Evangelion Not End
- Размер шрифта +

Агония и Экстаз

Аска уставилась в потолок ванной квартиры Мисато, практически не мигая, вдыхая и выдыхая так, словно ее дыхание было невидимыми часами, отсчитывающими секунды ее жизни. Их осталось не так уж много, обреченно решила она, соскальзывая чуть ниже в ванну, и поднимая подбородок так что вода доставала до нижней губы. 

– Еще пара сантиметров, несколько глубоких вдохов, - спокойно подумала она, – Вот и все что нужно. Честно… за что я держусь? Кадзи ДО СИХ ПОР думает что я еще ребенок – хотя я его уже больше недели не видела. Мой синхроуровень ниже плинтуса, Синдзи…

– … Синдзи. 

Подняв руку, она провела по коротко остриженным волосам, ее личная дань уважения мальчику, которому она не дала и шанса. 

– Но это не я убила его, - напомнила она себе, - с легким плеском уронив руку обратно в ванну. – Твои часы остановятся раньше моих, ПайСучка. Я, блять, гарантирую это! 

Сжав кулаки, Аска погрузилась ниже. 

– Один, – считала она, подавляя рвотный рефлекс, когда теплая вода устремилась внутрь, – два… три…

Цифры, одна за другой, продолжали прокручиваться у нее в голове, в то время как она представила лицо Синдзи. В ее воображении, он улыбался ей, так как никогда не делал раньше… эту улыбку она позволяла себе представлять лишь в мечтах.

– Мне придти к тебе сейчас? 

В глазах у нее потемнело, а легкие начало жечь от недостатка кислорода, но Аска просто закрыла глаза и полностью погрузилась под воду, отсчитывая двадцать восьмую секунду. 

– Ты примешь меня? – подумала она, ее уши заполнил звук мягко устремившихся на поверхность пузырьков. – В своем письме… Господи, зачем ты оставил мне это письмо? Так было бы гораздо проще притворяться, что ты ненавидел меня, даже если это было не так! Я не хочу себя так больше чувствовать, Синдзи! Я вообще не хочу больше чувствовать. Возьми меня к себе… где бы ты ни был… освободи меня от этого кошмара, я не хочу…

– НЕТ! – слово было резким и приглушенным водой, оно вырвалось из горла Аски, когда она вынырнула на поверхность. Она зашлась жестким кашлем, выплевывая изо рта мыльную воду, ее запаниковавшее тело требовало воздуха. Она резко дернулась, желудок взбунтовался, когда она бессильно перегнувшись через край ванны, с тошнотворным звуком, высвободила весь свой скромный ужин на ванный коврик. 

– Нет, - прохрипела она, – Нет, еще нет… Не раньше чем я убью эту шлюшку. Тогда я приду к тебе, Синдзи… Потерпи, хорошо? Теперь уже не долго, я обещаю. 

Слабо закашлявшись, она сплюнула полный рот желчи, и положив голову на теплый край ванны, уставилась на свою рвоту. Закрыв глаза, она погрузилась в усталую полудрему. 

– Нет, осталось недолго, - подумала она и поморщилась когда услышала как дверь в квартиру открылась и закрылась. – Отлично… сучка предательница вернулась.

Мисато была последней кого Аска могла бы заподозрить в дружбе с убийцей Синдзи. Ей казалось, что как и она, Мисато будет бесноваться из-за смерти Третьего – будет требовать крови, до тех пор пока убийца не заплатит сполна. Однако та пошла в противоположном направлении и даже пригласила маленькую шлюху к ним в дом. 

Все ясно, решила Аска, женщина безумна. 

– Неважно, - прошептала она про себя. – Я закончу все в ту же секунду, когда застану ее одну. 

Не осознавая того, Второе Дитя впала в легкое, тревожное забытье, проснувшись от болезненно затекшей шеи чтобы обнаружить что вода в ванне полностью остыла. 

**

Обхватив голову руками, Мисато старалась изо всех сил притвориться что не слышит поток приглушенных проклятий, доносящийся из ванной комнаты. Она чуяла причину Аскиной злости – почувствовала ее в тот же момент как вошла в квартиру – но ее ненависть к новой внешности девочки была такой сильной, что затуманивала ей рассудок.

– Ебаная сука, - яростно думала она, рассеянно потирая свой шрам, – Пусть сама убирает свою блевотину! 

Внешняя рана наконец затянулась, оставив тонкий, прямой шрам, сразу над длинным зазубренным шрамом полученном ею во время Второго Удара... но вот повреждения легких...

– Вы не слушаете меня, майор, - раздался в ее голове сердитый голос доктора, – Вам НЕ СТАНЕТ лучше, - не знаю, как вам еще это объяснить! Посмотрите на снимок! Инфекция СОЖРАЛА часть легкого, прежде чем мы смогли остановить ее, вы понимаете? Вы никогда не восстановите прежний объем легких, теперь дыхание всегда будет доставлять вам неудобства. Несколько месяцев у вас будет одышка – может дольше, в зависимости от того как быстро ваше тело приспособится – и скорее всего вам всегда будет казаться что вы вот-вот закашляетесь!

Мисато прикрыла рот кулаком, подавив кашель,  как будто пытаясь назло доктору доказать что тот не полностью прав, и заставила себя подумать о более приятных вещах. 

– Завтра синхротест, - подумала она, - Потом ужин. Ты обрадуешься, узнав что мы теперь друзья, Синдзи? Я едва... едва не попыталась сделать из нас что-то большее, но все закончилось хорошо. Ты будешь гордиться? 

С долгим вздохом, она упала обратно на кровать. Темные мысли затмили приятное, но направленное немного не в ту сторону, чувство которое она испытывала каждый раз думая о Рей.

Аска...

Второй Отдел наблюдал за передвижениями Второго Дитя на протяжении недели... и Мисато заметила что рыжая несколько раз, с понедельника по субботу, посещала тир. Само по себе это не было чем-то необычным, так как подготовка пилотов включала в себя владение различными видами огнестрельного оружия. 

То, что ее беспокоило, было в другом отчете, а если точнее, то проверка оружейной показала что пропал пистолет .22-го калибра и коробка патронов. Так как шла война, и их бюджет был сильно урезан, исчезновение одного пистолета прошло практически незамеченным. Но Мисато будучи той кем она была, немедленно приказала обыскать личные вещи Второго Дитя, с четким приказом остаться незамеченными. 

Однако же, Второй Отдел не нашел ничего ни в ее спальне, ни в шкафчике, ни в школьной парте – единственных местах которые она посещала на протяжении полутора недель. Мисато не могла придумать где еще искать пропавший пистолет, и сама прочесала сверху донизу, оставшиеся помещения в, когда рыжей не было дома. 

– Что ты задумала? – с подозрением думала она. – Рицко сказала что нет никаких доказательств того что ты взяла пистолет, особенно учитывая что мы не можем найти чертову штуку, но я не дура... Я видела, как ты смотришь на Рей. 

На следующий же день она пошла к командующему, и элегантно подчеркнув необходимость усилить заботу о безопасности пилотов и ни словом не обмолвившись о том что Вторая может планировать убийство Первой, уговорила того подписать приказ об усилении охраны всех четырех оставшихся Детей. 

Командующий поправил ее, сказав «трех оставшихся Детей», но не поделился подробностями, оставив Мисато саму выяснять что Мана Киришима сошла с ума (очевидно будучи не в силах совладать с полученными травмами) и убив медсестру в больнице, сбежала, заработав этим статус «разыскиваемой» для всех агентов Второго Отдела. 

Мисато было жаль Киришиму, но она согласилась с Рицко что при встрече, без колебаний пристрелит девчонку. Если та смогла без зазрения совести раздавить горло невинной женщины, кто знает что она может сделать тем, кто напрямую был связан с полученными ею травмами. 

– Никогда в ЖИЗНИ, я бы не подумала что буду скучать по тому дню когда Синдзи попал сюда, - подумала она, положив руки на живот и закрывая глаза. – Все было таким сумбурным... нас едва не раздавил Ангел...Синдзи едва не отказался пилотировать, даже не успев начать... и опять же, он СНОВА едва не погиб внутри капсулы. С того дня, я каждый раз поражалась, как он умудрялся двигаться дальше – и он никогда не сдавался, не до конца. Он знал что важно...

– Черт, - прошептала она, вытирая мокрые щеки, – Черт, я больше не могу больше оплакивать тебя Синдзи.... Я не могу!

Несмотря на это заявление, Мисато пришлось сменить подушку прежде чем заснуть. 

... ее рука прошла меньше чем в десяти сантиметрах от рукоятки пропавшего пистолета, аккуратно спрятанного в коробку тампонов «НовыйДень», бренда которым пользовалась Аска, с тех пор как у нее начались месячные. 

**

Рей сделала глубокий успокаивающий вдох, стараясь не вздыхать слишком громко, когда закрыв глаза она отдалась ощущениям экстаза наполняющего ее тело. Это не было сексуальным чувством, решила она, хотя в своем нынешнем состоянии она могла понять почему люди так стараются найти подходящего любовника. Нет, этот экстаз был гораздо глубже... погружаясь в самые глубины ее души и разворачиваясь там до тех пор, пока каждая клетка ее тела не пропиталась безмятежностью и эйфорией. 

– Уверенно держится на 79,2

Даже резкий, усиленный голос нового ассистента доктора Акаги (сейчас Рей просто не могла вспомнить как зовут женщину) не смог притупить ощущения Первой. Было тяжело не показывать наслаждение от теплоты проносящейся сквозь нее, в конце концов, она лишь недавно открыла это состояние. Но она боялась, что если будет слишком громко реагировать на происходящее, ей будет отказано в этом опыте. 

В конце концов, если бы доктор Акаги узнала ,что она испытывает физическое и эмоциональное наслаждение во время синхротестов, она наверняка объявила это аномалией и нашла бы способ подавить эти ощущения. 

– Рей, - раздался мягкий колос майора Кацураги, – Как ты себя чувствуешь?

Хотя ей было больно скрывать свое наслаждение от майора, Рей не решалась говорить об этом, когда Акаги могла услышать. 

– Хорошо, майор, – сказала она, заставляя себя поддерживать свою прежнюю сухую, монотонную манеру речи. – Мы уже закончили? 

– Еще десять минут, - успокаивающе ответила женщина, – Я дам тебе знать. 

– Понятно. 

Отключив микрофон, Рей откинулась в кресле, закрыла глаза и сделала то, что осмеливалась сделать лишь однажды, с тех пор как ее синхроуровень начал стремительно расти. 

Она заговорила. 

– Икари, - выдохнула она, задрожав, почувствовав, что еще больше ее души медленно обнажается перед сущностью внутри гигантской машины. – Синдзи...

С момента гибели Третьего и первого синхротеста после его смерти, Рей чувствовала себе в капсуле все более и более комфортно. Она знала, что по сути Синдзи не был «внутри», так как Юнит-00 не выказывал тенденцию к независимым действия или коммуникации. Но нахождение в капсуле, давало ей тот же эмоциональный отклик который он вызывал в ней когда был жив. 

Трудно объяснить, но каким-то образом – она до сих пор ОЩУЩАЛА как немного неловкая, искренняя и добрая личность Синдзи укутывала ее каждый раз, когда она синхронизировалась. 

И с тех пор как она прошла отметку в 55%...

– Она только что поднялась до 81, мэм.

– Отметьте время, - приказал голос доктора Акаги. – И отметьте любые колебания вверх или вниз. Рей – у нас уйдет еще полчаса на запись.

– Понятно...

Раньше, Рей была бы разочарована заточением внутри гигантской мехи. Но теперь, светясь от чувство безопасности и уюта, благодаря которому стало так просто открыться, она не могла подумать о другом месте где бы ей хотелось быть. 

– Возьми...меня... – выдохнула, вздрогнув от того что еще больше сущности Юнита-00 проникло в нее, практически полностью размывая границу между их сознаниями, делая практически невозможным связно говорить, или даже думать. – Синдзи, возьми... все. Мое сердце и душу... Мое единственное желание... быть... единой с тобой...

– Боже, - прошептал один из техников. – Д-доктор Акаги...? 

– Я вижу, - коротко ответила Рицко, – Продолжайте запись. 

– Рей, - в капсуле вновь раздался голос Мисато. – Рей, пожалуйста, скажи мне, что ты чувствуешь. Ты достигла 87%. Пожалуйста, скажи... ты можешь его чувствовать...? 

Даже если бы Рей захотела, она не смогла бы ответить. Она чувствовала, как последние барьеры внутри ее души падают. С ее губ сорвался резкий вскрик острого наслаждения когда она почувствовала как сознание Юнита-00 проникает в ее собственное на таком интимном уровне, что стыдно было бы называть это жалким словом «соитие». Ее сердце билось... и сердце Юнита-00 билось в унисон. Ее правая рука, в капсуле она была свободна от этой сводящей с ума, свербящей, постоянной боли, невольно сжалась... и рука Юнита-00 в точности скопировала это движение. 

– П-прервать тест, - услышала она запинающуюся Мисато, – Рицко, что-то не так – такой синхроуровень, это ненормально...

– Возьми себя в руки, - рявкнула директор Проекта-Е. – Эти цифры, это просто невиданно! Черт возьми, я не прекращу тест раньше, чем перестанут повышаться показатели. Если они будут расти и на следующей, блять, неделе – она будет сидеть в этой капсуле! Понятно?!

Мисато уставилась на женщину. 

– Это неправильно – прорычала она. – Скачок на тридцать пять процентов за шесть дней? Что-то происходит в этот чертовой капсуле, Рицко, и это совсем не хорошо! 

– Мэм, прощу прощения... – прошептал Хьюга, вздрогнув, когда обе женщины повернулись к нему.

– Что? 

– ... Юнит-00.

Мисато и Рицко подняли взгляды, когда техник указал на обзорное стекло. 

– Боже... мой...

Сквозь толстое, защитное стекло, было видно, как Юнит-00 дрожал и дергался, пальцы рук подрагивали по бокам, в то время как он качал головой из стороны в сторону. 

– Берсерк, - прошипела Рицко, - Отключите внешнее питание и приготовьтесь залить баке...

– Доктор Акаги! 

Внезапно, Юнит-00 застыл. 

– Что такое, лейтенант? – пробормотала Рицко, внимательно следя за синей мехой. 

– Синхронизация Рей стабилизировалась, мэм. – доложил Хьюга, его голос звучал как-то болезненно. 

Рицко с любопытством посмотрела на него.

– И? Где она наконец остановилась? 

Заглянув через плечо техника, Мисато пробормотала:

– Думаю тебе лучше самой посмотреть. 

Не обращая внимание на волнение в зоне Принбоу, Рей расслабилась в кресле пилота и не открывая глаз делала глубокие, дрожащие вдохи чтобы успокоиться. Единственным словом которым она могла описать произошедшее было – запредельность. Внутри Юнита-00, соединившись с душой мальчика которого она знала, Рей достигла такого глубокого спокойствия и умиротворенности что это еще несколько дней будет оказывать на нее влияние. 

– Спасибо тебе... – прошептала она, представляя как ее укутывает теплое, мягкое одеяло чувств, когда она полностью открылась и впитала мир таким как его видел Юнит-00. – Синдзи... спасибо тебе...

**

((дзинь)) ((дзинь))

((щелк))

– Да...?

– ... это я.

– Что вам хотели?

– Я хочу зайти сегодня.

– Возьмите себя в руки, докт...

– Пожалуйста, господи пожалуйста, позволь мне увидеть тебя сегодня! Мне надо чтобы ты обнял меня прямо сейчас, как ты не можешь понять? Мне нужно это...

– Вы совсем потеряли самообладание. Вам надо собраться. Мы почти закончили. 

– Я знаю, знаю! Но...

– Восемь часов. 

– Спа...

((щелк))

– ...сибо.

**

– Будешь яичный рулет? 

Пристально вглядываясь в затемненную улицу, Тодзи покачал головой, в то время как его друг прижав телефонную трубку к груди, ожидал его ответа. 

– Не, меня и обычная курица устроит, - пробурчал он. – Закажи себе, если хочешь... НЕРВ платит. 

Кенске вздохнул. 

– Да, и яичный рулет тоже, - сказал он в трубку. – Нет, все на счет НЕРВ... эээ, эмм... ага, сейчас. П, как Пилот, Судзухара... Т... 342. Что? Да, конечно, пусть будет двадцать, все в порядке. До свидания. 

– Что там такое? – сказал Тодзи, потирая глаза и наконец отвернувшись от окна. 

– Чаевые, - просто ответил Кенске. – Эти парни из доставки знаю что у НЕРВ куча денег и не стесняются спрашивать большие чаевые. Я раньше заказывал всякое для своего бати, и довольно быстро выяснил, что лучше немного накинуть сверху, если конечно не хочешь чтобы еду доставили холодной, или помятой, или и то и другое вместе. 

Тодзи слегка усмехнулся.

– Разве это не шантаж? 

– Вымогательство, - поправил его Кенске. – Это большая разница. 

– А. 

В неловкой тишине, оба друга рассматривали пол. Тодзи впервые за месяц навестил Кенске, и тот был поражен тем, насколько изнуренным выглядел его друг. Кенске мог явно разглядеть две седые прядки в его густых черных волосах, и глубокие морщины вокруг рта. 

– Он выглядит гораздо хуже чем Синдзи в его худшие дни, – печально подумал он, быстро отворачиваясь когда Тодзи поднял голову, – Господи, мне его жаль...

– Эй, - сказал Тодзи, пытаясь заставить свой голос звучать непринужденно, – Так, как там... как там Хикари...?

Кенске понурил плечи. 

– Мне следовало догадаться, - устало подумал он, – Почему ты по телефону не спросил, зачем для этого приходить сюда? Как только я расскажу тебе, ты даже на ужин не останешься, ведь так?

– Ей... лучше, - осторожно сказал он, – Она практически каждый день ходит в школу, но она... больше не улыбается. 

– Да, - прошептал Тодзи, - Я знаю. 

– Как бы то ни было, - закончил Кенске, – Кто-то в классе слышал как она говорила о том что собирается уйти с поста старосты. 

– Э? Почему? 

Кенске пожал плечами, 

– Слишком много проблем, как мне кажется. – мягко ответил он. 

Снова наступило неловкое молчание. 

– Отстой, - печально подумал Кенске, – Лучшие друзья... Мы были лучшими друзьями на протяжении шести лет... и я ни черта не могу сделать чтобы помочь ему. 

– Как Кимико?

Тодзи поднял голову, но его лицо ничего не выражало, словно это имя ничего для него не значило, но уже через секунду, он покраснел и отвел глаза. 

У Кенске отвисла челюсть. 

– Ты не заходил к ней, да? – выдохнул он, его голос дрожал от потрясения. – Тодзи, ты...

– Я был занят. – выпалил Тодзи, засовывая руки в карманы. – Я пытался зайти, но, но... слишком много всякой херни происходит! ... я хотел зайти. 

Медленно, Кенске прислонился к стене.

– Раньше, ты навещал ее... каждый день, - медленно сказал он. – Каждый, божий день. 

Тодзи стиснул зубы. Почувствовав острую, колющую боль в ладони, он вытащил правую руку из кармана. 

– У тебя кровь. 

Медленно, Тодзи снова засунул руку в карман и вытащил предмет, который так легко порезал ему ладонь. Взглянув на карточку, Кенске сразу узнал выданное НЕРВ удостоверение. Фотография была едва видна, но Кенске знал, кому принадлежала карточка. 

Тодзи поднял голову, и Кенске едва не отпрянул от чистой, неприкрытой агонии в глаза друга. 

– Господи боже, - ужаснувшись увиденному подумал он, – КТО ТЫ? 

Через секунду его ужас сменился жалостью. 

– Я... Я собирался по магазинам завтра, хочу посмотреть модель Миг-27, которую хотел купить, – осторожно сказал он, – Мне все равно по пути, я могу зайти и посмотреть как она. 

У Тодзи задрожала нижняя губа. 

– Скажешь ей что я люблю ее...? – прошептал он, – И... что мне жаль...?

– Конечно, друг, - печально проговорил Кенске, – Ты же знаешь, что скажу. 

Словно будучи больше не в силах смотреть, Тодзи внезапно выронил удостоверение Майи. Оно упало на пол с приглушенным, безжизненным звуком. Облизнув губы кончиком языка, он будто с удивлением уставился на карточку и задал Кенске вопрос который вертелся у него в голове на протяжении нескольких недель. 

– ... все еще хочешь быть пилотом?

Кенске нагнулся и подняв карточку осторожно положил ее на стол. Не отрывая взгляда от удостоверения, он медленно покачал головой. 

**

Направляясь к входной двери, Хикари терла усталые глаза и широко зевала. 

– Иду, пробурчала она бросив взгляд на часы. – Кто это может быть в такой час? – размышляла она. – Папа еще на работе, Нозоми у бабушки, Кодама бог знает где а я иду открывать дверь в половину одиннадцатого вечера. Наверное, я дура.

Позже, анализируя ход своих мыслей, она спросит себя, почему она не посмотрела в глазок, прежде чем открыть дверь. 

Ведь тогда, все могло случиться совсем иначе.

– Иду, - выкрикнула она еще раз, и схватившись за ручку двери, резко повернула.  – Что черт по... ты...! – она запаниковала, когда девочка за дверью стала проталкиваться  в дом. – Н-Нет! 

Запоздало, она попыталась захлопнуть дверь, но было уже поздно. 

Мана вломилась в дом как солдат, одной рукой схватив Хикари за талию а другой прикрыв испуганной девочке рот. Неуклюже, она затолкала Хикари в ее комнату, бросая по сторонам тревожные взгляды и наконец, ногой захлопнула дверь. 

– ММММММ! – Хикари пыталась закричать, мотая головой из стороны в сторону, когда ее толкали в комнату. 

– Шш, - шептала Мана, не ослабляя хватку на поясе, – Тише Хикари, пожалуйста... Я не причиню тебе вреда. 

Хикари безрезультатно дергалась, горячие слезы текли по щекам и по руке Маны, пока, казалось что прошла целая вечность, она наконец не сдалась. Она прекратила сопротивляться и лишь дрожала всем телом, пока Мана продолжала успокаивать ее. 

Облизнув губы, Мана притянула Хикари поближе к себе, нагнувшись к уху девочки, прежде чем прошептать:

– Я не причиню тебе вреда, Хикари... пожалуйста, поверь мне. Я в беде... И мне нужна твоя помощь...

Медленно, она убрала руку ото рта Хикари, внимательно следя и будучи готовой снова заткнуть ей рот, если староста решит закричать. 

Однако Хикари просто продолжала плакать, выпав на время из окружающего мира. В ее голове за раз проносились тысячи мыслей. 

– Господи, почему это происходит? – устало думала она, прислонившись к Мане, в то время как та обняв Хикари за плечи и нежно обняв, продолжала мягко утешать ее. 

На какой-то момент настала тишина, нарушаемая лишь неровным дыханием Хикари. 

– Вот чего я всегда хотела, – иронично подумала Мана. – Я обнимаю Хикари, она тяжело дышит... она мягкая. Так я всегда и мечтала... Но не при таких обстоятельствах. 

– Ч... чего ты хочешь...?

Мана облизнула губы, пытаясь не слишком концентрироваться задней части шеи Хикари и прошептала. 

– Почему ты так боишься меня...?

Медленно качая головой, Хикари прошептала. 

– Какие-то люди в черных костюмах приходили поговорить со мной. Они сказали что ты шпионка, что ты приехала сюда только для того чтобы разузнать о Евах, и они хотели знать все о чем мы говорили. – ей пришлось тяжело сглотнуть, прежде чем она смогла продолжить. – ... это правда?

– Да, - честно ответила Мана. – Это правда. 

Сбивчиво вдохнув, Хикари резко и коротко рассмеялась.

– Черт, - горько сказала она, – Я доверяла тебе. Я верила в тебя. Когда они сказали мне, я не хотела верить. Но они казались такими уверенными... и были правы. Все это время, ты лгала мне. Я...

– Нет, - мягко перебила ее Мана. – Тебе никогда, Хикари... Я никогда не лгала тебе...

Иронично усмехнувшись, Хикари пробормотала. 

– Лгать, говорить полуправду, это одно и то же Мана. Я доверяла тебе...

Медленно, Мана развернула Хикари, мягко прижав ее к стене и пристально посмотрев ей в глаза. 

– Я никогда бы сознательно не навредила тебе, - тихо сказала она, положив руки Хикари на плечи. – Никогда...

Хикари широко раскрыла глаза, когда Мана подавшись вперед захватила ее губы влажным, нежным поцелуем. 

Отстранившись, Мана осторожно заключила лицо Хикари в свои ладони и подойдя ближе к ней, прошептала:

– Ты нужна мне, Хикари... прямо сейчас. 

Издав дрожащий вздох, Хикари закрыла глаза и не сопротивляясь позволила Мане еще раз сильно, открыто и чувственно поцеловать ее, неуклюже давая понять что этот поцелуй был чем угодно, но не тренировкой. Хикари позволила ему продлиться несколько секунд, борясь со своими запутанными эмоциями, пока наконец не поняла как ответить на инициативу Маны.

– Хватит...

Мана кивнула, когда Хикари положила руку ей на плечо и оттолкнула. 

– П-прости... – прошептала она, – Я...

– Это был последний раз, когда я позволила тебе поцеловать меня, – перебила ее Хикари, в ее голосе не было злости, когда она прошла мимо девочки. – Я сказала, что всегда буду твоим другом, так что я не могу ненавидеть тебя... – ее голос упал до еле слышного шепота.  – Даже после того что сделала Тодзи... – подняв взгляд она пристально посмотрела на Маны и закончила, – Но такое мне не нравится, понятно? Мне... Мне жаль...

– Я понимаю, - тихо ответила Мана. – И... Прости за то, что я сделала. Я не хотела разрушать то что у тебя было, пожалуйста, поверь мне. 

Хикари отвела взгляд. 

– Я не знаю, во что мне теперь верить, - глухо сказала она. – Я не знаю... Я даже не знаю, как мне с ним говорить, поэтому я и не говорю. Мне было так больно, но в то же время я знала, что он тоже страдает. И я хотела поговорить с ним, действительно хотела! ... но не знала как.

– Какая же я сука, – с отвращением подумала Мана. – Я же просто хотела мозги ей запудрить! ... ладно, может я просто хотела заполучить Хикари себе, с этим не поспоришь. Но я никогда не хотела так сильно ранить ее.

Медленно, Хикари положила руку Мане на плече, и уставившись в пол, осторожно и нежно обняла девочку. 

– Сегодня, ты можешь остаться здесь, - ровным голосом сказала она, обнимая подругу, в то время как та задрожала. – Утром... я не знаю, что случиться утром, Мана. Но сегодня, в память о нашей дружбе, ты можешь остаться здесь.

Мана пыталась заговорить... но когда она открыла рот, оттуда донесся лишь сдавленный всхлип. Даже после всего того что Мана сделала ей, Хикари хотела ей помочь, спасти ее. Она мразь... мерзавка... развращенное, отвратительное существо, способное только причинять боль другим и забирать жизни... Но все равно Хикари позволяла ей остаться. 

Она могла только плакать, когда стресс и боль прошедших дней, обрушились на нее словно удар кувалды, едва не повергнув ее на колени. Она начала уже открыто рыдать, вцепившись в Хикари и лепеча оправдания за все плохое, что она сделала. Каким-то образом, Мана не могла сказать как, они оказались на кровати, смотря друг на друга и плача вместе, пока даже слезы не иссякли и все о чем они могли думать, был лишь сон. 

Где-то посреди ночи, Мана внезапно проснулась, обнаружив, что лежит в сантиметрах от лица мирно спящей Хикари. Осторожно, стараясь не разбудить девочку, она в последний раз, поцеловала ее, наслаждаясь вкусом ее губ намного дольше разумного. Прежде чем снова лечь, она посмотрела на спящую старосту, пытаясь решить, куда идти дальше. Хотя это действительно был последний поцелуй с Хикари, Мана решила что он того стоил... и когда восходящее солнце показалось за окном маленькой спальни Хикари, Мана знала что больше не сможет причинить ей ни грамма боли. 

Как можно тише, она выскользнула из постели, виновато порывшись в вещах Хикари, пока не нашла небольшой, запыленный рюкзак. Осторожно двигаясь и стараясь больше не шуметь, она нашла и запихнула в рюкзак три простых комплекта одежды и перекинув рюкзак через плечо, выскользнула из комнаты.

Лишь пройдя три квартала, она поняла, что ни слова не сказала на прощание. 

... она не стала возвращаться. 

 

Вам необходимо Войти (Зарегистрироваться) для написания отзыва.
Neon Genesis Evangelion и персонажи данного произведения являются собственностью студии GAINAX, Hideaki Anno и Yoshiyuki Sadamoto. Все авторы на данном сайте просто развлекаются, сайт не получает никакой прибыли.
Яндекс.Метрика
Evangelion Not End