодзи не собирался.
    - Хикари, блокируй Капусту! Я атакую!
    - Я не еда! – взревела Аска, когда Хикари подбежала к ней.
    - Извини, Аска, - сказала Хикари, изо всех сил стараясь не дать ей возможности получить пас.
    Аска рассмеялась.
    - Все путем, - сказала она, - Соревнование делает всех нас сильнее!
    Синдзи попытался увернуться от Тодзи, но тот неожиданно оказался прямо перед ним и отобрал баскетбольный мяч. Впрочем, Синдзи успел выбить мяч у него из рук, так что он взлетел в воздух. Хикари прыгнула и поймала мяч. И все они, смеясь, вбежали в ворота Токийской Космической Академии, школы, которую посещали дети пилотов и прочего персонала КС ООН, огромное многоязычное сообщество.
    Вскоре, они оказались в классе 1-А. Их классный руководитель, фрау доктор Химмилфарб – учительница биологии, с квалификацией, значительно превосходящей требуемую для этой работы, уже была здесь, настраивая какой-то необычный телевизор с терпеливой помощью Кенске. Анна сидела за своей партой, лихорадочно пытаясь доделать домашнюю работу.
    Рей оторвалась от копии "Принципов психологии" Уильяма Джеймса, поправила очки, слегка улыбнулась и спокойно поприветствовала новоприбывших.
    - Привет, - ее голос редко повышался, за исключением редких случаев проявления энтузиазма.
    - Только ты можешь спасти мою задницу, Рей, - в отчаянии обратился к ней Тодзи, - Психо-кошка Хикари вчера сжевала мою тетрадь, пока я пытался починить ее велик, - Мне надо у тебя списать. Я по-любому ни фига не шарю, так что, возможно, все случившееся - к лучшему.
    - Я бы и рада... - начала Рей, но тут Хикари схватила Тодзи за ухо.
    - Я предложила тебе списать у меня, но ты отказался! - сказала она, выкручивая свою добычу.
    - Оооууу! Пусти! Мне нужна реально хорошая работа! О, боже, отпусти!
    Аска рассмеялась, и продолжала хохотать пока не села на свое место, через два стула от Рей, так что Синдзи оказался между ними.
    - Может, мне сделать копии для вас обоих? - спросила Рей у Синдзи.
    - О, да, пожалуйста, - обрадовался Синдзи, - Боюсь, я вчера заснул на математике. Так что для учебы у меня есть только отпечаток моего лица на бумаге.
    - Я сделаю копию... - начала Аска.
    - Мое ухо! - взвыл Тодзи, и это, наконец, привлекло внимание доктора Химмилфарб.
    - Достаточно, дети, - велела она строгим голосом, - Сядьте и перестаньте калечить друг друга.
    Все мигом расселись по местам, и доктор Химмилфарб продолжила:
    - Сегодня мы начнем с ксенобиологии. Как вы знаете, я была среди тех, кто изучал формы жизни, обнаруженные после Второго Тунгусского инцидента, также известного, как Второй Удар, прежде чем власть имущие решили использовать мои таланты для обучения студентов-первокурсников биологии, - ни для кого не было секретом, как это ее расстраивает, но все привыкли к ее вечному недовольству. Ее присутствие очень радовало Аску, Анну и других немецких студентов, давно знавших доктора Химмилфарб. И из нее действительно получилась отличная учительница.
    Так что никого не удивляло, что она занимается преподаванием.
    Доктор Химмилфарб щелкнула кнопкой включения телевизора. На экране появилось изображение чего-то вроде кошки, состоящей из причудливо изогнутых неоновых трубок.
    - Насколько нам известно, нападение этих существ привело к гибели команду корабля, разбившегося в Тунгуске. Похоже, они родом с Сатурна...
    Это заинтересовало детей, учитывая, что у всех кто-либо из родственников связан с разведывательной экспедицией к Сатурну. Но пока только Синдзи и Аска знали, что на самом деле намечается Первый контакт.
    Они надеялись, что не с этими кошками.
    И все же, они сохраняли оптимизм. После открытий, связанных со Вторым Тунгусским инцидентом, человечество, похоже, вошло в свой Золотой век. Ну что теперь могло случиться?
    - Значит, это семейка Тунси, - подытожил Тодзи.
    - Будь так добр держать свой детский юмор при себе, Судзухара, - одернула его доктор Химмилфарб, - Теперь эти существа вызывают что-то вроде подсознательной неприязни к земным кошкам...

***

    Макото доел рис и овощи, рыба уже покоилась в его желудке. Допивая чай, он отметил, что Акане все еще в постели. Как она справлялась со своей работой до того, как они начали встречаться, было выше его разумения. К пятнице ей надо было выдать на-гора несколько тысяч слов.
    Он поставил тарелки в раковину и вернулся в спальню. Она лежала, вытянувшись, под простыней. Одна рука пошарила вокруг, но поиски не увенчались успехом, учитывая, что Макото поднялся еще час назад, и успел принять душ и позавтракать.
    Он слегка потряс ее, поцеловал, только тогда она окончательно проснулась.
    - Эй, дорогая, поднимись с постели раньше, чем я приду на обед, иначе ты ни за что не успеешь к крайнему сроку.
    - Просыпаться в одиночестве это так скучно, - пробормотала она, зевая.
    - Я знаю, поэтому я и разбудил тебя, - сказал Макото, - Я собираюсь на работу. Ты, наконец, решила, какой будет финал?
    - Жена губернатора дает ему по морде, за то, что он обманывал ее. После чего вместе с его любовницей удаляется навстречу закату, прославляя вечную любовь.
    У Макото не нашлось слов.
    Акане хихикнула.
    - Если серьезно, он уходит в отставку и уезжает в Бразилию со своей любовницей, его жена во время бракоразводного процесса грабит его подчистую, но ему наплевать, потому что он, наконец, счастлив с той, кого любит.
    - Такое впечатление, что ты снова позаимствовала идею у кого-то из поклонников, - заметил Макото, снова целуя ее, - Мне пора, правда.
    - Эй-эй, ты отлично знаешь, что я никогда не читаю фансайты, чтобы избежать юридических разборок. Никогда! - заявила она, встав с кровати, чего он и добивался, - Пойду в душ.
    - Пока, любовь моя, - сказал Макото и направился к выходу.
    Акане не торопясь приняла душ, затем с улыбкой рассмотрела свое отражение в зеркале. Она никогда не была счастливее, чем сейчас. "Вот уж не думала, что смогу с кем-то ужиться, - подумала она, - Тем не менее, получилось с Макото". Она коснулась золотистого завитка на щеке. Золотой знак, как его называли - древний символ удачи. С тех пор, как у нее появилась эта татуировка, удача так и перла.
    К сожалению, после окончания книги ей придется отправиться в очередную поездку. Которая могла бы оказаться приятной, будь с ней Макото, но его работа не позволяла путешествовать когда и куда захочется. Но он никогда не жаловался на ее поездки, а недолгое отсутствие сделает возвращение еще более сладким.
    "Пора попечатать голышом", - подумала она и рассмеялась.
    Ей нравилось работать дома.

***

    В "Системном проектировании Акаги" работало множество трудолюбивых людей. С тех пор, как они получили заказ от КС ООН на создание трех огромных, связанных между собой биокомпьютеров, они вкалывали до потери задних ног. Но все они очень гордились своей работой.
    Макото жалел только о том, что для проходов обслуживания не предусмотрели лучшей вентиляции. Внутри всегда пахло морской водой и мокрой кошкой. Как Майя и доктор Акаги могли лазать там с таким видом, словно пахло цветущей сакурой, он никогда не понимал.
    Действительно, большинство людей внутри биокомпьютера долго не выдерживали, это было одной из причин, почему он и Майя работали там только под наблюдением доктора Акаги. Она сидела на металлической полке, с ноутбуком на коленях, общаясь с обслуживающим персоналом по гарнитуре и отдавая приказы Майе и Макото.
    Длинные зеленые волосы доктора Акаги как обычно во время работы были стянуты в пучок, из которого обязательно выбивались несколько непослушных прядей.
    - Секция 58 получает слишком много питательного вещества, а секциям 43 и 12 - не хватает. Майя, проверь фильтр 12-й секции. Макото, займись 43-й. А я поднимусь наверх и посмотрю, что с 58-й.
    Биокомпьютеры являлись живыми организмами. К сожалению, проблемы с хранением питания все еще решались, поскольку чем больше компьютеры работали - тем больше ели, и фильтры слишком часто засорялись, приводя к голоданию и даже смерти. Это напоминало проблему с вакуумными камерами, постоянно сгорающими в первом компьютере - ENIAC'e.
    Но ENIAC был все равно что электронные наручные часы по сравнению со сложными и мощными MAGI - тремя супер-биокомпьютерами, основанными на технологиях, полученных после Второго Тунгусского инцидента. После того, как их создание завершится, если такое когда-нибудь произойдет, MAGI значительно ускорят исследования и понимание новых технологий, и могут быть использованы для решения бесконечного множества вопросов. Уменьшенные версии предназначались для космических кораблей будущего.
    Тем временем, Макото глубоко вдохнул зловонный воздух и, подобно обезьяне в джунглях, полез сквозь переплетение колышущихся кабелей проверять фильтры. Он знал, что своей работой творит историю, считал доктора Акаги отличным боссом, а Майю - лучшей подругой.
    Вряд ли он мог желать еще большего счастья, и, насколько он мог судить, то же самое относилось к ним.

***

    Гендо и Юи, обнявшись, наслаждались видом Токио из окна ресторана на Токийской башне. Отсюда был виден весь город, и даже дальше. Обладая острым зрением можно было разглядеть школу их сына, если знать, куда смотреть. Но Гендо и Юи рассматривали Императорские сады, которые планировали посетить. Они оба взяли выходной, раз уж могли себе это позволить. В этом мире они могли делать все, что им нравилось, и на этот мир они всегда надеялись.
    - Я счастливейший человек на Земле, - сказал Гендо. Его лицо озарилось мягкой улыбкой.
    Жена Гендо улыбнулась в ответ и глотнула вина.
    - А я самая везучая из женщин, - сказала Юи и принялась за якинасу.[1]
    Гендо съел немного салата харусамэ,[2] затем начал поглощать тэмпуру.[3]
    - Знаешь, я за всю свою жизнь ни разу не посетил Императорские сады, - сказал он, наконец.
    - Теперь, мы сможем осуществить все то, чем пожертвовали ради спасения мира, - сказала она, - Наконец-то мы сможем жить так, как заслужили.
    - Да, - согласился Гендо, запивая вином жареную свинину, - Хотя, будь это лучший из возможных миров, Синдзи получал бы более высокие оценки.
    - Я думаю, у любой силы есть свои пределы, - вздохнула Юи.
    Они засмеялись, после чего Гендо добавил:
    - Приятно беспокоиться о сущих мелочах.
    - Да, - согласилась она, и откусила кусок баклажана, - Давно я не ела такие вкусные якинасу.
    - Можно мне кусочек? Я не пробовал хороших якинасу с тех пор, как ты готовила их для меня.
    На мгновение они предались меланхолии, затем она подцепила палочками кусочек баклажана и угостила его.
    - Очень вкусно, - сказал Гендо, вмиг проглотив кусок.
    Пока Гендо и Юи угощали друг друга, на экране телевизора позади них JNN (Японская служба новостей) обсуждала крупный пожар в столице Перу, Лиме. Но они были слишком заняты, весело проводя время, чтобы обратить на это внимание.

***

    - Хорошо, мальчики и девочки, пришло время сыграть в футбол! - жизнерадостно объявил тренер Кадзи.
    - Футбол по сравнению с баскетболом - отстой, - пожаловался Тодзи.
    - Тем хуже для тебя, - заметила тренер Мисато, - Капитанами команд будут Аска и Тодзи. Пусть каждый выбирает себе игроков, по очереди.
    Аска заполучила к себе всех девушек, кроме Хикари, и Синдзи в придачу. Тодзи достались все парни, плюс Хикари. Такой расклад никого не удивил, так обычно и случалось, когда эти двое вставали по разные стороны баррикад.
    - Пора сокрушить этих слабаков, верно, Анна? - энергично спросила Аска свою лучшую подругу. Они с Анной вместе приехали из Германии и знали друг друга с детства.
    Анна поправила очки. Стекла блеснули, скрыв ее глаза.
    - Победа будет нашей.
    - Я вас на рубены[4] покрошу! – самодовольно заявил Тодзи.
    - Что, черт возьми, это означает? – потребовала ответа Аска.
    - Следи за языком, юная леди, - заметил Кадзи, укоризненно покачивая пальцем, - Только спортсменам, зарабатывающим миллионы, разрешено подавать плохой пример детям, - он рассмеялся.
    - А у тебя какое оправдание, Кадзи? – спросила Мисато и показала ему язык.
    Оба тренера весело рассмеялись.
    - Думаю, он имел в виду что-то вроде бутерброда с квашеной капустой, - виноватым тоном объяснила Хикари Аске.
    - Бутерброд с квашеной капустой и сосиской, - торжествующе подтвердил Тодзи.
    - Ты собираешься засунуть сосиску в Аску? – провокационно спросил Кенске.
    Наступила глубокая и зловещая тишина.
    Синдзи нервно облизнул губы, посматривая на застенчиво улыбающуюся Рей. Похоже, назревала одна из тех игр, в которых дух соревнования преобладал над здравым смыслом.
    - Только в твоих мечтах, баскетбой! – выкрикнула Аска.
    Прежде чем вспыхнул бунт, тренеры Кадзи и Мисато разогнали игроков по площадке.
    Рей единственная, кто заметил, что в отличие от Мисато тренер Кадзи не отбрасывает тени даже при ярком свете. Должно быть, оптический обман. Не стоило беспокоиться по этому поводу.
    Тодзи бросился к ней, ведя мяч. Вот о чем стоило беспокоиться.

***

    - Случайная смена сезонов – это бред. Погода должна быть простой и предсказуемой, чтобы облегчить людям жизнь и поддерживать необходимый экологический баланс, - сказала Юи, принимаясь за мороженое анмитсу.[5]
    Гендо был из тех людей, что предпочитают шоколад вместо ванили в анмитсу, привлекая тем самым внимание. Но ему это нравилось.
    - Звучит разумно, - ответил он.
    Фуюцуки насупился над своей чашкой кофе. Он любил бобовое печенье, но не ел мороженого анмитсу, считая его ребячеством. Во всяком случае, не на людях.
    - У кого из нас хватит знаний метеорологии, чтобы все сделать правильно?
    - Ну, потребуются некоторые исследования, - признала Юи.
    - Если мы не будем осторожны, то разрушим людскую веру, и все может раскрыться, - сказал Фуюцуки, отхлебывая кофе.
    - Ну, мы можем довольно легко избавить людей от эффектов глобального потепления. Дареному коню зубы не смотрят, - сказал Гендо, - Ученые оценят, но они все равно не до конца понимают, как управлять погодой.
    Юи на мгновение сконцентрировалась, и повеял прохладный бриз. Она улыбнулась.
    Фуюцуки потер лоб, но ничего не сказал и вернулся к своему кофе.
    - Хорошо, с погодой разобрались, - сказала Юи, - Давайте сменим тему и поговорим об Африке.
    Фуюцуки заказал еще три бобовых печенья; разговор затягивался.

***

    Тодзи вымотался до предела и мечтал только об одном. Он разделся и плюхнулся на кровать, даже не потрудившись переодеться в пижаму или откинуть покрывало. Вскоре, он уже крепко заснул.
    Но не надолго. Его разбудил шум внизу. Грабитель? Тодзи выполз из своей комнаты и спустился по лестнице в холл. Тут его взору предстало трио уродливых собак; у одной из которых было две головы, у другой – лицо на боку, а у третьей шесть ног. Они рвали на части и пожирали пятиногого фиолетового оленя.
    Несколько секунд Тодзи смотрел на них, оторопев. Что, черт возьми, за дела? И как они очутились в доме?
    Затем, раздался звон стекла, хлопнула дверь. Судя по звукам, приближались еще какие-то незваные гости.
    Вот дерьмо. Тодзи промчался по коридору и пнул дверь в комнату отца. Дверь распахнулась, явив стаю обезьян со змеями вместо хвостов и головами росомах, пирующих внутренностями отца Тодзи. Две из них обернулись и громко залаяли.
    - Ублюдки! – заорал Тодзи, бросаясь на них.
    Первым ударом он вышиб одну из тварей в окно, затем, схватив другую и начал лупить оставшихся в безумной вспышке гнева.
    Но тут кишки отца словно змеи обвились вокруг ног Тодзи и свалили его на пол.
    - Какого хрена?! – выкрикнул он, задыхаясь.
    Надо бежать. Надо бежать! Он отчаянно пытался освободиться.
    И тут весь мир разлетелся брызгами пены, и Тодзи оказался на улице возле дома, а деформированные твари-мутанты роились вокруг. Но он увидел кое-что еще, преследующее его, и это было намного хуже. Огромный поток черной жижи с серебристыми прожилкам, похожими на вены. Ее поверхность переливалась всеми цветами радуги, когда она миновала в своем движении или поглощала уличные фонари. Она бормотала сотней тысяч ртов, постоянно формируя и вновь поглощая в себе члены и органы. Время от времени уродливые существа пытались вырваться из черной жижи, но она пожирала свои собственные порождения.
    - Иди ко мне, иди ко мне, иди ко мне, кто бы ты ни был, - приказала жижа, и Тодзи двинулся навстречу, не в силах сопротивляться ее зову.
    Твари расступились перед ним; Тодзи из всех сил пытался убежать, но его воля была слишком слаба, чтобы управлять его телом. Он увидел отрезанную голову своей сестры, теперь шастающую на длинных паучьих ногах, растущих из шеи; волоски на этих отростках обвивались вокруг маленьких тварей, неосторожно оказывающихся слишком близко, и высасывали из них соки. Под головой медленно вздувался мешок плоти, ноги раздвигались вокруг него, а все еще человеческая голова венчала этот кошмар.
    - Отец! – выкрикнула она в экстазе, проедая путь сквозь массу уродливых созданий.
    Тодзи ощущал смерть, окружающую его. Он приблизился вплотную к огромному вздымающемуся морю смерти, из которого некогда вышла вся жизнь на Земле. Сладострастные выкрики его сестры, и то, как она поглощала пищу, вызвало у него приступ тошноты, но тело не повиновалось даже рвотному рефлексу. Он шел к его хозяину, его отцу, Адаму, готовый возвратиться в утробу и родиться заново.
    Адам потоком хлынул вверх по его телу, и Тодзи беззвучно завопил:
    - Заберите меня отсюда!
    Все вокруг охватило пламя, затем покрыла пена, Адам отхлынул, как волна цунами, весь мир рванулся прочь, а затем Тодзи оказался на пустынном острове, под ослепительно сверкающим солнцем. Он был голый, куски плоти просто исчезли, из ран хлестали потоки крови. И последнее, что ему оставалось, прежде чем погрузиться в агонию - испустить полный муки вопль.
    А затем он услышал голос своего отца:
    - Проклятье, парень, если ты так и будешь будить нас каждую ночь своими криками, мы помрем от недосыпания. Или по пути на работу я в кого-нибудь врежусь, если не хуже.
    Глаза Тодзи распахнулись, и он увидел отца и сестру, стоящих в пижамах возле его кровати. В панике он завернулся в простыню.
    - Это был кошмар!
    - Ты каждую ночь будишь нас криками, - сказал отец, зевая, - С этим надо что-то делать.
    Тодзи застонал. Это продолжалось уже неделю. По крайней мере, на этот раз он не проснулся в постели Хикари. Задница все еще ныла после пинка, которым наградил его ее папаша.
    - Я попытаюсь, - сказал Тодзи.
    - Я же говорила тебе - выпей на ночь теплого молока, и все будет в порядке, - сказала сестра, погладив Тодзи по голове.
    - У меня аллергия на молоко, - угрюмо отозвался Тодзи.
    - Ну, может газы и тошнота отодвинули бы твои кошмары на второй план, - вздохнув, сказал отец, - Давайте попробуем снова заснуть.
    Тодзи, в конце концов, это удалось.

***

    Рей, еще не продрав толком глаза, выбралась из постели, приняла душ, затем стала приводить себя в порядок перед школой. Но с отражением ее лица в зеркале творилось что-то неладное. Она могла поклясться, что раньше ее глаза не светились, и в них не мелькали сияющие синие руны, похожие на пентаграммы. И обычно у нее изо рта не торчали клыки, ногти не походили на когти, а кроме того, отсутствовал третий глаз.
    Отражение Рей заговорило.
    - Рей, ты должна выслушать меня, прежде чем все полетит в тартары.
    Рей уставилась в зеркало, широко распахнув глаза.
    "Должно быть, я сплю", - подумала она.
    - Ты не спишь, Рей. Я – это ты, ты – это я, и мы неделимое целое. Они возвращаются, Рей. Они не мертвы, лишь погрузились в сон, после того, что сделала Юи. Сделала для нас. Для всех, - голос Рей-чудовища звучал настойчиво. Но от него у Рей бежали мурашки по коже. Она не могла быть этим монстром, она симпатичная, милая, молодая девушка, которая так нравилась всем вокруг. Не отвратительная тварь, причиняющая людям боль.
    - Ты должна проснуться, Рей. Это прекрасный сон, но внутри него, как в ловушке, остались кошмары, которые скоро разрушат его. Я нужна тебе. Мы сможем бороться вместе, но поодиночке мы не справимся, - упорно повторяло отражение Рей.
    - Нет, это не сон! Ты – не я, вот что реальность! Я не буду тобой снова! Я не могу! – в отчаянии выкрикнула Рей, - Ты причинила боль Аске! Ты сделала с ней нечто ужасное! Ты снова хочешь разрушить мое счастье!
    - Нет, подожди! – крикнула Рей в зеркале, но Рей отвернулась и бросилась бежать, лишь бы оказаться как можно дальше от чудовища.
    Ей надо уйти. Далеко-далеко, где никто не помнил о тех вещах, что сотворила… нет, не она, а чудовище из зеркала. Иначе ее возненавидят. Оно… это… это было ужасно. Вся эта ложь… Оно хотело все испортить, как всегда.
    Рей бежала без оглядки.