Константа Баннинга

            С каждым шагом, с каждой минутой он опаздывал всё сильнее. Николай почувствовал, что взмок - чай, лето на дворе - и немного сбавил скорость, продолжая мысленно поражаться женской логике. Допустим, он договорился встретить подругу у её парадного - но, так как изначально не успевал, а ей показалось скучным его ждать, и возвращаться к себе девушка тоже не желала, то и направилась она - куда? Правильно, в ВДНХ, где они и собирались погулять. То есть по направлению движения не к нему - а от него. Так что время общего опоздания Коли только увеличивалось, если считать до того момента, когда им суждено было, наконец, встретиться, трансформируясь в гигантские полчаса.

            Преодолев дорогу через подземный переход (чуть дольше, но не бежать же ему через оживлённое шоссе?) и миновав зорко блюдущиеся в дни празднеств турникеты, Николай приметил издали фигуру, в коей без труда опознал Женю. Точнее, Евгению, тут же поправил он себя - краткий вариант своего имени девушка недолюбливала, а вот полное находила весьма благозвучным. Евгения докурила свою "зубочистку", отправив окурок в ближайшую урну, и, словно нехотя, двинулась навстречу - что Коля тут же трактовал, как благостное предзнаменование. Значит, влетит ему за непунктуальность не так сильно.

            - Тебя только за смертью посылать, Ник, - сердито начала девушка с избитой фразы.

            Коленька, ещё за пятьдесят шагов изобразивший на лице глупую улыбку, принялся сыпать не менее дурацкими оправданиями.

            - И, в конце концов, я же вчера в профиле у себя разместил картинку, которую ты, между прочим, лайкнула! "Про творческую личность", - довершил он свой рассказ.

            - Ага, ну, куда уж нам, простым смертным, до вас, деятелей! Ты хоть пилотный выпуск своего интернет-блога про джаз успел записать?

            Джазом Николай грезил с детства, а мощно ворваться во всемирную паутину с "оригинальным" контентом задумал с полгода назад - но ему постоянно всячески что-то мешало, прямо как танцору.

            - Да ты же знаешь, что Артуру ничего поручить нельзя! Он камеру уже два месяца несёт.

            Попытка записи "пилотного выпуска" с Артуром уже имелась - правда, на смартфон. Коля решительно выступил на камеру с намерением рассказать про "джаз, или не просто джаз, а, как говорили в Новом Орлеане в те времена, ч`есс" - и ещё с минуту в ту же степь. На что после Артур сказал "Во!", показал большой палец и предложил выпить за начинания товарища. Потому в том, что мешало конкретно Артуру, сомневаться не приходилось.

            - Ладно! - разговоры об означенном шалопае девушке не импонировали. - Что-то хорошее расскажешь?

            И Коленька с готовностью принялся рассказывать, пока они наматывали круги по ВДНХ - до лошадок и обратно. В сущности, он затем и предложил Евгении встретиться, а вот о чём именно болтать - дело десятое. Эффект от опоздания работал всего один раз - как, впрочем, и любой другой - но об этом пункте Баннинг его, по крайней мере, предупредил при заключении контракта. Иначе Николай спокойно выезжал бы на одних опозданиях... Нехорошо, конечно, таким образом использовать свою подругу, но что поделать? Зато уже через час Коля ощутил желанный прилив сил.

            - Кстати, - совершенно внезапно свернул парень беседу, - тут ка-ак раз в соседнем корпусе проводится необычайно интересная лекция, которую мы просто обязаны почтить своим присутствием. Пошли! - и он потащил ничего не понимающую девушку за руку.

            - Коленька, ты что, перегрелся? - она как будто даже потянулась к его блондинистой шевелюре проверять. - Ты сроду на лекции в универе забиваешь, а тут в разгар каникул жажда знаний пробудилась? Водички попей, из фонтанчика.

            Но Николай был неумолим, так что спустя минуту они уже стояли перед входом в корпус с расположенным рядом стендом "Меткаелс Баннинг. Простейшие элементы жизни".

            - Это что-то из серии тренингов "Как добиться узбека?" - взгляд Жени сочился сарказмом.

            - Да нет, что ты. Этот дядька, немец, или вообще швед, кто он там, придумал систему, объясняющую, как человеку быть счастливым. Не-не, никакого шарлатанства, всё сугубо научно! Там физика, химия, биология, математика вкупе. Открытие совсем свежее, ему Нобелевскую премию пророчат.

            - Коль, ты ведь во всех этих науках - дуб дубом, - озадаченно констатировала девушка, и уточнила на всякий случай: - Там вход платный?

            - Нет, я же говорю. Дядька будущим светильникам науки свои идеи толкает, а также представителям прессы.

            - Ну а ты у нас кто? - по лицу Евгении явно читалось, что сейчас её жутко прельщает идея пнуть блондина, как следует.

            - Журналаст! - гордо изрёк Николай, и, заулыбавшись, полез рукой в совершенно пустой карман, выудив оттуда подходящую ксиву.

            Женя впала в кратковременный ступор, а, опомнившись, зашептала парню на ухо:

            - Ты где её достал, негодник?

            - Где достал - там нема! - отшучивался Коленька.

            Долго отбиваться от расспросов ему не пришлось - часы над входом показывали уже три минуты четвёртого, непривычно большая для сонного летнего дня толпа пыталась втиснуться внутрь, и охранники работали в поте лица в прямом смысле слова. Подошла их очередь, и верзила в тройке за вычетом пиджака, равнодушно взглянув на удостоверение Николая, как будто даже приосанился.

            - Девушка со мной, - важно кивнул Коля на подругу.

            - Да, конечно, - отрапортовал секьюрити, впуская обоих в здание.

            Уже в корпусе Евгения вволю ткнула парня кулаком между рёбер - так, что тот ухнул от неожиданности:

            - Ник, ты совсем сдурел?!

            - Ай... Доверься мне, солнце.

            - Ты бы хоть предупредил, что потащишь меня сюда! Вроде договаривались просто погулять!

            - Слушай, да забыл совсем! Ты же меня знаешь, - Коля почти театрально взъерошил шапочку волос и непринуждённо засмеялся, принявшись почёсывать затылок.

            - Я туда не пойду! - принялась капризничать Женя, вырвав руку из ладони друга. Они как раз поднялись на второй этаж.

            Николай промедлил всего мгновение - слишком многое было поставлено на карту.

            - Хорошо, жди меня здесь, - и за его спиной раздался возмущённый возглас девушки. - Я быстро!

            По дороге к аудитории Коля незаметно обзавёлся ещё и блокнотом и ручкой - тем же способом, каким и ксивой прежде. Жаль, конечно, было впустую растрачиваться на подобные мелочи... но он действительно опаздывал, когда спешил к Жене! На входе в лекционный зал обнаружилась очередная толпа - правда, поменьше. Заодно выяснилось, что Баннинг, известный педант (хотя, вроде как, и неизвестный буквально пару месяцев назад ну никому совершенно!) распорядился начать лекцию ровно в три. До ленивой непунктуальности студентов и хронической - персонально Коленьки - дела ему не было. "Ну, держись, сукин кот, - мысленно линчевал шведа парень, - уж я до тебя теперь доберусь!"

            В самой аудитории его, тем не менее, ожидал очередной сурпрайз: во-первых, она была битком забита, так что лежал путь Коли прямиком на Камчатку. А во-вторых, учёный с межгалактическим именем лекцию сам не проводил - ну ещё бы, это в десятке-то стран одновременно - и даже вообще не приехал, делегировав вместо себя одного из ассистентов, некого Бурова С. А. Примечательно, что сей Буров, невзирая на вполне себе русскую фамилию, читал предмет исключительно на аглицком, языке первоисточника, так что по мере подъёма Николая на галёрку мозги у него потихоньку закипали.

            Скрежеща зубами, юноша подвинул почтенную публику и расположился, мимоходом отметив взглянувшую на него с интересом соседку слева.

            "Блондинка! Как и я. Гы-гы."

            На всякий случай принявшись периодически строить ей глазки, чтобы иметь какую-никакую, но подпитку, Коля взялся лихорадочно конспектировать материал. На доске творилось форменное безобразие: математические формулы сменялись графиками, интегралы чередовались пределами и логарифмами, следом появлялись и исчезали формулы химические, схемы строения сложнейших кислот со щупальцами свободных радикалов, жадно захватывающими элементы и мозг заодно, расчёты моментов инерций и потенциальной энергии ложились поверх строения нейтронов. Лектор Буров знал предмет досконально, и чётко следовал плану изложения, не допуская и шага в сторону, словно двигаясь по опаснейшей Эль Каминито дель Рей.

            - ...Аш-два-Эн. Гормон гипоталамуса окситоцин, молярная масса 1007,19 грамм на моль, формула перед вами, - объяснял он на английском. - Введение данного гормона позволяет омолодить старые мышцы. Способствует регенерации мышц через повышение пролиферации стволовых клеток посредством активации в старых мышцах сигнального пути И-Ар-Кэй. Также может эффективно использоваться при лечении аутизма. Подтверждено воздействие гормона на психоэмоциональную сферу мужчин; для женщин - не доказано. Предполагается выделение окситоцина при биохимических процессах в состоянии влюблённости, из-за чего среди журналистов, - часть слушателей, наиболее пострадавшая в результате мозговой атаки, слабо зашевелилась, - его принято называть также гормоном любви.

            Буров сделал паузу, выверенную, словно удар мизерикорда сквозь доспех, и взглянул на аудиторию снизу вверх с чувством всеобъемлющего превосходства. Он поправил очки, и Николай вдруг догадался, что зрение у лектора - отменное, а предмет с линзами призван только придать ему большей важности.

            - Опыты австралийских учёных, - продолжил докладчик, - поставленные на лабораторных крысах, показали, что окситоцин возможно применять в качестве профилактики вредных привычек. В процессе опытов животные подвергались алкогольному опьянению, после чего им вводили данный препарат. В результате интерес крыс к алкоголю значительно уменьшался. Предположительно через "гормон любви" можно воздействовать аналогичным образом и на мозг человека.

            - Так вот почему женский алкоголизм неизлечим! - раздалось двумя рядами ниже Николая. - Окситоцин ведь на их психосферу не действует - небось, потому, что они и не любят по-настоящему!

            Малая часть публики, ещё сохранившая остатки рассудка, и способная воспринять нехитрую шутку, зашлась смехом. Буров холодно улыбнулся прозвучавшей на русском фразе (всё ведь понимает, гад!) и вернулся к доске. Коленьке подумалось, что отступление про лаборантов и даже сама эта ироничная реплика из зала были строго выверены заранее и вписаны в формат лекции проклятым Баннингом. Николай чувствовал, что понемногу начинает плыть - но силы ещё оставались. Дождётся ли его снаружи Женька? Наверняка играет на телефоне...

            И понеслась дальше. Парень вновь склонился над конспектом. Он по-прежнему успевал записывать прежде остальных, окидывая взглядом зал, когда Буров прекращал диктовать, чем вскоре привлёк внимание лектора. Это стало приятным бонусом. Может, этот Сергей Анатольевич, или как там его, тоже из системы Томбика? Коллега Баннинга. Может, и сам Баннинг, только в другом облике. Или вовсе не человек...

            На этой мысли с Коленькой приключилась оказия - ручка забастовала и решительно отказывалась далее писать. Что за дрянь, как будто он не мог наколдовать себе нормальный пишущий предмет! Или запасной. Сию секунду, при таком количестве народа, попытка проделать подобное вызывала заслуженные опасения. Коля чертыхался и продолжал конспектировать уже без чернил, оставляя вмятины на бумаге.

            Соседка слева приметила это и вполголоса изумилась.

            "Отстань, курица! - хотелось рыкнуть парню. - Приду домой, пошаманю над тетрадкой - весь текст сразу проявится!"

            Она всё же сунула ему свою запасную - поколебавшись, Николай принял помощь, бормоча слова благодарности.

            Лекция завершилась немногим позднее, с предсказуемым результатом: никто ничего не понял. Ни сколь не растерявший самодовольства, Буров лаконично выразил признательность собравшимся и принялся тщательно мыть от мела руки в умывальнике в углу. Коля с трудом оторвал пятую точку от стула и повернулся к блондинке:

            - Гран мерси за ручку?.. - и максимально красноречивая пауза.

            - Елизавета. Можно Лиза, - быстро смекнула соседка. - А вас?

            - Ник. Можно... Ну, да. Безмерно рад и всё такое. И, пожалуйста, на "ты".

            Слова и сами мысли ворочались, подобно тяжеленным мешкам. Коля чувствовал, что перегрелся. И что нетвёрдо стоит на ногах.

            - Ничего себе лекция, правда? У нас на кибернетике даже Миронец так не заворачивал. И без единого перерыва! А ты с какого фака? - разродилась болтовнёй девчушка, и только тут заметила, что свежеприобретённый знакомый в буквальном смысле готов оказаться у её ног. - Ой, может, тебе водички?

            "Вот тебе и миф о блондинках. Развенчан!" - думал Николай, засовывая обратно в карман брюк сотовый, где в телефонной книжке появился новый контакт. Доброжелательная девушка обещала ему сбросить сканы начала лекции, ввиду его опоздания. "О-оо, журналист, это так интересно, ты наверное много, где бываешь!" И круглые наивные глаза. Коля поспешил отделаться от студентки кибфака поскорее - вдруг его на выходе дожидается-таки Евгения! Хоть они и вроде просто друзья, приревнует - однозначно. И летать потом Коленьке по всему коридору...

            Как и предполагалось, выход действительно вёл прямиком в пасть ко льву.

            - Да ты совсем уже?! - эпитеты, видимо, тщательно подбиравшиеся ещё в первый час, давно улизнули от родительницы. - Два с половиной часа!.. Ты вкрай обурел?!

            А вот мгновенного облегчения после этой тирады не наступило, вопреки ожиданиям.

            "Тоже опоздание... мать его ети", - сообразил Коля.

            Он заговорил, шутя невпопад, но разгневанная девушка была слишком сконцентрирована на себе, чтобы его замечать. Продолжался выговор, впрочем, недолго - его прервал удивлённый возглас одной из слушательниц, покидавших аудиторию последними:

            - Евгенка?..

            Подруга Николая запнулась, повернулась на голос и прищурилась. Последовавшее затем вторжение радостных эмоций на её лицо заставило самого парня обернуться.

            - Летта?!

            Подруженьки кинулись обнимать друг дружку, а от сопутствующего щебета закладывало уши. Коленька мгновенно выяснил, что не виделись девчата кто знает сколько, ещё с самой школы, жутко соскучились, но Женя утопила свой телефон, а Летта вообще рассталась со своим парнем - хотя, казалось бы, при чём здесь это? Выплеснув одна на другую по стартовому ушату инфы, и переведя дух, бабоньки побрели в сторону выхода - до Николая дела уже никому не было... Выйдя из оцепенения, он кинулся навёрстывать упущенное:

            - Так вы подружки? Здорово-то как! Летта - это Виолетта, что ли? Шарман, что за имя! Ах, какой я молодец - всё благодаря мне встретились!

            Но толку было мало. Спускаясь по лестнице и хватаясь за перила, Коля попробовал ухватиться ещё и за звуки музыки, доносившиеся из колонок снаружи:

            - Это вроде "Океан Ельзи"? Вам нравится Вакарчук? "Твої зелені очі", нет?

            Евгения круто развернулась, только этим и спасая друга от падения - перила-то кончились.

            - Вот что, журналаст! Тебе здорово повезло, что я здесь подругу встретила! Иначе питался бы консервами, пока мать с дачи осенью не вернулась! А так - посиди на них недельку, или пусть тебе Артурчик твой готовит. Заодно подумаешь, чем свою вину загладить. Летта, пошли.

            Виола, с любопытством изучавшая юношу некоторое время, поспешила присоединиться к подруге, и Николай остался один.

            По крайней мере, ему хватило сил доплестись до остановки троллейбуса. А вот уже внутри Коле сделалась совсем невмоготу - душно, тяжело дышать, холодный пот, голова кружится. Заглянув в бумажник, он понял, что пафосно сунуть кондукторше пачку купюр с бравым "На все!" не выйдет. Не было там никакой пачки купюр.

            "Правду пишут в интернетах, - слабо улыбнулся Коля, - внимание - тот ещё наркотик".

            Его растопыренная пятерня с размаху ухватилась за филейную часть стоявшей рядышком русой мазельки, стиснув её попу, как самое дорогое в мире сокровище.

            - Оба-на! - глубокомысленно изрёк Артур, когда его полная физиономия засунулась в приоткрытую дверь. - Ты к Жеке, что ли, под юбку полезть удумал? Так она юбок вообще не таскает, по ходу.

            Услышав, что его версия недалека от правды, гость долго ржал, аки конь.

            - Не, ну ты Колян жжёшь. Ты б ещё куснул её за попец, раз такой аппетитный.

            - Да я же рассказывал, - несколько раздражённо бросил Николай. - Принёс?

            - Не, блин, не принёс, цветочки будем сёдня нюхать, - передразнил его знакомый и ловко выудил из рюкзака два пузыря. - Пивчанское есть? Жеку ограбил на хавчик, или снова консервный день?

            - Ага, консервный, - согласился хозяин, и, уложив бутылки в морозилку, понёс в комнату нехитрую закуску.

            - Колян, я с тебя фигею, - выдал Артур дежурную фразу, смачно выделив финальное слово. Фраза оная пользовалась среди других наибольшей популярностью, и произносилась по поводу и без, так что "фигение" её автора было, похоже, перманентным. - Вруби Дельфина, а? - вежливо попросил он, заходя в комнату следом.

            - Короче, - снова возмутился блондин.

            Николай только что посвятил без малого четыре часа усиленному штудированию материала, записанному на сегодняшней лекции - и не нашёл там ни единой зацепки. Пропущенные первые минуты повлиять никак не могли, так что Лизке он даже не набирал. Зато в очередной раз перерыл интернет, когда паранойя принялась навязчиво нашёптывать ему: "А уж тот ли это Баннинг?"

            Да, тот.

            - Ты давай, пока трезвый, я тебе заново всё расскажу, а то потом снова не будешь помнить ни черта.

            Отказаться было трудно - водке требовалось время охладиться.

            - Ну, валяй, - Артурчик лениво плюхнулся в кресло.

            - Так вот, - выдохнул Коля. - Про внимание то, что я говорил в прошлый раз, ты запомнил хоть что-то?

            - Ну, - серьёзно кивнул приятель. - То, что ты - аттеншнвхора. Так это давно все в курсах.

            - Да не в том дело! - снова принялся беситься блондин. - Ладно! Тогда - с самого начала. Помнишь, как в середине февраля на день рождения лохматого погудели?

            - Не-а, - покачал Артур головой. - Знач, нормально дали джазу!

            - Ну, да. В общем, я тогда накачался неслабо и попёр среди ночи за куревом. Остановился на обратном пути на мосту. На улице - ни души, дубарь, ветер, а на меня чего-то нахлынуло - стою такой, вроде я - один против стихии и всего мира. Смекаешь?

            - Ага, - неопределённо отозвался товарищ.

            - Вот. Я и песню затянул, что-то из Джоплин. И тут совсем рядом вдруг - голос. Мужской. Что-то в стиле: "Я смотрю, молодой человек, вы решительно изнываете от скуки".

            - Представляю, как ты высадился, - хохотнул собеседник.

            - Да не то слово. В полтретьего ночи-то, в такую погоду, какому идиоту, кроме меня, на мосту торчать? Ну, думаю, тоже пьяный. "А вам какое дело?", спрашиваю. И демонстративно руки из карманов достаю, начинаю перчатки поправлять.

            - А теперь он, небось, высадился, - активно веселился Артур.

            - Да иди ты... В общем, давай мы общаться. Гляжу - а он и не пьяный ни разу. Среднего возраста, короткостриженый, в пальто, туфелах. Такой себе деловой мэн. И такой прям располагающий, что ли. Треплемся мы, значит, ну и я возьми и ляпни, как меня всё достало, что вокруг всё одно и то же. Тут он мне и предложил...

            - Закинуться, что ли?

            - Нет, блин! Сделку предложил. Как у Гёте в "Фаусте", не читал?.. Ну, да. Ладно, проехали...

            - Да я шарю, ты чё, - обиделся Артурчик, - типа сверхспособностей, и всё такое.

            - Ну, почти. Предложил вечную жизнь и ещё кое-какие плюшки, но с тем условием, чтоб люди всегда обращали внимание на меня и то, что я делаю. Единственное что - повторяться нельзя. Ну, а для меня это - проще простого, сам понимаешь! По крайней мере, я так думал.

            - Пошли на балкон, покурим, - откровенно загрустил гость Николая.

            - Значит, пожали мы друг другу руки, - продолжал Коля, следуя за приятелем, - я малость на стрёме такой, конечно, но ничего этот мужик не выкинул. Говорит только напоследок: "Я бы рекомендовал вам теперь отыскать в жизни некоторое постоянство". И улыбается... Спасибо, - прикурив и выпустив дым, он поблагодарил Артура. - То есть, какую-нибудь фишку, которая бы постоянно давала внимание, сечёшь? Навроде актёрской игры. Я это позже догнал.

            - Ну, и что этот крендель? - осведомился Артурчик, сплёвывая на газон под домом. - Растворился в дыму со злобным хохотом?

            - Нет, просто повернулся и ушёл, - пожал плечами блондин. - Я ещё подумал тогда: "Вот придурок!" и посмеялся. Ну, и обратно пошёл допивать... Зато на следующий день! - лицо Николая просветлело, и он принялся рассказывать о необычайном, пьянящем чувстве эйфории, захлестнувшем его после того, как сделка стала приносить плоды.

            - Колян, да ты запарил! Может, давай долбанём уже?! - не выдержал, наконец, Артур, запихивая бычок в вазон и выходя с балкона.

            Коленька поспешно докурил в три тяги, ткнул окурок туда же, что и гость ("Когда-нибудь, они прорастут" - обычно смеялся Артур) и отправился на кухню. А уже через пару минут у них начался праздник, который продолжался до самого рассвета. Так что, когда в районе полудня Николай, относительно, пришёл в себя, он долго не мог понять - чего же ему всё-таки хочется? То ли пить, то ли есть, то ли в туалет, то ли вообще - спать дальше. "Плевать. Буду дальше дрыхнуть", - решил блондин, и снова закрыл глаза.

            У Артурчика, впрочем, на этот счёт было противоположное мнение. Он уже успел встать и прикончить небогатые запасы пива из холодильника, так что вскоре принялся пинать хозяина квартиры, чтобы вместе отправиться за добавкой. Коля матерился, как сапожник, но с дивана был всё же сброшен.

            Враждебное летнее солнце нещадно жарило похмельную голову. Коленька принялся мечтать, чтобы его стошнило (авось полегчает) - но желудок был пуст, ввиду малого количества закуски накануне. Они вдвоём с Артуром переходили мост - и как маняще плескалась вода внизу! Грязная, вонючая, но - мокрая! Бездумно глядя за борт, Николай поднял голову и спустя секунду успешно сфокусировал взгляд на двигавшейся навстречу группке азиатов. Какие-то китайские туристы... В голове что-то глухо бухнуло и расцвело алой вспышкой. Вот он - шанс! Коля вздохнул поглубже и выкрикнул простейшее матное слово из трёх букв. Иностранная делегация тут же почтила его своей раскосостью.

            Нет, так мы уже делали, но - соль и не в этом! Рядом радостно зарычал Артур, вторя товарищу - полагая, что тот решил поиграть с ним в старую-добрую игру.

            Коленька же оттолкнулся от его плеча и запрыгнул на перила моста.

            Твою мать, твою мать, страшно, сука, мать твою!..

            Адреналин вылетел в кровь, бешено заколотилось сердце, разгоняя её по организму - какие-то доли секунды Николай балансировал на волоске от падения с двадцатиметровой высоты, а его самого внутри разрывало на части от возбуждающего эффекта, накладывающегося поверх седативного. Но все взоры уже были прикованы к нему, так что, не сорвавшись вниз сразу, он буквально на следующее мгновение ощутил, что готов воспарить ввысь.

            Перила были круглыми, едва ли не в обхват ладонью - до того маленькие. Коленька сделал первый неуверенный шаг, затем - второй, а потом с лёгкостью побежал вперёд. Последствия пьянки улетучились, как не бывало - теперь он уже мог изобразить на перилах хоть лунную походку! Да он мог бы сделать сальто в воздухе и приземлиться обратно на носок на то же место! Да он...

            Артур схватил его за пояс - и он полетел на землю. Под звуки раздавшихся аплодисментов последовало трясь! - и Коля впечатался в асфальт, больно ударившись затылком.

            - Не, Колян, ты реально двинутый, - донеслось сверху. - Сказки свои толкать - ну хрен с ним. Но дурковать и играть в ящик от нехрен делать - ты завязывай. Стань уже нормальным взрослым мужиком, а то скоро все на тебя забьют с такими приколами.

            Артур оставил его, лежащего, и ушёл - а Коля смеялся. Его приятель, "чёткий пацанчик" и забулдыга, советовал ему взяться за голову. Единственный человек, которому бы никто не поверил, расскажи он всю правду, сам не верил ему. Интуристы обступили его, галдя на своём - для них он был героем! Но он был всего-навсего человеком минуты, man of the hour, как звучало на английском наиболее подходящее ему определение. Час пройдёт - и о нём все забудут. В сущности, кому он нужен?

            Никого другого нет рядом, только ты, и никого никогда и не было - так откуда им взяться? Всё - просто мишура и бисер для свиней.

            Коленька смеялся, смеялся до слёз.

            Евгения обнаружила его через неделю. Открыв дверь своим ключом, она зашла и обомлела от испуга. Николай валялся в коридоре на полу - с трудом поднявшись с дивана, чтобы сходить в туалет, на обратном пути он совсем обессилел и упал, и уже не смог встать.

            - Ник, ты что, что с тобой?! - девушка подбежала и опустилась рядом на колени.

            Перевернув парня на спину, она ужаснулась. Коля неимоверно исхудал, будто не ел всё это время, и походил на покойника. Щёки и глаза ввалились, лицо стало мертвецки бледным, некогда пышные светлые волосы, теперь наполовину седые, слиплись.

            - Ник, что ты с собой сделал? Ты меня разыгрываешь, дурачок?..

            Сделав над собой усилие, он приоткрыл веки. Устало пробормотал, разлепив покрывшиеся коркой губы и глядя на неё мутным взглядом:

            - Женька...

            В ответ она машинально всхлипнула, и тут же принялась отчитывать его сердитым голосом:

            - Так, ты чего тут разлёгся, на полу? Напился до чёртиков и уже дрыхнешь, где попало, да! А ну-ка давай, давай, подъём!

            Она попробовала его поднять, но ей не удалось, так что она просто протащила его немного в сторону комнаты. Осознав тщетность попыток, Женя произнесла совсем жалобным голосом:

            - Ты не ел всё это время? В обидку решил поиграть, да?

            - Хорошо, что ты здесь, - еле слышно прошептал он в ответ, глядя в её карие глаза, наполненные солёной влагой.

            Наверное, стоило ей набрать, когда он ещё был в состоянии это сделать. Вчера он проснулся, и с удивлением ощутил, что уже не может покинуть квартиру, отправившись в свой традиционный поход за вниманием. Он позвонил Лизке, той блондинке с лекции Баннинга. Насколько смог, постарался говорить беззаботно. Позвал в гости. Она даже приехала. Но, когда она его увидела... Конец был немного предсказуем. Потребность во внимании росла, словно геометрическая прогрессия с множителем, большим единицы. Поэтому он был обречён. Быть может, ещё с той самой февральской ночи, когда он, стоя под пронизывающим ветром, храбро пытался напевать "Кукушку"? И он пробовал, изо всех сил старался расшифровать этот ребус, разгадать загадку высокого брюнета, встретившегося ему на мосту, но... Не там искал?

            Евгения похлопала его по щекам, приводя в чувство, не давая провалиться обратно в холодный, липкий сумрак. Что-то коснулось его лба - нечто лёгкое, легче снежинки - и так и осталось там. Слеза? Верно, она плачет. Но уже слишком поздно.

            - Слишком поздно... - повторил он вслух свою мысль.

            - Коленька, держись, сейчас я вызову скорую, - лепетала она.

            Скорую? Смешно. Ребята в белых халатах примутся мельтешить перед ним, может, даже что-нибудь вколют - и он действительно почувствует себя лучше, но только не от препарата, а от их мельтешения. А когда они уйдут...

            - Не надо скорую, - простонал он, - не поможет.

            Вот он, предел. Николай почти физически ощутил его. А вместе с ним - и потребность выговориться. Напоследок. Уж она-то его точно выслушает, и поверит ему, не так ли?

            - Мне нужно внимание, - призвав на помощь остатки сил, заговорил он, - дьявол обещал мне бессмертие с ним. А без него - я погибну. Но... я никому не нужен.

            Голова его отлетела в сторону, щека отозвалась тёплым покалыванием, на ухо упала ещё одна капля. Николай изумился, сообразив, что ему отвесили пощёчину.

            - Какой же ты дурак. Глупый, самовлюблённый дурак! Ещё и слепой. Ты так ничего и не понял.

            Он скосил на неё взгляд, и даже сумел медленно повернуть голову в её сторону.

            В её глазах стояли слёзы. А ещё в них плясали бесенята - крохотные злые искорки.

            - Женька?..

            - Ты настолько зациклился на себе, что даже не замечаешь того, что творится у тебя под носом! А я-то, дура, тоже хороша - нашла, в кого влюбиться!

            Он продолжал непонимающе глядеть на неё, но непонимание это стремительно улетучивалось.

            - Что смотришь? Сам же сказал - слишком поздно уже. Ты вроде помирать собирался, нарцисс? Давай, не отвлекайся!

            Он моргнул пару раз, потом зачем-то попросил:

            - Ударь меня ещё раз.

            - Что... О, с удовольствием!

            Контрольный. Но это было излишне - кусочки паззла сложились воедино ещё после первого раза, просто нужно было время, чтобы рассмотреть его целиком.

            Умирать ему почему-то расхотелось.

            - Евгения... Ты сможешь мне простить мою хроническую непунктуальность?

            - Ещё чего. Обойдёшься.

            - А если мы сделаем вид, что ещё не поздно? А ты сделаешь мне последнее китайское?

            Она не ответила. Она дулась. А он, неожиданно для себя - любовался этими искорками.

            - Кажется, я понял, чего я хочу.

            - И чего же?

            - Быть с тобой.

            - Ага, щас. То, что я только что сказала - ничего не значит. Учти, тебе придётся постараться, чтобы завоевать меня.

            - Я готов.

            - И ты оставишь попытки привлечь к себе внимание всех подряд? - переспросила она недоверчиво. - А как же твоя вечная жизнь?

            Коленька улыбнулся, насколько хватило сил:

            - С тобой - я буду всегда.

12.03.2015 04:40