Evangelion Not End
- Размер шрифта +
Заметки Автора к главе:

Это - мир из Евы, но с незначительными изменениями. NERV всегда останется NERV'ом, где бы он ни базировался. Аска всегда остается Аской. А Рэй... разве кто-то сумел заглянуть в ее душу?

 

Гроза

 

1

Этой ночью ей опять не спалось. Она то открывала глаза и, почти не моргая, смотрела в темноту, то пыталась устроиться поудобнее под тонким одеялом – но все тщетно. За окном шумел промокший после проливного дождя и оглушительной грозы лес, и изредка до ее чутких ноздрей доносился острый запах осенних листьев под мелкой колючей моросью. Это бодрило. Как некстати.

Сбросив одеяло, Аянами Рей села на постели, и тут же поежилась – за несколько часов, пока окно было открыто настежь, тепло совершенно ушло из ее комнаты. Но закрывать окно не хотелось. Если она сделает это, то не услышит ветер и больше не почувствует этот сырой и почему-то такой грустный запах осени. И останется наедине с тишиной. А это вовсе не то, что ей сейчас нужно.  

Аянами вскочила с постели и невесомыми шагами прошлась по гостиничному номеру, выпила в кухне немного персикового сока, оставшегося от скромного ужина в номере, а затем подошла к окну (оно на кухне было во всю стену). Поздней осенью в этом маленьком пансионате на курорте горячих источников Никко почти никого не было. Уютные коттеджи, прихотливо разбросанные по пологому склону горы над рекой, пустовали. Ни одного зажженного окна. Только над набережной стояла золотистая дымка – моросящий дождь отражал и дробил свет маленьких декоративных фонарей.

Немного помедлив, Рей тихо закрыла дверь во вторую спальню двухкомнатного номера, в которой никто не жил. От ее пустоты девушке почему-то стало немного жутко. Очертания предметов размывала темнота. Аску должны были поселить вместе с ней, но та взбунтовалась и потребовала личный коттедж поближе к источникам. Ей уступили, зная, что иначе жизни на курорте не будет никому. Поэтому Аску и Синдзи Рей увидела лишь мельком, а с Мари удалось лишь перекинуться парой фраз. И это после четырехмесячного отсутствия и лежания в больнице… Рей вздохнула.

Сегодня ей чуть ли не впервые захотелось, чтобы вокруг нее кипела жизнь, чтобы Мари отпускала свои не всегда удачные шуточки, Аска предъявляла свои непомерные претензии, а Синдзи смотрел на все это со смущением и ужасом, и опять не знал, как поступить… И пусть она всего лишь молчаливый свидетель этого фарса – в глубине души ей очень хорошо со всеми ними – это ее друзья, какими они ни были. И она не будет мешать им быть такими, какими они хотят. Может быть, именно поэтому она предпочитает смотреть со стороны. Не вмешиваться. Не помешать им радоваться жизни.

Она всегда хотела, как им лучше, и, наверное, именно поэтому без капли сомнения записалась на испытания нового Евангелиона-04 в США. Ей проще было самой уехать на край света, чем разлучить этих трех неразлучных. Мисато честно предупредила ее – там ни помощи, ни поддержки ждать не от кого, а риск для пилота достаточно высок. Рей тогда просто улыбнулась в ответ, и увидела, как полковник опускает глаза. Она знала – Кацураги стыдно использовать их, и ее покорное согласие причиняет ей не меньше боли, чем детское недовольство Синдзи.

Синдзи… Она так давно не говорила с ним… В их последнюю встречу перед ее отлетом в Америку он так ничего и не сумел сказать ей под пристальным взглядом Аски. Знал, что за каждый взгляд в сторону синеволосой его потом ждет вечер едких упреков и игры в обиженные гляделки. Теперь она уверена: хорошо, что им не удалось попрощаться. Это значит, что ничего не закончилось.

Может быть, это и спасло ее тогда, когда во время одного из запусков металлические недра Евангелиона-04 в клочья разодрал взрыв. Боль… Сердце, захлебывающееся собственным стуком. Крик, которого никто не слышит. Полет, стремительно превращающийся в падение. И темнота… В этой тьме было гораздо лучше, чем потом, когда ее доставали из того, что осталось от компактной капсулы, охваченной пламенем.

Рей закрывает глаза и вспоминает…

Голоса врачей доносятся откуда-то сверху.

«Обожжено 38% тела…»

«Сломаны обе ноги и рука».

«Тяжелое сотрясение мозга»…

«Повреждения внутренних органов различной степени тяжести»…

Это она помнит очень отчетливо – а все, что дальше, память возвращает ей лишь  отдельными кадрами. Страшное слайд-шоу.

Всего лишь месяц испытаний и три – в больнице. Первое снятие бинтов. Боль невидимым пламенем бежит по всему телу. Страха нет. Только не верится в то, что это теперь – ты.  Спина, ноги, живот изуродованы ожогами. Лицо, к счастью, совсем не затронуто. Закрытая одежда, к которой теперь нужно привыкнуть. Длинные юбки и глухие воротники. Бинты, стойкий запах лекарств.

Каждый день в больнице – это урок – урок жизни заново. Заново учимся ходить. Наконец можно читать, иероглифы плывут перед глазами. Мисато, прилетевшая на следующий день после катастрофы, бьющая кулаком по столу здешнего Гендо… едва не пониженная за это в звании.

Потом Рей объяснили, что вероятность того, что она выживет, была 0, 000000001. За много нулей от запятой, в этом случае ставшей математическим рубежом жизни и смерти. Но и цифры иногда дают сбой.

Рей повернулась на другой бок, отгоняя от себя воспоминания, и прижала тонкие руки к груди, словно обнимая себя. Пальцами она рассеянно перебирала мягкую ткань одеяла, но эта мягкость не могла излечить ее от тревоги. Завтра – общая экскурсия, и они наконец-то все встретятся лицом к лицу. Ей было почти страшно. Примут ли ее Синдзи, Аска и Мари после катастрофы? Ведь на ее месте мог оказаться любой из них. Вдруг чувство вины, жалость или даже обычная брезгливость к чужим телесным изъянам испортят все? Примут ли они ее? Будет ли все так же, как было?

Рей знает: если нет, она переживет, но… они все равно останутся ее друзьями. Даже если сами и не будут так считать.

Рей закрыла глаза, и ее пальцы, сжимающие край одеяла, медленно разжались.

 

2

Свобода. Полет. Холод ветра, бьющие наотмашь ветки, мокрые листья. Выше, выше… Она взмывает над лесом, и видит, как гладь реки идет мелкой рябью. Робкая полоска рассвета забрезжила где-то на горизонте. Выше, еще выше… Склон горы резко уходит вниз. К серому небу, быстрей.

Она понимает, что не успевает вернуться обратно. У нее есть всего минута – минута абсолютной свободы, и если она не найдет его за эту минуту… Об этом лучше не думать.

Пора.

Она напрягает все силы, и… теряет себя. Сотни тихих голосов наполняют ее. Сотни тихих голосов всех, кто спит и бодрствует за километры отсюда, в маленьких домах и многоквартирных муравейниках, всех, кто мчится в машинах и поездах через тьму этой ветреной ночи. Она отсекает ненужное.

Надежда. Воспоминания. Долгие годы позади…

Не он.

Безумное желание сжать нож, и…

Проехали.

Любовь и неуверенность?

Она знает, кто это. Но ей пока еще не сюда.  

И вдруг ее пронзает чувство чего-то такого близкого, такого родного, что ломит в пальцах… И она, не задумываясь, стрелой устремляется вниз. Его волну она ни с чьей не перепутает. У нее еще десять секунд.

Маленький домик кружится в ее глазах, становясь все ближе и ближе, затмевает весь мир. Она не боится разбиться – бесплотным не страшны преграды.

Еще один рывок – и, пронзив слой черепицы, металла, теплого дерева, она на миг теряет сознание.

И открывает глаза.

Глаза Шикинами Аски Лэнгли.

Ошиблась?

 

3

Горящий камин отбрасывает на стены и потолок оранжевые блики, и такие же блики сейчас пляшут в душе рыжеволосой. Словно все ползунки ее чувств повернуты на максимум. Блеск нарождающихся слез в глазах. Злость, страх потери – и одновременно безумная надежда. Несгибаемая воля и незатянувшиеся раны в самой глубине души. Рей неуютно в этом водовороте чувств, но она вынуждена отдаваться им. Такова цена слияния с чужой душой – пока не найдешь силы вырваться, ты будешь пропускать через себя чужие ощущения и эмоции, едва сохраняя способность отделять себя от них.

Тихий стук в дверь совпадает с особенно громким ударом ее сердца.

Рей вместе с Аской соскакивает с кровати, в три прыжка подлетает к двери и порывисто отворяет ее.

- Синдзи, Синдзи… Ты все-таки пришел…

Она шепчет еще что-то, но неразборчиво, и прижимает его к себе слабыми руками. Он обнимает ее в ответ, и через секунду его губы касаются ее губ. Как горячо. Дыхание Аски сбивается, но она еще успевает произнести:

- Никто тебя не видел?

- Не волнуйся…

 

Нет.

Не надо.

Не хочу.

Она вновь пытается рвануться вверх, но в глазах все меркнет. Еще не хватает сил. Слишком долгим был полет от тела до тела – она и так была безрассудна, не могла подождать до завтра, когда они окажутся совсем рядом в экскурсионном автобусе. Но ей так хотелось узнать, о чем он думает… именно сейчас. И она вновь возвращается в тело Аски. Ничего другого ей не остается.

 

- Я так тебя ждала, - шепчет Аска, опускаясь рядом с ним на подушку, - Мне казалось, что ты не придешь…

Синдзи ничего не отвечает, просто смотрит на нее теплым доверчивым взглядом. Потом, немножко помедлив, придвигается к ней чуть ближе, нежно обнимает и замирает. Аска жмурится от удовольствия, но вместе с тем в ее душе закипает нетерпение.

Ей так хочется спросить у него кое-что… Но страшно испортить момент.

Она выжидает ровно две минуты, прислушиваясь к его ровному дыханию. Нет, ну заснуть в такой момент он точно не мог. Что же творится у него в душе?

- Мы ведь не передумали? – ровным голосом спрашивает Аска. Что ж, она примет любой ответ! Ведь в прошлый раз он все-таки испугался…

- Нет, - тихо отвечает Синдзи, и его объятия становится крепче, - Если только ты не передумала.

Руки Аски ложатся ему на плечи.

 

            Сквозь Рей мчатся лихорадочные мысли и воспоминания Шикинами. Она не в силах не смотреть их. И она повторяет – вслед за рыжеволосой:

 

            «Любить Синдзи – это приговор для меня. Иначе я просто не могу, не умею. Я это уже год назад поняла.

            Три месяца назад он признался мне в любви. Наверное, безумие оказалось заразным. Я очень хорошо помню тот день – тогда что-то произошло в NERV-Америка, и нас вместо синхро-тестов и занятий просто отвезли в город погулять. Все словно с катушек сорвались в этот день, но нам так и не сказали, почему.  Если честно, мне с Синдзи совсем не хотелось думать ни о чем плохом. Заканчивался август, и солнце было таким ласковым. Мы гуляли по извилистым тропинкам сада камней, и вдруг на одном из перекрестков он обнял меня, и сказал это. Никогда не забуду его глаза…».

           

            Рей в душе Аски оцепеневает. Она в силах только смотреть.

 

            - Аска, прости, если тебе будет…

            - Это не страшно, дурачок.

            Синдзи робко улыбается, и его глаза сейчас кажутся почему-то не голубыми, а почти черными. Без майки он кажется таким беззащитным. Аска обнимает его за плечи и прижимает к себе.

            - Я люблю тебя.

            - И я. Не бойся.

           

И я люблю тебя… -  беззвучно повторяет Рей.

 

Он целует ее, снова и снова, и их сердца бьются все быстрее. Они вновь подходят к той опасной грани, где еще владеют собой, но сегодня они договорились ее не заметить. Аска сама помогает Синдзи сдернуть джинсы с ее узких бедер, и все это время на ее губах светится улыбка, которую она и сама не замечает…

 

На миг их глаза оказываются друг напротив друга, и длинные ресницы Аски, дрогнув, опускаются.

Как она и ожидала, боль. И вместе с тем чувство нежности, от которого хочется сойти с ума, заплакать, разорваться на части. Кто он теперь для нее?..

Его горячее дыхание обжигает ее щеку.

- Синдзи, - шепчет рыжеволосая, - Милый, Синдзи…

И он смотрит на нее совершенно новыми глазами. На дне их мелькает сомнение, робость, страх – все, по сути, и было им раньше, и исчезает, сгорает в том невидимом пламени, сжигающем их обоих.

Он целует ее – уже уверенней, и ее пальцы обессиленно впиваются ему в спину. И каждый ее тихий стон эхом звучит на губах Рей.

 

Пожертвовать собой ради того, чтобы он был счастлив?.. Не этого ли ты хотела с самого начала?

 

Душа Рей неожиданно вырывается из плена, и на миг ей кажется, что она вновь в контактной капсуле Евы-04, объятой огнем, летящей в безропотно принимающее ее, необъятное небо. Она кричит, но этого крика никто не слышит – бесплотные лишены голоса. Смазанным черно-зеленым пятном мелькает лес, мутные отблески первых утренних фар. Рассвело.

 

4

Новый рывок – и глухая боль в груди. Рей вздрагивает в своей постели и жадно вдыхает утренний воздух. Занавеской играет легкий ветерок – в нем уже нет ничего от угрюмого воя полуночной грозы.

А потом она медленно подходит к зеркалу, стараясь не глядеть на свой живот и ноги, и с удивлением обнаруживает на своем прекрасном мраморно-белом лице две полоски недавних слез. Она вытирает их первым попавшимся под руку бинтом – у нее их еще много осталось в ящике стола.

Что же ей снилось? Впрочем, вспоминать бесполезно – она знает это.

Уже три месяца Аянами Рей не видит снов.

 

28-29.08.2010

Вам необходимо Войти (Зарегистрироваться) для написания отзыва.
Neon Genesis Evangelion и персонажи данного произведения являются собственностью студии GAINAX, Hideaki Anno и Yoshiyuki Sadamoto. Все авторы на данном сайте просто развлекаются, сайт не получает никакой прибыли.
Яндекс.Метрика
Evangelion Not End