Глава I: Снежная Королева
Уста праведника изрекают мудрость, и язык его произносит правду.
Блажен человек, который переносит искушение, ибо, быв испытан, он получит венец жизни.
Господь, карающий огонь небес, помилуй.
Эту благочестивую, такую безмятежную, такую добрую, столь славную
И непорочную лилию.
Печальная песнь Эльфов.
Часы на новеньком будильнике показали шесть утра, и комнату наполнили нежные звуки скрипки, отмечая начало нового рабочего дня. Вот только единственная обитательница комнаты этого почему-то не оценила. Из-под одеяла высунулась тонкая девичья рука и принялась слепо шарить по тумбочке. С третьей попытки настырный аппараттот был найден, и рука начала судорожно нащупывать кнопку, чтобы вырубить заткнуть рот электронного друга человека и продолжить мирно спать. Однако проклятая кнопка никак не находилась, и будильник все навязчивей гнал Айони Скай из-под теплого шелкового одеяла навстречу холодному утру.
Девушка издала сдавленное рычание, схватила несчастный аппарат и, размахнувшись, отправила его навстречу со стенкой. Триста иен превратились в груду обломков.
"Все равно мне не нравилась эта мелодия. Интересно, это какой по счету? В электронном магазинчике меня уже узнают в лицо", злорадно подумала Айони и приготовилась снова погрузиться в сладкий сон.
Но тут в груде обломков что-то замкнуло, и электронный мучитель принялся издавать омерзительнешие звуки, сделавшие бы честь облезлому мартовскому коту. Айони вскочила как ужаленная и помчалась к обломкам, чтобы покончить с издевательством раз и навсегда.
- Живучий гад! А написано вроде "Made in China".
Айони в два прыжка оказалась у остатков чуда китайской инженерной мысли, выгребла из них динамик и с чувством глубокого морального удовлетворения оторвала от него провода. Будильник затих, на этот раз окончательно.
Но перед страшной смертью отважный аппарат все же выполнил свой долг. Сон у Айони от всех этих телодвижений пропал. Тихо выругавшись, девушка смирилась с началом нового дня.
- Ничего, контрастный душ поднимет мне настроение!
Сладко потягиваясь на ходу, девушка направила свой свои путь стопы в ванную комнату. Айони знала - ничего так не бодрит по утрам, как чередующиеся теплые и холодные струи воды под напором. Она вообще испытывала инстинктивную тягу к воде. По выходным Айони всегда приходила в городской бассейн, где арендовала целую дорожку, и плавала там целый день в гордом одиночестве. Были бы деньги, она бы арендовала весь зал, или, вообще, построила свой собственный аквапарк для себя любимой. Но пока приходится довольствоваться тем, что есть.
Айони нежилась под тугими струями, чувствуя, как каждая клеточка ее тела наполняется жизнью, в мышцы возвращается сила, а в голову - ясность мысли. "Воистину, душ - величайшее изобретение человечества. Пожалуй, стоит на одном уровне со стиральной машиной и микроволновой печью, если не выше"
Любого из немногочисленных посетителей этой маленькой квартиры прежде всего поражали две вещи: практически стерильные чистота и порядок, а также обилие растений. Барахла был лишь самый необходимый минимум, зато, куда ни глянь, везде были всякие кактусы, фикусы, драцены, герани, деревья-бонсай и прочие частички природы. Все это великолепие питалось мудреной системой трубочек и капилляров, так что умной девушке оставалось только иногда подрезать листочки, да не забывать подливать воду в небольшой резервуар. Дикую природу Айони обожала не меньше воды. Если бы у девушки не было проблем с деньгами, она с радостью поселилась бы где-нибудь в глухом лесу, рядом с озером и чтоб ни души вокруг километров так на двести. Но пока это была лишь несбыточная мечта, да и найти такое место в остатках Японии было нереально.
Закончив священнодействие в ванной, Айони приступила к следующей части утреннего ритуала - придирчивому осмотру перед зеркалом. Девушка встала перед дорогущим трюмо, на покупку которого ушло пособие за три месяца, и внимательно оглядела свое отражение с разных углов. Результат был как всегда великолепен. Ее третьей страстью, наравне с водой и природой, была она сама. Себя Айони любила и всегда за собой следила. Еженедельные заплывы в бассейне делали свое дело: из зазеркалья на мир гордо глядела девушка с восхитительным крепким телом. Стройная фигура, где не было ни капли лишнего жира, а тренированные мышцы прочно удерживали грань между культуризмом и дистрофией, была предметом черной зависти всяких крашенных дурочек и потной мечтой целой толпы прыщавых недоносков. Подстать телу было и лицо. Правильной овальной формы, с широко поставленными большими зелеными глазами и маленьким вздернутым носиком, а также с той неуловимой чертой аристократизма и превосходства, которая сразу выделяла ее из толпы. Это лицо никогда не знало косметики, а короткая прическа коричневых волос никогда не знала краски. Сама идея маскировать свою внешность с помощью какой-то химической гадости казалась Айони омерзительной. "Пускай жалкие расфуфыренные курицы мажут свои рыла токсическими отходами, а мне стыдиться нечего". И это было чистой правдой. А еще у Айони было потрясающее чувство вкуса. При своих более чем скромных финансовых возможностях девушка умудрялась одеваться так, что богатенькие куклы, выкладывающие в бутиках бюджеты небольших стран, покрывались плесенью от зависти. Возможно, секрет был в том, что Айони руководствовалась простым принципом: "главное, чтобы нравилось мне, а на остальных начхать".
Как обычно, полностью удовлетворенная результатами осмотра Айони отошла от трюмо и направилась в комнату. Там Оона подошла к настенным часам и увидела интересную вещь. Оказывается, сегодня – 19 февраля 2018 года, понедельник, и она опаздывает на учебу. Выдав набор непереводимых фраз на японском языке, Айони вихрем пронеслась по квартире, хватая вещи, судорожно одеваясь и пытаясь понять: "Что за ерунда?! Давненько со мной такого не случалось. Всего лишь понедельник, а у меня уже мысли путаются!"
Спустя 5 минут Айони со скоростью снаряда неслась в сторону монорельсовой станции. На бегу она пыталась одновременно просунуть левую руку в рукав стильной темной кожаной куртки и застегнуть ремень синих джинсов с легким клешем. Зубы стискивали пакетик с бутербродом для микроволновки - первое, что попалось в холодильнике. Фортуна в этот день еще была на ее стороне: поезд прибыл как раз в тот момент, когда Айони перепрыгнула через турникет и под возмущенный свист выбежала на платформу. "Давно пора запомнить, что у меня ПРОЕЗДНОЙ!" – про себя выругалась девушка и, не останавливаясь, влетела в вагон. Несколько пассажиров при этом впечатало в стенку.
- Сдурела что ли?!
- Совсем совести нет?!
Извиняться Айони не стала – такие вопли волновали ее не больше, чем лай моськи волнует слона. Она с гордо поднятой головой прошла через вагон (пассажиры поспешно уступали дорогу) и села на свободное место.
- Что за молодежь пошла, никакого уважения к старшим...
Молодящаяся старуха нашла себе объект для возмущения. Но не надолго. "Заткнись, старая калоша, и возвращайся в свою могилу" - подумала Айони, но вслух ничего говорить не стала. Одного только пристального взгляда хватило, чтобы у старухи отнялся язык.
Айони устроилась поудобней и утерла легкую испарину. "Три километра бега, а у меня лишь слегка участилось дыхание. В здоровом теле - здоровый дух", - с удовлетворением отметила девушка. Она развернула полиэтиленовую упаковку бутерброда и принялась завтракать. Есть холодный слипшийся рис - удовольствие не из приятных, но что делать. Между тем Айони отметила, что рядом с ней опять никто не сел. Так было всю ее сознательную жизнь. Люди садились рядом, только если не было других мест. Да и то частенько оставались стоять. Словно чувствовали в ней что-то чужое. Но Айони это не волновало. С детства ей было достаточно внимательно оглядеть незнакомого человека, заглянуть ему в глаза, чтобы понять, что он из себя представляет, и на сколько миллиметров его уровень поднимается над полом. Вот и сейчас девушка, посмотрев на старуху, принялась читать ее словно книгу:
"Старая, но косит под молодую. Больная, смерть если и не сидит за спиной, то точно едет где-то в соседнем вагоне. Одинокая вдова, но не бедная. В ее дом уже наверняка слетелись за наследством родственники-стервятники. А до этого о ней никто и не вспоминал".
Короче, самая обычная история, ничего интересного. Айони перевела взгляд дальше. Выбор пал на тощего мужичка в дешевом костюме, который даже не пискнул, когда Айони его оттолкнула. История еще тривиальней:
"Маменькин сынок, сам ни на что не способен. Родители дали ему образование и устроили на работу, где он пашет и поныне. Ни о какой карьере и речи не идет, и он с черной завистью смотрит на более удачливых коллег. Живет один, судя по состоянию одежды, а подружку ему заменяет продукция видео-салонов для взрослых".
Айони брезгливо отвернулась.
Откуда она получала эти знания, Айони мало не интересовало. Сочетание аналитического ума и чутья, как думала она. Смотреть людям в души было любимой игрой ее детства. Один раз вышло еще более странно... Айони не хотела это вспоминать. Но сейчас Сейчас ей эта игра уже надоела. Всех различных психотипов людей Айони насчитала максимум штук двадцать, а насчет человечества в целом она сделала неутешительный вывод: люди - серая толпа посредственностей. Зависшие в омуте житейских проблем, они живут так, как будто никогда не умрут, а умирают так, будто никогда и не жили. Бывают, конечно, и исключения... в худшую сторону. "И с такими людьми я должна считаться? Да ни за что!"
Айони отвернулась к окну, за которым проносились красивые виды равнинной Японии. Она могла часами любоваться пейзажами, думая обо всем сразу. О жизни. О себе. О новом фильме. О планах на выходных. Просто наслаждаться голубым небом и пушистыми белыми облаками. "Зачем я живу? Тупейший вопрос. Так глупые люди и сходят с ума, ища смысл жизни в высших сферах, когда он тут, совсем рядом – достаточно только протянуть руку. Смысл жизни - просто жить, наслаждаясь каждым моментом, созерцая красоту мира, впитывая ее каждой частичкой своей души. Ибо каждый такой момент может оказаться последним". Айони подперла подбородок ладонью, любуясь виднеющимися в дымке горами. "Цель моей жизни? Найти себе местечко потеплее. Окончить институт. Зачем? Чтобы найти хорошую работу. Зачем? Без работы моя мечта об уютном домике в лесу так и останется мечтой. Этого достаточно... Отлично, один вечный вопрос мы решили. Осталось понять, почему распалась студия Gainax.... Стоп, машина! Что-то я замудрила. Такие бредовые мысли до добра не доведут". Айони достала из сумки свой любимый MP3-плеер, вставила в уши дорогие звукоизолированные наушники, и окружающий мир потонул в звуках классической музыки – лучшего творения человечества. Теперь в мире существовала лишь она сама, музыка, да пейзаж за окном.
Голова очистилась от психомаразматической мути и наполнилась гораздо более приятными мыслями - мыслями об отпуске. "Пускай эти русские варвары только попробуют отказать мне в визе. Ворвусь в посольство, вылью в канализацию всю "водку" и выпущу на свободу всех медведей!".
Давней мечтой Айони было речное путешествие. Да не по какой-то там туристической канаве. Нет, это должна быть настоящая дикая река, чистая, полноводная, с девственной природой... И чтоб ни одного человечка на двести миль вокруг. Одним из немногих мест на планете, где еще остались такие места, была Россия. Айони наизусть выучила карту, выбрала подходящую реку в Мурманской области которая сильно обезлюдела после Второго Удара, и принялась учить русский. Но Однако летом, когда девушка отправилась в посольство за визой, судьба повернулась к ней... короче, не лицом. Тупоголовые русские медведи осмелились отказать одинокой несовершеннолетней японке в туристической визе, заявив, что мол, "экстремальным туризмом в одиночку не занимаются". Какая наглость! Ничего, в апреле Айони исполнится 18, и причин для отказа уже не будет. Разумеется, в этот раз девушка решила умолчать истинную причину поездки и заявить, что хочет посетить их замечательную страну, чтобы затариться валенками и матрешками. Говорят, что у русских даже были матрешки в виде роботов Евангелионов и их пилотов. Поглощенная сладкими мечтами Айони расслабилась и задремала.
Поезд мчался навстречу с вырастающим на горизонте Токио-2. Начинался новый день, такой же, как и все остальные. Возможно...
Айони жила в пригороде Токио-2, где снимала небольшую квартирку. Ее пособия не хватило бы даже на собачью конуру в столице, поэтому, чтобы не опоздать на занятия, она была вынуждена вставать за два часа до их начала. Полчаса на монорельсе, двадцать минут на автобусе, еще полчаса про запас - Айони с ювелирной точностью отмеряла время и всегда прибывала за пять минут до начала пары. Для пунктуальной Айони порядок был, прежде всего.
Токийский Физико-Математический Университет был, без лишней скромности, престижнейшим вузом постапокалиптической Японии. Обучение в нем стоило целого состояния даже на самых заурядных факультетах, поэтому его студенческую массу образовывали либо богатенькие отпрыски элиты общества, либо ботаники, свихнувшиеся на учебе. А еще в нем училась Айони на первом курсе.
Она получила 96 баллов из 100 на вступительных тестах и обучалась бесплатно, как юное дарование. Однако назвать ее ботаничкой ни у кого язык не поворачивался. Училась Айони хорошо, даже очень, но, как выражались преподаватели: "без энтузиазма". По сути, сами знания ее не интересовали. Нет, разумеется, они исправно заполняли ее извилины, она во всем разбиралась и все могла объяснить. Но сердечко Айони не спешило радостно трепетать при виде осциллографа, а фразы типа "силовые линии электрического поля всегда перпендикулярны силовым линиям магнитного поля, бла-бла-бла..." действовали на нее как снотворное.
По правде говоря, Айони поступила в Физмат только ради престижного диплома, чтобы впоследствии повысить свои шансы на рынке труда. Японская экономика, как, впрочем, и мировая, находилась в глубочайшей депрессии, и без хорошего образования людей ждали все прелести уличной жизни. Конкретных пожеланий о виде будущей работы у Айони тоже не было. Работа для нее должна быть понятной, высокооплачиваемой, престижной и руководящей. Нет, Айони не стремилась к власти ради власти – ее привлекал сам процесс управления толпой людей, организация их эффективной работы и так далее. Любимой компьютерной игрой ее детства были "Lemmings", так как жизнь эти мелких пиксельных человечков была ну просто копией человеческого общества в представлении Айони.
Этот день в Физмате стал особенным. Впервые в новейшей истории Айони опоздала, пришла не за пять минут до начала, а... за одну минуту. "Просто... Меня все достало. Сегодня то же, что и вчера. Завтра будет то же, что и сегодня. Я плыву по течению. Зачем? Почему?... Стоп, стоп, стоп! Что еще за мысли? Наверное, я просто переутомилась. Учеба, сессия, до лета еще далеко... Решено - в выходные махну на Окинаву. Горячие источники, ммм..." Айони расплылась в довольной улыбке, настроение слегка поднялось.
Была еще одна вещь, которая с утра беспокоила девушку. В книгах эту вещь называют предчувствием, интуицией и еще кучей разных названий. И хотя Айони предпочитала трезвый расчет, своему чутью она всегда доверяла и теперь инстинктивно ждала удара. Что-то должно было произойти.
Айони вошла в стандартную лекционную аудиторию в виде амфитеатра и гордо проследовала к своему месту на первом ряду. Разумеется, оно, а также по два соседних с боков и сверху, были свободны. Все знали - здесь сидит Снежная Королева Айони, и если не хочешь, чтобы тебя окунули в дерьмо с головой, не приближайся без Ее высочайшего разрешения.
- Что-то ты заскучала, Айони. Пора бы тебе и парня найти, а то скоро совсем плесенью покроешься, - известный местный плейбой Мура решил блеснуть остроумием с задних рядов. Его прихвостни дружно заржали, показывая, что шутка удалась.
- Может, это тебе пора парня завести, а то с девушками у тебя не очень, - ответ Айони напоминал удар рапиры. На этот раз засмеялась половина аудитории.
- Ах, ты... да... да... ду... Дура фригидная!
- Научись говорить, тогда приходи, - завершающий удар Айони. В аудитории раздались аплодисменты. Словесные разборки Айони были любимым зрелищем всего потока.
Но тут пришел преподаватель, и сразу стало тихо. Началась лекция по философии.
Айони устроилась поудобнее и включила плеер. Она еще в первые месяцы обучения выучила все учебники на семестр вперед и теперь ходила на лекции исключительно ради галочки в журнале. И если лекции по другим предметам она все-таки слушала, хоть и краем уха, то на философии демонстративно затыкала уши плеером. У нее были свои взгляды на философию, и даже такой матерый препод как профессор Фуюцуки не мог ее разубедить. А если он вздумает возмущаться - нет проблем, Айони могла по первому требованию ответить на любой вопрос из учебника. Тем более что она терпеть не могла этого старика. Почему? Айони сама не знала, просто ей запомнился взгляд профессора на первой лекции, когда он знакомился со студентами и увидел ее. В его глазах она узрела безмерное удивление и... страх. Да и у самой Айони его вид вызвал какие-то даже не образы, а призрачные чувства на грани между сознанием и подсознанием. Она словно видела его раньше, но не могла вспомнить где и когда. Профессор Фуюцуки был новым преподавателем и, по слухам, раньше работал в NERV. Возможно, он знал родителей Айони и видел ее саму. Но почему тогда в его глазах был страх? И почему с того раза он никак не выделял Айони среди остальных студентов? Короче, Айони его недолюбливала.
Айони вслушалась в музыку, постепенно расслабляясь. Препод, несущий мудреную фигню, и студенты, ее слушающие, остались где-то за гранью ее Эго. Она принялась перебирать в памяти свой диалог с Кобелиной Мура. Результат - хорошо, зачет, но в следующий раз надо опустить его одной фразой. Мура был не первый и не последний, кого Айони интеллектуально смешала с дерьмом, когда он попытался завоевать ее сердце и тело. Прозвище Снежная Королева девушка получила не за просто так. Айони и в мыслях не допускала каких-то там "отношений" как с противоположным, так и со своим полом.
"Любовь? А разве она существует? Все эти книги, журналы... все вещают о каком-то волшебном чувстве и прочей ерунде. Но все, что я видела в глазах мужиков – это желание. А словом "любовь" они маскировали свою животную суть. Они все говорили красивые слова, стыренные из фильмов и книг, но глаза говорили лишь: "Я хочу тебя, да побыстрее." Скучно и неинтересно" Айони поморщилась. Непосредственно секс ее тоже не интересовал. Однажды, еще в школе, Айони позволила одним таким "отношениям" зайти дальше, чем "отвали прыщавое ничтожество". Результат ее полностью разочаровал. Если зрелище потного, пыхтящего мужика кому-нибудь и могло принести удовольствие, то только не Айони.
Самое интересное, что, не смотря на репутацию "неприступной", поток ухажеров не уменьшался. Похоже, мужики только сильнее заводились, и зов природы заглушал даже инстинктивную людскую неприязнь к Айони. Ладно бы они хоть что-нибудь собой представляли, так нет же – все как один тупые бараны. А скоро вообще будет аут - весна не за горами, и у homo sapiens начнется сезон гона. Вуз будут оглашать звуки драк и истерик, единственной темой для разговоров станет: "кто, с кем, сколько раз?", а Айони житья не будет от очередных самцов, желающих попытать счастья. "Но ничего, у меня для каждого найдется "пара ласковых". Мало не покажется".
Новым увлечением Айони были словесные дуэли, в которых она не знала равных. Слово - самое страшное оружие, и Айони понимала это как никто другой. Зачем махать кулаками, если достаточно пары нужных словечек, чтобы размазать недруга по стенке. Ловкая и тренированная Айони могла врезать не просто сильно, а очень сильно,. Нно кулаки ранят лишь тело, а вот слова – душу, что гораздо больнее. Указать звезде университетской баскетбольной команды на какую-нибудь слабо развитую мышцу, да поинтересоваться, не из-за нее ли они с таким треском продули сборной Военной Академии JSSDF, и вуаля - наблюдаем волшебное превращение гордого короля в кучку соплей. Намекнуть какой-нибудь крашенной дурочке, что такие мини-юбки перестали носить еще до Второго Удара и посоветовать нанести на харю еще пару сантиметров химии, чтобы скрыть малюсенький прыщик, и, пожалуйста, - пол-университета наслаждается роскошной истерикой. Зрители получают эстетическое удовольствие и аплодируют, а Айони наслаждается чувством собственного превосходства.
Правда, несмотря на поддержку студентов во время таких дуэлей, друзей у Айони не было никогда, только несколько знакомых, которых она терпела, чтобы совсем уж не быть белой вороной. Никто просто не знал, как себя с ней вести и о чем разговаривать. Но Айони это нисколько не задевало. К дружбе она относилась примерно так же, как и к любви. "Мне нравится мой образ жизни, и мне плевать, что о нем думают другие". В этом была вся Айони.
Размышления Айони были неожиданно прерваны неопознанным летающим объектом, совершившим мягкую посадку у нее на макушке. Внимательный осмотр определил НЛО как бумажку скомканную, обыкновенную. Так… Кому-то сейчас будет больно... Девушка медленно выключила плеер и оглянулась. Взгляд ее обещал медленную и мучительную расправу обнаглевшему снайперу. И тут она заметила, что в аудитории стоит гробовая тишина, а все 50 пар глаз смотрят на нее.
- Эй, Айони, проснись и пой! Тебя к декану вызывают. Говорят, срочно! – крикнул кто-то с другого конца аудитории.
- Да, Скай, можете идти - произнес профессор Фуюцуки. Что-то в его голосе заставило девушку вздрогнуть. Что-то было не так. "К декану? С какой радости? Проблем у меня вроде не было. Что происходит?!" Кажется, утреннее предчувствие начало оправдываться.
Вслух Айони ничего не сказала, молча встала, поклонилась профессору и с вещами отправилась к выходу. Плохое предчувствие все усиливалось и усиливалось, и она чувствовала себя заключенной, ведомой на электрический стул. "Да что это со мной сегодня происходит? С утра все из рук валится! Чего я так трясусь? Это всего лишь разговор с деканом! У меня нет проблем с учебой, чего мне волноваться-то?! Успокойся, Айони, успокойся..."
Кабинет декана находился неподалеку: пять минут ходьбы – и Айони уже вошла внутрь.
- Здравствуйте. - Айони поклонилась, отдавая дань вежливости, хотя по привычке вошла без стука.
- Здравствуй, Айони. Эти уважаемые люди хотят обсудить с тобой несколько важных вопросов. Я оставлю вас ненадолго.
Декан – пожилой маленький старичок – с поклоном удалился. Айони проводила его недоумевающим взглядом и тут заметила в богатом, со вкусом обставленном кабинете декана, еще троих странных людей.
Двое представляли собой квадратно-кубических качков в одинаковых темных костюмах и черных очках. Да и сами они были похожи как близнецы братья. Они стояли как изваяния и не шевелились, а на лицах застыло выражение тупой сосредоточенности. А третий был мужчиной где-то тридцати лет в незнакомой военной форме, и, судя по количеству нашивок на петлице, далеко не рядовым. Достаточно красивое европейское лицо с квадратным, гладко выбритым подбородком и высоким лбом. На массивном черепе красовалась короткая армейская прическа светлых волос. Живые, абсолютно черные глаза с интересом смотрели на Айони, а на лице была дружелюбная улыбка с легкой тенью ехидства.
Айони вольготно уселась в кресло для гостей и тоже принялась разглядывать офицера своим фирменным "изучающим" взглядом. "Что тут у нас? Ага, трудоголик, романтик, душа компании и не дурак выпить. Холост, а может, в разводе. Что ж, не фонтан, но бывают и хуже. И что же вам от меня понадобилось, господин офицер? Не каждый день меня вызывают к декану на милую беседу с военными. Чувствую, хорошего будет мало...".
Игра в гляделки продолжалась где-то пару минут, затем офицер усмехнулся, отложил в сторону форменный берет и, наконец, заговорил приятным баритоном с английским акцентом.
- Ну, здравствуй, Айони, наконец-то мы смогли с тобой встретиться. Позволь представиться: майор Кристофер Уоллес, начальник тактического отдела NERV-Япония, можно просто Крис. Рад познакомиться.
Айони вздрогнула. Плохое предчувствие подтвердилось.
Айони была круглой сиротой. Когда она была еще совсем маленькой, ее родители, работники NERV, погибли в автокатастрофе, когда их машина на всем ходу слетела с обрыва в море. Тела так и не нашли. Других родственников у Айони не оказалось, и заботу о ней взяла на себя эта замечательная организация. Зачем-то продержали ее у себя до семи лет, затем сплавили в детский дом, где Айони и проторчала до окончания школы. NERV выделил ей пособие, позволяющее вполне сносно существовать, и больше ее судьбой не интересовался. Своих родителей Айони не помнила совершенно, а фотографий не видела, так как они занимались в NERV чем-то мега-супер-секретным, и их досье простым смертным не показывали. Все, что от них осталось, это имя - Айони Скай, прошу любить и жаловать. Но девушку почему-то совершенно не тянуло что-то выяснять. Она хотела просто жить, не задумываясь о прошлом.
Но прошлое пришло за ней само.
"NERV?! Какого рожнаим от меня надо? Столько лет ни слова, а тут нате..." Вслух, однако, произнесла другое:.
- Здравствуйте. Чем могу быть полезна?
- Ну-ну, Айони, к чему такой официальный тон? Расслабься, мы пришли с тобой поболтать, а не арестовывать. - Майор Уоллес прямо-таки излучал доброжелательность. Но на Айони она не действовала. "Да-да, конечно, дурите мозги кому-нибудь другому."
- Я вас внимательно слушаю.
Майор слегка нахмурился, но продолжил в том же духе.
- У нас для тебя предложение на 100 тысяч иен в неделю. Постоянная пожизненная работа, тебя не уволят и не понизят в должности. Комфортабельное жилье со всеми условиями, да еще и без коммунальных расходов. Насчет учебы не волнуйся - сможешь продолжать учиться заочно в любом выбранном тобой вузе. Соглашайся, у нас интересно! - вещал Уоллес голосом телеведущего, сообщающего, что вы выиграли пару Канарских островов, ночь с Мисс Мира и Луну с неба в придачу. Но Айони почему-то не спешила пускаться в пляс от восторга. Лицо ее оставалось спокойным и непроницаемым. "Ничего себе! И за что мне такое счастье? Нет, дорогой Уоллес, что-то вы темните. Бесплатный сыр бывает только в мышеловке".
- Простите, но я хотела бы узнать подробности.
Майор Уоллес выглядел обескураженным. Кажется, его планы быстро уломать Айони с треском провалились. Лицо стало серьезным и сосредоточенным, а в глазах мелькнуло уважение.
- Извини, Айони, но подробности я рассказать не могу. Информация засекречена, а ты пока – гражданское лицо. Думаешь, эти парни здесь для моей охраны? Ха! Да они прострелят мне башку, вздумай я распускать язык. - Майор снова попытался шутить, но осекся, взглянув на Айони. Мордовороты дружно хмыкнули. Похоже, это была не такая уж и шутка. Уоллес продолжил уже серьезным голосом.
- Еще раз извини, но у меня связаны руки. Просто скажи: да или нет. Если да, то самолет назначен на 9 вечера, спокойно соберешься и попрощаешься с друзьями. Токио-3 ждет тебя.
Лицо Айони оставалось непроницаемым, но внутри она была как струна. "Так и знала! Вот тебе и мышеловка! Нет, спасибо, авантюрами не интересуемся"
- Мне очень жаль, но я не могу решать вслепую.
- Айони, я все понимаю, но поверь, мы не собираемся тебя обманывать. Работа тебе понравиться, даю слово.
Однако Айони не привыкла менять свои решения. Она начала вставать с кресла.
- Сожалею, но такие условия меня не устраивают. Всего хорошего.
Девушка направилась к выходу. Майор вздохнул.
- Айони, подожди. Тебе в апреле исполнится 18 лет, и NERV официально прекратит перечислять тебе пособие. Ты это помнишь?
Айони остановилась, развернулась, её глаза сузились. "О, черт! Так-так, пряник не сработал, пора пощелкать кнутом, не так ли, дорогой майор? Не на ту напали!" Уоллес между тем торопливо продолжил.
- Вот видишь! А мы идем тебе навстречу: интересная работа, зарплата, уверенность в завтрашнем дне... - Майор улыбнулся.
"Да что вы ко мне так прицепились? Будто небо рухнет, если я откажусь. Все равно, НЕТ, и точка!"
- Повторяю - НЕТ! Не люблю азартные игры. Прощайте.
Айони решительно направилась к выходу. Тон майора стал почти умоляющим.
- Айони, у меня приказ...
Девушка резко развернулась и встала в боевую стойку.
- Примените силу... майор?
Уоллес устало вздохнул, похоже, больше аргументов у него не осталось.
- Нет, конечно. Ты абсолютно свободна в своем выборе. Прости, что так на тебя давил. Понимаю, тебе надо хорошенько все обдумать. Вот, держи визитку. Звони, если передумаешь. - Майор Уоллес вытащил из кармана небольшую пластиковую карточку.
Айони ловко выхватила визитку из его пальцев и положила в сумку.
- Постараюсь не потерять ее по дороге.
- Айони, прошу тебя, обдумай наше предложение...
- Прощайте, - спокойно сказала Айони, наконец-то удаляясь из кабинета.
Уже за дверью девушка краем уха услышала, как Уоллес сказал охранникам:
- Да уж, колоритная дамочка. Тронешь - руку оторвет.
Охранники дружно гоготнули, восприняв слово "колоритная" по-своему. Айони вспыхнула: "На себя посмотри, гусь заграничный. Мозги мне полоскать вздумал. И как он только дослужился до такого звания в этом возрасте? Небось, поцеловал задницу кому нужно.". Молодой самоуверенный майор Уоллес начал ее бесить. "А эта так называемая работа? Нутром чую - дело тут нечисто. Практически тепличные условия: квартирка, зарплата... Тьфу! Почему Я? Из-за моего прошлого в NERV? Из-за родителей?"
Айони прокрутила в памяти свои самые ранние воспоминания. Какие-то белые коридоры, палаты, запах больницы, люди в белых халатах... И та самая девочка. Айони почему-то из всех людей хорошо запомнила только ее, хотя видела только мельком. Может, из-за того, что кроме той девочки там не было других детей, и ей не хватало общения? А может из-за странной внешности:. Айони точно знала - синих волос не бывает. "И зачем NERV держал меня у себя до 7 лет, почему сразу не отдал в детский дом? Я была чем-то больна? Или им просто в кайф было со мной возиться, а теперь они соскучились и прислали этого Уоллеса?" Айони вышла во внутренний дворик университета и села на лавочку перед питьевым фонтанчиком. Надо было все обдумать. "Конечно, предложение заманчивое, но не для меня. Квартира и зарплата - это, конечно, клево, но... Непонятная работа, про которую мне упорно не хотят рассказывать. К тому же, мне не нравится термин "пожизненная". Напоминает пожизненное заключение. И непонятно, зачем тогда учиться заочно, если все равно всю жизнь придется пахать на NERV? И зачем я им так нужна, что за мной прикатил явно не последний человек в их гадюшнике? Ничего не понимаю". Девушка глотнула воды из фонтанчика, глубоко вздохнула и продолжила рассуждать.
"Да и сам NERV... То немногое, что я знаю про эту лавочку, меня не привлекает. До сих пор у всех на слуху скандал двухлетний давности. Слухи о Третьем Ударе, карательные операции, волна похоронок, затопившая Японию... Нет, господин майор, говорите что угодно, но от вашей конторки я хочу держаться как можно дальше".
Айони достала из сумки визитку и покрутила в руках. На мгновение алчные мысли заполнили ее сознание. В апреле ей исполнится 18, и халява от NERV прекратится, а она она поняла она это только сейчас. Впереди замаячила грустная перспектива оказаться на улице. Предложение NERV могло бы решить эту проблему, но... "Решено! К черту NERV, к черту майора Уоллеса! Я сама смогу себя обеспечить. Найду работу по вечерам, урежу расходы. Конечно путешествие в страну медведей и "Достоевского" накроется. Возможно, придется переехать в долбаную общагу. Цветы жалко..."
Настроение Айони штопором полетело вниз. "Спокойно, Айони, прорвемся! Мы еще увидим небо в алмазах". Девушка тяжко вздохнула и мотнула головой. После чего достала MP-3 плеер, надела наушники и пошла в сторону проходной. Конечно, еще шли занятия, но вызов к декану был неплохой отмазкой.
Еще один будничный день подходил к концу. Солнце медленно заходило за горизонт, последние лучи света окрашивали верхушки небоскребов и облака в золотистые цвета. На землю нисходили сумерки, время чудес, когда рабочий день уже закончился, но еще оставалось достаточно сил для простых развлечений. Маховик человеческого общества замедлил ход, сменив суматошную борьбу за выживание на расслабленное ничегонеделанье. Люди покидали душные офисы, останавливали станки, выключали приборы и теперь, не торопясь, прогуливались по паркам и набережным. Кто-то забредал в любимый бар, кто-то шел домой. Почти всем было хорошо и спокойно.
Айони медленно добиралась домой от станции, пытаясь унять свои мысли. Она не замечала чудесного вечера, а люди поспешней обычного убирались с ее пути. Ни музыка, ни целый день прогулок по паркам не могли избавить девушку от ощущения приближающейся беды. Поезд ее жизни на всех парах летел под откос. Чем больше Айони старалась успокоиться, тем меньше становилась ее уверенность в завтрашнем дне. "Найти работу... Какую? Где? Я же ничего не умею. Хоть в Макдоналдс иди, за кассой приплясывать". По всем расчетам выходило, что у Айони впереди шесть голодных и холодных лет до окончания университета. О том, что придется вообще бросить университет и до конца жизни батрачить какой-нибудь официанткой, Айони старалась не думать. В какой-то момент возникла идея найти себе богатенького спонсора, но девушка ее тут же с отвращением отбросила: "С голоду подыхать буду, но до такого не опущусь!" Еще у Айони возникали бредовые мысли: выращивать дома коноплю в горшочках, ограбить банк, продать что-нибудь ненужное и тому подобное. Мысль связаться с NERV у нее не возникла ни разу. "Деньги! Мне позарез нужны деньги!!!"
Погруженная в малоприятные мысли Айони даже не заметила, как подошла к своим дверям. Рука машинально достала ключ и принялась отпирать замок. Но фортуна окончательно повернулась к ней не тем местом. Замок никак не желал признавать родного ключа, и Айони остро захотела вышибить дверь ногой.. Мгновенно возникший в мозгу счет за ремонт остудил жажду разрушения., "Я же еще будильник утром расколотила! А-а-а! Все против меня! Давай же, зараза, открывайся!" Девушка со всей силы дернула за ручку. Дверь жалобно скрипнула, но выдержала. Захотелось упасть на землю и зарыдать. "Ну, Айони, вот тебе и взрослая самостоятельная жизнь, о которой ты так мечтала. Нравится? И что теперь делать?" Айони была на грани первой в своей жизни истерики. Неожиданно тишину развеял хорошо знакомый голос:
- Айони-чан, милая моя, ты так поздно. Я уже начала волноваться.
Мозг еще пытался выйти из сумрака, а тело уже развернулось и налепило на лицо дежурную улыбку. Получилось средне...
- Добрый вечер, Хитоми-сан, отлично выглядите, - голос Айони напоминал заезженную кассету. "Ох, тебя мне только не хватало. Кто еще припрется мне посочувствовать? Кобелина Мура?"
Хитоми-сан была милой пожилой женщиной, официальным опекуном Айони. Все ее близкие погибли в хаосе Второго Удара, она сама выжила чудом. Когда Айони покинула стены приюта, Хитоми-сан согласилась присматривать за девушкой до совершеннолетия. Айони была ей симпатична, к тому же прибавка к пенсии лишней не бывает. Лучшего опекуна, по мнению Айони, нельзя было и представить. Хитоми-сан никогда не лезла в личную жизнь своей подопечной, не спрашивала, куда она ходит и не приставала с советами о замужестве. Также Хитоми-сан не заставляла Айони помогать по хозяйству, зато всегда соглашалась присмотреть за ее цветами. Одним словом - идеал.
- Как дела Айони-чан? Как учеба? - круглое морщинистое личико Хитоми-сан просто лучилось от любви и заботы.
- Все нормально, Хитоми-сан, спасибо - Айони чувствовала себя улыбающейся куклой. Вопрос был дежурный, дежурным же был и ответ. Все, мол, в ажуре, отстаньте и не мешайте спокойно психовать. Руки ее в это время продолжали штурмовать проклятый замок.
- Айони-чан, милая, что-то ты неважно выглядишь. Что-то случилось, ты не заболела? - в голосе Хитоми-сан чувствовалось искреннее беспокойство. Айони захотелось завопить: "Нет, у меня все хреново!!! До меня сегодня домогался пренеприятнейший тип из NERV, и я узнала, что в апреле окажусь на помойке, если не найду работу!" Но вслух Айони произнесла лишь:
- Нет, нет, Хитоми-сан со мной все в порядке - мимические мышцы Айони начали затекать от застывшей дурацкой улыбки.
Хитоми-сан слегка нахмурилась и приобняла Айони за плечи. Ее руки были мягкими и теплыми, а лицо светилось добротой и заботой. Девушка почувствовала, как отступает отчаяние и возвращается ясность мысли. Лицо смягчилось, и на нем появилась улыбка, на этот раз искренняя. "А ведь она и правда волнуется. Неужели у меня было настолько скорченное лицо?" Мир снова обретал четкость и краски. "В апреле Хитоми-сан официально станет мне чужим человеком. Даже жаль... Может, у нее денег взаймы попросить? Нет, не люблю быть кому-то обязанной". Айони глубоко вздохнула и сказала уже действительно спокойным голосом:
- Да, все в порядке, Хитоми-сан, я просто устала. Денек выдался напряженный.
Хитоми-сан участливо погладила Айони по спине.
- Ну-ну, Айони-чан, милая, не надо так себя изматывать. Съезди на выходных в Окинаву. После горячих источников как будто заново рождаешься.
В голове у девушки немедленно заработал калькулятор, выдавая примерную стоимость удовольствия. Тут проклятый замок смилостивился и решил пустить хозяйку на порог. Чуть не завизжав от радости, Айони заскочила в квартиру и торопливо попрощалась с Хитоми-сан.
- Спасибо, Хитоми-сан. Я, пожалуй, лягу спать пораньше, с утра буду как новенькая. Спокойной ночи.
- Да-да, Айони-чан, правильно. Ложись, милая, утро вечера мудренее. Я тут тебе продуктов купила, молочка, все как просила, - Хитоми-сан протянула девушке объемный пакет. - Поправляйся.
- Ой, спасибо, Хитоми-сан. До свидания, - искренне обрадовалась Айони. Ходить по магазинам она ненавидела. Подождав, пока Хитоми-сан развернется, девушка наконец-то закрыла дверь.
Айони несколько раз глубоко вздохнула, досчитала до десяти, прошла в комнату и без сил упала на кровать. Угроза истерики отступила, осталась только вселенская усталость. Жизнь, кажется, снова начала налаживаться.
"И чего я так распсиховалась? Как какая-то глупая истеричка. Все не так уж плохо. Да, нынче для девушки найти хорошую работу сложновато, но у меня остались мои мозги. Вместе мы непобедимы. Слезами горю не поможешь. Я могу, например, прибиться к какой-нибудь кафедре в универе. Скажу семпаю, что вдруг воспылала страстью к металлолому. Зарплата будет, конечно, мизерной, но халявная еда из столовки мне обеспечена. А еще можно стричь богатеньких дебилов. Нам задали немеренно курсовых, расчеток и прочего, почему бы и не зарабатывать, делая их на заказ? Мадмуазель Айони: скорость, качество, результат. Нет, пошло как-то выходит. В любом случае - прорвемся! Где наша не пропадала? А в Окинаву я все-таки сгоняю, пособие еще платят, надо пользоваться! Эх!"
Айони лихо вскочила с кровати, без задержки встала на руки и прошлась по комнате. Настроение вышло из крутого пике и пошло на взлет. Улыбаясь Айони достала пакет с продуктами от Хитоми-сан. "Ой, сколько тут всего вкусненького! Ай да Хитоми-сан. И как ей удается так точно угадывать мое настроение? Спасибо ей большое! Ну что, подруга, сначала поедим или в душ? В душ, конечно!"
Настроение Айони взлетело до небес. Жизнь вдруг показалась ей прекрасной и удивительной. Девушка скинула куртку... И тут судьба-злодейка показала, что самое интересное оставила на потом.
Айони неожиданно заметила в окне странное красное пятнышко на тюле. В недоумении девушка перевела взгляд на себя. Точно такое же пятнышко краснело у нее на блузке. "Что за...", - только и успела подумать Айони, как что-то три раза врезало ей по груди, и сбило с ног на пол. Тело среагировало быстрее разума и откатилось к окну под подоконник. Красное пятнышко заметалось по комнате. веВезде на его пути появлялись дырки в стенах, на пол летели разбитые вещи, обломки растений... Комната быстро превращалась в поле боя.
Способность соображать вернулась к Айони: "Что... Что происходит?! Снайпер?! Почему? За что?!" И тут пришла боль. Красный туман затопил сознание, а в грудь будто воткнули раскаленный стержень, точнее, три раскаленных стержня. Девушка издала хриплый стон, в груди забулькало. Айони почувствовала, как по телу растекается что-то липкое и теплое. Но при этом она совсем не чувствовала страха, вместо него девушку захлестнуло невероятное желание жить, плевать как, но только бы жить, жить, жить! Боль слегка отступила, а мозг уже начал отчаянно искать путь к спасению. "Если останусь валяться - мне конец, сдохну от потери крови", - в уголке сознания Айони зажегся таймер "До потери сознания осталось..." С каждой каплей крови из раненого тела уходила жизнь. Взгляд Айони упал на телефон, валяющийся на тумбочке. "Вот оно! Помощь! Надо вызвать помощь! Но как до него добраться?"
Неизвестный стрелок, между тем, продолжал с увлечением превращать квартиру Айони в руины. В поднявшейся пыли был отчетливо виден луч лазера, хищно рыскающий по квартире. Выстрелов слышно не было. Похоже, снайпер пользовался глушителем. "Тварь! Кто бы ты ни был - ты за это ответишь!"
Айони медленно ползла по полу в сторону тумбочки, стараясь держаться около стены. Каждоекый движение давалосься адской болью, но ноги и руки слушались – слава Богу, позвоночник цел. Стрелок заметил движение и принялся простреливать пол, но Айони держалась "мертвой зоны" около стены и пули ее не доставали. "Давай, Айони, еще чуток, еще немного... Да когда же у тебя патроны кончаться, ублюдок!" Сантиметр за сантиметром девушка приближалась к заветной тумбочке. Двигаться становилось все сложнее, и Айони с содроганием почувствовала, что ползет в луже собственной крови. Сил становилось все меньше. Из последних сил она протянула руку и, схватившись за провод, стянула телефон на пол. Тумбочка превратилась в решето, но Айони уже судорожно набирала номер службы спасения. В трубке раздался тренированный женский голос.
- Служба спасения. Говорите.
- П... По... Помогите... - Каждое слово рвало легкие на куски. Сознание начало гаснуть.
- Назовите ваш адрес! Не бросайте трубку! Алло! Алло!
Но трубка уже выпала из ослабевших пальцев, голос раздавался откуда-то издалека и был все тише. Трубка покатилась на середину комнаты и превратилась в обломки под после пары метких попаданий. В глазах начало темнеть. Таймер в сознании обнулился. "Погибнуть... так... Так глупо..." - Айони захотелось спать, просто спать, вечно. Разум еще боролся, но тело уже сдалось.
Тут где-то вдалеке раздались выстрелы, крики, в ее дверь заколотили. Но Айони было уже все равно. Ее взгляд уперся в потолок, словно пытаясь запомнить его вид напоследок.
Дверь слетела с петель, и в комнату ворвались какие-то люди в темных костюмах, братья-близнецы тех бычар, что Айони видела у декана. В руках они сжимали короткие автоматы. Девушка при этом равнодушно отметила, что луч лазера исчез. Похоже, со снайпером разобрались. Охранники быстро разбежались по квартире и тут наткнулись на нее. Один из них выругался, выхватил рацию и проорал:
- Кандидат Скай серьезно ранена! Требуется медицинская помощь. Срочно!
"Кандидат... Я? А..."
Айони поглотила тьма.