Глава 10. Город, который ты спас

Утро выдалось для Синдзи на удивление бодрым — он был полон сил. Наверное, это из-за того, что двое суток провалялся в отключке. Как бы там ни было, в полседьмого утра ему редко доводилось вставать настолько свежим.

За окном ещё рассветало — лучи солнца отгоняли тьму, в которой Токио-3 отдыхал от вчерашнего бурного дня. На небосводе ни единого облачка, что предвещало такую же апрельскую жару, какая держалась всю неделю. А она вышла для Синдзи самой выматывающей за всю его жизнь. По крайней мере, он так думал. И надеялся, что дальше будет проще — рано или поздно течение реки должно успокоиться.

Прихватив с собой купленные на вокзале Нагои средства личной гигиены, юноша тихо прошмыгнул в ванную, стараясь не разбудить хозяйку квартиры. Он был уверен, что женщина ещё спит. Как-никак, пока юный пилот после боя восстанавливал силы пару суток, Мисато наверняка была загружена работой без передыха. Да и утро слишком раннее, даже для майоров.

Умывшись, Синдзи вышел в гостиную. Кацураги определённо постаралась вчера вечером — квартира теперь выглядела куда чище и ухоженнее. Не сказать, что юноша был доволен, — мусор-то выкинула, но вот пыль протёрла спустя рукава. Он провёл пальцем по одной из полок и удостоверился, что уборка явно далека от завершения.

К полке Синдзи привлекла не только пыль, но и фотография в рамке: на ней было изображено чуть больше дюжины бойцов в полной экипировке на фоне военного вертолёта. Юноша с трудом узнал в одном из вояк Мисато, которая позировала в панамке цвета хаки. Женщину было легко спутать с мужчинами, даже несмотря на ее комплекцию.

— Двадцать седьмое июля две тысячи четырнадцатого года, — юноша зачитал шёпотом дату.

Поставив фотографию на место, Синдзи двинулся на кухню исполнять своё обещание. Вещи всё ещё валялись то тут, то там — парню снова пришлось лавировать.

Оглядев кухню своего нового дома и произведя инвентаризацию, юноша одобрительно кивнул. Здесь было всё, что необходимо: большой холодильник, навороченная микроволновка, рисоварка с кучей режимов, миксер, комбайн, вафельница, тостер, мультиварка… Даже электрическая плита и та была не из дешёвых — парень такие видел лишь в рекламных роликах. Конечно, она всё равно не сравнится с газовой, с которой ему доводилось иметь дело всего один раз и успеть полюбить, но жаловаться было не на что. Если только на то, что хозяйка, явно жившая на широкую ногу, всем этим добром пользовалась разве что по праздникам.

К сожалению, вчера ничего толкового из продуктов так и не купили, кроме куриных яиц и риса. По этой причине воспользоваться всем кухонным добром сегодня утром не светило. Синдзи решил приготовить японский омлет, благо у Мисато соевый соус и рисовый уксус были в достатке. А на гарнир подать рис. И конечно же, кофе. Наверняка Кацураги потребляет литры кофе.

Хоть юный повар старался не сильно шуметь, но этого было недостаточно.

— Уарк! — послышалось на всю квартиру, и что-то побежало на кухню, не заботясь о тишине.

К ногам Синдзи примчался Пен-Пен и принялся вокруг парня суетиться, нагло выпрашивая себе вкусности. Юноша не знал, чем можно кормить пингвина, но, похоже, того интересовало абсолютно всё.

— Уарк! Уарк!

— Тише-тише, — парень приложил палец к губам в надежде угомонить нарушителя тишины.

— Уарк!

Попытки утихомирить питомца оказались тщетными.

— Тебе дать покушать? — парень произнёс шёпотом и направился к холодильнику. Но пингвин прыгал рядом с неготовым ещё омлетом и не обращал никакого внимания на консервированную рыбу.

— Ладно. Хочешь, отварю яйца?

Тот успокоился и наклонил голову набок, разглядывая «шеф-повара».

— Тогда посиди спокойно.

Синдзи не надеялся, что пингвин его поймёт. Но каково было его удивление, когда Пен-Пен подчинился и медленно зашагал в гостиную. Неужели он понял? Мисато же вчера предупредила, что не стоит удивляться выходкам питомца, мол, он не простой пингвин. «Наверняка ему ещё и мозги прокачали», — подумал юноша. В подтверждение его догадки в гостиной включился телевизор. Если ещё можно было предположить, что Пен-Пен невзначай задел пульт, то вот намеренное снижение громкости случайностью не объяснить. И вправду, когда Синдзи выглянул в гостиную, сидевший на диване пингвин тихо смотрел утреннюю детскую передачу. Парень почувствовал, как его нижняя челюсть отвисла до пола.

«Не удивляйся его выходкам, договорились?» — снова вспомнились слова Мисато.

Покачав головой, Синдзи вернулся на кухню, подальше от странностей, творившихся в гостиной. Хотя весь этот город был более чем странным.

После семи часов на кухню приползла полусонная Кацураги в милой пижаме в красный горошек. Зевнув, она побрела к холодильнику.

— И вам доброе утро, Мисато-сан, — поприветствовал её Синдзи. Он надеялся, что вкусный запах от завтрака её пробудит, но нет — обоняние с утра у женщины не отличалось остротой.

— Ага, доброе, — достала она банку пива, но, уловив на себе неодобрительный взор, положила обратно. — Ты так смотришь, будто готов сейчас же сесть в «Еву» и прибить меня к стенке.

— Мыслите в верном направлении, Мисато-сан, — кивнул он.

— Нынче утро добрым не назовёшь, не правда ли?

Простонав, женщина плюхнулась за стол и опустила голову. Её взгляд зацепился за омлет, который Синдзи молча положил в тарелку перед ней. Метаморфозы с Кацураги происходили настолько быстро, что парень не успевал уследить. Буквально за секунду овощеподобное существо превратилось в сияющую девушку. Она, взбодрившись, понюхала свой завтрак и заключила:

— Оно того стоило!

Синдзи улыбнулся в ответ. Он вытащил из кастрюли сваренные яйца, очистил их и порезал на ломтики.

— О, это для Пен-Пена? — восхитилась женщина.

Парень не успел ничего сказать, как донеслось «Уарк!» — и на кухне незамедлительно показалось пернатое существо. Кацураги его подхватила и посадила к себе на колени.

— Мисато-сан, домашним животным не место за столом.

— Да брось, давай сюда вкусности.

— Уарк!

Синдзи вздохнул и подчинился. Вытерев руки и прихватив две чашки кофе, парень и сам присоединился к трапезе.

— Приятного аппетита.

— Кстати, Синдзи-кун, — прожёвывала очередную порцию Кацураги, — на сегодня твоя задача — отнести документы в школу, и ты свободен. Можешь прогуляться по Токио-3, походить по магазинам и посмотреть наши «достопримечательности». Просто познакомься с городом. Он хоть и выглядит как лабиринт, но в нём сложно потеряться. Да и тебе не помешает развеяться и подышать свежим воздухом.

— А вы будете на работе?

— Разумеется, я только вечером освобожусь. Ты только ближе к обеду не забудь Пен-Пена покормить.

— Уарк!

— Завтра же я тебе выделю своего заместителя, — продолжила она, — он ознакомит тебя с Геофронтом. Запомни, Синдзи-кун, это не школьная экскурсия. Так что отнесись серьёзно.

— Хорошо… — протянул юноша, прожёвывая омлет — на удивление получилось чуть хуже, чем хотелось бы. «В следующий раз надо добавить больше соевого соуса и поставить огонь посильнее». Впрочем, собеседница уплетала за обе щёки, не говоря уже о пингвине.

— Как ты приготовил такой кофе? — наигранно удивилась женщина, испробовав напиток из кружки. — Ты подсыпал туда чуток любви?

Юноша вздохнул.

— Что вы обещали?

— Ладно-ладно, не кипятись, — женщина улыбалась во все тридцать два зуба, но почти сразу её лицо переменилось на меланхоличное. — Видимо, мне ещё самой надо немного остыть от радости, что могу вот так просто и без задних мыслей разделить завтрак. Казалось бы, такая ерунда, но давненько мне не выпадала подобная возможность.

— Вы так давно живёте одна? Ну, если не считать Пен-Пена, конечно, — парню даже стало как-то неловко, что постоянно спускает с небес хозяйку квартиры и не даёт искренне насладиться моментом.

— Ты даже не можешь представить, насколько давно.

От её мягкой улыбки у Синдзи потеплело на душе. Юноша даже непроизвольно начал щипать себя за руку.

— Эй-эй, что ты делаешь? — удивилась женщина.

— Иногда мне кажется, что после кошмара последних дней всё это не может быть правдой. И я сейчас проснусь в палате. Или где ещё хуже.

Мисато сочувственно посмотрела ему в глаза, которые были готовы налиться слезами то ли счастья, то ли горечи. А быть может, и того и другого.

— Синдзи-кун… — она запнулась, а мигом позже, после оглушительного хлопка в ладоши, от которого даже Пен-Пен подпрыгнул, её лицо засверкало. — Нет, это не сон! Ты и вправду живёшь наедине со сногсшибательной красоткой и можешь этим гордиться перед всеми, — женщина театрально приложила ладонь к сердцу. — Я, знаешь ли, даже не буду против, если ты распустишь парочку слухов…

Лицо Синдзи моментально переменилось на решительное.

— Кацураги-сан, скажите мне номер телефона доктора Акаги…

— За-ну-да, — улыбаясь, она отвесила ему щелбан. — Спасибо за угощение! В общем, я сейчас на работу. Твои бумаги в школу лежат вон там на столе.

С этими словами она удалилась в ванну приводить себя в порядок, а Синдзи остался наедине со своими мыслями, грязной посудой и беззаботным Пен-Пеном.

— Ну и влип, — пожаловался самому себе юноша.

— Уарк!

После аппетитного завтрака с не очень воодушевляющей беседой следовало мытьё посуды. У Кацураги была посудомоечная машина, однако сейчас, чтобы отогнать негативные мысли, он хотел чем-нибудь себя основательно занять, будь то мытьё посуды или уборка квартиры от пыли.

Единственное, что его радовало, — перспектива безмятежной прогулки по городу и посещение школы. Наверняка здешнее образовательное учреждение какое-то особенное, с определённым уклоном и суперсовременное. Не просто так же Мисато желала его туда запихнуть. Синдзи поскорее хотел увидеть школу, воображая, какой она окажется. Он ещё ни разу не переводился, но прекрасно знал, как к новичкам относятся в классе: настороженно и с интересом. А значит, быть ему в центре внимания независимо от того, хочет он этого или нет. Скорее, не хочет, но определённо надо готовиться к повышенному интересу к своей персоне.

В тихом ропоте телевизора Синдзи вдруг уловил пару знакомых слов, что привлекло его внимание.

«…до сих пор в обществе не утихает шум по поводу инцидента в районе префектур Канагава и Сидзуоко двенадцатого апреля. NERV и Силы самообороны Японии вместе с ВВС США дают слишком отрывочную информацию. В этой ситуации кабинет министров выглядит беспомощным, вызывая ряд…»

Юноша взял пульт и увеличил громкость звука.

«…не даётся никаких пояснений. NERV отказывается называть имя пилота, но надёжный источник подтвердил догадки многих журналистов, которые провели своё тщательное и оперативное расследование…»

— Вот пройдохи, — выглянув из своей комнаты, выпалила Кацураги. Она уже была в форме, сидевшей на фигуре как влитая — всё приталено, нигде не висит.

«…некий Икари Синдзи. Сколько ему лет, откуда родом и какое образование имеет, на данный момент неизвестно, но наши специальные корреспонденты начали работать в этом направлении…»

— Что-ж, это было дело времени, — продолжала негодовать майор, скрестив руки на груди, — а я ведь предупреждала, что не стоит из этого плести секреты и наводить туман. Да кто ж меня послушает.

— И что теперь? — отстранённо спросил Синдзи, присаживаясь на край дивана.

«…огромного человекоподобного робота, так называемого Евангелиона, эксплуатирует NERV. Какие-либо комментарии по поводу другого гигантского существа не поступали. До сих пор неизвестно, что это и кто виноват…»

— Да ничего страшного, — отмахнулась Кацураги, но как-то неуверенно. — Просто на тебя ко всему прочему свалилась слава. Если кто-то на улице у тебя внезапно попросит автограф — не удивляйся.

— И это всё? — почесал он затылок. — Разве мне теперь безопасно разгуливать по городу?

— Не держи нас за идиотов. Второй отдел службы безопасности за тобой присматривает даже сейчас.

Синдзи невольно обернулся в поисках людей в чёрном.

— Можешь не искать, — ухмыльнулась майор, — они своё дело знают и тебе на глаза попадаться не будут. Так что смело гуляй по городу. А если всё же кто-то пристанет с вопросами — молчи как партизан. Кто бы это ни был, хоть сам премьер-министр.

Юноша неуверенно кивнул.

«…будет отвечать? Родственники жертв пикетируют здания кабинета министров и парламента, требуя детального и прозрачного расследования и должных объяснений произошедшей трагедии. Также в списке требований у них значится трибунал над офицерами Сил самообороны, которые…»

— В общем, я побежала, Синдзи-кун. Твои документы здесь, а запасные ключи вон там, — она рукой указала на журнальный столик и тумбочку. — Ах да!

Она метнулась в свою комнату, причитая, что чуть не забыла передать важное. Вернулась с чёрным телефоном в руке.

— Вот, — передала она Синдзи сенсорный смартфон Kyocera. — Не модное «яблочко» с пятью дюймами, но тоже вполне симпатичный и функциональный.

— Спасибо, — поблагодарил её потрясённый парень, — но это как-то неожиданно…

— Не дури, — рассмеялась женщина, — это рабочий телефон. Он нашпигован защитным софтом, так что по порносайтам не полазишь.

На лице юноше так и читалось «вы опять за своё». Она хоть и подмигнула, но Синдзи отчего-то не было забавно. Он очень надеялся, что это была шутка.

— Кстати, вот ещё две тысячи иен — на карманные расходы.

У Синдзи чуть нижняя челюсть не отвалилась.

— Что, мало? — спросила женщина и заглянула в кошелёк. — Как-то у меня до следующей получки «облачно и без прояснений» для большего…

— Нет-нет, я столько денег в жизни за раз не держал. И я не могу их принять!

— Да держи-держи — это твоё жалование! — она чуть не насильно всучила ему купюры.

— Я на них три пары крутых кроссовок могу купить, да ещё останется!

— Кхах! Не потрать всё за раз. А то ведь не за что будет покупать продукты.

— А я-то думал, в чём подвох.

— Ну а ты как считал, что всё так просто?.. Этого должно хватить на первое время, чтобы ты тут не бедствовал.

Парень пересчитал деньги и начал планировать, как их с пользой потратить.

— Эх, я помню времена, когда это были не такие уж и большие деньги, — ностальгировала Мисато, — и с тех пор много чего случилось: гиперинфляция, девальвация, деноминация…

— Э-э, что?

— Не бери в голову, это плохие слова. Всё, я убежала.

— Счастливо! — крикнул вдогонку юноша, положив в карман кругленькую сумму наличных и разглядывая необычный телефон.

Смартфон походил на футуристическую модель танка: покрытый пластинчатой бронёй и очень увесистый. Интуитивно понятно, что это ударопрочный гаджет. Не чета утончённым современным смартфонам, которые разваливаются при лёгком падении. На задней крышке виднелось название Brigadier. Синдзи невольно улыбнулся.

Когда юноша отложил подарок Кацураги, пультом от телевизора снова завладел Пен-Пен, переключавший каналы маленькими отростками на своих крыльях. Насколько помнил Синдзи, у пингвинов подобных «пальцев», пусть примитивных, не бывает. Смышлёная птица остановилась на мультфильме про группу зверей из американского зоопарка. А парень, вздохнув, принялся за уборку.

Синдзи распахнул балкон и окна, чтобы проветрить. Вооружившись пылесосом, на поиски которого потратил немало времени, принялся шуметь по всей квартире, чем изрядно напугал Пен-Пена. Бедный питомец крайне редко слышал дивного монстра. Однако пингвин почти сразу расхрабрился и произвёл несколько атак на Синдзи, но тот мастерски их парировал.

— Уарк!

Ещё одно нападение со стороны пернатого питомца, на этот раз неожиданное, из-за угла дивана. Но юноша удачно отскочил и прогнал противника, размахивая пылесосом, будто факелом против гигантских пауков из фильмов ужасов.

— Уа-арк!

Пилот «Евы-01» сражался и с более грозным врагом, чем пингвин, поэтому был уверен в своих силах. Но недооценка противника вышла ему боком.

Пен-Пен провёл классическую операцию с захватом заложника: умыкнул на кухню смартфон, пока молодой человек был занят пылесосом. Бросив телефон на пол, пингвин притаился за холодильником. Парень вошел в кухню и наклонился за своим гаджетом, что-то бормоча себе под нос. Вот он момент, когда противник дал слабину! Быстрый рывок — и цап за ногу!

— Ах ты, зараза! — выругался Синдзи.

— Уарк! — птица ретировалась с победным триумфом.

— Ну и ну… — покачал головой юноша.

Больше Пен-Пен его не беспокоил, вернувшись к просмотру мультфильма, настороженно посматривая в сторону источника шума. Синдзи удалось закончить пылесосить без эксцессов в виде неравного противостояния с пингвином.

Окинув взглядом очищенное от пыли жилище, юноша одобрительно кивнул. Наконец-то он мог принять долгожданный душ. После того как помылся, пришло время разобрать коробки с вещами, которые привезли из Нагои. А это оказалось не так просто, с учётом того, что Пен-Пен постоянно лез под руку, выхватывая то футболку, то штаны и убегая с ними. Не с целью мелкой кражи — просто хотел изменить кислое выражение на лице парня, что получалось неплохо, ведь тому приходилось за ним бегать по всей квартире.

— Уарк-уарк!

— Да отдай ты мою рубашку, негодяй!

Благо, шмотья у Синдзи было не так много, и пристраивать его пришлось не так долго, даже несмотря на диверсии. Тяжелее было со всякой мелочовкой, ибо Пен-Пен её прятал куда ни попадя.

— Ну и куда ты засунул брелок? — юноша лазил то под диван, то за шкаф. — А ну признавайся, негодная птица! Мне этот брелок важен, вообще-то.

— Ур-р.

— Надо же, ты можешь не только «уаркать».

— Уарк, — Пен-Пен будто согласился с умозаключением собеседника.

— Видел бы меня Отоя, сказал бы, что совсем спятил — разговариваю с пингвином, — пробубнил ползающий на четвереньках Синдзи.

— Уарк?

— А, вот он! — достал парень из-под тумбочки брелок в виде чёрно-белого котёнка. — Вообще-то, это подарок от Маны-чан.

Пен-Пен лишь наклонил голову и всмотрелся в юношу своими чёрными глазками.

— Хотя кому я рассказываю, ты её всё равно не знаешь, — Синдзи некоторое время покрутил в руке ценный сувенир и спрятал в укромном месте в своей комнате, дабы Пен-Пен снова его никуда не утащил.

Как и ожидалось, в большом ящике находился футляр с виолончелью. Чтобы его вытащить, пришлось приложить усилия. Парень только благодарил пингвина, что тот решил на этот раз не лезть. Или же посчитал, что музыкальный инструмент для него слишком большой. Юноша, долго не раздумывая, упрятал виолончель в чулан, чтобы не мозолила глаза. Кто-то мог сказать, что это неправильно, но сейчас парню было на это плевать.

Пен-Пен тихо наблюдал, как Синдзи с горечью в глазах убирает прочь дорогую ему реликвию. Пингвин будто чувствовал чужую боль, но поделать с этим ничего не мог.

— Ур-р.

Будет ли Синдзи когда-нибудь снова играть на виолончели? Он не мог ответить на этот вопрос. Сейчас никто не заставлял практиковаться, да и он уже не ходил в кружок классической музыки. Наверное, в Токио-3 вообще всем безразлично, что юноша умел играть. От него здесь не этого ждут. А есть ли собственное желание? Скорее нет, чем да. Слишком много боли приносит инструмент при одном взгляде на него. Он даже не мог предположить, как отреагирует его сердце, если эта виолончель снова зазвучит.

Закончив дела, парень надел джинсы, белую рубашку и ненавистные берцы. Взяв документы, он спустился на улицу навстречу новым приключениям. Ему просто необходимо развеяться.

Шёл уже двенадцатый час, солнце приближалось к зениту, накаляя асфальт так, что на нём, вероятно, можно яичницу приготовить. Правда, проверять Синдзи не рискнул, довольствуясь своим предположением. Едва юноша покинул тень, его голову обожгли безжалостные лучи солнца. Поездка по городу обещала стать настоящим испытанием. Хотя Мисато оставила адрес школы, но это мало что ему говорило, и ориентироваться всё равно придётся по карте и GPS в смартфоне.

Сеть общественного транспорта в Токио-3 поражала воображение. Город с самого начала проектировался таким образом, чтобы эффективно справляться с большим пассажиропотоком. Здесь и великое множество автобусов, и разветвлённая монорельсовая дорога. Куча информативных указателей, благодаря которым не заблудится даже турист из провинциального городка с Хоккайдо. Планировка же вызывала восхищение одновременно простотой и практичностью.

Ознакомившись с картой, юноша, к своему удивлению, пришёл к выводу, что шахматная планировка города ещё проще, чем казалось. Достаточно выбрать направление — и он точно дойдёт куда надо, не заблудившись. По пути можно спокойно наблюдать, как и чем живёт город. Людской поток заполнял улицы. В отличие от Нагои, в Токио-3 не чувствовалось хаоса. Наоборот, даже движение пешеходов по тротуарам казалось структурированным, логичным и понятным. Всё это вызывало у Синдзи восторг — перфекционизм в чистом виде.

В то же время Токио-3, в отличие от любого другого города, не воспринимался живым. Он словно искусственный, ненормальный, иной. Дело даже не в отсутствии кричащей рекламы (её здесь было мало, в основном в качестве информации). Хотя Токио-3 населяли живые люди с живыми мечтами, желаниям, стремлениями, сам город живым не был. Синдзи не мог сказать, что Токио-3 мёртвый город, вовсе нет. Он не живой и не мёртвый. Он абсолютно другой, привычные мерила к нему неприменимы. Город-крепость функционирует, а не живёт. Он модифицируется, а не развивается; расширяется, а не растёт. В нём, казалось, нет места эмоциям — только рационализм и логика правят здесь бал.

Токио-3 удобный во всех смыслах, но совершенно неуютный — к такому выводу пришёл Синдзи по пути в школу. Возможно, это лишь первое впечатление, а оно бывает обманчивым, но что-то подсказывало — не в этот раз. И если так выглядит город будущего, то он не желал в будущем жить в таком городе.

Единственная старшая школа Токио-3 располагалась на окраине. Со здешнего холма, покрытого зелёной густотой деревьев, открывался красивый вид на залитый лучами солнца город, который мирно продолжал своё функционирование.

Чужой город.

Здесь всё для Синдзи неизвестное, не его. И ему нужен был глоток чего-то знакомого. Например, услышать родной голос.

Усевшись на травку, он достал новенький «танко-телефон». Парень никак не мог привыкнуть к его внушительному весу.

Он набрал номер и стал слушать медленные гудки в ожидании ответа.

А безмятежный город не обращал внимания на своего спасителя: люди спешили по своим делам, на дорогах — плотное движение грузовых машин, где-то вдали — полномасштабная стройка. Сзади доносились звуки перемены в школе и крики со спортплощадки.

— Да? — раздалось из динамика. — Предупреждаю сразу, мама мне запрещает общаться с незнакомыми дядями.

Сердце Синдзи готово было выпрыгнуть из груди. Но ведь это его брат, чёрт побери! Он обязан набраться храбрости.

— Привет, Отоя.

— О, блудный сын объявился. Привет, герой.

— Я… — юноша запнулся.

— «Я-я», что, Синдзи? Хотел спросить, как дела? Да так себе.

Душа ушла в пятки. Парень не знал, что сказать брату. И не такой разговор он ожидал.

— Слушай, — продолжил Отоя, — если хочешь что-то сказать — говори. Ты же позвонил не для того, чтобы подышать в трубку.

— Я хотел спросить, как там Мана.

— Как-как — никак, — в голосе брата чувствовалось раздражение, но он старался быть вежливым. — Я бы сказал тебе «сам приезжай, Синдзи, и проведай бедную девочку», да только сомневаюсь, что она хочет тебя видеть и тем более разговаривать. Знаешь, она с того дня не проронила ни слова. Ах да, спасибо, что твои новые друзья о ней позаботились. Наверное, удобно иметь такие связи.

— Ясно, — Икари-младший удивился, насколько легко он принял эту информацию. Что-то внутри него уже было готово к такому развитию событий.

— Мама… ну ты знаешь маму. Она ещё больше капает на мозги бате. А он разозлился на тебя, Синдзи, очень разозлился. Он себе места не находит.

— П-почему?

— Ты ещё спрашиваешь? — Отоя был готов вскипеть, но сдерживал порыв. — Батя верил, что он воспитал тебя как своего сына. И чуть что, ты у него обязательно попросишь о помощи. То, что ты сразу ускакал к своему отцу, для него как удар ножом в спину. Он-то наивно полагал, что его брат будет последним человеком в мире, к кому ты обратишься.

Синдзи пребывал в шоке, просто разглядывая пейзаж бурного Токио-3. Похоже, остатки прежнего мира юноши сгорали дотла. И лежавший перед его взором новый мир — единственный, которому он нужен.

Все, что для него было ценным, прекратило существовать, отвергло его. Синдзи наивно полагал, что это он сжёг мосты с Нагоей, но на самом деле всё обстояло ровным счётом наоборот.

— Синдзи, ты вообще там?

— Да, — сухо ответил юноша, разглядывая город-крепость.

— Я думаю… Ты там вроде нашёл себе место, так ведь? К нам же приезжали люди из конторы твоего отца, да и в новостях вот гудят про тебя.

— Угу…

— Не, я ничего не хочу сказать — это всё круто, реально круто. Я за тебя рад. Мы тут будем за тебя болеть, всё такое.

— Спасибо…

— Похоже, я и так тебя отвлёк слишком сильно. Наверное, ты очень занятой теперь, если смог снизойти до своего любимого брата лишь через несколько дней.

— Это не совсем так, — неуверенно пробубнил парень, но не знал, услышал ли его Отоя или нет.

— В общем, как-то вот так, Синдзи. Надеюсь, у тебя там всё сложится как надо, найдёшь общий язык со своим отцом и всё такое. Синдзи?

— Да, я тут.

— В любом случае — это хорошо, что ты позвонил. Я уж думал, что ты про нас сразу забудешь. Ладненько, удачи тебе. Знаешь ли, у меня тут игра, но ради тебя я улизнул.

— Прости.

— Было бы хорошо, если бы ты это сказал ей. В тот же день. Но это твоё дело, — Отоя сделал паузу, ожидая ответа от брата, но тот промолчал. — В общем, пока. Надеюсь… А, забудь.

Синдзи не успел ответить, как связь разорвалась. Да и что он мог ответить? Ничего. У него больше не было прошлого. И точно некуда возвращаться — Нагоя стала ему чужим городом в один момент. Ещё более чужим, чем Токио-3.

Отчего-то юноше не хотелось ни плакать, ни горевать. Он ощущал лишь опустошение.

Ещё раз глянул на Токио-3, который не обращал внимания на маленькую трагедию своего защитника. Город-крепость намекал: мол, твои проблемы так мелочны… Кацураги бы сказала, что битва с Ангелом гораздо более важна, чем всё, что произошло в Нагое. Но так ли это для самого Синдзи? Он не мог однозначно ответить на этот вопрос.

Жизнь ему дала ещё один прозаичный урок: дважды в реку не войдёшь, особенно если она горная и бурлящая. Тем более против течения не поплывёшь. А значит, ему необходимо двигаться вперёд по уже выбранному пути.

Первая остановка — новая школа.

Он направился к неизвестному будущему, которое уготовила ему судьба. В незнакомом, но уже не таком и чужом городе-крепости Токио-3.