Урок тринадцатый: Закладка основ

– Вернемся к нашей изначальной теме, – громко сказал Каору,  прерывая перешептывания и разговоры, которые не утихли после второго звонка.  – Кто может напомнить  основные свойства звука?

Класс замолчал на мгновение, пока сенсей постукивал мелом по доске, ожидая ответа.

Внезапно, дверь открылась, впуская в класс взбудораженных Аску и Синдзи. Каору тепло улыбнулся им обоим, не замечая того, как странно Синдзи посмотрел на него 

– Рад, что вы смогли присоединить к нам, Дети. В этом месяце вы отсутствовали даже больше чем Рей. 

Рей моргнула в ответ на подобное заявление. Класс захихикал и с одобрением посмотрел на Рей. 

Не давая им возможности извиниться, Каору продолжил. 

– Так как вы оба все равно стоите, не могли бы коротко резюмировать свойства звука. Мы обсуждали это в прошлом месяце, – он передал каждому из них кусок мела и вернулся к своему столу.

Аска нахмурившись, взглянула на Синдзи.

– Видишь? Говорила же тебе что надо идти сегодня! – она начала рисовать на доске. – Не знаю, почему ты вдруг разлюбил школу.

– Просто не нравится, – пробурчал Синдзи.

Аске показалось, что она мельком увидела что-то скрывающееся за подобным отношением. 

– Мы ПОГОВОРИМ об этом позже, – заявила она, полностью сконцентрировавшись на доске, прежде чем в классе начали шептаться, удивляясь, о чем эти двое говорят.

Синдзи вздохнул.

– Синдзи. – внезапно сказал Каору. – Ты как-то медленно пишешь. Может, вместо этого вкратце расскажешь? 

Синдзи съежился, затем повернулся к классу.

– Э… ммм… ну…

В классе, судя по нетерпеливым выражениям на лицах, не спешили помочь. Только Кенске и Тодзи были готовы слушать его… о, а так же Рей. Она, смотрела, прямо на него. Именно ее взгляд придал ему сил. Игнорирую остальной класс, он начал:

– Звук это... физические вибрации, которые регистрирует наше ухо, – он тяжело сглотнул. – Н.. Но, так же это то, что мы ощущаем в качестве звука, в нашем сознании. 

Каору кивнул. 

– Можешь привести пример?

Синдзи огляделся в поисках вдохновения. Он нашел его в отвернувшейся Аске. Немного нервно улыбаясь, он кивнул.

– Например, когда ты пьян, говорят, что в голове шумит. Но ведь это не, потому что в действительности этот шум слышен? – он тяжело сглотнул, увидев удивленную реакцию учеников. Аска прекратила писать на доске, ее мелок сломался от резкого нажатия. 

– Но… на самом деле это не звук… это просто наше воображение, – быстро закончил он.

В классе удивленно хлопали глазами. Тодзи был впечатлен.

– Ну, блин, не знал что Синдзи колдырит! – заметил он достаточно громко, вызвав несколько смешков среди учеников.

– Однако… - Каору открыл журнал посещаемости. – Икари Синдзи… опоздал из-за похмелья. 

Все засмеялись, кроме Аски, которая быстро огляделась, а затем сердито уставилась на Синдзи.

– Я… Я просто слышал где-то. – Синдзи нервно пожал плечами.

У Аски задергался глаз,… но не похоже было что она собирается убить его… может лишь немного покалечить,… по крайней мере, это было начало. Синдзи расслабился, когда сенсей разрешил им сесть на свои места.

– На самом деле Синдзи выразился очень точно. В конце концов, мы все «слышим» внутренний голос, когда пытаемся решить проблему. Иногда, мы можем представить и воспроизвести прошедшие события настолько четко, что можем снова услышать звуки. 

Каору подошел к доске. 

– Могу вам точно сказать, алкогольное опьянение, слегка изменяет сознание, – он пристальное посмотрел на учеников. – Так что я не хочу, чтобы вы напивались. Это НЕ БУДЕТ домашним заданием.

Все закивали, широко ухмыляясь.

– Как насчет тебя, Тодзи? Что для тебя значит звук? – спросил Каору. – Назови свой самый любимый звук. 

– Мм.. нуу… - Тодзи почесал затылок. – Мне это, типа нравится, как вода плещется. 

– Это потому что на физкультуре, ты постоянно подглядываешь за девочками в бассейне! – сердито вмешалась Хикари, игнорирую то, сколько смешков в классе это вызвало. 

– Эм… - Тодзи съежился под свирепым взглядом старосты. – Не... Я это, имел в виду, когда на улице очень жарко я вспоминаю, как плещется вода и такое чувство, будто я только что нырнул в пруд. На самом деле, это очень приятно, – его голос стал похож на писк, так как Хикари чуть ли не залезла на сидящего с ней рядом ученика, чтобы уставиться на Тодзи. 

–Хм! – сдалась Хикари и села обратно на свое место. 

– Плеск воды? Ха! – улыбнулся Кенске и опустил свою камеру. – Я где угодно узнаю звук идущих на форсаже Ф-15! И об этом звуке я думаю, когда на уроках становится скучно.

– Надеюсь не на моих уроках? – Каору улыбнулся.

– Эм… конечно нет, Каору-сенсей!

– Хорошо. – Каору кивнул. – В любом случае это подводит нас к следующему пункту.  Он подошел к доске и начал писать на чистом месте. 

– Одни звуки вызывают у нас радость, другие печаль. Третьи могут раздражать.

–  Ага, как голос Рыжего Дьявола. – Тодзи улыбнулся Аске. 

Аска вырубила Тодзи, одним быстрым и точным броском туфли в лоб. 

– Козёл, – хмыкнула она.

– Очаровательная дискуссия, – кашлянул Каору, пока Кенске помогал Тодзи подняться и сесть обратно на свое место. 

– Смысл в том, что Звук, будучи производной, внешнего мира, воздействует не только на способность разума «слышать звук», но и на другие вещи в нашем сознании. 

– Темой этого курса, помимо обычной ежедневной ерунды, будут эмоции и психическое состояние.

Класс застонал, предчувствуя тяжелую работу.

– Не бойтесь! Домашних заданий не будет. – Каору поправил очки. – В этих числах мы будем готовиться… и надеюсь, нам не помешают Атаки всяких надоедливых Ангелов… к нашему новому учебному проекту. 

Все в классе заморгали. Наконец Хикари подняла руку. 

– Что это за новый учебный проект? 

– Не так быстро, моя дорогая. – Каору обвел последнюю дату на доске. – Кто-нибудь знает что это за день?

Кенске задумался на секунду. 

– Родительское собрание?

– Именно! – Каору улыбнулся. – И я подумал, что небольшая демонстрация нашей работы, лучше всего расскажет вашим родителям о том, чему вы здесь научились. 

Все моргнули.

– Мы… - он улыбнулся. – Устроим концерт.

Класс моргнул еще раз.

– Какова цель этого концерта? – наконец спросила Рей, прерывая затянувшуюся тишину.

Кивнув, Каору открыл свой учебник и прочел оттуда несколько строк.

– Музыка это средство общения души. Она одновременно является и языком, и частью души. При помощи музыки, можно рассказать историю. Можно разделить любовь и горе. И, при помощи музыки можно помочь другим увидеть те же вещи, что знаешь сам, – он сделал паузу. – Я знаю, что среди вас есть музыкальные таланты. А те, кто не будут играть на инструментах, смогут насладиться концертом в зале… и попробуют расшифровать, что значит музыка. Возможно, это даже поможет вам объяснить родителям, о чем мы здесь говорим.

Ученики закивали. За исключением Синдзи, которые все еще выглядел угрюмым. Аска единственная кто заметил это. Она заволновалась. С каких это пор Синдзи перестала волновать музыка? 

По дороге домой ситуация не улучшилась. Аска шла позади, наблюдая, как Синдзи волочил ноги по тротуару, смотря себе под ноги. Обычно ее бы это взбесило... но в этот раз беспокойство, похоже, взяло верх. После того как он произнес ту фразу в машине, прошлым вечером. О том, что лучше бы он умер внутри Ангела. 

– Синдзи? – спросила она его на ходу. – Ты в порядке? 

– Все хорошо, – он вздохнул. Прозвучало не очень убедительно, даже если допустить что сказанное было правдой.

– Ну иии...- она пожала плечами. – Как тебе идея насчет концерта? – она улыбнулась.      – Ты сможешь снова сыграть на виолончели. 

– Ммм. – пробормотал Синдзи. – Все равно струны старые.

Аска нахмурилась.

– Ты знаешь что я ИГРАЮ на скрипке, – гордо заявила она наклоняясь к нему.               – Вместе мы могли бы сыграть прекрасную музыку... – прошептала она ему на ухо, ожидая хоть какой-нибудь реакции.

Синдзи практически проигнорировал ее, и продолжал идти, не сбившись с шага.

– Хм, – она скрестила руки. – Ну, теперь все ясно.

Он остановился и повернулся.

– Что тебе ясно?

– Ты разучился играть, – она уставилась на него. – Тебе сильно досталось за последнее время, так что не удивительно... Думаю, я не могу тебя в этом винить. 

Синдзи неловко переминался с ноги на ногу.

– Я... Я все еще помню, как играть, – он нахмурился. – Я хор... окей... неплохо играю.

Аска практически вплотную склонилась к нему. 

– Тогда почему ты напуган, Третье Дитя? Боишься, что все будут смеяться, когда ты начнешь фальшивить? 

– Н...НЕТ! – Синдзи отстранился. – Я НЕ боюсь!

Она злодейски улыбнулась. 

– Хорошо, – схватив его за руку... она потянула его за собой, на другую сторону улицы. При этом умудряясь уклоняться от проезжающих автомобилей. Синдзи пытался не отставать и при этом не быть сбитым машиной.

– Что ты ТВОРИШЬ? – выдохнул он, когда они перебрались на другую сторону... но продолжили бежать.

Внезапно Аска остановилась, поймав Синдзи одной рукой, чтобы он по инерции не пробежал мимо нее. 

– Молчать, Третье Дитя! – потребовала она с ухмылкой на лице. – И даже НЕ СМЕЙ думать, что я веду тебя на свидание! К твоему сведению, это ТВОЯ работа. 

–С...Свидание?!?!

Она вздохнула и стукнула его по голове.

– Я только что сказала, что это не свидание, бака! – она снова двинулась вперед, ведя его за собой к небольшому торговому центру. – Я надеюсь, что если я когда-нибудь, окажу тебе ЧЕСТЬ, пригласить меня на свидание, то мы пойдем в гораздо более изысканное место!

– .... – Синдзи тяжело сглотнул, но решил запомнить этот факт, на будущее. – Окей...

– Ага, мы на месте! – гордо объявила она, протаскивая Синдзи между припаркованных машин, в....

– Музыкальный магазин? – выдохнул Синдзи. – Н... Но у меня нет денег на струны!

Аска кивнула. 

– И вот по этому, ты мне будешь КРУПНО должен за то что я собираюсь сейчас сделать, – она втянула Синдзи за собой внутрь магазина. 

–Эм... доброе утро, дети! – он удивленно моргнул, когда рыжая, дернула парня за ворот рубашки и указала на струны для виолончели. 

Для Аски все струны для виолончели были на одно лицо, так что она просто нашла виолончель, которая выглядела примерно как та, что была у Синдзи. 

– Похоже на твою виолончель, бака? 

Синдзи кивнул.

– Д... да, но моя потемнее...

Аска повернулась к продавцу.

– Мне, пожалуйста, новый комплект струн для виолончели вот такого типа, – заявила она тоном, не терпящим возражений.

Мужчина быстро нашел нужный тип струн и передал их Аске. 

– С вас 4320 йен.

Она уставилась на Синдзи.

– 4300 йен! Я надеюсь, с ними ты будешь ДЕЙСТВИТЕЛЬНО ХОРОШО играть, Синдзи! 

Синдзи немедленно съежился.

Аска достала из кошелька купюры и пару монет и протянула деньги продавцу.

– Я надеюсь, они достаточно хороши, за такую-то цену, – пробурчала она.

– Конечно, мисс, – мужчина кивнул. – Их используют оркестры по всей Японии, – он передал ей сдачу и чек.

- Хорошо, – она схватила пакет со струнами, а затем и воротник Синдзи. 

– Пошли, бака! Теперь ты должен играть. 

Синдзи помахал мужчине на прощание, едва успев выскочить, прежде чем дверь захлопнулась за ним.

Мужчина за стойкой глубоко вздохнул. 

– Какая, напористая, юная леди, – он усмехнулся. – Бедный парень...

Теперь, когда они были на полпути домой, а дело было сделано, Аска замедлила шаг. Она счастливо улыбалась. Синдзи нервно изучал пакет со струнами в своих руках. 

– С... Спасибо, Аска... но...

– Никаких НО, – отрезала она. – Я уже сказала, с тебя причитается, и я это серьезно. 

– Но... Я не просил тебя...

– Это не важно! – громко пояснила она. – Когда девушка делает для тебя что-то хорошее, не следует задавать слишком много вопросов! – она вздохнула. – Особенно тебе, Синдзи. С тобой это не так чтобы слишком часто случается. 

Он покраснел и вновь сконцентрировался на струнах.

– Х... Хорошо. Спасибо... кажется они действительно высшего качества. – его голос замер, пока он изучал маркировку на упаковке. – Кстати, откуда ты узнала, что там есть музыкальный магазин? 

– Сказала же, – она зевнула. – Я играю на скрипке иногда. Мне уже давно нужны были новые струны, так я и нашла этот место. Единственный музыкальный магазин в городе, до сих пор не разрушенный Ангелами. 

– Серьезно? – он моргнул, теперь у него появилось настроение поговорить о музыке.     – Никогда не слышал, как ты играешь.

– Это потому что ты всегда слушаешь свой плейер, – она пожала плечами. – Может, стоит быть внимательнее по вечерам, – она очаровательно ухмыльнулась. – Может, услышишь что-то, что тебе понравится?

– Аска! – Синдзи ярко покраснел, и на мгновение споткнулся.

Она улыбнулась и радостно вздохнула. 

– Так-то лучше... – прошептала она про себя, пока они шли домой. Рядом. 

Позже, этим вечером, Синдзи закончил натягивать свои новые струны. Быстрая проверка натяжение, показала, что они более-менее настроены. Более тщательная настройка, сейчас бесполезна, так как струны еще не притерлись.

– Почему я делаю это? – прошептал он про себя. – Я не хочу играть в школе... 

Ему было приятно снова держать в руках смычок. Слишком много времени прошло с тех пор, как он играл последний раз. Волос смычка робко прикоснулся к струнам. 

– Но... – он вздохнул, легко водя смычком по струнам. Инструмент издал тихий, мягкий звук. – Аска попросила меня... 

На секунду Синдзи перестал хмуриться. 

– Она просила, чтобы я играл. Она не сказала что я должен... она... она пыталась быть доброй ко мне, – он вздохнул. – Может, я должен. Может я смогу...

Он вновь провел смычком по струнам, в этот раз сильнее. Прекрасный, бодрящий, глубокий отзвук. 

– И... может быть я смогу поговорить с сенсеем об этом... – громко размышлял Синдзи. Его голос затрепетал. Гнев. Отчаяние. Но, по крайней мере, теперь у него был голос. 

С глубоким вздохом, Синдзи расслабился, и позволил музыке вести себя. Медленные, ровные ритмы, не достаточно громкие чтобы разбудить его соседей, но достаточные, чтобы наполнить звуком его крохотную спальню.

В комнате напротив... слеза сбежала по щеке Аски. Музыка была едва слышна, но она могла поклясться, что она полностью захватила Синдзи. Синдзи и виолончель. И хотя ее, сильный, душевный звук, вызвал у нее слезы... на ее лице была улыбка