ВСЁ ЧТО НУЖНО ЧЕЛОВЕКУ 2.
Патрульные услышали грохот сносимых телефонов, перил и столбов за пять кварталов, и им это сразу не понравилось - было такое спокойноё солнечное и тёплое утро, - но теперь они увидели причину этих звуков. После того, как первый грузовик, завывая двигателем и покрышками, вырулил на заносе из-за поворота, патрульных осенила догадка - Кацураги. Так тормозить на поворотах, а вернее - входить на них в контролируемый занос при помощи ручника, было её визитной карточкой. Но это было делом привычным, и патрульные только смерили скорость первого грузовика на выходе из поворота. То есть из заноса.
- 70 кмч - средненько, - прокомментировал патрульный. - Наверное не одна едет - осторожничает.
Но за первым грузовиком из-за поворота, слегка задев боком здание, вылетел второй. Один из патрульных присмотрелся, резким движением схватил бинокль и упёр окуляры в кабину. А спустя две секунды он уже трясущимися руками пытался завести машину. Второй, глядя на побелевшее лицо напарника, взволнованным голосом спросил:
- Кто?
Тот с трудом ответил, срываясь на змеиный свист:
- С... Сс... Ссссс...Ссссорьююююю!!! - и заорал благим матом, обращаясь, видимо, к машине:
- Да заводись ты, катафалк ё****й!
Но катафалк, похоже, оскорбился и остался недвижим. Да ещё и заклинил двери. Патрульные заметались по салону, пытаясь выбить пуленепробиваемые стёкла. Первый грузовик промчался мимо, а из прикрученных на кабину второго колонок уже неслось:
- Дрожит земля, дрожит горячий воздух!!!
Огромные грузовики с эмблемой НЕРВа на бортах и на лбу на бешеной скорости неслись к выезду из Токио-3.
Аска за рулём по-дьявольски рассмеялась и утопила педаль газа, направляясь прямо на застывшую патрульную машину. На двери была видна цифра "7" - седьмой участок. Один из участвовавших в ночной веселухе полгода назад.
Водитель катафалка, который уже приготовился стать братской могилкой на двоих, прекратил бессмысленные попытки выбраться и обречённо уставился на летящий на них грузовик. Перед глазами стали сплывать картины из жизни. Вот он ребёнок... Мальчик... Юноша... Молодой человек, поступивший на службу в полицию... И вот уже он стоит на ночной улице, среди таких же, как он, с щитами и резиновыми дубинками, а спереди - из-за рядов товарищей - слышится громовое: "Броня крепка и трубы наши тяжелы!", и первое тело перелетает застывшие ряды. Полицейский вспоминал. Он был ещё новым человеком в городе, и поэтому никак не мог понять того похоронного настроения своих коллег, после того, как до них довели приказ начальства: "Не допустить гражданских беспорядков на перекрёстке такой-то и такой-то улицы. Предполагаемые зачинщики предполагаемых беспорядков - пилоты и обслуживающий персонал НЕРВа". Он понял это только тогда, когда очнулся в больнице с переломанными рёбрами, сломанной ключицей и сотрясением мозга. Нет, он, конечно, знал, кто такие пилоты, что такое НЕРВ, Арена и прочее, но не на грош не верил всем этим байкам про царящий в Токио-3 беспредел, главной причиной которого были всё те же нервовцы.
Он помнил, как его товарищи разлетались, как кегли под бешеным натиском, как казалось, свирепой неорганизованной толпы, но когда сам он оказался в первом ряду, то увидел, что им - почти трём сотням прекрасно подготовленных и экипированных полицейских - противостоят всего человек тридцать. Но как противостоят! Он помнил, как рыжеволосая девушка, ударами полицейских тонф расчищала пространство перед собой. Это было нечто: его боевые товарищи - а это уже был именно бой, а не банальная стычка - падали или отлетали в сторону один за другим. Полицейский поудобней перехватил дубинку и кинулся вперёд. Рыжеволосая только что ударом ноги в прыжке отправила на заслуженный отдых ещё одного стража порядка и теперь разворачивалась к строю. Полицейский, прикрывшись щитом, поднырнул под удар тонф - на щит словно обрушилась пара свай - и, скрипя сердце - девушка всё-таки, - ударил дубинкой по икрам. Рыжеволоска рухнула на колени. Строй полицейских рванулся вперёд, тускло блеснули наручники, но вдруг раздался нечеловеческий рёв:
- Аска!!! - и к строю вылетел парень лет шестнадцати - весь одетый в проклёпанную джинсу, с двумя трубами в руках - и встал между полицейскими и упавшей девушкой.
"Перила", - подумал полицейский, взглянув на трубы, и парень навёл на него пару злых глаз. Потом перевёл взгляд на дубинку, обернулся к девушке и, сжав трубы так, что побелели пальцы, с тихим, но злобным звериным рыком снова уставился в глаза полицейского: тот прочёл в глазах парня приказ тов. Сталина - "Пленных не брать". Дальше он помнил только взмах труб, много-много звёздочек и боль. Очнулся он уже в больнице.
И теперь он смотрел на эту рыжеволосую дьяволицу, которая со взглядом палача, которому ну ооочень нравится его работа, направляла грузовик прямо на машину.
Аска так и не простила полицейских седьмого участка, не смотря на приказы самого Икари-старшего, профилактические беседы (а также подзатыльники) Мисато, укоризненные замечания Синдзи и прошедшие полгода. Всякий раз, когда на одной улице оказывались они и Аска, то всё последующее по финалу напоминало старый, тогда ещё фантастический, а теперь ну просто комедийный фильм "Горец": в конце оставался только один. То есть одна. А остальные пребывали в сладких грёзах коматозного состояния - интуиция у Аски была не намного хуже, чем у Синдзи. Полицейских других участков Аска не трогала, пока те сами не нарывались своей навязчивостью. А они и не нарывались: терпеливо жались в сторонке и время от времени заботливо оттаскивали своих коллег из седьмого и укладывали их в машины скорой помощи.
Синдзи, дремавший на сидении слева от Аски, почувствовал спинным мозгом в кабине непонятное напряжение и открыл глаза. После чего, увидев цифру семь на борту ментовозки, подвинулся к Аске, обнял её за плечи правой рукой, а левой, со словами:
- Дорогая, не увлекайся, - стал поворачивать руль.
Грузовик качнуло влево, и полицейский закрыл глаза. В следующий миг раздался грохот мощного удара. Когда патрульные, спустя пару минут, наконец-то открыли глаза, ожидая увидеть свет и врата рая, то увидели асфальт дороги под бардачком - у машины был начисто снесён капот. Он лежал отдельно, метрах в тридцати. Вспомнив отца-десантника Кадзи, патрульные дружно перекрестились левой рукой и потеряли сознание.
- Что ж ты так-то, - укоризненно начал Синдзи, - они же не виноваты, работа такая.
- Ага. У них работа, а у меня три дня ноги болели, и коленки ободрала, когда упала, - зло проворчала Аска.
- Отстаёшь от Мисато, - вдруг ни к селу, ни к городу заметил Синдзи, и все полицейские были враз забыты. Аска скорчила физиономию велосипедиста на финишном спринте и втопила по самое небалуйся. Синдзи улыбнулся, любуясь прекрасным профилем лучшей гонщицы всех времён и народов. Он снова приблизился и поцеловал Аску в щёку. Та улыбнулась и повернула голову.
С задних сидений раздалось деликатное покашливание - Рэй, как всегда, была сама воспитанность. Синдзи обернулся, и Рэй показала ему на табличку "Товарищи пассажиры. Во время движения не отвлекайте водителя разговорами и поцелуями".
- Мисато?
Рэй с невинной улыбкой кивнула:
- Безопасность превыше всего.
Синдзи повернулся вперёд, откинулся на спинку сиденья и пробормотал:
- Если безопасность, то накой она с собой оба пистолета взяла?
После получения нового "Пустынника" Мисато не захотела расставаться со своим старым стволом, а праздник по поводу повышения Судзухары навёл её на мысль, что надо научиться стрелять по-македонски, и теперь спорить с ней стало в два раза опасней.
Синдзи усмехнулся, в очередной раз вспоминая ночные события полугодичной давности. Славная была охота. Правда, Тодзи чуть было не лишили новоприсвоенного звания, но за него заступилась Мисато, которой это развлечение очень даже понравилось, и уже готовый приказ отозвали.
Кстати, сам Синдзи потом нашёл этого полицейского, которого самолично отправил в больницу. Как бы он не был зол во время развлекухи, он всё-таки хотел выяснить, что это было: смелость или глупость. Когда он зашёл в палату в первый раз, у полицейского случился припадок, но Синдзи был настойчив и после третьего припадка он таки смог поговорить с болезным. Оказалось что смелость - полицейский просто не знал, кто такие Синдзи, Аска, Рэй, Тодзи и остальные, и поэтому не боялся. Остальные же слишком опасались за своё здоровье, а напуганный враг - уже не враг. Как бы то ни было, а незнание закона не освобождает от ответственности, так что никаких угрызений совести у Синдзи не было.
Из процедуры чтения пыльных страниц истории Синдзи вывел звук топтания батонов. Опознав звук, он усмехнулся. Вообще у него уже начало болеть лицо - он слишком часто сегодня улыбался.
"Вот же человек", - подумал Синдзи. - "Счёт в швейцарском банке уже превысил расстояние от Земли до Солнца, а всё строит из себя тихоню-программиста".
Сзади послышался злорадный смех. Любой нормальный психолог за такой смех уже бы упёк Кенске в психушку лет на десять - так, для профилактики. Но на его счастье рядом сидел... то есть сидела практикующий психолог несколько новационных, даже можно сказать, бунтарских взглядов на методики лечения. Рэй недавно заняла первое место на межрайонных соревнованиях по кикбоксингу, и поэтому Айда ничего не угрожало. Разумеется, кроме самой Рэй, если Кенске - не дай то Господи! - попробует посмотреть на какую-нибудь другую девушку с интересом, превышающим допустимый предел. Предел устанавливала сама Аянами, и поэтому он иногда скакал. И Айда иногда не успевал следить за изменением котировок на бирже взаимоотношений, за что и удостаивался внеочередных профилактических сеансов от шизофрении. А пока он просто злорадно, по-маньячески ржал.
"Опять какой-то вирь смастрячил", - прокомментировал про себя Синдзи. Айда за каким-то лешим - а если честно, то чтобы поднабраться опыта - подрабатывал в том же НЕРВе экспертом по информационной безопасности и считал, что лучший способ укрепить сетевую защиту, это без устали атаковать её. Он был специалистом по написанию интеллектуальных вирусов, ну а уж когда он атаковал MAGI лично, собственной персоной и в силах тяжких, то тут уж защиту НЕРВа могло спасти только второе пришествие Адама или отключение персоналом всех внешних соединений. Если успеют - Кенске ведь не трубил в рог перед началом нападения.
А Аска тем временем нагоняла грузовик Мисато. Кацураги, конечно, была намного опытней, но Аска приняла к исполнению байкерскую поговорку "Тормоза придумали трусы", а чувство страха у неё окончательно отшибло во время последнего боя на Арене. Рэй пыталась навязать свою помощь по лечению, но Аска вежливо послала её гораздо дальше геостационарной орбиты, и Рэй отстала.
Вскоре Аска поравнялась с Мисато и стала корчить обидные рожи через стекло. Мисато некоторое время терпела, про себя уже пообещав устроить зарвавшейся девчонке "Утро стрелецкой казни", но тут воображение Аски взыграло - она изобразила очень остроумную лицевую конструкцию, - и Мисато не сдержалась - резко вывернула руль вправо. А Аска казалось только этого и ждала - она ударила обеими ногами по педали тормоза, и Мисато занесло. Она выругалась, выводя машину из заноса:
- Не на того напала, заррраза арийская!
Видя, что номер не прошёл, Аска снова втопила газ. Они уже выехали из города и теперь неслись на скорости 130 кмч по пустынному шоссе. Пустынным оно становилось, как только до водителей других машин, и встречных и попутных, долетали звуки песен "Арии". Они предпочитали добровольно слететь в кювет, чем попасть под двухметровые колёса этих спятивших Шумахеров.
Но теперь Мисато смотрела в стёкла заднего вида и своевременными поворотами не давала Аске прорваться вперёд. После нескольких неудачных попыток, это маневрирование кое-что напомнило Аске, и она вставила диск с саундтрэком одного старого фильма. Фильм, что-то вроде "Чебуратор-2", был так себе, но музон к нему делали однозначно правильные пацаны. До Мисато донеслись знакомые аккорды Guns'n'Roses, она успела подумать:
"К чему бы это?" - и в следующий момент получила мощный удар в задний бампер, а из переговорника доносились вопли Аски:
- Angrief! Fur Fuhrer und Vaterland! Gott mit uns!
Мисато схватила рацию и заорала:
- Лейтенант, отставить! На борту гражданские лица! По домашнему аресту соскучилась?!
В ответ донеслось что-то по-немецки, но потом голос Синдзи перебил Аску:
- Мисато-сан, она всё поняла.
И хотя Мисато почему-то сильно сомневалась, что "Так точно" по-немецки звучит с такими интонациями и так долго, но Второго удара не последовало.
- А кого это ты подразумевала под гражданскими лицами? - спросил вальяжно развалившийся рядом с Мисато Кадзи.
- Тебя. Ты официально у нас не работаешь.
- Официально меня вообще нет. Я - призрак коммунизма, - рассмеялся Кадзи. - Командующему для исполнения заданий очень удобен человек, которого нет. Если что - я не я и рожа не моя.
- А хочешь я докажу тебе, что ты есть? - вкрадчиво спросила Мисато.
Кадзи не успел сопоставить вопрос и тон, которым он был задан, и ответил:
- Ага.
После чего получил по голове рукояткой выпрыгнувшего из кобуры пистолета.
- Аааа! Мисато! Какого ххх...?!
- Больно? - заботливо осведомилась та.
- Дьявол, да! Железом да по мозгам! Ясен пень - больно! - Кадзи потирал ушибленный череп.
Мисато улыбнулась и голосом лектора продекламировала:
- Боль есть сигнал, что с организмом что-то не так или он получил повреждения. Но это также значит, что организм существует. И раз ты испытываешь боль, значит ты есть. Так?
Логика у неё всегда была железобетонная с антиударным покрытием. Кадзи, не найдя контраргументов, проворчал под нос:
- Каждому лектору - в жопу по вектору...
Но на его несчастье Мисато сегодня с утра почистила уши, и Кадзи получил по голове ещё и "Пустынником". А он был явно потяжелей.
- Ааааааа!!! Чёрт, Мисато, ты что, меня убить хочешь?! - Кадзи повернулся и увидел искорку садизма в красивых глазах Мисато.
"Вот попал. Похоже, она сегодня в настроении", - подумал он про себя. А Мисато спокойно убрала орудие пыток и повернула лицо к дороге.
- Кажется, подъезжаем, - донеслось с третьего ряда сидений, где сидели Макото и Шигеру. На втором ряду сидели Тодзи с Хикари. Их посадили "со взрослыми" тоже по соображениям безопасности: Тодзи, вот уже полгода как официальный парень Хикари, в присутствии Рэй вёл себя как-то неадекватно, что очень не радовало его девушку, да и саму Рэй - тоже. Но если Хикари успокаивалась на подзатыльнике с лекцией на тему "Куда буркалы выкатил кабель-переросток?", то Рэй ставила палочки в свою записную книжку. И как-нибудь вечером выцепляла этого героя в тёмном переулке Токио и, сверившись с записями, проводила необходимое количество внушений. До переломов, конечно, не доходило - свои всё-таки, - но дней на пять Тодзи становился некомбатантом.
А меж тем они и правда подъезжали. Подъезжали к одному из озёр, которые образовались в ходе боёв с Ангелами. В отличие от той воронки, что образовалась после взрыва Нулевой, эти котлованы решили не засыпать. И сейчас это были нормальные озёра, ненормально круглой формы, и в них даже водилась рыба - её запустили год назад. Собственно, вся компания как раз на рыбалку и ехала - отдохнуть после очередного боя. Идею подкинула Рицко, и все завелись. Сама Рицко сидела сейчас рядом с Майей в грузовике зело злой Аски и немного нервничали - скорость была приличная, а водительских прав у Аски, конечно же, не было. Другое дело, что никому не придёт в голову их проверять. Магические слова "Чрезвычайные полномочия НЕРВ" всегда действовали безотказно. Так что в принципе, можно было даже устроить дикие танцы в неглиже на маинстрит Токио-3, и никто бы даже не вякнул. Да полицейские и так полгода как ходят смирные и тихие, отчего тот же Тодзи даже иногда грустит - раньше было веселее: пнул урну, тут же подскочил манекен в синем - "нарушение общественного порядка согласно статье...", - и дальше начиналась махаловка до мочиловки. А сейчас... Скукота.
Мисато стала тормозить и тут же получила удар в корму. Но прежде чем она успела обрушить на Аску матерный монолог, та её разоружила, проворковав в переговорник ангельским голоском:
- Ой! Простите Мисато-сан(!!!), я замешкалась.
Мисато произнесла часть монолога про себя, но решила этим ограничиться - на извинения материться вроде как не принято. Она стала съезжать с шоссе - ещё километр надо было пилить по колее через лес. Но колею, похоже, прокладывали в расчёте на легковушки, и теперь по лесу стоял такой грохот от выворачиваемых и падающих стволов, как будто по лесу к озеру ломилось стадо бешеных мамонтов, жестоко страдающих от сушняка. Ибо Аска, пробормотав:
- Мы пойдём другим путём, - вообще съехала с колеи и теперь прокладывала новую.
Синдзи запел:
- Мы и Грынпыс, в борьбэ мы родылысь, за экологию борыс!
Не смотря на отчаянное сопротивление этой самой экологии в виде леса, Аска умудрялась не отставать от Мисато.
Преодолев лесозону, грузовики на скорости в 80кмч с разгону проскочили показавшуюся очень узкой полосу берега и влетели в озеро, моментально погрузившись по самую крышу. К счастью грузовики были армейского образца, так что кабина была герметичной, да и забор воздуха мог вестись аж из трёх мест. Аска услышала, как в кабине Мисато дико заржал Тодзи, и тоже усмехнулась - видимо обоим это напомнило "Последний бой Варяга". Но на самом деле Тодзи ржал не столько из-за этого, сколько от комментария Хикари:
- Мисато-бланка буль-буль, буль-буль.
Кенске, ничего не замечавший вокруг вот уже минут десять - он пребывал в экстазе от только что написанного им виря - потянулся к кнопке опускания стекла - ему, видимо, захотелось глотнуть свежего воздуха. Аска, увидев это в зеркало заднего вида, резко перегнулась через сиденье и, схватив Айда за грудки рубашки, притянула к себе.
- Дотронешься - ихтиандром сделаю, - процедила она ему в лицо, и зрачки офанаревшего хакера свернулись в точки диаметром 0,6(6) мм. Когда Аска этого хотела, то её сила убеждения превышала даже возможности Аянами, чему та откровенно завидовала - ну не дано.
Аска кинула Кенске обратно на сидение и врубила заднюю передачу. Два рычащих морских чудовища стали выбираться на берег, а выбравшись - благо дно было пологим - встали обтекать.
Пассажиры стали кто вылазить, кто выгружаться. А Кадзи даже не выгружался: он просто шлепнулся с полутораметровой высоты кабины и рванул к ближайшим кустам - его внезапно схватил приступ морской болезни. Из кустов послышались крайне неаппетитные звуки, и Кадзи резко полегчало. Ему полегчало ещё больше, после того как он уполовинил карманную фляжку с чистейшим спиртом и из кустов он уже вышел, сверкая белоснежным оскалом.
А Мисато, широко расставив ноги и уперев кулаки в бока, уже хозяйским взглядом осматривала предполагаемое место кемпинга. Весь мужской личный состав вдруг ощутил острую потребность исчезнуть из зоны видимости майора, но было поздно.
- Лейтенант Икари и вольнонаёмный Рёдзи, - оба поспешно обернулись, - разгрузка материальной части. Айда - развёртывание центра связи. Судзухара - заготовка горючих материалов. Макото и Аоба - рекогносцировка местности с нанесением ориентиров на карту района.
Мисато огляделась и рявкнула:
- Выполнять!
Макото и Шигеру ломанули в лес, и скоро треск ломаемых веток стих в дали. Синдзи и Кадзи кисло переглянулись и поплелись к заду грузовика Аски. Когда они дошли до бампера, Синдзи подсадил Кадзи, тот перевалился через стенку кузова и пинком отвалил её вниз. Синдзи окинул взглядом внутреннее убранство кузова и присвистнул.
- Похоже, Мисато решила отдохнуть с четерёхзвёздным комфортом.
В кузове громоздились шезлонги, раскладные столы, мешки с упакованными... НЕТ, не банальными палатками, а, судя по рисункам, с шатрами на шесть посадочных мест. Ещё там была куча вентиляторов и обогревателей, на все казусы погоды. Кадзи кинул Синдзи какой-то пластиковый ящик и тот услышал знакомое металлическое постукивание цилиндрических небольших предметов.
"Ну да: Мисато без пива, это как Кадзи без щетины".
Но он снова глянул в кузов и остолбенел - эти ящики занимали ровно половину огромного кузова.
"Здесь же ящиков двести! Что за беспредел она задумала?" - снова подумал Синдзи. Но Кадзи пощёлкал пальцами у него перед лицом и показал рукой на озеро.
- Кидай. Охладится.
Синдзи кивнул, и работа закипела: ящики один за другим аккуратно укладывались, а вернее - беспорядочно скидывались, в прибрежную линию, выкидывая наверх радиолокационные буйки, чтобы потом легче было искать.
Когда Синдзи взялся за двадцатый ящик к нему подвалил окончивший разминку Тодзи и запрыгнул в кузов. Немного покопавшись в глубине, он вылез наружу, держа в руках чемодан, похожий на футляр гитары.
"Старовер хренов", - подумал Синдзи.
Судзухара положил футляр на траву, приложил палец к замку и, после негромкого "ЁПРСТ - Клац" замка, медленно и торжественно поднял крышку. Он запустил руку в футляр и, спустя секунду, с лихим молодецким посвистом уже крутил вокруг себя красивый воронёный топор с изукрашенным топорищем. Синдзи усмехнулся:
- Чем бы дитя не тешилось...
Однажды Тодзи после очередного боя подвалил к техникам из третьего отдела с двумя ящиками. В ящиках был двадцатилетний армянский коньяк. Тодзи грохнул ящики один на другой, а сверху шлёпнул выполненный в цвете планчик-конспектик будущей работы и загадочно проговорил:
- Выпустите - купим.
Спустя одно моргание глаза ящики испарились, а техники уже обсуждали схемку и сыпали спецтерминами, среди которых иногда проскакивало многообещающее "нож Второй". И через две недели Тодзи получил посылку по почте, а в бухгалтерию НЕРВа поступил акт о списании одного лепестка лезвия виброножа второй модели.
Тодзи, наконец, наигрался с орудием труда палачей и, насвистывая "Куда идёт король - большой секрет", отправился в сторону леса. Синдзи принял от Кадзи очередной ящик и, заметив в глубине большой двухстворчатый холодильник, пробормотал:
- Пять звёздочек и шоколад в постель.
После пятидесятого ящика грузчики решили устроить перекур. Кадзи скрутил "козью ногу" и над поляной поплыл забористый аромат ядрёного, или даже лучше сказать, ядерного самосада. Синдзи же, будучи потомственным аристократом, не спеша попыхивал Парламентом.
Для развлечения они стали наблюдать за мечущимся по поляне Кенске. До этого тот минут двадцать расставлял на поляне столы с самовбуривающимися ножками, которые доставал из кузова другого грузовика. Теперь же Кенске принялся пинками разгружать большие чёрные ящики со знаком "Не кантовать". После пяти минут мата и пинков ящики были выгружены, и Кенске принялся перетаскивать их поближе к столам. Кадзи и Синдзи заинтересовались этим зрелищем и закурили по второй. А Айда начал доставать из ящиков системные блоки, мониторы, принтеры, спутниковую антенну и ещё кучу всякого высокотехнологичного барахла. Место вокруг Кенске быстро превращалось в подобие его же "вычислительного центра". Синдзи был там пару раз. МАГИ? Да это просто игровая приставка по сравнению с той мультипроцессорной системой - а считать процессоры Синдзи заколебало уже на третьем десятке, - которую тогда продемонстрировал Айда, у себя в особняке. Система охлаждения, между прочим, занимала весь подвал - служа по совместительству системой отопления, - что уже вызывало уважение. Короче, Кенске был в своей стихии, и его руки работали быстрее, чем у медвежатника при взломе. Наконец, собрав это чудо техники в единое целое, Айда засадил всё питалово в сетевой фильтр и, схватив кабель, снова пошёл к грузовику. Кадзи и Синдзи закурили по третьей.
- И куда он собрался его втыкать? - вяло поинтересовался у окружающего пространства Кадзи, но Синдзи воспринял вопрос на свой счёт и ответил:
- Туда же куда и вон тот двуспальный криогенератор, - он ткнул пальцем за спину, в сторону холодильника.
- Аааа, - так же вяло протянул Кадзи, и они продолжили наблюдать за Кенске.
А тот меж тем залез в кузов и, судя по звукам пинков и приглушённого мата, стал пробираться вглубь. Когда он добрался до середины, таранные звуки стихли. Вскоре Айда выскочил наружу и, довольно потирая руки, направился к сетевому фильтру. Щёлк! В переключателе мигнул светодиод, и послышался тихий шелест куллеров и громкие вопли бесперебойников.
Синдзи с Кадзи переглянулись, бросили окурки и отправились в разведку. Они подошли к кузову грузовика и посмотрели вглубь. Там было темно, но виднелось ещё несколько пирамид из ящиков, причём некоторые были вообще деревянными и с надписями на немецком языке.
"Наверное, Аски", - подумал Синдзи, забираясь в кузов. Вместе с Кадзи они стали пробираться вглубь кузова, посекундно зацепляясь ногами за ящики, провода и всякий мелкий хлам разбросанный по полу и комментируя непечатными словами каждый такой инцидент. Наконец они упёрлись в металлическую стенку, и урок изящной словесности окончился.
- Какого? - возмутился Кадзи. - Ещё и отдельная гауптвахта?
Он щёлкнул зажигалкой, и тусклый свет огонька выхватил из темноты латинские буквы. Синдзи начал читать по слогам.
- Ка-у-ти-он, - он пожал плечами. - Не знаю такого. Так, дальше. Ну-кле-ар.
Синдзи почесал загривок.
- Шампунь с нуклеотидами - ваши волосы будут счастливы! - воспроизвёл он первое, что пришло на ум. Кадзи поднял зажигалку повыше. Повыше гордо красовался знак радиоактивной опасности. Господи на небесах усмехнулся и ниспослал просветление на двух смертных, после чего, вместе с админом Астрала, стал наблюдать дальше.
Синдзи с Кадзи кубарем выкатились из кузова и снаружи встретили Мисато в сопровождении Рицко и Майи. Синдзи, видимо забыв про два пистолета, уже хотел тактично и в елико возможно вежливых выражениях поинтересоваться: какого, б**, х**, эта по****ь делает в этом ё***** грузовике, б**? Но Кадзи, у которого ещё побаливала голова от двух ударов рукоятками вышеупомянутых пистолетов, его опередил и, зажав Синдзи рот, спросил:
- Дорогая, - изящный полупоклон с Синдзи под мышкой, - мгла непонимания скрывает от меня зелёные луга вашей мудрости. Не соблаговолите ли вы пояснить... - и тут Кадзи прорвало, - Какого, б**, х** эта в п**** ****ая по****ь, б**, делает, на***, в этом в ж*** ё***** грузовике, е*** я в рот такие сказки?!!
Майа, которая во время вопроса загибала пальцы на всех звёздных словах, на последнем пассаже хлопнулась в обморок, и Рицко приступила к реанимации. А Мисато, сделав показное движение языком, как будто вычищала застрявшее волокно мяса между зубов, прокашлялась и ответила вопросом.
- А ты что, хотел бы, чтобы я все три дня слушала гудение моторов этих тракторов? - она махнула на грузовики и стала перечислять. - Холодильник, вентиляторы, фены, телевизор... Самое главное фены, правда, девочки?
Девочки в составе уже присутствующих и вновь прибывших Хикари, Аски и Рэй дружно кивнули. Даже Майя вышла из комы, кивнула и снова вырубилась. Мисато смотрела на Кадзи с просто убийственной нежностью, и тот зажал себе рот второй рукой - рвущиеся из души слова были абсолютно противопоказаны в столь блестящем обществе. Да к тому же Кадзи не очень хотелось становиться очередным пациентом Рэй: та, будучи интеллигентом до мозга костей, не терпела нецензурщины в присутствии своей высокой особы. Только при наличии веской уважительной причины, каковой, конечно, не могло служить несогласие Кадзи по поводу естественной необходимости наличия столь жизненно важной вещи, как фен.
Мисато улыбнулась своей обворожительной улыбкой и спросила:
- Так значит, конфликт исчерпан?
Кадзи, продолжая мычать в ладонь, резко махнул головой.
- Ну и ладненько! - радостно заключила Мисато и, подняв вместе с Рицко Майю, сказала:
- Девочки, пойдёмте, мальчикам надо работать, - после чего вместе с девочками проследовала в сторону берега озера.
Всё ещё мычащий Кадзи и Синдзи посмотрели им вслед, после чего одновременно повернули головы к большому холодильнику - душа требовала выхода. Они дружно рванули к грузовику и влетели в ждущие недра холодильника, захлопнув за собой двери. В течении следующих трёх минут его пластиковые бока, отличающиеся хорошей звукоизоляцией, основательно подрагивали, а потом из него вышли 100процентно умиротворённые мальчики и пожали друг другу руки. Было заметно, что некоторые пластмассовые панели внутренней отделки холодильника треснули, не выдержав бури чувств, нашедшей наконец выход.
Но работа есть работа, так что Синдзи и Кадзи, поплевав на ладони, стали разгружать это достижение технического прогресса. Но хотя плевали-то они на ладони, а до края кузова холодильник всё равно перемещался под действием сильных ритмичных импульсов, сопровождающихся выдохами "Кия!" Когда холодильник уже двумя ногами был вне гроба кузова, Синдзи и Кадзи снова решили перекурить.
А в это время Мисато, подрядив на разгрузку малотоннажного скарба Аску, Рэй и Хикари, руководила развёртываем, что называется, рекреационной инфраструктуры: уже стояли два блока пляжных кабинок, на три бокса каждый - Мисато свято блюла правило "Мальчики налево, девочки направо"; живописным хаосом были расставлены шезлонги и зонтики от солнца; была даже поставлена палатка лазарета (предусмотрительность Мисато не знала границ) в котором сейчас Рицко пыталась привести Майю в чувство.
Кадзи, снова затягиваясь ядером, усмехнулся, вспомнив замеченные им здоровые железные канистры с абсолютной формулой С2Н5ОН, а также ящик с пометкой биологической опасности. В ящике - Кадзи был как-никак шпионом - покоилась краса и гордость третьего технического отдела - компактный, универсальный, всепогодный и всетопливный самогонный аппарат СА МК2 "Неунывающий". У техников был своеобразный юмор. Кадзи ещё раз глянул на лазарет и подумал, что при необходимости он может быть достаточно просто и быстро преобразован в бар, куда этого "Неунавющего" и можно будет инстальнуть. Прикинув планы на вечер, Кадзи затушил окурок и спрыгнул на землю.
- Понеслась душа в рай, - пробормотал Синдзи, и многострадальный холодильник рухнул рядом с Кадзи. Тот развернулся спиной, оба присели и с тихим шипением - тихим, чтобы не нервировать Рэй и не усугублять состояния Майи - стали приподнимать тяжёлую конструкцию, но тут из кабинки справа вышла переодевшаяся Мисато, хотя лучше было бы сказать раздевшаяся - красовавшийся на ней купальник назвать предметом одежды мог только полный шизофреник типа Пикассо. Синдзи успел услышать характерный стук отваливающейся челюсти, и в следующее мгновение его разумом полностью и нераздельно завладел вопрос "Это зачем же холодильники делают такими тяжёлыми?" Ибо Кадзи, пребывающий в той стадии созерцания прекрасного, когда из этого состояния не может вывести даже приоритет калибра 9мм, приставленный ко лбу, естественно не мог сконцентрировать внимание на холодильнике за спиной. А Синдзи не был готов к столь радикальной смене нагрузки, и холодильник плавно спикировал ему на ноги. Синдзи, всё ещё находившийся под пристальным вниманием ниндзя-сэнсея Фуюцки, вспомнил тренировки по невосприимчивости к боли и сжал зубы. После чего упёрся головой в стенку холодильника, титаническим усилием наклонил эту Пейзанскую - и ещё ******************** такую-то - башню и выпростался из-под днища. Он на пятках обошёл холодильник, встал перед Кадзи, закрыл ему челюсть и, за галстук притянув его лицо к себе, открыл рот.
- Б*********************************************!!!!!!!!!!!!!!! - громогласно разнеслось по окрестностям.
Судзухара сбился с ритма ударов - он валил сосну - и расплылся в блаженной улыбке.
Кенске забыл значение трёх волшебных клавиш и решил вспомнить с помощью эксперимента.
Макото и Шигеру вместе с обнаруженным бурым медведем - иностранный шпион не иначе - все дружно выполнили действие по команде "Воздух!" - ткнулись лицами и одной мордой в землю.
А только выведенная из комы Майя, снова закатила глаза и откинулась на кушетке. Сидящая рядом Рицко подумала и согласилась с только что высказанной мыслью.
Мисато обернулась на рёв и увидела, как Синдзи душит Кадзи, иногда ударяя его об не в чём не повинный криогенератор. Она бросилась разнимать их, и вывернувшим из-за бампера Аске и Хикари предстала уже более живописная картина: Синдзи, вцепившийся в горло уже начинающему синеть Кадзи - при этом он не переставая и весьма изобретательно матерился - и Мисато, пытающаяся оттащить Синдзи, что было бесполезно в данный момент - тот был в состоянии амок и сейчас мог бы даже сваи головой ломать. Тут мимо Аски и Хикари прошуршали шаги Рэй, разминавшей кисти рук. Аска моментом сообразила, что сейчас будет и, кинувшись вперёд, преградила Рэй путь, умоляюще глядя ей в глаза. Немного подумав, Рэй кивнула.
Аска - кстати, тоже уже побывавшая в кабинке для переодевания - благодарно улыбнулась и быстрым шагов направилась в сторону разборки. Когда она оказалась в поле зрения Синдзи, то звук отваливающейся челюсти повторился, и Мисато, наконец, удалось отцепить Синдзи от полузадушенного Кадзи. Синдзи, конечно же, не мог проигнорировать Аску, не обидев её при этом, и поэтому он стоял и буквально поедал её глазами. Однако, боль в ластах напомнила о себе, и он, клацнув челюстью, скривился. Аска бросилась к нему.
- Этот .... нехороший человек, этот Кадзи Батькович, мне холодильник на ноги скинул, падла... - Синдзи явно хотел сказать что-то покрепче, но вовремя встретился глазами с Рэй и сдержался. После этого Кадзи, поддерживаемый Мисато, и Синдзи, поддерживаемый Аской, дружно отправились в лазарет. Около холодильника остались Рэй и Хикари.
Макото первым поднял лицо из влажной лесной земли и сказал:
- Пойду, проверю.
Аоба с медведем кивнули, и Хьюга потрусил по направлению к лагерю. Оставшиеся наедине медведь и человек встали, отряхнулись и уставились друг на друга.
- Медведь, - пробормотал Шигеру и расплылся в дебильной улыбке - страх иногда находит очень причудливое выражение.
- Японец, - рыкнул медведь и про себя подумал: - "Совсем двуногие обнаглели. Нет, ну ты посмотри на него - стоит и лыбится, как будто знает, что я его есть не стану. А может для разнообразия..."
Медведь встал на задние лапы и, заложив передние за спину, обошёл вокруг Аоба, иногда принюхиваясь. Взгляд медведя был крайней степени скептическим.
"И чем вас только кормят?" - размышлял он. - "Чистый Освенцим с Бухенвальдом в придачу".
В конце концов, медведь решил всё-таки не портить аппетит таким костлявым человеком. Он остановился напротив Шигеру, прокашлялся и, приняв классическо-пугающую позу, грозно зарычал. Но Шигеру не тронулся с места - стоял и смотрел на медведя круглыми глазами и с прежней дебильной улыбкой. Медведь закрыл пасть.
"Ой, как всё запущено-то..." - подумал он и поводил когтем перед лицом Аоба - зрачки того не реагировали. Завершая комплекс мер, медведь щёлкнул Шигеру по лбу - как о стену горох - и расплылся в зловещем оскале. Он огляделся, заметил муравейник, и, подойдя к нему, зачерпнул лапой - на лапе копошилась цельная муравьиная дивизия. Медведь подошёл сзади к по-прежнему не реагирующему Шигеру и всыпал разозлённых вусмерть муравьёв ему в штаны, после чего встал рядом и выставил три когтя.
- Ван, ту, фри, - чётко посчитал медведь, убирая когти, и на счёт "фор" присел и махнул лапой. - Гоу, гоу, гоу!
Шигеру сразу дал 30кмч с места, а медведь сзади рычал:
- Беги, Форест! Бегиииии!!!
И Форест-Шигеру бежал. Сваливая деревья не хуже атакующего Королевского Тигра, разнося трухлявые пни и сшибая нафиг попадавшихся лосей. Медведь посмотрел на идеально прямую прогалину с парой офигевших сохатых и почесал за ухом:
- Пора в тренеры идти, - пробормрычал он вслед марафонцу и, мягко порыкивая под нос "Беловежскую пущу", не спеша, вперевалочку, пошёл по своим важным медвежьим делам.
Рэй и Хикари стояли и смотрели вслед удаляющимся в лазарет. Вдруг Рэй встрепенулась, как будто её кто-то позвал, и сделала три шага в сторону. В следующий миг послышалось запоздалое "Поберегись!", и рядом с Хикари рухнула верхушка высоченной сосны. Та сначала оторопела, а потом, сжав губы, посмотрела вдоль ствола - там стоял радостный Судзухара.
- Чуть не попал! - прокомментировал он. Хикари направилась к нему, а Рэй сделала сначала одну пометку в своей книжечке-журнале предстоящих сеансов, но, посмотрев на довольную рожу дровосека, поставила ещё одну.
Хикари твёрдыми шагами приближалась к Тодзи. Тот провёл анализ коэффициента злости по лицу подруги и, оценив ситуацию как низкоопасную, остался на месте, только на всякий случай положил топор. Хикари на ходу занесла руку для затрещины, но Тодзи - хоть он и остался на месте - вовсе не горел желанием спокойно наблюдать за траекторией ладони, прекрасно зная, где она закончится. Он пригнулся, проскользнул под рукой, и, оказавшись за спиной Хикари, нежно обнял её так, что та не смогла даже двинуться. Хикари пару раз дёрнулась и рассмеялась:
- Ну и кто ты после этого? - весело спросила она. Тодзи театрально развёл руки и провозгласил:
- Сиротинушка я! - и тут же был наказан за потерю бдительности изящной подсечкой. Хикари сверху улыбнулась Тодзи, оправила юбку и пошла в кабинку. А Тодзи подумал:
"Подловила... Ну что же, искусство требует жертв..."
Он заложил руки за голову и уставился в голубое спокойное небо. Но через пятнадцать секунд небо закрыла чья-то голова.
"С очками, а не птица, летит - матерится", - всплыло в голове.
- Чё тут было? - спросил Макото. Тодзи подумал и, злорадно усмехнувшись про себя, сказал:
- Мисато гонялась за Кадзи, который спёр у неё купальник. Направились туда, - Тодзи ткнул в сторону лазарета, и Макото сдуло. Тодзи заржал в голос, и карандаш в руке Рэй нарисовал ещё одну чёрточку.
В лазарете было шумно и поэтому людно. Или наоборот. Кадзи и Синдзи шипя и со свистом матерились сквозь зубы, Мисато ругалась с Аской, выясняя, кто и в чём виноват, а Рицко потрошила ящики в поисках транквилизаторов - успокоительное тут бы уже не помогло. Только очнувшаяся Майя, тихо сидела в уголке, подальше от Синдзи и Кадзи и пыталась покрепче зажать уши. И вдруг в этот и без того дурдом влетел Макото, ни слова не говоря, бросился на Кадзи и принялся его душить. Мисато и Аска замерли, повернув головы к этому беспределу, и на их лицах ясно читался вопрос: "Какого фига, какого хрена и вообще какого?" А Синдзи просто дико истерично заржал и отвалился на кушетке. Тут Рицко, наконец, нашла нужную пачку шприцов и, поулюлюкав по-индейски, швырнула первый шприц в Макото, но промахнулась и попала в плечо Кадзи. Тот обмяк, и Макото стало не интересно его душить. Он подскочил к Мисато и с фанатизмом в голосе спросил:
- Мисато-сан, с вами всё в порядке?
Мисато с Аской переглянулись, серьёзно кивнули друг другу и двойным ударом отправили Макото в глубокий нокаут, после чего повернулись к всё ещё ржущему Синдзи. Тот попытался зажать рот руками, но это его уже не спасло, и он пополнил своей фамилией список временно неоперабельных.
- Официант! - громко сказала Мисато. - Водка с мартини, взболтать, но не перемешивать.
Рицко потянулась к литровой бутылке с абсолютной формулой на боку, а выползшая из угла Майя с готовностью подала пластиковые стаканчики.
Тодзи лежал на земле и негромко напевал:
- Дивлюсь я на небо, тай думку гадаю,
- Чему я не сокил? Чему не летаю?
Он почесал затылок.
- Что-то я должен был сделать, - подсечка Хикари сбила его не только с ног, но и с мысли. - Но вот что?..
Он двинул ногой и попал на что-то липкое.
- Ёлы-палы, - Тодзи посмотрел под ногу - кроссовки были в смоле. - Тачдаун. Ёлки должны стать палками.
Тодзи прыжком поднялся на ноги, подхватил топор и, посмотрев по сторонам, отодвинул помеченную красно-чёрными полосами панель на топорище. Там торчала красная кнопка. Тодзи подышал на большой палец, потёр его о плечо и, придирчиво осмотрев на отражение солнца, нажал кнопку. Послышался быстро затихающий свист, и Тодзи усмехнулся: техники всё-таки талантливые ребята. Он поставил топор лезвием на землю, и тот стал буквально вгрызаться в грунт. Удовлетворённый экспериментом Тодзи поднял топор и принялся одиночными ударами отрубать от только что поваленного ствола метровые поленья.
- Весь мир насильем мы разрушим до основанья, а потом... - что будет потом Тодзи придумать не успел, ибо услышал приближающиеся шаги. Быстро приближающиеся. Очень быстро. Он ещё успел деактивировать колебательный контур - секрет фирмы как-никак - и развернуться, после чего был сбит с ног каким-то бешеным вихрем, физиономией напоминавшим Шигеру. Но таких глаз на его обычно флегматичном лице Тодзи не видел никогда, даже когда проигравший очередное пари Кадзи, выполняя условие, стал притворяться... эээ представителем сексуального меньшинства и активно заигрывать с Шигеру. Пролетая над кузовом грузовика, Тодзи вспоминал это примечательное событие.
Пари было на то, что Кадзи не сможет уболтать Мисато устроить ночь плотских утех. В обычных условиях этого настоящего мачо, конечно, ждала бы безоговорочная капитуляция слабой женщины, но Тодзи ведь не зря затевал пари сам - тактика и стратегия были разработаны заранее. Остальные пилоты с радостью согласились помочь, так как увидать Кадзи в столь необычном для него амплуа, было весьма и весьма заманчивой идеей.
Тогда как раз был очередной бой с неугомонными янки. Команда к тому времени разрослась до шести человек - Кенске вконец достал Мисато своими требованиями. Он звонил ей посреди ночи, присылал букеты с записками, подкладывал листы с одним и тем же текстом в отчёты, вставлял текст в ответы МАГИ. Последней каплей стала следующая выходка "отца" Арены - по его заказу на всём пути, от дома Мисато и до самого НЕРВа, развесили растяжки, поставили шиты и активистов с плакатами, на которых было всё тоже требование - "Майор Кацураги, прошу зачислить меня в пилоты". Мисато плюнула и согласилась. И как оказалось - не напрасно.
В первом же дебютном бою с командой объединенной Европы Кенске показал, что работать головой это значит не только расшибать головы противников несокрушимым черепом своей Евы. Бой, кстати, был не равным - 6 на 10, но это только подогревало ажиотаж на тотализаторе. Уже не единожды битые, противники, по донесениям второго отдела, были подготовлены просто прекрасно и были готовы к любым поворотам настроения и воображения команды Токио-3. По крайней мере, это они так думали и, естественно, ошибались. Бой начался по стандартной схеме: Евы выстроились свиньёй и, завывая бронепоездом, ломанули в атаку. Европейцы оказались не менее наглыми и, видимо положившись на сомнительное численное превосходство, в точности повторили манёвр - на поле с грохотом сближались два клина имперских Панцерваффэ. И когда между ними оставалось буквально семь евовских шагов, по защищённому внутреннему каналу двух передних биотов - девизом Кенске с некоторых пор было "Я взломаю всё, до чего дотянусь!" - вдруг кто-то хорошо поставленным командным голосом по-немецки рявкнул "Смирно!" Пилотами острия клина были немцы и вот к этому они оказались не готовы - следуя своей природной дисциплинированности, они сбавили шаг, чего оказалось достаточно, чтобы и весь клин сбился с шага и потерял свою ударную мощь. Евы с разгону врубились в дезорганизованные ряды противников, и начался прекрасный массакр.
В течении пяти секунд команда Токио свела численное превосходство противника на нет - на месте первой сшибки осталось лежать четыре основательно покорёженных и деактивированных биота. А оставшиеся разошлись на индивидуальные поединки, и Айда не побрезговал поработать головой и в прямом смысле - нагнувшись, он ударил головой в живот противника и, резко распрямившись, добавил бронированным затылком по подбородку. А дальше была продемонстрирована тактика превентивных ударов - когда слегка пошатывающийся противник попытался ударить ногой, Айда просто ударом кулака сломал конечность, а под последующий отчаянный удар рукой, Айда опять же подставил лоб, и кулак противника стал похож на морскую звезду - техники НЕРВа ладили крепко. Короче говоря, дебютировал Айда прекрасно.
И вот настал час боя с америкосами. И Тодзи просто предложил основательно разозлить Мисато, после чего уже подсылать к ней Кадзи. В принципе, для осуществления этого было три пути. Путь первый: налёт Тодзи Махно на холодильник, включая переставшую быть потайной пещеру Али-Бабы, что сразу было признано слишком опасным. Путь второй: проиграть бой, что было отметено по двум принципиальным причинам. Во-первых - проигрывать непобедимой команде Токио было ну совсем не к лицу, а во-вторых - проигрывать америкосам?! Да не в жисть!!! Хайль ДайНиппон, мочи янки!!! Так что оставался последний путь - попунктное нарушение устава боёв. Этого Мисато терпеть не могла и обычно впаивала провинившимся по паре-тройке дней безостановочных тренировок. А нарушить устав было делом нехитрым. Все переговоры высших чинов по поводу правил ни к чему не привели - естественно, кроме неприкосновенности пилотов, - и поэтому общего устава не было. Устав же команды Токио-3 разрабатывала сама Мисато, и он содержал следующие пункты:
Первый - самый главный: НЕ ОСПАРИВАТЬ И В ТОЧНОСТИ ВЫПОЛНЯТЬ ПРИКАЗЫ ГЛАВЫ ОПЕРАТИВНОГО ОТДЕЛА ЕЁ ВЕЛИЧЕСТВА КАЦУРАГИ МИСАТО (Справедливой, Безжалостной, Добродетельной - в зависимости от настроения).
Второй - специально для Тодзи: НЕ ИГРАТЬ В БАРБЕКЮ!
Третий - НЕ ИЗДЕВАТЬСЯ НАД ПРОТИВНИКОМ!
Четвёртый - НЕ БИТЬ НИЖЕ ПОЯСА!
Пятый - НЕ ПОТРОШИТЬ БИОТА ПРОТИВНИКА!
И немаловажный шестой - НИКАКИХ ПОСТЕЛЬНЫХ ОТВЛЕКАЮЩИХ МАНЁВРОВ!
Как видно, пунктов было, что называется, необходимое и достаточное количество для доказательства любой теоремы курса вышки.
Янки было столько же - шесть голов крупного хоть и безрогого, но тупого скота, что даже упрощало задачу. Команды сразу разбились на пары и стали сближаться параллельными курсами. Больше всего не повезло тому, который имел неосторожность оказаться напротив Хикари. Та, не мудрствуя лукаво и вспомнив четвёртый пункт, просто с размаху погрузила носок Евы в паховую область биота поединщика. На местах зрителей раздалось дружное сочувственное "Оуууу". Естественно, у биота там ничего не было, но двунаправленная система обмена информации отработала исправно, и биот с утробным звуком согнулся в три погибели, хотя вообще-то звуковой системы у него тоже в помине не было. А Хикари принялась чистить колени своей Евы физиономией биота противника. Через полминуты пилот не выдержал и катапультировался, а Хикари, абсолютно случайно и, разумеется, непреднамеренно оторвавшая голову, почти до конца боя тренировалась на количество ударов без падения импровизированного мяча на землю.
Пилот вставшего напротив Тодзи биота противника посчитал, что он самый умный со своими многосуставчатыми руками, за что и поплатился: Тодзи, пропустив несколько ударов, осатанел и, поймав руки врага, затянул их бантиком. После чего разнёс корпус биота и стал наматывать его искусственные кишки на руку, комментируя это словами:
- Крутится-вертится шар голубой.
Пилот катапультировался, а Тодзи, бросив изрядный моток на землю, оторвал у биота ноги и пошёл искать огнемёт. Мисато что-то орала на командном центре, но Тодзи, желая посильнее разозлить её, отрапортовал:
- Плохая связь, - и заблокировал канал.
А Мисато уже была почти белая от гнева, потому что Синдзи с Аской, за полминуты с предельной жестокостью и максимальной эффективностью отметелив своих врагов - на поле боя осталось лежать два комплекта “Сделай сам”, - теперь изображали свой ставший знаменитым "отвлекающий манёвр". И изображали с гораздо большей изобретательностью и правдоподобием, нежели в первый раз. Увидевший этот почти хентай - хентай был невозможен в принципе, и все это знали, но слюни всё равно текли рекой - Кенске, конечно же, не мог устоять перед вполне праведным порывом своей тёмной извращённой души и он, быстренько сломав своему противнику шею - акт наивысшего милосердия по сравнению с остальными, - подскакал поближе и стал всё это дело снимать. При этом он плавно перемещался, меняя ракурс в поисках более "заводного" кадра. Картинка передавалась прямиком на КЦ, пред светлы очи Её Величества.
А в это время Рэй, ногами обездвижив биота противника, теперь со словами:
- Этот пошёл на рыбалку, этот пошёл на гулянку... - по одному ломала пальцы биота и, судя по всему, получала от этого офигенное удовольствие, слушая крики пилота биота, - психопоказатели Рэй стабильно ползли вверх. Вообще-то в последнее время у Рэй было плохо с пациентами, и она уже опасалась, что теряет навыки. Поэтому она решила провести биоту противника и его пилоту полный курс реабилитации. И провела - пилота, с трудом выковырянного из покорёженной техники, потом еле как вывели из психологической комы и отправили на длительное лечение в психушку.
Бой был выигран, а Мисато уже давно нарушила второй закон термодинамики - кнопки плавились под её пальцами, и бумага вспыхивала при приближении менее чем на метр. Она медленно вытащила "Пустынник" и стала постукивать им по стальной поверхности пульта управления Макото. Тот не дышал, не думал, и даже не фонил, ибо он и все понимали, что в жертву за спокойствие Мисато будет принесён первый, обративший на себя внимание. И этим первым по команде Тодзи: "Можно, пари в действии", естественно, стал Кадзи. Он с бутылкой шампанского приблизился к Мисато со спины и поэтому не видел её лица. Обняв Кацураги за талию, Кадзи задорно предложил:
- Ну что, отметим?
Мисато повернула к нему лицо, и Кадзи осёкся, а спустя секунду уже пытался вырваться из сети ударов жаждущего крови майора, которая со знанием дела зажала Кадзи в углу и теперь давала выход своим эмоциям. В общем, Кадзи проиграл пари. А потом было такое... Кадзи был человеком слова и поэтому выполнял условие пари с максимальной, так сказать, отдачей. После первой "случайной" встречи в коридоре, Шигеру уже начался шарахаться от него. А через день Аоба просто предпочитал спасаться бегством, лишь только завидев Кадзи с подведёнными умелыми руками Аски глазами. Однако, Кадзи был неплохим спортсменом, так что Шигеру удавалось смываться в двух разах из трёх. В остальных же... в остальных же Кадзи приходилось ловить уже всем командным составом, в смысле всей командой. Продолжался этот яойный беспредел пять дней, и под конец Шигеру уже добровольно записался на приём к Рэй - шифер его крыши треснул и начал протекать. Рэй согласилась с радостью, и крыша была отремонтирована, да и Тодзи решил, что пора закругляться с этим извратом. Особенно, после того как Кадзи стал обращаться к нему:
- Тодзик, прааативный.
Однако, Кадзи, похоже, вошёл в роль, так что его пришлось снова отловить и тоже стаскать к Рэй. Но всё это однозначно стоило того, что Айда заснял на камеру (и камеры наблюдения): и беготни Кадзи за Шигеру по КЦ и всему НЕРВу, и брезгливо кривящихся губ Кадзи при появлении Мисато - с последующим массакром, - и процесса "наведения красоты" на Кадзи в исполнении Аски и Хикари и всего остального.
Тодзи с разгону булькнулся в озеро.
"Ну почему опять в воду-то?" - обиженно подумал он и всплыл на поверхность. Рядом, безостановочно матерясь, бесновался Шигеру. Тодзи уловил что-то про бурых медведей и подумал, что Шигеру давно не проходил профилактики у Рэй - где он нашёл бурых медведей в Японии? А тот стал понемногу успокаиваться и вскоре, вяло бурча себе под нос, погрёб к берегу, где Тодзи уже отряхивался по-собачьи. Когда Шигеру подошёл к нему, Тодзи махнул рукой:
- Пошли, щас костерочек разведём - обсохнем.
Шигеру кивнул и пошёл за Тодзи, на ходу размышляя, во сколько гектаров спалённого леса на этот раз выльется костерочек Судзухары. Однако, увидев метровые поленья, он обрёл слабую надежду, что Тодзи впервые ограничиться этими кубометрами - тот по пути заскочил в грузовик и сейчас нёс в руках бутыль коктейля Молотова. Вдвоём они свалили поленья шалашом, Тодзи щёлкнул зажигалкой и швырнул бутылку на одно из поленьев. Бутылка разбилась, и огонь взметнулся на три метра вверх - древесина была хорошая, смолистая.
- Динь-динь, динь-динь, позвоните ноль-один, - негромко пропел Шигеру и стал стягивать с себя мокрую куртку. Тодзи, постояв несколько минут у костра, подобрал топор и пошёл выполнять пятилетний план по лесозаготовкам, а Шигеру сел на траву. От разведённого мастером своего дела кострища шёл плотный обволакивающий поток тепла, да и так-то было далеко не холодно, так что скоро от Шигеру уже повалил пар.
"Щас бы ещё сарделек пожарить и можно напиваться", - мечтал разомлевший от тепла Аоба, настраивая гитару.
А в это время в лазарете заметно подобревшие под действием абсолютной водки с не менее абсолютным мартини Мисато и Аска пытались привести в чувство Кадзи и Синдзи соответственно. Но Кадзи, похоже, был очень восприимчив к воздействию транквилизаторов, и поэтому на него не подействовали ни пощёчины, ни даже спирт у носа, что свидетельствовало о полнейшей отключке. Та же фигня была и с Синдзи - двойной удар как-никак, теоретическое и практическое обоснование убойной силы которого было приведено задолго до его рождения, так что не ему было поперёк законов переть. А Макото решили пока не реанимировать - спокойства ради.
Когда Рицко надело смотреть на бесплодные попытки, она попросила у Майи два стеклянных стакана. Та с испугом взглянула на Сэмпая:
- Масака... - и Рицко кивнула:
- Соо дес.
Мисато и Аска одновременно обернулись на стеклянный звон и увидели средневекового алхимика за работой - бутылки с жидкостями всех цветов трёхбитной радуги мелькали с бешеной скоростью в, сразу видно, умелых руках Рицко. Мисато передёрнуло - она ещё никогда не видела процесса приготовления этого адского зелья. Результаты его действия были и так более чем красноречивы. А жидкость в стаканах уже несколько раз кардинально сменила цвет - на мгновение даже став серо-буро-казявчатой - и приняла свою окончательную окраску, сигнализирующую и готовности к применению. На столе стояло два стакана с ярко-красной "Гиеной Огненной". Кадзи с Синдзи кое-как вытащили наружу, положили ногами к озеру, после чего вставили в зубы по широкой воронке и залпом влили в них этот зверский энергоноситель. Пять секунд было тихо. По прошествии же их глаза Кадзи и Синдзи открылись - белки были перечерчены ниточками набухших капиляров, - а сами они поднялись сразу на ноги, подобно небезызвестному графу - как из гроба. Следующие три секунды с их лицами происходили странные и пугающие метаморфозы, после чего оба с бешеным скутеровсикм воплем:
- Fireeeee!!! - выдохнули двухметровые струи чистого незамутнённого пламени и на приличной скорости рванули к ближайшему источнику воды - к озеру. У самой кромки воды оба оттолкнулись и, взлетев метров на пять вверх, крутанули тройное сальто с переворотом и вошли в воду. Довольная Рицко достала и подняла табличку с надписью "9.9". А на месте приводнения двух олимпийских чемпионов ещё с полминуты дымилась сама вода, как от ведра вступившего в реакцию с ней калия. Рицко в сопровождении Майи, с чувством выполненного профессионального долга, направилась обратно в лазарет, а Мисато с Аской остались стоять на берегу, в ожидании всплытия тел. Тела всплыли буквально через минуту и неспешно погребли к берегу. Встав из воды, Кадзи прислушался.
- В лесу раздавался топор дровосека... - задумчиво пробормотал он, стоя по колено в воде и глядя на поднимающийся из-за грузовиков дым. Все дружно обернулись. Железные туши грузовиков скрывали лес, но верхушки деревьев было видно, и их количество убывало довольно шустро - после шести сопровождающихся молодецким "КХЕ!" ударов на одну верхушку становилось меньше. Причём крик "Поберегись!" раздавался, когда падающий ствол уже находился в процессе низвержения на головы неосторожных. Мисато улыбнулась - хоть один делал то, что ему сказали. Она сделала изящный, приглашающий к продолжению работы жест, а сама, махнув Аске головой, пошла к своему грузовику - пора было соображать насчёт обеда. По предварительной договорённости обед был на Мисато и девочках, а ужин - на парнях. Те пытались протестовать, но Кадзи всех успокоил, мол сделаем. При этом улыбался он донельзя ехидно.
Если честно, Мисато хотела сначала ограничиться армейскими самогреющимися пайками, но Аска решительно пресекла такой недостойный ход мыслей: в грузовике стояли ящики со льдом, в которых была навалена первоклассная вырезка. А сам вид приготовления был навеян любимой забавой Тодзи на Арене - рядом с ящиками был плотненько упакован пяток жаровен, и Мисато с Аской самолично выкинули их из кузова и развернули в рабочее состояние. К этому времени подошли Рэй с Хикари. Рицко к процессу допускать было никак нельзя, так как алхимик или бармен из неё был замечательный, а вот повар - ещё хуже, чем из Тодзи. Итак, расставив жаровни и достав всё необходимое для священнодействия, сиречь готовки, Мисато, прихватив рыдающего Кенске - три волшебных клавиши были нажаты в весьма неблагоприятный момент, - отправилась за топливом. К тому времени звуки ударов топора прекратились, ибо были заменены зацикленной песней из двух строк. Шигеру и Тодзи сидели перед костром - рядом громоздилась куча порубленных стволов - и, качаясь в такт мелодии, пели:
- Владимирский централ, ветер северный,
- Море чёрное, ветер северный.
Естественно они пели душой, а душа не знает нот. Судя по пустым глазам и каменным лицам этих двух фольклорных певцов, транс не рекомендовалось прерывать ни в коем случае, но Мисато нужны были дрова для жаровен. А поскольку интересы большинства превыше интересов меньшинства... Мисато взяла гитару из рук Шигеру, чего тот даже не заметил, продолжая гнусавить свой "Централ", и, сделав несколько аккордов и подобрав ритм, запела:
- Шагом марш, в ногу! Шагом раз, два, три!
- Шагом марш, в ногу! Шагом раз, два, три!
После чего она тоже зациклила слова. Эффект оказался потрясающий: Тодзи и Шигеру, не прерывая медитации транса, встали и начали маршировать на месте. Кенске принялся наваливать им на руки дрова и придавать пинком ускорение в нужном направлении. Глаза дровоносов были, как говорится, словно пуговицы, и мысли в них столько же. Вообще, это больше всего походило на номер заклинателя змей: вся процессия - направляющий Кенске, шаманка Мисато и два дуболома с грузом родного материала на руках - строевым шагом и с музычкой прошествовала к месту дислокации полевой кухни. Перед подходом Мисато перестала играть и чётко скомандовала:
- Стой, раз-два! - Дуболомы встали. - Вольно! - и опустили руки, скинув всю древесину себе на ноги. Но даже это не смогло вывести их из транса: Шигеру несколько секунд постоял и снова завёл "Централ". Мисато протянула ему гитару, Шигеру автоматически схватил её, и вместе с Тодзи побрёл обратно к костру. Мисато подозрительно посмотрела им вслед и, сказав:
- Я щас, - пошла за ними.
У костра Шигеру сменил настройки гитары, и теперь она заиграла под банджо. Услышав весёлую мелодию, Тодзи, пританцовывая, запел:
- Забью себе и закурю, в лице е***нь бодяжная,
- Окраска хари на е**е, е**ть всё, бледная,
- Х****т ветер мне в лицо, сушняк е**т как никогда.
- Тебе спасибо конопля, приятней кайфа них**, б**, б**, б**-б**. Ау!
Тодзи достал пакет с каким-то веществом явно растительного происхождения и пачку тонкой бумаги. Мисато смекнула, в чем была причина транса и, снова отобрав у Аоба гитару, запела грустным голосом:
- Меня игла пронзит прямо в сердцееее,
- Меня придавит насмерть колесоооо.
- Косяк мне жжёт глаза словно солнцееее,
- И красный мак сотрёт меня в песоооооок.
После чего она выхватила пакет из рук очнувшегося Тодзи, грозно сказала:
- УК надо чтить, - и швырнула дурь в костёр. Тодзи был поистине мастером, и поэтому пакет вместе с содержимым превратился в невесомый пепел, даже не долетев до собственно костра. Довольная Мисато протянула гитару Аоба, сидящему с округлившимися от такой невиданной жестокости глазами, и он заиграл похоронный марш. А Тодзи стоял и сокрушённо бормотал:
- Боже мой, боже мой... Всё, всё же, что нажито непосильным трудом... - и дальше Мисато не слушала. А когда она отошла метров на двадцать, сзади уже опять завывал северным ветром хит сезона.
Когда Мисато подошла к кухне, то она уже ожидала увидеть бурную деятельность, но вместо этого обнаружила два коробка испорченных спичек, а Хикари уже портила третий. Кацураги покачала головой - Тодзи всё-таки надо было захватить с собой. Хорощая мысля приходит опосля... Теперь придётся звать Рицко. С этим заданием отправили Рэй, а сама Мисато взяв нож обратным хватом, кровожадно усмехнулась:
- Вырэжэм всо, - и точными движениями стала разделывать мясо. Повар из Кацураги тоже был не очень - готовить всё равно поставили бы самую продвинутую в этом отношении Хикари, - но зато её навыки военного человека, обученного управляться с любым холодным и огнестрельным оружием, были очень полезны на стадии, так сказать, предварительного проектирования.
Вскоре пришла Рицко с Майей, которая несла в руках широкую чашу. Мисато сначала ничего не поняла, особенно когда Рицко начала макать в чашу с прозрачной жидкостью кисть и со словами:
- Во имя отца, и сына, и святага духа, - принялась щедро благословлять дрова. Но потом до неё долетел запах этой святой водички, и она усмехнулась. Встав рядом, Мисато стала заканчивать процесс благословения:
- Аминь! - после чего бросала на освящённое топливо спичку, и дровишки вспыхивали благочестивым пламенем. После того как все жаровни воспылали праведным огнём, Рицко залпом удалила в себя остатки святой воды и, изобразив паровозик:
- Чух-чух-чух-чух... - поехала обратно в депо. Майя икнула и пошуршала следом.
Дальше оставалась элементарщина, и буквально через полчаса обед был готов к поеданию. Причём, даже звать никого не пришлось - Хикари тоже была мастером, и аромат прекрасно приготовленного мяса подействовал на всех, как звонок с лампочкой на собачек Павлова. Даже медитирующие Тодзи с Шигеру и вообще находящийся в полнейшем отрубе Макото прискакали с максимально допустимой на бездорожье скоростью.
Про последующее поедание можно сказать только то, что мяса было много. В какой-то момент Хикари даже стало казаться, что всё не съедят, но тут её кто-то с деликатным басовитым покашливанием тронул за плечо. Хикари обернулась и едва сдержала крик - перед ней мохнатой горой возвышался медведь в бандане. На бандане красовались "КИНО" и "ЦОЙ". Медведь грохнул на стол рядом с Хикари трёхлитровую банку прозрачнейшего мёда и показал на гору жареного мяса, которая уже была определена как излишки. Хикари посмотрела на почти лежащих кверху брюхом друзей и с чистой совестью завернула медведю заказ на вынос в пищевые бумажные коробки (снова восхвалив предусмотрительность Мисато). Медведь поклонился и, забрав тару, утопал по направлению к лесу.
После столь обильной обеденной трапезы, естественным порядком последовала послеобеденная расслабуха, которую единодушно решили совместить с принятием воздушных ванн. Или загаром - это уж кому как. Сморило всех нафиг! Над местом кемпинга повисла необычная, если сравнивать со всем предыдущим утром, тишина, иногда нарушавшаяся алюминиевым стуком очередной опустошённой банки. Тишь да благодать. Это было наиболее точной характеристикой окрестностей в течении следующего часа. Отдыхающие медленно набирались сил для повторной реактивации, сиречь второй половины дня, которая предполагалась не менее активной, чем первая - надо было доразгрузить грузовики и наконец по нормальному расслабиться. Через час Тодзи, благодаря ускоренному метаболизму переваривший всё раньше остальных, встал с шезлонга и направился к озеру: его уже сегодня один раз мокнули, но теперь он хотел сделать это по собственной воле.
Вода была самое то. Тодзи зашёл в воду, развернулся и, раскинув руки, упал на спину, после чего стал бороздить просторы косм... то есть водные просторы, на весьма приличной для патрульного катера береговой охраны скорости. Плавать Тодзи тоже любил и умел.
Рэй тоже решила поплавать, и поэтому за ней пришлось отправиться и Хикари - встать крепкой стеной на страже нравственного здоровья своего бой-френда. Хотя у них обеих метаболизм был нормальный, но зато присутствовал здравый смысл, так что они знали умеренность в поглощении мясопродуктов. В отличие от Кенске, Тодзи, Синдзи и остальных парней, которые ели, как писал Гомер - "до желания сердца", а проще говоря - от пуза. Так что Хикари, как всегда с грациозной лёгкостью добежала вслед за Рэй до озера и окунулась в колыбель жизни на Земле. А вот Кенске за Рэй последовать не смог - его пищеварительный процесс был в самом разгаре, и подвергать свой организм таким резким сменам нагрузки он считал непростительной глупостью. Поэтому он решил немного повременить, ожидая завершения битвы за Сталинград в своём желудке.
Остальные девочки, кроме Рицко и Майи, заразившись энтузизизмом от первых покорителей водных просторов планеты, за ними же и последовали. А уже упомянутому Кенске составили компанию Синдзи, Кадзи, Макото и Шигеру. Их всех объединяло то, что в данных обстоятельствах было значимей, чем даже кровное родство. Это было... (барабанная дробь) ... невыполнение приказа майора Кацураги. Так что они не особо спешили с прекращением послеобеденного отдыха - один фиг доделывать. А Кацураги, у которой вообще была диета, в это время уже плавала наперегонки с Аской, чей огненный характер влиял на все системы организма, в том числе и на пищеварительную - желудок у Аски был как термоядерный реактор. Так что у них тоже не было проблем с перееданием. Итак, со старта резко повела Мисато - сказались опыт и чувствительность к команде "Марш!" Но постепенно Аска стала нагонять Мисато - она увлекалась подводным плаванием с аквалангом, а поскольку сейчас за спиной не болталась эта тяжёлая и громоздкая конструкция, то Аска, можно сказать, почти летела.
Все увлеклись соревнованием и поэтому не заметили, как Тодзи, с самыми что ни на есть крамольными мыслями, залёг на дно - оттуда, видать, открывался очень живописный пейзаж. Но на его несчастье Хикари вдруг тоже захотелось поплавать с ним наперегонки. А не обнаружив Тодзи на поверхности, Хикари, сделав пару-тройку выводов от противного, подплыла к Рэй и, что-то прошептав ей на ухо, ткнула пальцем вниз. Рэй кивнула и, подняв правую руку, резким ударом опустила открытую ладонь на водную поверхность.
- Стиль "Тяжёлое весло", точно, - прокомментировал много чего видавший в своей жизни Кадзи.
Даже Хикари почувствовала толчок воды, а через пять секунд снизу вырвался бурун пузырей, и ещё через десять - всплыл Тодзи, похожий на оглушённую камбалу. Хикари взяла его на буксир и дала полный вперёд в сторону берега, в очередной раз читать лекцию "Куды буркалы выкатил..." А Рэй счастливо улыбнулась - значит, не забыла ещё, как это делается. Она помахала кистью и, набрав воздуха в лёгкие, сама организованно пошла на дно. Вода была очень прозрачной, и Рэй решила немного пошалить. Она подплыла к финишу гонки - победила, похоже, Аска - и резким рывком за ноги опустила победительницу до своего уровня. Шутка удалась - вдох у Аски пришёлся как раз на погружение.
Синдзи слегка заволновался, когда голова Аски вдруг резко исчезла из поля зрения, но уже в следующий миг она буквально вылетела из воды. По телевизору недавно был репортаж с учений, где показывали запуск ракет с подлодок, но чтобы ракета при этом ещё и отплёвывалась и произносила нелестные монологи в адрес того, кто запускает... Короче, подлетев на пару метров, Аска рухнула обратно, и тут же началась "Охота за Красноглазым Октябрём". Положение субмарин можно было отслеживать только по иногда поднимавшимся пузырькам воздуха. После пары кругов и пары же восьмёрок - изящных манёвров ухода от тарана, - пузырьки стали приближаться к берегу, и вот, наконец, из воды выпрыгнула радостная Рэй и рванула в сторону всё ещё дымящего костра. Спустя секунду за Рэй выскочила Аска, и Синдзи поперхнулся пивом - в руках у неё был здоровый, поросший наростами, корабельный якорь, по идее тяжёлый. Но сейчас, в руках малость рассвирепевшей Аски, он летал, как веточка. Откуда взялся старый якорь в озере, которому от силы год-два - кто тогда Н2 считал, - это была загадка похлеще, чем тепловое расширение, которое Синдзи уже полностью забыл. Ибо сказано в писании: "Сдал - забыл, и аминь тебе до следующего экзамена".
Когда свист рассекаемого якорем воздуха чуть отдалился, на берег вышла Мисато и тряхнула головой. Взметнулся веер засверкавших в ярких лучах солнца капель воды, Мисато грациозно повернулась, и Кадзи скривил пасть в оскале улыбки. Ну правда, какой дурак скажет, что Мисато не вызывает восхищения? Ещё в таком, как сейчас, виде. А Мисато, искупавшись в восхищённых взглядах (Кенске всё же помнил свою первую любовь, а упорный Макото... в общем, он был упорный), обвела всех присутствующих взглядом "Как?! Вы ещё здесь?!"
"Всё, отдых кончился", - одновременно всплыло в сознании не выполнивших задания партии, и они, со скрипом ревматиков со стажем, стали вставать. Макото с Шигеру опять потащили свои бренные кости в сторону леса, а Синдзи с Кадзи поплелись к грузовику - там было ещё полно ящиков и прочего барахла. Когда они уже подходили, перед Кадзи, как с неба, рухнул якорь. Кадзи встал, мутным взглядом посмотрел на небо, выставил руку ладонью кверху, проверяя - не каплет ли, после чего по-фаталистски махнул рукой и пошёл дальше. Синдзи за его спиной усмехнулся - ну не корить же Аску за перегибы на местах. Они с Кадзи стали завершать унлоад.
А в это время на берегу.
Кенске, после тяжёлых боёв в желудке, решил вздремнуть и вырубился. Мисато с материнской улыбкой посмотрела на этого в кои то веки угомонившегося подрывного элемента и подумала:
"Пусть солдаты немного поспят".
Справа послышались шлепки пощёчин - Хикари пыталась привести Тодзи в чувство, но пока получалось не очень - тот только булькал в ответ на поглаживания подруги. А Рицко с Майей спокойно загорали. Поняв, что её чуткое руководство тут пока не требуется, Мисато пошла к костру - тот, судя по дыму, воспылал с новой силой, и оттуда почему-то доносились звуки ударов дерева о дерево. Обогнув грузовик, Мисато попала на чемпионат по кэндо - Рэй и Аска, видимо использовав валявшийся топор Тодзи, наделали себе палок и теперь с ярым азартом рубились около костра. Без всякой защиты, без решетчатых намордников, без всего.
"Откуда Аска знает Сечу Радагора?" - удивилась Мисато.
- MORTAL KOMBAT!!! - крикнула Рэй и прыгнула, нанося мощный удар сверху. Подставленный меч Аски треснул, и сама она избежала удара только резким поворотом корпуса. Но царапину на плече она таки заработала. Рэй с лёгкой улыбкой встала в ожидании, когда Аска возьмёт новый меч. А та, подхватив деревяшку, пару раз махнула вправо-влево и грозно посулила:
- Месть моя тебя настигнет.
На что Рэй в тон ответила:
- Гнев мой всё преодолеет.
Аска усмехнулась и шагнула вперёд, начиная атаку.
Макото и Шигеру после получаса плутаний по лесу добрались до какой-то здоровой норы, почти пещеры и остановились в недоумении.
- Ну и как ЭТО, - Макото обвёл рукой контуры естественного укрытия рукой, - прикажете рисовать?
Он поднял лист бумаги, на котором был виден берег озера, отмечена полоса леса и некоторые ориентиры типа "поваленное дерево с тремя сучками". Оба разведчика стояли и в прострации чесали затылки. Макото начал неуверенными движениями карандаша наносить схемку строения на бумагу. И вдруг оба почувствовали, как сзади возникло что-то большое и тяжёлое.
"Берлога", - осенило Шигеру, который уже понял, кто стоит за спиной. А Макото просто хватил столбняк. Медведь подошел к нему слева, взял листок из дрожащих рук и, придирчиво прищурившись, начал сверять рисунок с действительностью. После чего, сделав недовольную физиономию, всунул листок обратно в руки Макото, и ненадолго исчез в берлоге. Появился он с пачкой зелёной бумаги, которая при ближайшем рассмотрении оказалась новенькой подробной географической картой, охватывавшей все окрестные озёра и земли рядом с ними. Медведь развернул карту на траве и присел - бухнулся на зад - рядом. После чего посмотрел в дёргающиеся глаза Макото и махнул Шигеру, мол Komm zu Mir. Уже освоившийся в таком обществе Шигеру подошёл и присел напротив. Медведь кивнул головой и рыкнул:
- Где?
Шигеру снова почесал загривок и, просчитав умственно несколько аппроксимаций и интерполяций, уверенно ткнул пальцем.
- Тута.
Медведь снова кивнул и протянул лапу, указывая на окованную сталью гитару. Шигеру не без колебаний отдал инструмент, но медведь и не собирался измываться над струнами. Во всяком случае, пока. Он повернул корпус гитары гладкой частью к себе, высунул язык и карандаш, и, посекундно сверяясь с отражением на отполированной поверхности металла, стал рисовать автопортрет в указанном квадрате. После последнего штриха он некоторое время пооглядывал своё творение с разных ракурсов и, видимо удовлетворившись, поставил иероглиф "Дом". После чего довольно рыкнул и, свернув карту, отдал её Шигеру. Тот принял подарок, и оба посмотрели на стоящего столбом Макото. Шигеру начал оглядываться в поисках муравейника, а медведь - подбирать аккорды. Через полминуты Шигеру вернулся с Первой Конной Армией в берестяном кульке и - он решил испробовать новую методику - всыпал муравьёв Макото за шиворот. Медведь вдарил по струнам и, когда Макото рванул вперёд, завывая, запел Rob Zombie:
- Never gonna stop me, never gonna stop!
- Never gonna stop me, never gonna stop!
Послышался удаляющийся вопль - Первая Конная развивала успех наступления во всех направлениях.
- Scream if you want it, because I want more!
- Scream if you want it, because I want more!
На морде медведя читалось неподдельное счастье - он уже давно так не веселился. Последние туристы - карта была от них - смылись, лишь только заслышали треск веток под его лапами. А эти ничего - вон этот волосатый с гитарой уже вообще почти свой.
Медведь отдал гитару Шигеру.
Рэй с Аской, опустив руки в кикбоксёрских перчатках, разошлись по углам, и Мисато, уже где-то раздобывшая веер, махнула им в сторону Аски, добавляя выигранный раунд. В углах наспех оборудованного ринга - Синдзи с Кадзи полностью закончили разгрузку и с помощью реанимированного Тодзи быстро огородили место ристалища - стояли стулья, на которые противницы и повалились. Кенске с Синдзи тут же протиснулись через канаты и, грохнув перед воительницами вентиляторы, стали махать руками, что-то объясняя. Видимо сакраментальное "Она правой, а ты вниз и под дых". Соревнование с кендо перешло на рукопашку, и хотя Рэй была неплохо подкована в этом смысле, но Аска больше полагалось на вдохновение и воображение, а с этим у неё было всё в порядке. Кадзи стоял вне ринга и смотрел на часы, держа в руках оторванный от колеса грузовика колпак и дубину - он изображал гонг. Тодзи с Хикари изображали толпу, которая уже получила хлеба и теперь жаждала зрелищ.
Время перерыва вышло, и Кадзи замахнулся. Но тут послышался нарастающий рев, и все повернулись к лесу. А оттуда, вздымая за собой фонтаны земли, парадным шагом а-ля канкан нёсся Макото. Тодзи почесал репу, просчитав возможные траектории этого взбесившегося тарана, подхватил на руки стоявшую рядом Хикари и сиганул вместе с ней на крышу ближайшего грузовика. Ибо траектории были неизвестны и абсолютно рандомны, и, как оказалось, Тодзи сделал правильный выбор - Макото, всё же пытаясь обогнуть препятствие в виде ринга, с воплем:
- Кой хер вы тут столпились?! - стал изменять направление движения, но на такой скорости, он изменил его аккурат на центр ринга. Первым взлетел в небеса колпак от колеса, за ним воспарил Кадзи. Пролетая мимо третьего этажа, он естественно - а куда он нафиг с подводной лодки денется, - встретился там с колпаком. Грянул гонг. Следующими снесло Акаги и Майю, которые по долгу медицинской службы стояли рядом. Дальше пришла очередь собственно ринга: канаты лопнули как ниточки под неистовым натиском болида конюшни Феррари. Но на ринге никто не пострадал - Мисато прыгнула к Тодзи, а Макото пролетел ринг насквозь, хотя Кенске, загородивший собой Рэй и стоявший с дубиной как отбивающий в бейсболе, уже был готов, что называется, принять Макото на удар. А Синдзи с другой стороны, встав перед Аской, уже накинул на себя железную рубашку цигун, сделавшую его крепче железобетона. Но Макото пронёсся мимо и, взлетев и раскинув руки как крылья с изменяемой геометрией, ухнул в спасительные объятья озера. Первая Конная утопла в полном составе - вместе с Будённым. Прямо сразу, прямо нафиг.
Рэй - у которой всё ещё чесались руки пообследовать Синдзи - решила не упускать такую возможность для эксперимента. Отобрав у Кенске дубину, она ринулась на Синдзи и с размаху опустила демократизатор на его череп. Дубина разлетелась в щепки, а Синдзи расплылся в довольном оскале. Рэй хотела продолжить серию экспериментов, но тут снова раздался гонг - Кадзи упал, снова на колпак и снова головой, - Аска рванулась вперёд и провела растерявшейся Аянами мае-тоби-гери, ёко-тоби-гери и ещё много страшных словосочетаний. Рэй отбросило в объятья Кенске, и он бросил на траву полотенце.
- YOU WIN! - мощным басом заключила Мисато с кабины грузовика и спрыгнула вниз. Рэй улыбнулась: что ей проигрыш, когда проведён такой эксперимент. А вот Тодзи решил повременить со снисхождением, потому как Шигеру ещё не было видно. Но его опасения не подтвердились - Шигеру спокойным, прогулочным шагом вышел из леса и направился к Мисато, которая помогала Рицко сохранять вертикальное положение в пространстве. Но та сейчас больше всего походила на игрушку извращенца "Валяшку", так что Мисато практически держала Рицко на весу. В который раз потирая ушибленный череп, к этой пантомимной парочке подошёл Кадзи и достал фляжку. Во фляжке булькнуло, и Рицко открыла глаза. Кадзи, рассчитывая поживиться из канистр, влил содержимое в Акаги - 150 противоударных - и ей стало хорошо. Так хорошо, что её всё равно пришлось тащить на себе до лазарета, вместе с Майей. И при этом Майю так было не оживить. То есть в принципе можно, но пьяная Майя это хуже чем трезвая Мисато, обиженная Аска и разбушевавшийся Тодзи вместе взятые. Где Майя прятала кастеты, то была великая загадка, и детские подколы египетского Сфинкса не шли с этим ни в какое сравнение.
На берег вылез Макото. Вид у него был не очень, но по глазам было понятно, что как только он найдёт Шигеру, вид того станет ещё хуже. А Шигеру в тот момент уже был в лазарете, где с видом опытного ветерана, для которого не существует невыполнимых задач, вручал Мисато карту. Мисато даже не стала спрашивать, откуда такое богатство. Приказ же выполнен, а как, где, чем и за сколько - это уже статистика. Она бегло оглядела карту, хмыкнула, посмотрев на медвежью физиономию, и кивнула.
- Сойдёт на первое время.
Тут в лазарет снова ворвался Макото, выискивая глазами жертву, то есть Шигеру, но тот был как пыонэр - "Усегда готоув". Он кинул Макото стакан и опрокинул в него бутыль. Макото замер, а Шигеру налил с горкой и отвёл бутылку. Хьюга облизнулся, поднял стакан, обозначив тост "ваше здоровье", и, накрыв пастью всю окружность резервуара, резко перевернул дно.
- Хххххоо! - он выдохнул прямо на очнувшуюся Майю, и все в ужасе замерли. А Майя поморщилась, прищурившись, шмыгнула носом, после чего развязно взяла из руки Шигеру бутыль и, взболтав содержимое - там было чуть меньше половины - опрокинула горлышко себе в рот. Окружающих затрясло, но было уже поздно - теперь оставалось только ждать продолжения, и звать Тодзи - он, когда бушующий, ещё как-то мог совладать с Майей. То есть не то чтобы совладать... просто после драки с Тодзи, Майя как правило сильно уставала и сама собой споеойно засыпала. Сейчас же она, осушив бутылку, преувеличенно аккуратными движениями поставила её на раскладной стол и протянула руку к Шигеру.
- Дай побренчать.
Шигеру мгновенно повиновался - упаси Господи и Дьявол разозлить отказом, - а в глазах Мисато мелькнула надежда: если сразу махать кастетами не кинулась, то может и обойдётся. Майя взяла гитару, с мечтательным выражением поподбирала аккорды и вдарила:
- А в голове мутит, и Ангелы летают!
- И все промблеммы тают исчезают!
У Майи несколько заплетался язык, что было хорошим знаком - спирт ударил в мозговой центр благодушия и розового видения. НЕ В ЭТОМ СМЫСЛЕ!!! А в смысле созерцания Вселенной через розовые очки. Короче - "Все братья, все сёстры, всё очень-очень просто".
- И в поле на пшенице мы славно отдыхаем,
- Бутылку за бутылкой мы лихо пропускаем... - продолжала бесноваться Майя, и под воздействием этого гимна на следующий куплет, как чёртик из коробочки, в центр палатки выскочила Рицко.
- И песню затянув да голосами пьяными,
- Здесь полем и останемся, ждать восход румяный! УААААААААА!!!
И наконец не удержался Кадзи. Рявкнув:
- Танцует дикий прапор! - он стал делать возвратно-поступательные движения руками, а ноги у него и так подкашивались.
- А в голове мутит, и Ангелы летают!
- И все промблеммы тают исчезают!
Мисато, глядя на разгорающийся беспредел, пробило на ха-ха, и она зашлась в приступе истеричного смеха. Шигеру налил Макото второй стакан из новой бутылки, они звякнули тарой и приступили к процессу дозаправки в воздухе. По всем показателям дальше должна была начаться бесконтрольная пьянка, но: во-первых - пьянка, по расписанию Мисато, должна была быть завтра, а во-вторых - Кадзи занесло, и он сшиб становой хребет палатки лазарета. Все накрылись белым саваном. Кадзи перестал подёргивания, Мисато успокоилась, а Майя заключила:
- Темно, значит отбой, - и задремала с гитарой в обнимку. Несколько помятый народ выполз из-под плотной ткани - Майю оставили спать - и Мисато, почесав затылок, напомнила Кадзи об очереди по кухне - ей просто было интересно, что тот придумает. Тот усмехнулся, поднял ладонь:
- Ща, - и надсаживаясь, видимо уже забыв про Майю, заорал, - Гэй, мужоки, айда зелёным инфаркт устраивать!
Мужоки посмотрели на Кадзи, и тот показал на озеро. Мужоки усмехнулись и попёрлись к грузовикам, Тодзи схватил свой топор. Мисато наблюдала, как проснувшийся от крика Кадзи Кенске залез в кузов с генератором и стал выкидывать деревянные ящики с орлом Вермахта, Тодзи стал рубить ещё целые стволы на длинные брёвна, Синдзи залез в другой грузовик, и оттуда вылетел мотор к лодке и сама лодка, после чего Синдзи спрыгнул и стал тянуть сеть. Всё как положено - с грузилами и буйками. Только скромник Кадзи вытащил из закромов Родины простую электроудочку в виде длинного оголённого на конце кабеля. А кой фиг, энергии-то в лом - запчасть от Джет Алона работала стабильно. Макото с Шигеру, предварительно восстановив лазарет и теперь утробно рыча, что-то отбивали на клавиатуре компа Кенске, и улыбочки у них были как у него же в моменты счастья - Фредди Крюрег валялся рядом в сильнейшем шоке.
Девочки быстро переставили шезлонги и принялись с комфортом наблюдать за дальнейшими действиями этих первобытных охотников-собирателей.
Тодзи начал скидывать брёвна рядом и связывать их. Через некоторое время начал вырисовываться вполне приличный плот. Только было непонятно, чем же Тодзи всё-таки собрался рыбачить. А он меж тем намалевал на боковом бревне плота КУИН МЭРИ №3 и пошёл к грузовику. Но залезать туда он не стал - просто дёрнул какую-то железку из кузова. Железка при ближайшем рассмотрении оказалась веслом. Хорошее такое весло, ага, дюралевое. Оно ж не ломается, гнётся только! Тодзи грохнул весло на плот, спустил его на воду и, взяв руки шест, прыгнул на плот и стал величественно - другого слова не подберёшь - править плотом, выгоняя его на середину озера.
- Из-за ооострова на стрежееень, на прастооор рячной валныыы,
- А выплывааали распясныыыя Стеньки Рааазина чалныыы!
- На перееедням Стенька Разин, абнявшииись с княжной сядииит...
Шаляпин сдох бы второй раз от зависти, и никакое пиво не помогло бы.
Синдзи подтащил лодку с уже подцепленным двигателем и опустил её носом в воду. Он уже почти развернулся, чтобы пойти за сетью, но тут Тодзи бросил якорь и вертикально поднял весло.
- Господу помолимсяяяя, - провозгласил он и после громогласного "АМИНЬ!" с размаху опустил весло на поверхность воды.
- Спаси и сохрани Господи чад своих, как спасал во время оно. АМИНЬ! - новый турбодинамический удар сотряс толщи водных масс.
- И дай нам силы Господи...
Синдзи обернулся на шум сзади - Кенске, пыхтя и ругаясь по-немецки, одной рукой подтаскивал 81-миллиметровый миномёт образца 1934 года. В другой руке у него был деревянный ящик с боеприпасом.
- Эхо войны, - пробормотал Синдзи и, повернувшись, заорал беснующемуся на плоте Тодзи:
- Таможня, уходи! Уходи с баркаса! - но Тодзи был целиком и полностью в религиозном экстазе и не услышал.
А Макото с Шигеру, уже утратив сходство с видом homo sapiens, продолжали извращаться за компом.
Синдзи посмотрел на Кенске. Тот уже развернул артустановку и теперь, глядя Синдзи в глаза, с любовью поглаживал мину. Он снял предохранители, надел невесть откуда взявшуюся каску с рунами SS на фоне щита и начал командовать сам себе.
- Feuerbereit!
- Eins Shuss - frei! - мина скользнула в ствол миномёта и тут же вылетела из него.
- Abgefeuert!
Послышался нарастающий свист быстро падающего твёрдого предмета, но даже это не возымело никакого действия на Тодзи, продолжавшего наносить удары веслом по водной глади. Но теперь он переключился на другой ритм.
- Косил я конюшену, косил я конюшену. Кооосил я конюшину! Пабам-парабарабам. Заглядался на дивчину! - продолжал петь он, в очередной раз опуская весло.
- Таможня, уходи с баркаса! - снова заорал Синдзи, и Тодзи наконец отозвался:
- Таможня даёт добро! ИИИЭХ! - очередной удар веслом совпал с детонацией взрывателя мины и через секунду Тодзи, подхваченный взрывной волной, стал возноситься в небеса.
- Feuerbereit! Eins Shuss - frei! Abgefeuert! - снова орал эсэсовец третьей элитной дивизии "Тотенкопф", опуская в жерло миномёта очередную мину, и Тодзи вновь воспарял с изменённым вектором полёта. А весло всё ещё было у него в руках, и оно было использовано после очередного взрыва. Мина была пущена без восстановления прицела, и Тодзи полетел прямёхонько на миномёт.
- Смерть немецко-фашистским захватчикам! - завопил он на подлёте и с широченного замаха погнул весло на девяносто градусов о каску Кенске. Тот замер с миной в руках. Мина была без предохранителя, и приземлившийся Тодзи оказался лицом к лицу с очень чувствительным взрывателем. Синдзи вспомнил, как Кенске когда-то говорил ему, что из-за такого взрывателя не рекомендовалось вести огонь из миномёта при имеющихся на пути мины препятствиях вроде деревьев - удара взрывателя о тонкую ветку было вполне достаточно для детонации. Тодзи, прочитав всю эту информацию в глазах Синдзи, сглотнул. А Кенске уже начинал покачиваться.
- Дойче зольдатен, унтерофицирен, - начал Синдзи, и Кенске, разжав руки, встал "Смирно", приставил правую руку к каске и закончил:
- Зондеркоманден нихт капитулирен.
Тодзи ударом ноги послал мину вверх и, подхватив коматозного Кенске под мышку, вдарил стометровку с препятствиями. Синдзи побежал было следом, но потом тормознул, вернулся, подхватил миномёт - 54 кг железа - и ящик с боеприпасом и вот после этого рванул так, что даже обошёл Судзухару у финиша. Сзади грохнул взрыв.
Макото, с видом пианиста на международном конкурсе, провёл последний аккорд команд и упал на клавиатуру. Шигеру достал противоударное.
Тодзи поставил Кенске на ноги и стал поддерживать за плечи, чтобы тот не рухнул, а Синдзи, побросав всё оружие победы фрицев на траву, подошёл и замахнулся. Но, глянув в глаза Кенске, понял, что это не поможет - в глазах того была двухсотмиллиметровая, как на Фердинандах, гомогенная броня бессознательности. Синдзи опустил руку. Рядом кашлянула Рэй - в руках она держала высокую офицерскую фуражку. Синдзи напялил её на голову, после чего снова повернулся к истинному арийцу, ефрейтору Айдаштайн. Тот отреагировал на появление офицера командой "Смирно", хотя смирнее, казалось, было уже некуда - кол он проглотил ещё при “зондеркоманден”.
- Ефрейтор! Поставленная перед вами задача верховного командования выполнена целиком и полностью. Враг разбит и деморализован! Мои поздравления, фатерлянд вас не забудет! - Синдзи на мгновение задумался и рявкнул, - Heil Rei!!!
Кенске вскинул правую руку, чуть не заехав Синдзи в ухо, и проорал:
- Zieg Heil! Zieg Heil! Zieg Heil! - и, наконец, в его глаза вернулась осмысленность. Увидев рядом Рэй, он нахмурился, сдёрнул фуражку с Синдзи и преподнёс своему Фюреру. Рэй одела фуражку (купальник и фуражка - ничего наряд, нэээ?), отрегулировала - палец вправо, палец влево - и завелась длинной зажигательной речью с общим смыслом "собрать трофеи". Кенске снова приставил руку к каске и побежал к чудом уцелевшей лодке - вылавливать дары моря. Он подбежал к лодке и, встав в воду, стал спихивать её с берега. Но тут сзади раздался свист рассекаемого воздуха: Кадзи, стоя в кузове, крутил над головой лассо из искрящейся электропроводки.
- Хороший индеец - мёртвый индеец! - прокричал он, и лассо полетело в озеро.
"Ток в этом проводе сильно крутой, мальчик бежал по воде как святой", - вспомнил Кенске и начал вживаться в роль мальчика - помчался по воде аки посуху. Тодзи, увидав такое чудо, снова завёл своё "Господу помолимся" и грохнулся на колени. Но это явление Христа народу естественно не понравилось Рэй, хотя сам метод она взяла на заметку. А над каской Кенске уже начал образовываться нимб - дуга разряда. Не дожидаясь, пока у него из-за спины ещё и крылья вылезут, Рэй встала и швырнула свой шезлонг в Кадзи. Того вбило в кузов и, похоже, очень удачно докинуло до генератора - Кенске, как электричка, которой рубанули питание, на мгновение завис в воздухе и ухнул в воду.
- Остановка по требованию, - прокомментировал Синдзи и вместе с Тодзи пошёл сталкивать лодку в воду. Когда оба залезли, Синдзи сел на рулевого и дал жару.
- Я тебе говорю - в Глухи правь, - корректировал курс Тодзи.
- А это что, не Глухи, абориген хренов? - отмахивался Синдзи, перебирая сеть - Кенске это, конечно, в первую очередь, но ведь и трофеи надо собрать. Выловленного с помощью багра и кривого весла Кенске положили на дно, и Синдзи метнул сеть.
- Первый раз закинул он невод... - ну и так далее, Кенске стал понемногу укрываться ещё трепыхающимися тушками трофеев. Когда его скрыло с головой, Синдзи решил, что рыбы хватит, и поворотил к берегу. Всплывшего аквалангиста он, посоветовавшись с Тодзи, решил не брать - мало ли, а вдруг несъедобный.
На берег Синдзи вылетел в своей манере - чтобы потом идти по пути наименьшего сопротивления, проще говоря - недалеко. Так что он подрулил прямо к костру - у которого оправившийся от контузии Кадзи уже расставил жаровни, - поставил лодку на ручник и, вытащив Кенске из кучи трупья, пошёл его полоскать. А то... имеющее место амбре. Он подошёл к берегу, грохнул Кенске в воду и стал валять дурачка физиономией об песок. А Тодзи с Кадзи - Шигеру с Макото возились с горючими материалами - надев маски, стали разгружать фуру и сортировать улов.
Пока шёл процесс, Мисато решила оттянуться - она залезла в кабину грузовика и что-то нажала. Загудела гидравлика, и из боков грузовиков выдвинулись грузовые ниши, в которых покоились водные мотоциклы. Мисато забыла, как называется та игра, в которой участники должны, передвигаясь на лошадях с киянками в руках, гонять по полю мяч. Ну сменили лошадей на мотоциклы да киянки на одолженные у Тодзи вёсла. А мячик уже был на поле - аквалангист не подавал признаков недовольства или несогласия с ходом мыслей Мисато. А потом его никто и не спрашивал. Играли двойками: Мисато и Аска с одной стороны и Рэй с Рицко - с другой. Хикари судила, а Майя всё ещё отсыпалась. Веселье продолжалось около часа, хотя сама цель игры была утрачена через пару минут, и дальнейшее скорее напоминало гольф - аквалангист, вопреки ожиданиям, обнаружил весьма неплохие баллистические характеристики. Но тут Аска с Рэй поспорили можно ли бить с песка - герой-подводник торчал ногами вверх в прибрежной полосе. Пока они спорили, Синдзи, отвалявший дурачка до блеска и запаха лимона, отряхнулся, вытащил аквалангиста из песка и, поставив его в позу лягушки - это по научному, а по простому - как небезызвестное членистоногое, - отошёл на несколько шагов.
- Одиннадцатиметровый! - рявкнул он и, разбежавшись, вдарил от души.
- Раз, два, три... Семь! О, это на счастье! - непонятно чему радовался сияющий Кенске.
Короче, мяч был возвращён в игру, но это уже не оказало влияние на дальнейшие события - Аска пошла на принцип. Ей перечат! Честь задета! Она перехватила весло тупым концом вперёд, зажала его подмышкой и, вывернув газ, ринулась на Рэй. Та увернулась и тоже подняла копьё. Аска лихо, окатив Хикари, развернулась, и противники стали снова сближаться. Мисато заволновалась - попадание в неприкрытый корпус даже тупым, но всё-таки металлическим концом грозило уже нешуточными повреждениями, а она отвечала за пилотов лично перед... да нет, Икари-старший ничего кроме выговора сделать не мог, но вот Фуюцки... С точки зрения Мисато, Синдзи сам не понимал обрушившегося на него счастья, в виде внимания ТАКОГО мастера. Была парочка... эээ споров, уже после появления Арены, и оба раза споры заканчивались не в пользу Мисато...
Кацураги выкрутила газ и рванула наперерез, раскручивая своё весло над головой.
- А ну, разойдись! А то всем бошки поотшибаю!
Но она не успела - валькирии сшиблись с грохотом, достойным турниров времён императора Максимилиана Первого. Однако, как показала экспертиза, столкнулись только копья и корпуса мотоциклов. Причём обоюдно и одновременно. Аску и Рэй выкинуло из сёдел, они полетели навстречу друг другу и над нейтральной водной территорией столкнулись головами.
- Ну, доложу я вам, фейерверк был, - сказал Синдзи и ломанул вплавь - разнимать. Но разнимать не потребовалось - Аска и Рэй лежали на воде и истерично хихикали. Синдзи подплыл и стал ждать объяснений, они последовали через пару минут - Рэй первая вскарабкалась на своего железного коня и стала размахивать руками.
- Тыкыдын-тыгыдын-тыгыдын-тыгыдын, ураааа и пуххх, - она пыталась изобразить то ли шампанское, то ли взрыв, Синдзи не понял. Он залез на мотоцикл, посадил сзади Аску и направился было к берегу, но оказалось, что Рэй завелась. Она выдернула весло из носа мотоцикла, привела его в боевую позицию и, подбоченившись, зычным голосом зарядила речь:
- Эээх, держите меня семеро! Живой я им не дамся! - она повернулась к Рицко. - Давай, юнга, дуй в свою дудку!
Рицко повертелась в поисках чего-нибудь подходящего, ничего не найдя, хлопнула себя по лбу и достала из бардачка воронку - а как же, вещь первой необходимости, всегда при себе. Она приставила воронку к выхлопной трубе и дала газу. Даже пионерские бездари играли лучше, но уж никак не громче - тут бы даже полный духовой оркестр позавидовал. Рэй кивнула.
- Поберегись! - двигатель взвыл, и она рванула на Кенске, гадающего, а за какие собственно прегрешения? Но поразмыслить над этим можно было и позже, в более спокойной обстановке, так что Айда усердно заработал ногами, спасаясь от несущейся к нему на крейсерской скорости развеселившейся Брунгильды.
- Е-моё, опять завелась!
Рэй иногда пробивало. Ну а как? Работа на износ, пока всех заблудших наставишь на путь истинный, так устаёшь. Ну и случается. Правда Рэй была на редкость отходчивой, и поэтому сейчас в задачу Кенске ставилось как следует ошеломить её. Кенске всегда соображал быстро, а уж в таких условиях его тактовая частота вообще уносилась в тыщщи гигагерц: он подхватил кабель электроудочки и рванул в генераторную. Рэй, подпрыгивая на мотоцикле по песку, вместе с копьём последовала за ним, прямо в кузов, и там коротко полыхнуло синим огнём, после чего послышался удар чего-то большого о что-то твёрдое. Через некоторое время Кенске вынес Рэй на руках и, посадив её в шезлонг, стал репарировать причёску. Нет, Ёжик Рэй это конечно прикольно - на дискотеках все просто фанатели от такого модного причесона, - но Рэй на дискаче и Рэй на отдыхе - это абсолютно разные вещи. Это, можно сказать, вопрос идеологии.
Тем временем остальные участники водного шоу въехали на берег и, соскочив с мотоциклов, разошлись по своим делам: Синдзи направился в сторону камбуза, Рицко пошла будить Майю. Аска, Мисато и Хикари, несколько секунд офанарело посмотрев на Малюту Скурайдова за работой - Рэй сидела, закусив губу, и из глаз уже почти текли слёзы, - отправили его не очень вежливым Словом и довольно жёстким Делом на компхутор, виртуальных бабочек ловить, и принялись в шесть рук приводить в порядок отрепарированную этим извращенцем-дилетантом причёску Рэй. Понятно, что Кенске это не со зла, но то, как работают парикмахеры он, в лучшем случае, видел только в зеркало, когда сам сидел клиентом.
Со стороны лазарета донеслось слабое бренчание и похоронный голос, который со скорбью за всё человечество пропел:
- А голова болит и Ангелов немааааа... - далее, судя по звукам, Рицко стала готовить ещё одну порцию Гиены.
Спустя двадцать минут причёска и моральное состояние Рэй было восстановлено, а у костра и жаровен уже шли последние приготовления к тому, чего Мисато никак не ожидала. Кадзи, для которого образ штандартенфюрера СС Макса фон Штирлица был недосягаемым идеалом, конечно, предпочёл бы в качестве исходного материала тушёнку, но за неимением гербовой, пишем на простой. Однако шеф-повар умудрился проявить немыслимую фантазию, как в смысле ассортимента блюд, так и в вопросах организации вечерни. Поляна уже была обставлена под уютный ресторанчик со столиками на две персоны. На столиках лежали и стояли все необходимые атрибуты, и на каждом гордо красовалось свежеотпечатанное Кенске меню. Ну, там было всё: рыба жареная, вареная, запечённая в кляре и в собственном соку, с 333 приправами и под соусами, каких и в Париже не делали, и т.д. и т.п. Вокруг на моментом смастряченных Тодзи деревянных столбах висели бумажные светильники, дающие мягкий и успокаивающий свет.
Мисато некоторое время смотрела на это чудо - не ожидала она от Кадзи этакой прыти - а потом, посмотрев на себя и на стоящих рядом Рэй, Аску и Хикари, смущённо опустила взгляд и что-то шепнула девушкам. Те кивнули, и они, завернув по пути в лазарет за тамошними обитателями, все вместе исчезли из поля видимости. Но ненадолго. А когда вернулись, то челюсти посыпались пулемётной очередью - красавицы были в вечернем и выглядели сногсшибательно. Или как минимум челюстеотвалительно. Кадзи, как наиболее опытный, обернулся вокруг себя и - Синдзи тогда ещё подумал, откуда он взял Маску - предстал во всём блеске светского льва двора Её Императорского Величества - гладко выбритый, с завязанным галстуком, в костюме за пятак килоевро, со стильно стянутыми волосами. Он поклонился и жахнул экспромтом.
- С вершины Олимпа спустились богини,
- На нас, недостойных, свой взгляд обратив.
- Мы восхищены пребыванием с ними,
- Ужасна была б наша доля без них.
За время экспромта все остальные особи мужского пола успели сгонять куда надо - оказалось, предусмотрительность свойственна не только Мисато - и теперь стояли строем, сверкая золотыми запонками - а Кенске даже очками в платиновой оправе, - белоснежными воротниками и отдраенными до 99процентного коэффициента отражения туфлями. Разумеется, это служило всего лишь дополнением к божественному свету красоты, который разливался окрест богинь этого вечера. А Макото с Шигеру, в виду отсутствия пары, определили в официанты. Те согласились с радостью - Кенске сделал им предложение, от которого не отказываются. Как никак не каждый день видишь в чеке на предъявителя семизначное число.
Итак, Мисато, прослушав этот отрывок хвалебной оды, благосклонно и величаво улыбнулась и изобразила начало движения. Кадзи тут же, одним слитным движением на десять метров, подскользил к ней и галантно предложил руку.
- Сударыня, позвольте быть Вашим преданным слугой.
Мисато положила ладонь на предплечье Кадзи и с прежней улыбкой кивнула.
- Буду рада оказать Вам эту милость.
Кадзи сверкнул улыбкой и повёл Мисато к столику. Официанты заняли исходные позиции в низком старте, а остальные джентльмены сделали первый шаг вперёд. Синдзи с Аской хватило обменяться улыбками и лучащимися взглядами, и Синдзи сопроводил её к столику. Кенске подарил Рэй изящный браслет, весь усыпанный бриллиантами, и она сразу простила его за все издевательства над своей причёской и тоже проследовала вместе с ним. Рицко с Майей подмигнули друг другу и прошествовали к своему столику. Просто им было о чём поговорить - Майя, впервые испытавшая на себе воздействие Гиены, горела желанием узнать рецепт и методику приготовления, ибо это открывало реальные перспективы написания пространной докторской по органической химии.
А вот Хикари стояла нахмурившись - Тодзи весь день вёл себя не очень хорошо. Но Тодзи, который долго и упорно учился у Кенске поиску цветочника в незнакомой местности, не смутившись неприветливым видом мадемуазели, подошёл с лёгкой улыбкой на губах и, опустившись на одно колено, преподнёс своей богине прекрасный букет роз. Хикари растерянно посмотрела на букет, потом на доброе лицо Тодзи и рассмеялась - она не могла на него сердиться. Приняв букет и жестом разрешив Тодзи подняться, она позволила проводить себя к столику.
Мисато было неудобно, но приятно. Неудобно оттого, что она не понимала: откуда взялось это первосортное белое вино, которое подавали расторопные Макото с Шигеру, где Кадзи научился так готовить, где парни умудрились раздобыть такие стильные костюмы? Да и вообще: откуда взялся такой вежливый, предупредительный, обходительный и галантный Кадзи? Куда испарился тот нахальный и вечно небритый плейбой, считающий себя центром Вселенной?
А приятно было потому, что всё это было, было здесь и сейчас, и это был определённо не сон. И через некоторое время Мисато перестала задавать себе глупые вопросы и всецело отдалась этому изысканному удовольствию пребывания в высшем свете. С компа играла спокойная музыка сфер, Кадзи развлекал Мисато приятной беседой, иногда вдохновенно срываясь на очередной экспромт, восхваляющий красоту всех присутствующих здесь очаровательниц вообще и Мисато в частности. Вокруг, позабыв дух Арены, улыбались пилоты Ев. Рицко что-то увлечённо объясняла Майе, и та заворожено внимала Сэмпаю.
"Как же нам этого не хватает", - на мгновение с грустью задумалась Мисато, но вдруг заиграл вальс, и Кадзи встал перед Мисато и поклонился.
- Вы танцуете?
Мисато улыбнулась и протянула руку:
- Разумеется.
И дальше были танцы пар. Играл вальс, потом перешли на более ритмичную музыку, но закончилось всё медленной спокойной мелодией. Всё было просто идеально, и пусть подавятся те, кто утверждает, что идеал недостижим.
Сказочный вечер закончился, сказочным светошоу - это, наконец, возымела действие та бурная деятельность Макото и Шигеру за компом: взломанный военный спутник вышел в заданный район и под музыку отработал лазером по озеру. Озеро вспыхивало в такт торжественной мелодии, и все восторженно наблюдали за танцем света в воде. Свет разгорался и опадал, следуя ритму, как пламя, которое обрело собственную волю и пыталось своим танцем выразить радость жизни. В конце светопреставления раздались аплодисменты, и был поднят тост за мудрых кудесников. Вечер кончился, богини разошлись по шатрам, вкушать плоды сна, а их преданные слуги воссели у костра - на ночь помедитировать и понаблюдать за Луной.
Некоторое время все сидели молча, переваривая ощущения первого дня, но тут Синдзи вставило, и он, подперев голову кулаком, протяжно и с душой затянул бессмертное:
- Чёрный вооорооон, - Кадзи встрепенулся;
- Что ж ты вьёёёшсяяя, - Тодзи и Кенске повернули головы;
- Над моееееею головоооой, - Макото и Шигеру тоже набрали воздуха в лёгкие, и в следующий миг шесть глоток в едином душевном порыве грянули все как одна:
- Ты добыыычиииииии, ой не дождёёёшьсяяяяя! Чёрный вооорооон я не твооой. Ты добыыычиии, ай не дождёёёшсяяяя! Чёрный воооорон я не твоооой...
Кадзи, Макото и Шигеру не были пилотами, но синхронизация всё равно была стопроцентной. Это был поистине миг единения сердец. А шатры обладали неплохой звукоизоляцией, и поэтому разбудить спящих красавиц певцы не боялись.
Вдруг все ощутили тяжёлые шаги, и через две секунды между Кадзи и Аоба на зад плюхнулся медведь. Он обвёл присутствующих счастливыми глазами и вплёл в общую мелодию свой могучий рык. И почему-то всем показалось, что для полной мощи песни именно этого и не хватало.
Когда, после пятого повтора, песня кончилась, Тодзи со словами:
- За гостей надо выпить, - ненадолго исчез в темноте, а вернувшись, грохнул возле костра ящик горилки. Он уселся и стал раздавать бутыли направо и налево. Их передавали по двум полукружьям, и когда в траву упала последняя крышка, Кадзи встал, по-царски приосанился и выдал тост:
- Здравы будьте, бояре!
Медведь прослезился и стукнул своей бутылкой о бутылку Кадзи. Все приложились к горловинам, а медведь задрал морду, опрокинул бутыль в пасть и в течении десяти секунд бульканья осушил посуду. Все смотрели с белой завистью в глазах. Тодзи одобрительно крякнул и вручил медведю бонус за успехи в труде и обороне. Тот принял вторую бутылку, но сразу пить не стал - поставил её на землю, встав на задние лапы, достал и напялил на мохнатый лоб потёртый голубой берет и, схватив пустую бутыль за горлышко, пророкотал:
- Никто кроме нас! - после чего ударом лба разбил бутылку на тысячу и один осколок, которые, сверкая тысячами граней в отсвете костра, полетели в костёр. Все залюбовались секундным, но потрясающим зрелищем. Красиво ломать - тоже сродни искусству. Раздались возгласы одобрения и аплодисменты. Медведь поклонился и бухнулся на своё место. Снова встал Кадзи.
- Ннну, за искусство!
И вновь по-дружески зазвенело стекло, а когда бутылки в руках приняли первоначальное положение горлышком вверх, все и подняли головы вверх: на ночном небе, в окружении ярких звёзд, царила полная луна.
Синдзи тихо вошёл в шатёр и, бесшумно приблизившись к Аске, опустился около неё на колени. Она была как всегда прекрасна, но во сне она и вовсе превращалась в спящего ангела. Что бы там не говорил Судзухара, а ведь и Дьявол когда-то был ангелом. Синдзи смотрел на спокойно спящую Аску и улыбался, медленно перебирая в памяти сцены из их прошлого.
Предстояло ещё два дня пикника, спокойного - и не очень - отдыха вместе с Аской. Потом все они вернутся в Токио. Будут тренировки, будут тесты и будут бои. Будут радостные и мрачные дни. Будет всё: и хорошее и плохое. И это замечательно, ибо это сама жизнь. Это его - Синдзи - жизнь, и теперь он управлял своей жизнью, а не беспомощно барахтался в её бешеном потоке, как раньше. Синдзи лёг рядом с Аской, нежно обнял её - во сне она прошептала его имя - поцеловал и спокойно заснул. Для счастья, право же, немногое нужно. И всё это у Синдзи было.
Над озером, в котором отражалась Луна и звёзды, царила благословенная тишина, нарушаемая только тихим и мерным сопением уснувшего с бутылкой в лапе медведя. Неярким светом горели фонарики на деревянных столбах. Комп перешёл в спящий режим, и даже генератор пригасил свет своих мигающих лампочек. Только тишина и счастье. Счастье для всех.
КОНЕЦ