Я иду по пустынной улице, вдоль рядов давно заброшенных домов.

Свет дня, неяркий и пасмурный, падает на дорогу. Тишина. Сколько мусора вокруг... Чья-то машина, давно брошенная хозяином, медленно отдаёт свой чистый синий цвет рыжей ржавчине. Крыша и бампер склеены клейкой лентой, интересно кому это понадобилось...

Меня интересуют только бесполезные вещи. В луже у дома с забитыми окнами лежит разорванная кукла. Той маленькой девочки, которой она принадлежала, давно нет в этом мире. Лишь я один решил здесь остаться.

Я сворачиваю на широкую улицу с потрескавшимся асфальтом. В этих местах ещё можно было иногда услышать доносившийся издали шум. Эти звуки как эхо, созданное некогда людьми и теперь возвращающее им их голоса.

Но здесь уже нет никого, кто услышал бы своё эхо.

Закатное солнце выглянуло из-за туч, осветив ярким оранжевым светом контуры высоких полуразваленных зданий. Их ровно выстроенные силуэты заколыхались в потоках нагретого воздуха, однако я внезапно ощутил холод. Мне показалось, кто-то смотрел на меня из окна одного из домов... Я смотрю на бесконечные ряды однотипных окон с выбитыми стеклами. Казалось, в одном из них мелькнула чья-то фигура.

Солнце отражается от асфальта яркими лучами, заставляя меня щурится. Подойдя к подъезду, я со скрипом открываю входную дверь и захожу в прохладную темноту подъезда. Глаза постепенно привыкают к сумраку. На некоторых стенах ещё сохранились надписи, но прочитать их уже невозможно. Всё засыпано мусором и отвалившейся штукатуркой. Здесь пахнет плесенью и сыростью.

Лифт давно не работает, открытые двери шахты ведут в увитую трубами черную бездну. Я поднимаюсь по лестнице на семнадцатый этаж. В окружающей тишине слышен хруст бетонной крошки под моими ногами.

Запах пыли. Лекарственный запах разложения. Я здесь один.

Окна вдоль коридора пропускают мягкий белый свет. Я нахожу квартиру 2501. Звонок давно не работает, я поднимаю руку, но не касаюсь кнопки. Свет из окон прочерчивает лучи в пыльном воздухе, рисуя мою тень на двери. Дверь не заперта.

Я прохожу мимо обугленной стены в заваленную хламом комнату. Солнце проникает сквозь забитые досками дыры в стене. На грязном полу валяются какие-то драные тряпки, куски картона и пенопласта. Здесь никого нет.

Пора убираться отсюда. Поворачиваясь, я вдруг замечаю блеснувшее под моими ногами стекло. Ненужная вещь, и я подбираю её чтобы рассмотреть поближе. Это треснутое стекло из очков. Закрыв один глаз, я наблюдаю сквозь стекло размытые образы этой комнаты. Чья-то грязная шляпа... металлические обломки... порванные гитарные струны... разбитая кофейная кружка, когда-то очень красивая... чей-то старый портфель... Стекло увеличивает, искажая образы давно минувших дней.

Солнечные пятна медленно ползут по стенам, напоминая о приближении ночи. Да, пора убираться отсюда. Я бросаю стекло на пол и медленно бреду к выходу. Оно так и не разбилось.

Я аккуратно закрываю за собой дверь. Эта дверь всегда открыта, но никто в неё больше не войдёт. Никогда.