Через несколько часов, вымотанный донельзя, я опустился на пол своей квартиры. Кацураги в компании Накамуры и врача – психотерапевта, представившейся доктором Миоко, выпытывали у меня подробности произошедшего, по многу раз заставляя повторять ключевые моменты. Зачем вы пошли вслед за ней? Вы были уверены, что ваши выстрелы приведут к нужному результату? Что вам сказала Аянами?, Как вы думаете, что она имела в виду? Я по возможности точно описал свои действия – всё равно наверняка имеется видеозапись всего произошедшего ( видеокамеры, в отличие от окон, были уже заменены). Аянами не сказала практически ничего, что бы объяснило её поведение, но именно этот вопрос вызывал наибольший интерес Затем приехала доктор Акаги, и бесчувственную Аянами куда – то увезли. Блондинка тоже интересовалась репликами моей коллеги, помрачнела, буркнула что то вроде «ну вот, опять» и уехала обратно.

На мой вопрос о причинах подобного поведения девушки последовал вежливый завуалированный совет не лезть куда не просят. В конце концов меня оставили в покое, и вот я снова в один – в четырёх облезших стенах, без единой табуретки. Видимо, до атаки Ангела здание  было вполне приличным, и не таким уж старым  (откуда взяться старому зданию в мегаполисе, которому от силы лет десять?), но сейчас решение поселить меня сюда и оставить здесь Аянами и сотрудников НЕРВа , которые сейчас либо в Геофронте, либо в городе, было нелогичным. Таковых в серьёзной организации быть не может, значит, есть причины. Налаженная аппаратура наблюдения, например Я задумчиво оглядел очередной потрескавшийся потолок. Можно, конечно, поискать скрытую электронику, но вряд ли получиться обезвредить её всю. Хотя… ЭМИ должен был выжечь здесь всё, а заменить сложную скрытую аппаратуру невозможно за короткий срок. Значит, либо дело не в этом, либо аппаратура сродни Евангелиону, что проверить в принципе не получится. А может не только наблюдения, но и контроля? Я вспомнил каменную маску синевласки. Возможно, произошёл сбой, вот и результат…  Тогда почему со мной ничего не происходит? Или происходит, но я этого не замечаю? Так, хватит, я и так в одном шаге от весёлого дома… Или уже? И мне всё происходящее всё-таки кажется? А на самом деле где то меня пеленают санитары, или и вовсе я всё ещё лежу на плоту посреди моря, догорает фитиль, а в умирающем мозгу стремительно проносятся видения… Отставить! Кажется, кто то собирался за покупками? А то ночевать придётся на полу.

Как ни странно, гипермаркет работал в обычном режиме – потому, наверное, что находился в противоположенном конце города. Попытка самостоятельно приобрести оружейный сейф вылилась в длительную процедуру проверки моей дееспособности – оказывается, до совершеннолетия запрещено самостоятельно совершать операции со средствами больше определённой суммы. Когда же выяснилась моя личность, процесс поиска необходимых вещей пошел с головокружительной быстротой, а отношение персонала разительно переменилось. Не прошло и часа, как я вышел из сверкающего здания гипермаркета, изрядно потратившись, достигнув двух целей разом: отвлечься и как то начать налаживать быт. Возвращаться сразу не хотелось. Не торопясь, направился куда- то в центр. Кругом сновали люди – только что избежавший гибели город возвращался к нормальной жизни. Мы всё время куда то торопимся, часто подгоняем время – эти пожелания варьируются от « скорей бы стать взрослым» и «подошла бы уже моя очередь» в какой нибудь конторе до «выплатить кредит» или получить следующее звание, очередную должность, и в то же время панически боимся стареть. И, может быть, именно по этому стареем. Странные иногда мысли приходят в голову – какая на фиг старость? Да и какие это «мы»? Им всем, в общем то, наплевать на отдельно взятого Икари Синдзи, вирпила с единственным боевым вылетом, не имеющего ни семьи, ни друзей. Им подавай пилота Евангелиона… И мне тоже было бы плевать, если бы… Если бы не слова Сакаи: «Тебе может показаться, что кругом обыватели, которым важно лишь собственное благополучие, что защищать их – дело бессмысленное. И, действительно, таких немало. Но если кто то где то ещё пишет книги, стихи, а кто – то их читает – смысл есть. Империя – это не только территория, культура, история и экономика. И не только люди. Толпа, даже составленная из гениев, останется толпой. Империя - это то настоящее, что делает нас людьми. Где пролегает грань между добром и злом? Трудно сформулировать, но ведь почувствовать можно? Вот это чувство – и есть то единственное, что как то оправдывает наше существование.».

Когда я в первый раз сел в кабину гидроплана, он, как и полёт, волновали меня в последнюю очередь. Куда больший интерес вызывал пилот, сидящий в кресле слева от меня. Сплошные странности: судя по упоминаниям в различных разговорах, участвовал ещё во второй мировой. К тому же одноглазый. Тем не менее, выглядит значительно моложе своих лет (да ему должно быть около 95!), находится на действительной службе, и, несмотря на звание капитана, обладает большими полномочиями. Что следует хотя бы из того, что на базу меня с ним пропустили без разговоров. Да и на полёт он разрешения не запрашивал… К тому же, о происшествии со мной Сакаи даже не составил рапорта, и никто на это не обратил внимания, хотя врача, как выяснилось, он вызывал. Мы оторвались от воды, звенящий от напряжения на взлёте мотор перешёл на ровный, спокойный гул. Сабуро обернулся, и я поразился яркой, искренней радости полёта в его глазах. Сквозь лицо пожилого, много повидавшего человека на секунду проступил совсем молодой, жизнерадостный парень.

- Здорово, Синдзи, а? Сколько лет летаю, а привыкнуть не могу.

Я хотел было сказать, что, к сожалению, никогда не интересовался авиацией… Бросил взгляд вниз. И замер. Сверху мир был совсем иным. Строгие, правильные очертания строений базы. Аккуратные дорожки, как по нитке высаженные деревья… Изумрудная, сказочная вода в бухте, белая полоска прибоя, воздух, слегка дрожащий в солнечных лучах. Обдувающий лицо поток воздуха и лёгкая дрожь корпуса давали ощущение скорости. Внезапно море встало стеной, солнце ударило по глазам, перегрузка вдавила в кресло: капитан начал воздушную акробатику. И тут я почувствовал, что действительно лечу, а не просто сижу в кресле.  Желудок напомнил об этом совершенно недвусмысленно… Небо и море сменяли друг друга, машина стала центром Вселенной, а я понял, что на плоту действительно поторопился. Тогда мы летали почти три часа, а я, как ребёнок, просил капитана «ещё немного». Позднее я узнал, что Сабуро хотел оформить опекунство, но ему запретили. Мне было очень трудно уезжать…

Задумавшись, я вышел к краю смотровой площадки, находящейся на гребне небольшой горы. Токио – 3 был красив. По светящимся ниткам дорог струились ручейки автомобилей, празднично сияли небоскрёбы… Да, город быстро восстановили. Как то незаметно я пробродил до ночи… Шаги со спины. Оборачиваюсь, рука невольно дёргается к кобуре.

- Свои, Синдзи. – голос Кацураги. Капитан в своей форменной куртке, волосы рассыпаны по плечам  «Не по Уставу»- ехидно мелькает в мыслях.

Мисато встала рядом, несколько минут мы молчали, глядя на ночной город внизу.

- Красиво, лейтенант? Можешь гордиться – этот город тебе обязан.

- Что с Аянами, Мисато-сан?

- Акаги утверждает, что это последствия психологической травмы, и они вполне преодолимы. Но вообще – я здесь недавно, и всё это время она производила странное впечатление. Мне казалось, что и раньше Аянами была… Какой – то неестественной, что ли. Думала – мало ли, может, тяжёлое детство… Я и сама… -Мисато осеклась.- Синдзи, ты покупки на ту квартиру отправил?

- Естественно. Столько унести нереально.

- А зря. Решением Высшего совета НЕРВ принято решение о дислокации пилотов вместе с непосредственным командованием. А ввиду дефицита площадей жить тебе пока придётся в соседней со мной  комнате.

Ну и ладно, всё равно мне это бунгало не нра… Чего?!

- В смысле, госпожа капитан?

- В прямом. Чтобы избежать ситуаций, подобных сегодняшней. Синдзи, твою дееспособность никто не оспаривает, но так будет лучше. Или тебе зачитать официальный приказ?

- Симатта…

- Ты что-то сказал, лейтенант? Не понимаю, что ты так скривился? Да большинство пацанов твоего возраста только мечтали бы о таком… - Кацураги игриво взглянула на меня, встряхнула головой. Волосы иссиня – чёрным водопадом заструились по плечам.

Я шарахнулся в сторону, споткнулся о парапет и едва не загремел вниз. Кацураги рассмеялась.

- Ладно, Синдзи, я и сама не в восторге. Но так сложилось… Переубедить Командующего не удалось. Сначала он вообще хотел поселить тебя в Геофронте. Как и меня. Нашли компромиссный вариант.

- Но, Мисато – сан, согласитесь, это несколько неудобно…

- Отставить, лейтенант. Официально – моя квартира приравнена к казарме. И я там нахожусь как твой командир. Всё ясно?

- Так точно.

- И учти, лейтенант, без пошлостей. Ты наверняка читал.. Знаешь. Не посмотрю, что ты единственный пилот…

Читал. Знаю. Мисато год назад застрелила пристававшего к ней полковника из Генштаба на дуэли. Дуэли разрешены, а Кацураги – ас Империи. Конечно, ей ничего за это не было, скорее, только добавило популярности… Это самый громкий, но не первый эпизод в её карьере.

- Ну что, поехали домой?

Домой? У меня уже давно не было дома. Только потолки… И кокпиты виртуальных истребителей.

- Как скажете, госпожа капитан.

Когда я ехал с Мисато прошлый раз, то посчитал, что экстремальный стиль вождения капитан применяет в соответствующих ситуациях. Оказалось, я сильно ошибался. Поток встречных авто слился в одну светящуюся линию. Машина обходила движущихся в одном направлении с нами так, будто они стояли на месте. И это на скоростном шоссе. Войдя в поворот, мы некоторое время ехали на двух колёсах, под аккомпанемент визга шин и раздражённых сигналов водителей. Несмотря на явное превышение скорости, полицейские машины не оказывали нам ни малейшего внимания – будто нас и не существовало. Значит, полномочия НЕРВа доходят и сюда… Мисато искоса поглядывала на меня, ожидая, наверно, каких – то комментариев происходящего. Не дождётесь, капитан, я просто смотрю на приборную панель, а не на дорогу… На приборную панель, а не на чёртов грузовик перед нами! Симатта!.. Визг шин, резкий рывок – мы разошлись в считанных сантиметрах с тентованным бортом. В который раз убеждаюсь, что холодный пот – это совсем не иносказание.

- Правда, здорово?- повернулась ко мне Кацураги. В глазах – искорки веселья и отблеск фар. -  Люблю ездить ночью, жаль только, редко удаётся поколесить по городу – до дома всего десять минут, а служба отбирает слишком много времени…

- Госпожа капитан… - Всё таки попрошу ехать потише. Она, конечно, ас, но я-то ещё нет и всё таки хочу успеть им стать…

- Синдзи, я же сказала – не на службе обращайся по имени. – Мисато, не глядя вперёд, затормозила перед светофором. – Так что ты хотел?

- Вы не могли бы…

- Лейтенант, чтобы обратиться к девушке на ты, тебе нужен приказ? – Кацураги откровенно веселилась. - Кстати, ты вообще с девушками как?

- В смысле, госпожа ка… Мисато? – чего она несёт? И куда так несётся, это же не истребитель! – Причём здесь вообще девушки?

- При том, что мне нужно знать, чем живёт мой подчинённый. В твоём личном деле сведения на эту тему отсутствуют. Так вот, у тебя сейчас может возникнуть лёгкое головокружение от успехов, нуждающееся в лечении…

- Головокружение у меня – от вашей езды, Мисато. Я понял – водить к себе никого и не собирался, да и …

- Что «и»?

- Мы, кажется, уже приехали, госпожа капитан. То есть Мисато…

- А когда то мне пришлось очень постараться, чтобы ко мне всерьёз обращались по званию, не подразумевая при этом… Впрочем, тебе ещё рано. Вылезай.

Чистая, аккуратная высотка. Пункт охраны у входа. Охранники молча козыряют, когда мы проходим мимо, документы никто не спрашивает. Поднимаемся на девятый этаж. Перед дверью Мисато приостанавливается.

- Синдзи, у меня в квартире немного не убрано. Ты не обращай внимания, ладно?- голос смущённый. Чего это она? Как будто это важно – сколько мусора в твоей квартире. Это, конечно, не значит, что не надо убираться. Но куда важнее – сколько мусора в твоей жизни.

Кацураги открыла дверь, приглашающе махнула рукой.

- Ну, вот мы и дома. Заходи, Синдзи. – Я всё понял. По крайней мере, стало ясно, почему Мисато настояла на моём переселении: денщиков всё-таки Устав иметь не разрешает.

- Где у вас ведро и тряпка, госпожа капитан? – Мисато вздохнула – как мне показалось, с облегчением.

- Возьми в кладовке, слева по коридору. Только ведро… ээ… В общем, оно забито. Под завязку, вроде. – Задумчиво пнув банку из-под энергетика, не разуваясь (смысла не было), я отправился выполнять помывочные работы. Вроде бы, у древних греков это считалось подвигом среди конюшенных самураев. Вот только речки рядом не было. Если только использовать сантехнику… Через час мы сидели за столом перед вскрытыми упаковками еды быстрого приготовления. Задумчиво пялимся друг на друга. Кацураги, сменившая форму на простое открытое летнее платье (может, и не платье, но в видах женской одежды я не понимаю ничего), абсолютно потеряла воинственный образ сурового капитана и сейчас напоминает девушку не намного старше меня самого. Очень усталую, грустную и задумчивую.

Мисато поковыряла вилкой вермишель, протяжно зевнула.

- Синдзи, я не самый лучший сосед. Да и многим вещам мне учиться уже поздно, да и бессмысленно. И главное – нет никакого желания что то менять Давай договоримся так, лейтенант: если тебя что то будет серьёзно напрягать, просто скажи мне об этом – посмотрим, что можно сделать. Хорошо?

- Договорились, командир. – Ну да, буду я делать замечания своему начальству… То есть буду, конечно. Но по принципиальным вопросам. Убраться лишний раз не сложно. - Мисато, я никак не могу понять: почему Аянами так странно себя повела? Ведь можно было застрелиться, повеситься, отравиться… Вариантов до фига. Почему она пошла на крышу?

- Я сама мало что понимаю, Синдзи. Эта информация для меня закрыта – так же, как от тебя большинство данных по Евам. Причин я не знаю – ни в первом, ни во втором случае. Но застрелиться Аянами точно не могла – она не военнослужащая.

- Ещё хотел уточнить… К вопросу о Евах. То, что мне выдала Акаги – рекламный проспект. Единственное, что я обнаружил в нём из адекватной информации – это ТТХ. И то, явно купированное. Мне необходимо больше. Просто для того, чтобы понять, чем АТ – поле генераторов отличается от защитного, и почему первое возможно аннигилировать, а второе нет. Также…

- Стой, Синдзи, погоди… Я тоже считаю, что тебе можно доверить больше. И обещаю поговорить с Акаги. Завтра проведу с тобой занятие, где, в том числе, расскажу, что смогу. На сегодня всё, у меня мысли путаются. У нас сегодня был тяжёлый день… И вряд ли завтра будет легче. Скажи, почему ты выражаешься так… казённо? Расслабься, мы дома, никаких посвящений в духе традиций первого курса военных училищ не будет. Да ты и сам должен был это понять.

Как то незаметно мы доели вермишель. Вообще, лапша быстрого приготовления и общая запущенность обстановки кухни странно гармонировали с явно недешёвыми предметами обихода. Одна только грязная немецкая плита чего стоит – недавно случайно видел в рекламе.

- Я просто стараюсь говорить точно. Не всегда получается…

- Ладно.- Девушка снова зевнула, прикрыв рот ладонью. – Тебе завтра в школу, так что умывайся – и отбой. Я, пожалуй, тоже.

Тщательно умывшись, я потянулся за полотенцем, которое повесил при входе на вешалку. Его мне одолжила Кацураги, поскольку за моими вещами поедут только завтра. Полотенце было на ощупь не пушистым, а каким то мягко-тёплым, упругим… И дёрнулось у меня в руках! В удивлении я открыл глаза… и отпрыгнул в сторону, ошалело тряся головой: вместо полотенца я пожал ласт пингвину. С небольшим ранцем на спине, кстати. Пингвин флегматично посмотрел на меня, фыркнул и вышел. Мда… Торопливо приведя себя в порядок, вышел в коридор. Птица спокойно ждала, пока ванная освободится. Ну и питомцы у моего командира. Невольно пожав плечами, двинулся в очередную комнату, в которой мне предстояло жить. Интересно, сколько?

Приятная неожиданность: из широкого окна моей комнаты видно звёзды. Хорошо, что высотных зданий нет рядом. Если Евангелион – аэрокосмический истребитель, означает ли это, что на нём можно летать в космос? Не думал, что мои даже не мечты - фантазии получат возможность осуществиться.

- Синдзи?- осторожный голос из-за двери выдёргивает из дремотно-расслабленного состояния предсна. Вскакиваю. Кобура, коммуникатор… Никаких сообщений. Что могло произойти? Всё неожиданное редко бывает приятным.

- Командир? Сейчас буду готов.

За дверью рассмеялись.

-Отбой тревоги. Спокойной ночи, Синдзи. –Удаляющиеся шаги.

Твою мать… Первый раз за боги знают сколько лет мне пожелали спокойной ночи. Хоть и разбудили при этом. «Слишком поздно» - мелькает в голове. Что именно поздно? Впрочем, не важно. Тяжелые, мутные образы перед глазами. Говорят, сон похож на смерть. Так ли это, узнать не смог никто. Но если это правда… Интересно, какие сны видятся там, за пределом? А может, весь наш мир – не слишком логичный сон депрессивного подростка? Обуреваемый бредом, снова погружаюсь в сонное оцепенение.

Мама, если ты там видишь сны, давай сегодня приснимся друг другу. Мне нужно многое спросить. Вот только за все эти годы ты мне не снилась – ни разу. Почему?