Бескрайние пески
Никто не помнит, каким был мир раньше. Никто не знает, был ли он вообще когда-либо иным: не раскаленным солнцем и бесконечными белыми песками, черную кровь которых качают редкие поселения насосников, а наполненный водой, которую окружает богатая растительность, и где ни одно живое существо не знает голода и жажды. И где никто не подвластен боли и проклятью бесконечных песков.
Оно словно болезнь заражает неподготовленный разум, постепенно сводя каждое живое существо с ума. Стоит неосторожно выглянуть за монолитные стены города, как эта порча тут же забирается в мозг и манит в бескрайние просторы пустыни. Лишь единицы могут противостоять её влиянию, большинство же со временем всё больше начинает напоминать диких животных, рвущихся на открытый простор. Но как и от любой болезни, так и от безумия белых песков есть лекарство — Скорость. Чем она выше, тем сильнее ветер, выдувающий из головы все мысли. Только достигнув своего предела, можно вновь почувствовать свободу от порчи. Или сгинуть в лапах неудачников, что не смогли убежать от своего проклятия.
Оглашая округу громким рёвом четырех моторов, тяжелый грузовик прокладывал себе дорогу сквозь пески, превращая непреодолимые для лёгких колясок дюны в медленно оседающие облака песка. Милю за милей, наматывая на видавшие виды колёса, чёрное чудовище мчалось навстречу бесконечной пустыне, изредка давя обитателей песков, что были слишком глупы не убежать, едва услышав рёв Ударника. Счётчик расстояния в очередной раз, достигнув максимального значения, начал отсчет заново, а стрелка спидометра перевалила за отметку в сотню миль в час.
Рул позволила себе ослабить хватку и немного размять затёкшие пальцы. Её расслабленная поза, прикрытые глаза и прижатые к голове уши – говорили, что она находится на вершине блаженства. В очередной раз, достигнув своей скорости, Рул наслаждалась свободой, что подарил ей ветер, выдувший из головы все до единой мысли. Чихнул двигатель и кошка задержала дыхание, опасаясь, что ревущее сердце Ударника заглохнет, но в этот раз обошлось, и воздух снова наполнился привычным рёвом. Прищурившись, Рул острым кошачьим взглядом обозначила для себя едва заметное начало подъема, что заставит грузовик сбросить скорость, и в голову опять вернутся навязчивые безумные мысли. Со временем она научилась их подавлять или, по крайней мере, не поддаваться безумным порывам, но тем ценнее становились моменты полной свободы. Каждому по нраву скорость, но что такое скорость без свободы, которую каждая из кошек любит больше всего. И безумие является настоящим проклятием для тех, кто не может достичь своей скорости. Стрелка спидометра медленно поползла влево, и Рул, взяв себя в руки, вновь стала тем, кем была всегда: серьёзной и уверенной в себе черной кошкой. Заметив, что водила уже пришла в себя, Вэй протянула ей планшет с нарисованной на нём картой и, словив сочувствующий взгляд Рул, грустно улыбнулась: её скорость находилась за отметкой в сто двадцать.
— По мосту проехать не получится, последней бурей его сильно потрепало и сварщики теперь пытаются его подштопать, – Вэй провела пальцем линию параллельно мосту. – В этот раз, чтобы пересечь солёные пески, придется ехать через плоские дюны.
— Но ведь там территория пустынников, что сошли с ума, ещё хотя бы раз не достигнув своей скорости. Пересекать её на одном грузовике такое же самоубийство, как и идти пешком через солёную пустошь.
— На счет пустынников ты не волнуйся, в последнем поселении насосников за пачку свечей их Архиватор поделился знанием о твердой земле среди песков. Мы вихрем пронесёмся по ней, а уж там наше чудовище легким коляскам никак не догнать.
— За пачку свечей значит. Если Тяга узнает, то пригрызёт тебя во сне.
Счетчик отсчитал очередную тысячу миль. Солнце утонуло в песках, но своим острым зрением Рул чётко различала исполинскую конструкцию моста, скелетом мертвого титана выглядывающую из-за дюн. Мостом управляли сварщики. Их скорость была слишком мала, чтобы в полной мере поддаться безумию, зачастую им было достаточно быстрого шага или бега, и многие из кошек завидовали им из-за этого. Но сварщики были достаточно безумны для сооружения передвижного моста через солёные пески, что по легендам некогда были бурной рекой. Теперь сварщики пропускали по мосту тех, кто был в состоянии скинуть им что-либо полезное, проносясь по стальному чреву моста, навсегда лишив себя необходимости искать что-либо самим. Или же превращали его в неприступную крепость, когда безумные пустынники становились достаточно сильными и наглыми для нападения. По слухам каждый такой поход пустынников возглавлял некий Оракул, но ни Рул, ни Вэй никогда не слышали ничего, что заставило бы их поверить в реальность его существования.
Мост остался в стороне, усеянный яркими огоньками сварок, видимых даже за десятки миль, и, следуя карте составленной Вэй, водила свернула с того, что в бесконечных песках принято называть дорогой: в сторону плоских дюн.
Стрелка спидометра упала за отметку в восемьдесят и Рул ощутила неприятный зуд в конечностях и тяжесть в затылке. Шёпот безумных мыслей в голове стал нарастать с падением скорости, но пока что не заглушал громкий голос разума. Ударник начало трясти, и грозный рёв двигателей сменился на недовольное рычание.
— Что случилось?! – пулей вылетевшая из люка моторного отсека, Тяга перегнулась через перегородку, отделяющую кабину, и, упёршись подбородком в макушку Рул, разместилась как раз между ушей водилы. — По приборам всё нормально.
Тяга ещё раз быстро пробежалась взглядом по приборной панели.
— Все в норме более-менее, так в чем проблема?
Покачивания Ударника, вкупе с острым подбородком бортмеханика, причиняли некоторые неудобства Рул, которая резко прибавила газ, чтобы скинуть с себя Тягу.
— Мы изменили маршрут, Вэй объясни ей, – Рул старалась не замечать всхлипывания Тяги, поглаживающий прищемлённый, закрывшимся при резком рывке, люком хвост, пока Вэй объясняла той смену маршрута.
— То есть мы не проедем по мосту, – Тяга выглядела расстроенной. – А мне как раз надо было выменять у сварщиков пару деталей для Ударника.
— Вместо моста мы проедем здесь, – Вэй протянула планшет с картой приунывшему бортмеханику и указала пальцем направление.
— Там же…
— Земли пустынников, да. Догонят ли они нас – нет, – закончила за Тягу Рул, не хватало ей еще бортмеханика, который будет трястись при каждом постороннем звуке, как тряпка на ветру. – Ты лучше проследи, чтобы твои дружки нас не подвели и не дали Ударнику завязнуть.
— Есть! – вскочив, Тяга отдала честь Рул, оставив у себя на лбу смазанный масляной отпечаток, и скрылась в машинном отделении.
— Вэй, ты уверена, что другого пути нет?
Навигатор отрицательно мотнула головой и уставилась в окно.
Оставляя за собой длинный пылевой след, Ударник упрямо пробивался через преградившие ему путь пески. На гладких, словно столешница, плоских вершинах дюн, как на пьедесталах, изредка виднелись занесённые песком остовы застрявших колясок и грейдеров.
Привлеченные ревом моторов на грузовик изредка нападали наиболее безумные из пустынников. Но их лёгкие коляски не могли соперничать с мощью Ударника и застревали там, где тяжелый грузовик с легкостью прокладывал себе дорогу. Хотя парочка наиболее удачливых все-таки смогла догнать грузовик и, нанеся на его толстую шкуру еще несколько новых вмятин, окончили свои страдания вдавленные в горячий песок.
— И ведь когда-то они были такими же как мы, – Вэй рассматривала в бинокль очередную застрявшую коляску, обитатели которой, потеряв скорость, впадали в ярость и принимались крушить все подряд. Их тела, покрытые жёсткой шерстью, выцветшей от постоянного нахождения под палящим солнцем, сталкивались в яростной драке. Когти и зубы рвали плоть. Вэй отвернулась, чтобы не видеть этого и когда вновь посмотрела в бинокль, то обнаружила только одного пустынника, в бессильной ярости бьющегося о свою застрявшую коляску, пытаясь вытащить её из песка.
— Все мы когда-то давно были нормальными, – Рул оторвалась от управления грузовиком и выдернула бинокль из рук Вэй. – Но по разным причинам мы все заглянули в белые пески, только нам повезло сопротивляться безумию, а им нет. И всё что мы можем, это позволить им броситься под колеса Ударника и окончить свои муки.
Прижав ноги к груди и обхватив их руками, Вэй вяло осматривала местность, стараясь не встречаться взглядом с редкими колясками пустынников, изредка появляющимися вдалеке. С тех пор как Рул вывела грузовик на более-менее ровную поверхность твердой земли, нападения пустынников постепенно сошли на нет. Какая-то часть Вэй черной завистью завидовала водиле, которая уже разогнала Ударник до сотни миль в час и теперь наслаждалась своей скоростью. Вэй закрыла глаза и позволила рёву двигателей грузовика унести себя за грани сознания, как она иногда делала для подавления своего желания скорости, но в этот раз что-то помешало. Что-то не так было с обычно ровным шумом вырывающегося из-под колес Ударника песка. Все еще пытаясь расслабиться, Вэй, приоткрыв дверь грузовика, слегка высунулась из кабины и, навострив уши, вслушалась в шёпот покрышек. Едва уловимый даже для кошачьих ушей стон металла. В голове Вэй прозвенел тревожный сигнал.
— Рул р.…
Остаток фразы утонул среди оглушительного стона, рвущегося под напором колес Ударника металла и рева двигателей. Не смотря на все старания Рул восстановить контроль над грузовиком, тот, рвя колесами тонкие листы металла, пропахал длинную борозду и под крик боли стальных балок, сильно накренившись, завис в воздухе. Рул пару раз вдавила педаль газа в пол, пытаясь вырваться из ловушки, но, не нащупав колесами земли, грузовик лишь взревел двигателями, достигнувшими максимальных оборотов.
— Что случилось? Почему стоим? – Тяга со скоростью молнии прилетела из машинного отделения и недоумевающим взглядом окинула Рул, тихонько всхлипывающую, лежа на руле, и медленно встающую с пола кабины Вэй, потирающую ушибленные места. Выглянув в окно, Тяга тихонько присвистнула: стометровая борозда, словно бездонная пропасть, разделяла пески пустыни.
— Простите, я не справилась с управлением, – Рул выглядело жалко: опущенные уши и вяло болтающийся хвост, дополняющие раскрасневшееся лицо с отчетливо видными влажными бороздками оставленными слезами. Худший позор для водилы — потерять контроль над своим транспортом. Позор, что хуже наводнивших голову безумных мыслей, крик которых нарастал с каждой секундой.
— Рул, мы….
Не дав Тяге договорить, Рул вытерла лицо рукавом и, вернув себе маску серьёзности, закончила за неё.
— Сейчас вылезем наружу и вытащим нашего малыша из этой дыры. Самое время запустить таймеры.
Черная кошка нажала кнопку запуска на древних как мир механических часах, её примеру последовала и Вэй, запустив свой, редкий даже среди навигаторов, цифровой таймер. И только Тяга, сбегав в машинное отделение, нацепила себе на голову переносной вентилятор, вызвав завистливые взгляды водилы и навигатора.
— Мдээээ.… Тут реально все фигово, — Тяга осматривала застрявший на погнутых стальных опорах, стонущих под его весом, грузовик, пока Рул и Вэй пытались поймать какую-либо пищу. – Сели мы на пузо, а лебедкой зацепиться не за что.
Тяга подошла к кошкам и забрала подвешенного над горелкой скорпиона.
— Взрывать или резать опоры надо, там всего метров десять вниз. Ударник такое падение легко переживет, – Тяга принялась похрустывать хитином.
— И в чем же подвох? – Рул уже привыкла, что механик редко говорит прямо. – Ты давай выкладывай все как есть.
— Взрывчатка тут нужна, а нашими хлопушками такие балки не перебить. Что уж говорить про «резать», моё полотно с таким металлом не справится, – Тяга принялась за хвост скорпиона. – Сколько у вас времени-то?
— Сутки у Вэй и чуть больше у меня, а потом ты пожалеешь о своём просвещении.
— В таком случае, как ваш бортмеханик, я рекомендую спускаться прямо сейчас.
— Спускаться? – Вэй и Рул синхронно посмотрели на Тягу, которая в данный момент, дожевывая хвост скорпиона, уставилась на лопасти гудящего вентилятора.
— А что? Бомбу я вам из воздуха не сделаю, а кто знает какие сокровища можно найти в той дыре. Вон жители Болона в похожей дыре летуна двухмоторного нашли… ну они так говорят.
— Я пойду с тобой, – Рул отложила жареную крысу в сторону и подняла с песка свою двуствольную стрелялу.
— Мы все пойдем, я наблюдала за горизонтом, пока светило не погасло — пустынники сюда не заходят, – Вэй показала пальцем на далекую дюну, где периодически были видны столбы огня, вырывавшиеся из труб колясок пустынников, – а Ударник без нас никуда не уедет.
Под жужжание жучка, мерцающий луч света, направляемый Тягой, выхватывал из темноты обветшалые и изрисованные бессмысленными для всех, кроме пустынников, каракулями стены. Кошки проходи мимо помещений, в которых все перевернуто вверх дном, а разбросанный по полу хлам, вперемешку с раскуроченными и разобранными на детали аппаратами, говорил о присутствии здесь мародеров или пустынников. Удаляясь от пробитой Ударником дыры в потолке, кошки погружались в темноту, где даже их острое зрение не позволяло видеть дальше пары метров перед собой без фонаря. Луч света натолкнулся на громадную конструкцию, сооруженную из редких ныне деревянных ящиков, когда кошки удалились от пробитой дыры на добрую сотню метров. Возведенный из деталей колясок и разнообразного лома забор не стал препятствием для Тяги, ловко перепрыгнувшей полутораметровую конструкцию, увешанную импровизированными копьями и шипами.
-Ну ни фига себе! – послышался голос Тяги, после продолжительного скрипа дерева. – И откуда только у пустынников такое сокровище?!
Оставив Вэй смотреть по сторонам, Рул аккуратно взобралась по шипастому забору и застала Тягу, сидящую над открытым ящиком.
— Что там? Что-то полезное?
Но Тяга лишь пригласительно махнула рукой и принялась сбивать заржавевшие защелки со следующего ящика. Едва взглянув внутрь, Рул невольно вскрикнула от удивления: тот был полон крупных взрывал, за каждую из которых клан подрывников был бы готов душу продать, ну или просто завалить счастливчика, нашедшего такое сокровище флягами с водой и полезным ломом.
— Да каждая из таких штук может превратить Ударник в раскалённый дождь, – Тяга принялась за третий ящик. – Даже знать не хочу, откуда у пустынников такие штуки.
Рул, до сих пор находящаяся в некотором оцепенении от увиденного, оторвала увлёкшуюся Тягу от взлома замков.
— Ты возьми столько, сколько нам надо, чтобы вытащить Ударник. Перетаскивать сокровище у нас времени нет, да и думаешь, что пустынники просто смотреть будут, как мы тырим их взрывалы?
— Хорошо, – резко опустившись, хвост Тяги выдал её поникшее состояние. – Водила, ты тогда вместе с Вэй поищите выход. В каждой такой сокровищнице должны быть большие ворота, ведущие наружу…жители Болона так говорят.
— Только ты аккуратней с этим, не превратись сама в раскаленный дождь случайно, – Рул скинула засов и ударом ноги распахнула заржавевшую калитку импровизированного забора.
— Не боись шеф, – Тяга кинула обернувшейся Рул жучок и достала из кармана баночку со светлячком. – Вы с Вэй только выход найдите, а уж я о безопасном спуске Ударника позабочусь.
Углубившись внутрь сокровищницы на сотни метров и изредка натыкаясь на легкие коляски со спящими внутри пустынниками, Рул и Вэй все еще не натолкнулись на то, что можно было принять за выход. К тому же увеличившееся число колясок вынудило Рул перестать пользоваться жучком, хотя и наводило на мысль о наличие выхода неподалёку, и теперь водила и навигатор двигались почти вслепую. Обогнув очередную груду хлама, что у пустынников гордо именовалась грузовиком, Вэй заметила неподалеку смутно знакомый силуэт. Определённо она когда-то видела нечто подобное. Приблизившись к грозно выглядящей машине и сделав вокруг неё несколько кругов, навигатора внезапно озарило, такая же машина была изображена на картинках, что давно она видела в жилище Архиватора. Невероятно древние, со стальной шкурой, на которой любое оружие оставляло едва заметные царапины, и при этом сами несущие стрелялу, что превращает самые крепкие грузовики в раскаленный дождь. Эти монстры являются легендой, передаваемой механиками из поколения в поколение, в надежде, что рано или поздно они сами создадут нечто подобное. И вот такое чудовище в лапах у пустынников.
— Не могу поверить, что вижу нечто подобное, – Рул упала на колени и осторожно коснулась брони.
Вэй же, ловко запрыгнув на башню, по пути отметив, что на броне нет даже намека на пыль или грязь, и заглянула в распахнутый люк. Увиденное заставило навигатора негромко вскрикнуть от удивления, выведя этим Рул из благоговейного ступора. Увидев тоже, что и навигатор, водила не смогла сдержаться, выдав короткую нецензурную тираду. Среди черного, полностью выгоревшего изнутри корпуса, в центре алтаря из хлама лежал маленький, еще совсем слепой котёнок.
— Великий Левиафан, покоритель пустыни и повелитель огня, – Рул сжала кулаки, что аж костяшки пальцев побелели.
— Рул. — Вэй быстро огляделась по сторонам, пытаясь найти выход – Их коляски не могут утащить такого монстра далеко, тут рядом должен быть выход.
— Уничтожен жалкими дикарями, как они посмели осквернить величайшее из чудес света?! – лицо обычно спокойной и собранной Рул теперь напоминало маску из ярости и злобы. – Не прощу!
— Рул, надо уходить, тут опасно. Если бы ты знала, куда мы попали… — Вэй заметила собранные из хлама ворота в паре десятков метров от чудовища, через которые едва пробивались слабые лучи рассвета.
Недослушав своего навигатора, водила спрыгнула внутрь и, аккуратно подняв котенка, вылезла наружу стального монстра.
— Да, мы уходим отсюда. Я надеюсь, что Тяга успела все сделать.
— Рул, нельзя, ты не понимаешь… — но водила уже спрыгнула на пол и, прижимая котенка к себе, бегом направилась в сторону Ударника.
От поднятого Рул шума начали просыпаться пустынники, отстающая от водилы на десяток метров Вэй слышала, как они скребутся и бессвязно бормочут внутри своих колясок.
Примотав хлопушку к последней взрывале, Тяга довольно муркнула и щелкнула пальцем по банке с начинающим засыпать светлячком, что, проснувшись, тут же засиял с новой силой.
— О, Рул, я тут закончила, – но та молча пробежала мимо и стала карабкаться по балке наружу. – О, Вэй, а что случилось?
— Взрывай, нам надо бежать, похоже, что мы вломились прямо в логово пустынников – Вэй посмотрела на уже почти достигнувшую верха Рул. – Да и еще, похоже, украли наследника.
Ничего толком не поняв, Тяга зажала в зубах примотанную к предохранителю хлопушки проволоку и поспешила подняться вслед за остальными.
— Огонь в дыре! – оказавшись в кабине, Тяга резко присела, и натянутая проволока выдернула предохранитель. Вслед за оглушительным взрывом, под стон падающих балок, Ударник коснулся земли всеми своими двенадцатью колесами. Взревели моторы, и включенные Рул прожектора разорвали тьму, укрывавшую подземное убежище безумцев. Расталкивая коляски и давя зазевавшихся пустынников, Ударник ураганом пронесся по прямому залу, уничтожая все на своём пути. Рул едва успела повернуть в сторону выхода и не столкнуться со стальной оболочкой древнего чудовища, на которой теперь, оскалив пасть, стояла огромная фигура. Хлипкие ворота разлетелись на куски, протараненные массивным лбом Ударника, который, набрав высокую скорость, направился навстречу к лучам рассвета. Но даже сквозь оглушающий крик четырех сердец грузовика, позади был слышен вой и рев сотен заводящихся двигателей колясок.
Вырвавшись на твердую землю, Рул вдавила педаль газа в пол, и Ударник, заглушив своим ревом коляски пустынников, принялся набирать скорость. По правую и по левую стороны от грузовика из-под песка, то и дело выскакивали коляски и сбивались в небольшие стаи. А некоторые сразу же принимались атаковать Ударник, обстреливая его из мелких стрелял или пытаясь загарпунить.
— Тяга, я на крышу, – Вэй пристегнула к раме свой пояс и, откинув крышку люка, поднялась наверх, в то время как бортмеханик включила лебедку, поднявшую из недр грузовика орудие рейнметалл. Корпус Ударника завибрировал ощутимо сильнее, когда к двигателям добавилась еще и орудийная башня, двумя длинными очередями превратившая особо рьяных преследователей в изрешеченные обломки.
Стоило навигатору уничтожить последнего из атакующих пустынников и начать наводить орудие на ближайшую стаю, как из-под одной из дюн вырвался штурмовой комбайн, снеся своим ножом несколько колясок. Опомнившись после неожиданного появления столь совершенного для пустынников транспорта, Вэй обрушила на него всю мощь орудия рейнметалл. Но пули вязли в многослойной шкуре комбайна, едва пробивая половину листов брони. Очередная пулеметная лента подошла к концу, а комбайн продолжал настигать тяжелый грузовик. Позабыв об уже начавших окружать свою цель мелких колясках, Вэй в исступлении обстреливала неукротимо приближающегося монстра.
— Как вы посмели?! – от удивления Вэй даже перестала стрелять: из установленной на комбайне говорильни послышалась нормальная членораздельная речь, – вы вторглись в мои владения, покусились на мои сокровища, напали на моих последователей, осквернили своими деяниями священное место и похитили моего наследника. Вы разгневали самого Оракула, последнего из хранителей ушедших, что подобно им может воздвигать плоские крыши. Вы пошли против последнего из верных стражей, служившего самим ушедшим. Остановитесь, и я подарю вам свободу от безумия в белых песках.
— Оракул? – Тяга высунулась из люка и замерла на секунду, увидев комбайн, прежде чем броситься искать что-то в хранилище Ударника. – Беда-беда-беда, Вэй сосредоточься на мелких колясках, этой махине рейнметалл ничо не сделает, сварщики рассказывали, что обстреливали такой из орудий круче нашего, но тот продолжал переть вперёд.
— Вэй, приходи в себя, – вновь выглянув в люк, Тяга обнаружила, что та все еще продолжает отчаянно обстреливать комбайн. – Рул, тут Вэй в себя не приходит, что делать, Рул помоги!
— Сама стреляй, – водила полностью сосредоточилась на управлении Ударником и попытках увернуться от абордажных команд пустынников, что уже всадили свои гарпуны в грузовик и теперь пытались перелезть по тросам на его борт.
Судорожно сглотнув, Тяга высунулась по пояс из люка и, вытащив за собой реактивную трубу, прицелилась в комбайн.
— Цель — есть. Фиксатор — есть. Пли! – Тяга, зажмурившись, дернула рычаг запуска реактивной трубы, но подскочивший на очередной подъехавшей слишком близко коляске грузовик сбил прицел и, выпущенная Тягой, ракета попала прямо в небольшую стаю абордажников, превратив их в огромный огненный шар.
— Это действительно Оракул, мы обречены, а слухи оказались правдой, – Вэй обреченно вдохнула, отпустив рычаг активации орудия, дожевавшего последнюю пулеметную ленту, – нам не уйти от него и не уничтожить. Пули не берут его шкуру, а труба не может поразить его.
— Тяга, помоги мне! – крик Рул был едва слышен, после четырех выстрелов её дробовика. – Патроны сзади в мешке, перезаряди!
Отбросив бесполезную теперь реактивную трубу, Тяга схватила брошенную ей стрелялу и ловким заученным движением моментально её перезарядила. Но вместо того, чтобы бросить дробовик обратно Рул, которая одной рукой управляла Ударником, а другой отбивалась от шипящих пустынников, что уже перелезли по тросам, высунулась в окно и прицелилась в абордажную коляску. Мощный выстрел почти лишил водилу коляски головы, отчего тот, завалившись вбок, направил её в сторону от Ударника. Не выдержав напряжения, тросы лопались, сильными ударами сбивая абордажников прямо под колеса грузовика. Что-то сильно ударилось о капот, заставив Рул сорваться на крик. Обернувшаяся на звук Тяга лишь слабо пискнула, вжимаясь в стену кабины: на капоте лежала окровавленная Вэй с вывернутыми под неестественным углом руками. В тоже время под стон металла крыша кабины Ударника начала медленно выгибаться наружу, постепенно отрываясь от стоек. В образовавшейся щели показалась крупная голова пса, венчающая огромное тело, закованное в массивную броню.
— Отдайте его! – испуганная Тяга, зажмурившись, разрядила два оставшихся заряда прямо в мощную грудь Оракула, но дробь лишь немного погнула нагрудную пластину. – Ах ты мелкая тварь!
Оракул медленно потянулся к Тяге, испуганно вжимающейся в перегородку и щелкающей спусковым крючком пустого дробовика. Одним движением огромный пес выбил стрелялу из рук Тяги, а другой окончательно оторвал крышу, выкинув её в сторону.
-Рул, помоги! – мощная рука схватила Тягу за горло и вытащила наружу. Другой Оракул схватил механика за локоть, готовясь сломать её так же, как и сидевшего за орудием навигатора, но замер, словив на себе взгляд котенка, вылезшего из-под лежащей на полу куртки Рул. Еще час назад слепой котёнок теперь смотрел на Оракула, сжимающего маленькую кошку на фоне бескрайних песков. В его взгляде читался ужас перед огромным псом, но в нём не было ни следа безумия, что появляется, стоит только посмотреть на пески.
-Невозможно! Чтобы мой наследник возненавидел меня! В этом ваша вина! – Оракул стал медленно с силой сжимать горло Тяги, но той хватило секундного замешательства, чтобы свободной рукой успеть вытащить банку со светлячком и, зажмурившись, и прижав уши к голове, разбить её о лоб пса. Оказавшись на свежем воздухе, светлячок издал пронзительный писк и взорвался, забрызгав морду пса жгучей жижей. Жижа, словно кислота, принялась разъедать глаза и мгновенно сожгла шкуру на морде пса до костей черепа, неспособная, однако, справиться с ними. Не удержавшись на ногах, когда под колеса грузовика попала тушка еще одного неудачливого абордажника, Оракул вместе с Тягой упал за борт. Чудовищная воля пса, сковывающая безумие пустынников словно цепь, пропала в тот же миг, когда кости могучего тела с хрустом оказались перемолоты колесами грузовика. Большинство из них тут же схватились между собой, а, почти вытащившие, Рул из кабины, абордажники безвольно попадали в песок, утратив волю к борьбе.
Проехав еще полсотни миль, Ударник столкнулся с дюной, что оказалась не по зубам побитому тяжелому грузовику. Из кабины черного чудовища на раскалённый солнцем белый песок упала Рул. Из бедра тяжело дышащей черной кошки торчал обломок гарпуна абордажников, пробившего дверь.
-Ну что, это того стоило? – Рул обратилась к осторожно выглядывающему из изувеченной кабины грузовика котенку, что широко открытыми глазами рассматривал истекающую кровью кошку.
Рул попыталась вытащить обломок, но вгрызающиеся в плоть обратные зубцы лишь усилили кровотечение. Водила оставила эти попытки, пока не стало еще хуже, без Тяги, которая являлась не только бортмехаником, но и механиком по плоти, Рул здесь не справиться. Пытаясь расслабиться Рул, откинулась на горячий песок и закрыла глаза, принявшись считать падающие на землю капли крови, чтобы заглушить вновь появившиеся безумные мысли. Из транса водилу вывело шарканье ног и, скосив взгляд, в ту сторону она увидела выкарабкавшуюся из-под задней пары колес ободранную Тягу, что сейчас, шатаясь, шла к Рул, аккуратно придерживая сломанную руку.
— Хороший день, шеф, – Тяга пристроилась на песок рядом с водилой, которая, стараясь как можно меньше тревожить свою рану, положила руку на голову механика и принялась гладить ту меж ушей. – Так вот что лезет вам в голову при остановке, фе, как погано.
Рул только сейчас отметила, что у Тяги нет при себе привычно гудящего вентилятора.
— Да, хороший день, хорошая поездка…хорошая команда, — Рул прогнала от себя мысли о Вэй, в пустоши не скорбят и не оплакивают ушедших, – но нам нужно еще дать имя.
— Имя? Я как раз знаю одно хорошее, – Тяга положила голову на плечо водилы и закрыла глаза, даже не взглянув на котенка, пристально следящего за ними.
Никто не помнит, каким был мир раньше. Никто не знает, был ли мир вообще когда-либо иным: не раскаленным солнцем и бесконечными белыми песками, по которым рассекают безумцы, что посмотрели на бесконечную пустошь. Лишь единицы из них знают, что глубоко под дюнами, в самых отдаленных от городов уголках пустыни существуют чудовища. Они называют себя сторожами наследия ушедших, пустынники зовут их Оракулами. И с каждой кошкой, что не справилась со своим безумием и ушла в бескрайние пески, сила Оракулов растет.
Счетчик расстояния в очередной раз достигнул предела и начал отсчет с нуля, стрелка спидометра перевалила за отметку сто миль в час. Седая кошка позволила себе расслабиться и размять затекшие пальцы. Её расслабленная поза, прикрытые глаза и прижатые к голове уши – говорили, что она находится на вершине блаженства. В очередной раз достигнув своей скорости, она наслаждалась свободой, что подарил ей ветер, выдувший из головы все до единой мысли.
— По мосту не проехать, последней бурей его повредило, и теперь сварщики трудятся над восстановлением, – Вэй провела пальцем параллельно мосту. – Надо ехать через плоские дюны.
Не открывая глаза, Рул прибавила газ.