Лето – это «Ура!»
Мы летели на Окинаву. Частным НЕРВным самолетом. Мы – это я и Аска, без умолку болтающая на соседнем кресле.
- Скажи, Рей, ты какой купальник взяла?
Я сосредоточенно смотрела за окно.
- Все-таки командование хорошо нас ценит, раз выделило нам такой роскошный персональный транспорт, как думаешь?
Я продолжала сосредоточенно смотреть за окно.
- Слушай, ты меня игнорируешь, что ли?
Мне не пришлось отвечать на этот вопрос – за окном мелькнуло нечто.
«Нечто», неудачно раскрывшее парашют на пути нашего самолета, было одето в белую рубашку, клетчатую юбку и вместе с тем носило высокие армейские сапоги. Я не успела удивиться числу замеченных мною деталей, как это «нечто», оказавшееся девушкой примерно моего возраста, налетело на левую турбину нашего самолета.
Удар животом о верхнюю часть корпуса турбины сложил тело горе летуньи пополам. Лопасти стремительно перемололи ее ноги в мелкодисперсный фарш. Самолет, содрогнувшись от ее громкого вопля, начал стремительно терять высоту. Лишь позже я узнала, что настоящей причиной аварии стали армированные титаном ботинки.
Самолет падал в море. Тело неизвестной продолжало засасывать в турбину. Оно громко орало, скрученные пальцы оставляли своим маникюром десять все удлиняющихся полос на алюминии крыла. Рядом громко орала Аска.
Я позволила себе поморщиться.
«Когда же вы все заткнетесь?»
С этой мыслью я встала с места и направилась к спасательной капсуле, втихую надеясь, что истеричный пилот Евы-02 так и останется сидеть на месте.
Не осталась.
- Аянами, подожди!
Пришлось лезть в капсулу вдвоем.
- Постой, а как же?.. – Аска не договорила и махнула рукой в сторону кабины пилота.
- Там никого нет, – ровно произнесла я, забираясь в капсулу.
- То есть как? – у Аски начиналась («Или просто никогда не прекращалась?») истерика.
- Самолет управляется псевдопилотом, – с этими словами я дернула за рычаг отстрела капсулы.
Аска выпала в осадок от моего последнего заявления и наконец-то замолчала. Лишь судорожно, словно в панике, дергался ее левый глаз. А чуть позже я заметила что парашют все-таки выиграл соревнование «перетягивание пилота» у дымящей турбины самолета. Частично.
- Нужно выбросить ее за борт! Это из-за нее мы здесь оказались!
Дело было некоторое время спустя после аварии. Мы на спасательной лодке («Хорошее аварийное средство эвакуации на случай, если в турбину залетает кто-то посторонний») плыли где-то посреди моря. Мы – это я, Аска и неизвестная парашютистка.
- Нет, она еще жива, – я отрицательно мотнула головой. – Мы не можем ее просто так выкинуть.
Тут тело, лежащее на днище лодки, шевельнуло наспех перевязанными культяпками и приоткрыло левый глаз.
- Кто вы? – шевельнулись синие губы.
- Я Рей, а это – Аска, – правила этикета необходимо соблюдать в любой ситуации. – А ты, как следует из твоих документов, Мари?
Тело едва заметно кивнуло.
- Я еще жива? – Мари еще могла удивляться. – Но как?
- Это ненадолго, – поспешила успокоить я ее. – У тебя слишком большая кровопотеря, сломан позвоночник, разорваны печень, почки и селезенка. Очень странно, что ты до сих пор жива. Может, это потому, что ты должна нам что-то сказать напоследок?
Мари кивнула. И скороговоркой произнесла несколько предложений на русском. Предлоги я поняла, но слова были мне не знакомы. После чего безногая девушка действительно умерла. За отсутствием ног в струнку вытянулись руки.
- Все, – произнесла я после минуты, проведенной в тишине. – Теперь ее можно выбрасывать.
- Как ты можешь вести себя подобным образом? – не смотря на свои возмущения, Аска все же помогла мне вывалить тело за борт. Пуская пузыри, оно плавно пошло ко дну.
- Относись к смерти, как к отдыху от жизни, – посоветовала я. – Станет легче.
- Отдых? – пилот Евы-02 сорвалась на крик. – Отдых – это море, солнце, свобода от каждодневных проблем!
- Здесь все это есть. Кроме того, здесь нечем больше заняться – можно только отдыхать и ждать.
На этом я замолчала. И так непривычно (даже неприятно) произносить столько слов подряд.
- Ладно! – Вторая приняла решение. – Нас ведь все равно спасут, так?
Аска решила позагорать прямо тут. Но ей все время что-то мешало, о чем она считала своим долгом сообщить мне.
- Аянами, помоги вытереть это пятно! Я же не могу загорать в луже крови!
- ...
- Отлично, мой купальник остался в багаже! Что теперь делать?
- ...
И даже потом, когда все выдуманные Сорью проблемы были решены, она так и не замолчала.
- А вообще это отвратительно! Как мы теперь будем отдыхать?
«Молча» – понадеялась я.
- Это же серьезный стресс, весь отдых теперь насмарку!
«Заткнешься ты или нет?»
Чудеса все-таки иногда происходят – сейчас им было черное волосатое щупальце, выскочившее из-под воды. Быстро замотав Аску так, что остались видны только синие выпученные глаза (а они выпучивались все больше и больше по мере сдавливания), щупальце неизвестного, но явно доброго (ко мне), морского зверя утащило Аску под воду.
Мир накрыла благодатная ТИШИНА.
Пользуясь тем, что никто не видит, я широко улыбнулась и перевела дух.
Скинув с себя верхнюю одежду и оставшись в предусмотрительно надетом купальнике, я легла загорать на оставленное Аской место. И принялась наслаждаться столь редкими для меня минутами отдыха и покоя.
Где-то через час, когда солнце уже начало напекать непривычную к нему кожу, наш самолет, отрегенерировавший поврежденную турбину, аккуратно всплыл неподалеку. Над самолетом мерцал антигравитационный круг АТ-поля.
«Все эти технологии будут применены в военных целях. И с этим ничего не поделаешь – такова уж природа людей».
Тут я еще раз улыбнулась.
«И пофиг! Зато летние каникулы хорошо начинаются!»
Омрачало начало отдыха только то, что я, по-видимому, успела немного обгореть.
А в остальном все было прекрасно.