Глава 6.

Новое лицо. Страх.

Страх. Неотъемлемая часть тебя самого.

Уродующая, обезображивающая, отталкивающая других.

Но именно он помогает выжить... порождая нечто новое.

Икари Синдзи.

Икари Синдзи. Больничный корпус «NERV».

Тьму прорезает поток огня. Огня, бьющего по моему телу и медленно, с наслаждением, пожирающего его. Я пытаюсь кричать. Пытаюсь криком облегчить боль, терзающую меня. Но стоит мне открыть рот, как в ту же секунду стремительное пламя огненной змеей врывается в него и устремляется дальше – выжигая меня изнутри.

Резкий выдох. Исчезает пламя. Остается только тьма. И звуки собственного тяжелого дыхания.

«Сон... Это всего лишь сон...»

Больничная пижама на мне мокрая от пота. Холодного, неприятного, липкого пота.

Всего лишь сон... Всего лишь заурядный кошмар, который  преследовал меня с того момента, как мой измученный последней битвой мозг начал хоть как-то соображать. Каждую ночь. Повторяясь раз за разом.

Бешено колотится сердце, легкие с шумом прокачивают через себя литры воздуха. Мне страшно. Вокруг темно и тихо. Хотя даже если бы в палате горел яркий свет – я бы этого не заметил. Нельзя что-либо увидеть, если у тебя нет глаз. Хе.

Лицо под бинтами кривится. Губы пытаются сложиться в привычную усмешку. Не получается. И дело похоже не только в бинтах на лице, как я думал вначале. Сами мышцы стали какими-то непослушными. Не отзывающиеся на привычные команды, поступающие от мозга.

Я поерзал на кровати. Подушка тоже была влажной. Черт, как это неприятно – лежать в холодной и сырой кровати! Кое-как, действуя одной левой рукой, я переворачиваю подушку на другую сторону. Затем отбрасываю в ноги одеяло и переворачиваюсь на бок – так и пижама высохнет быстрей, и простыня. По телу проходит волна дрожи – мне холодно.

Еще одна неудачная попытка ухмыльнуться.

«То тебе жарко, то тебе холодно. На тебя не угодишь, блин!»

Да, надо привыкать. Привыкать к огню во сне и тьме наяву. Надо научиться с этим жить.

«Выживать».

Выживать в полной темноте. Холодной и пустой.

Вокруг темно и тихо. Время от времени мне начинало казаться, что существует только кровать, на которой я лежу. Хотя нет. Еще есть пол. По нему стучит обувь тех, кто заходит в мою палату. Еще есть табурет рядом с кроватью. Или стул? Я не знаю. Но я точно знаю, что у него есть ножки – они скребут по полу, когда табурет (стул?) двигают с места. Еще есть дверь – ее открывают и закрывают те, кто входит в палату. А еще в моей правой руке торчит игла – через нее я питаюсь. Что еще есть в моем новом мире? Ах да, чуть не забыл!

Пытаюсь улыбнуться. У меня это почти получается.

Еще в моем мире есть плеер – маленький, помещающийся в ладони, немного шероховатый пластиковый прямоугольник. От него ведут два тонких провода – через один поступает электричество, а второй ведет к наушникам. Он не способен разогнать окружающую меня темноту. Но он наполняет ее звуками. Отвлекает меня. Делает мою новую жизнь легче. Плеер лежит здесь же – рядом с подушкой.

«Кстати, раз уж я все равно не сплю...»

То лучше я послушаю музыку, чем буду лежать в тишине! Тем более, что на этом плеере записано очень много новых песен. Есть чем заняться.

Завтра (сегодня?) за мной приедет Мисато. Врачи наконец-то дали добро на мою выписку. Видимо подействовали угрозы моего нового опекуна. Хе.

Я откидываюсь на подушку. Скоро я покину этот ставший привычным мне мир и вернусь назад. Домой. В ту квартиру, которую мы делили с Мисато последние месяц-полтора. Скоро вернусь. Там у меня будет другая кровать. Я пытаюсь ее вспомнить... На ней белые простыни. Белые? Странно... Простыни не белые, они... мягкие.

***

Мисато пришла спустя два с небольшим музыкальных альбома. Впрочем я ее не заметил, пока она не стянула с меня наушники. Я было этому воспротивился («какая тварь не дает мне наслаждаться бодрящими музыкальными аккордами?!»), но сказанная знакомым голосом фраза «Синдзи, это я» быстро расставила все по местам.

- Мисато-сан? Меня отсюда выписывают? Ваши угрозы здоровью моих лечащих врачей возымели действие?

- Икари-сан, если состояние вашего здоровья будет вызывать опасение, то вы останетесь здесь несмотря на любые угрозы, которые могут последовать в наш адрес, – произнес строгий женский голос, не принадлежащий Мисато.

«Черт, Мисато не одна! Мог бы догадаться, между прочим!»

Это была Конно Томоко – медсестра, что приглядывала за мной эти дни. Скрашивала мое одиночество, выделяя час-другой времени, чтобы поговорить с регулярно язвящим и огрызающимся парнем.

- Конно-сан, я все же надеюсь, что меня сегодня выпишут, – я злорадно хмыкнул. – А иначе мы с капитаном Кацураги начнем действовать на два фронта.

Раздался сдавленный смешок. Я так и не понял чей – то ли Мисато, то ли Томоко.

«И так будет всегда».

Холодный кусок пустоты в моей душе на мгновенье прорезался острой болью. Осознание собственной обреченности и страх. Иррациональный страх перед неизбежным.

Мое лицо под бинтами дернулось в попытке скривиться от этой боли. Неудачно. Привычка не показывать свои истинные эмоции и по-прежнему малопослушные мышцы лица сделали свое дело.

- Ну так что, – опираясь на левую руку, я кое-как принял сидячее положение. – Гляньте, что у меня под бинтами, да и выписывайте меня скорее.

Первым делом мне вытащили иглу из сгиба правого локтя. Уже хороший знак – значит думают, что больше мне капельница не нужна. С лицом провозились дольше. Все-таки бинтов на голове было изрядное количество. Особенно много их было на том месте, где раньше были глаза. Причем, судя по ощущениям, там были не только бинты, но и что-то вроде тампонов. Точнее я сказать не мог – слишком мало знал о различных медицинских примочках. Наконец все бинты были сняты, а голова протерта чем-то резко пахнущим.

- Ну как я выгляжу со стороны? – с четко выверенной дозой любопытства и нервозности в голосе проговорил я. На самом деле любопытства почти не было (так, необходимый минимум), а вот нервничал я порядочно.

Прозвучавшая в ответ тишина ясно дала мне понять, что выгляжу я не очень.

Не имея возможности посмотреть на себя со стороны, я просто провел рукой по лицу, тщательно ощупывая каждый бугорок.

Первое впечатление оказалось неприятным – кожа была неровной, бугристой. И в то же время слишком гладкой. Отсутствовала характерная для нормальной кожи легкая шероховатость. Вывод был очевиден – мое лицо теперь представляет один сплошной шрам. Надеюсь не сильно заметный. Хотя, судя по молчанию, надеяться на это не стоило. А еще я не обнаружил никакой растительности на голове. Ни бровей, ни волос. А уж про ресницы можно было и не заикаться. На том месте, где должны быть веки, глаза и собственно ресницы были лишь два провала. Я благоразумно не стал засовывать пальцы внутрь.

Закончив с ощупыванием головы, я усмехнулся и задумчиво произнес:

- Может не так уж и плохо, что я не могу увидеть себя со стороны?

На душе было все то же стабильно-поганое состояние. Просто чуть усилившееся.

- Ожоги еще не полностью зажили, да и шрамы со временем станут менее заметны, – раздался из темноты голос медсестры. – Но твоему здоровью больше ничего не угрожает. Так что тебя можно выписывать.

Еще одна судорожная кривая ухмылка на лице. Хоть что-то хорошее.

- Ладно, я готов. Вот только одна проблема... – я выразительно побарабанил пальцами левой руки по гипсу на левой же ноге. Потом попробовал согнуть правую. Судорожно трясясь, нога в несколько рывков согнулась в колене под прямым углом. Дальше дело не пошло.

Мне уже объяснили что это временно и что ногу нужно «разрабатывать», заставлять двигаться. Но пока что я не мог передвигаться даже на костылях. Единственный доступный мне способ передвижения был очевиден.

- Коляску подогнали? – равнодушно-спокойным тоном произнес я.

- Подогнали, – это произнесла Мисато. Судя по голосу, она тоже была не сильно рада моему положению. – Синдзи, я принесла твою одежду. Сейчас тебе помогут переодеться и...

- Переодеться я могу и сам, – ровным голосом перебил я своего опекуна. – На ощупь. Давайте сюда мои шмотки.

С этими словами я требовательно протянул руку в ту часть темноты, откуда слышался голос Мисато.

Переодеться самостоятельно – это то, что я могу сделать. Это то, с чего надо начинать. Начинать жить в темноте.

Выживать.

Только вот что-то глубоко в моей душе хотело кричать от ужаса. Мне оставалось только не обращать на этот крик внимания, попутно не давая ему вырваться наружу.

Переодевание заняло несколько больше времени, чем я рассчитывал. Особые проблемы были с «одеванием» левой ноги. Хорошо хоть те шорты, что принесла мне Мисато, были достаточно широки, чтобы одеть их поверх гипса. Впрочем, учитывая тот факт, что подобного элемента одежды в моем скудном гардеробе не было, можно предположить что шорты были куплены моим опекуном специально. Была и еще одна обновка – очки. Как я подозреваю – черные.

«Еще бы плащ с капюшоном, чтобы лицо закрывать».

Я невесело усмехнулся. Впрочем, я себя со стороны не увижу, так что мой внешний вид отныне – проблема окружающих, а не моя. У меня своих хватает.

Через некоторое время я уже сидел в коляске и слушал тихий шелест ее колес. Меня куда-то везли. Только я абсолютно не представлял, куда меня везут. Мир съежился до размеров инвалидного кресла.

«Так можно и клаустрофобию заработать. Хе».

- Кстати, Синдзи, – раздался из-за спины голос Мисато. Он был подчеркнуто весел и жизнерадостен. – К нам перевели нового пилота!

«Подыграем».

- Да? И кто же это? – в моем голосе слышна легкая заинтересованность. – Откуда? Что из себя представляет, как пилот?

- Сорью Аска Ленгли. Ее перевели из германского филиала «NERV». И представляешь, когда на транспортировавший ее и Еву-02 Тихоокеанскую флотилию ООН напал Ангел, то она расправилась с ним меньше чем за минуту! Ее техника пилотирования просто великолепна!

За пару последующих минут диалога я знал следующее:

Во-первых, нам перевели действительно хорошего пилота с уровнем синхронизации, лишь немногим меньше, чем у меня при активации берсерка.

Во-вторых, новый пилот чуть ли не гений – окончил университет в 14 лет.

И в-третьих – это девушка.

Последний факт меня малость раздражал – с парнем мне было бы общаться немного проще. Наверное. Или правильней сказать – проще не обращать на него внимания?

- Мисато-сан, а скоро она прибывает? – задумчиво выдал я в темноту.

- Заинтересовался, Синдзи-кун? – в голосе Мисато проскользнули знакомые ехидные нотки.

Я ухмыльнулся. Почти удачно.

- Вы сделали все, чтобы меня заинтересовать, Мисато-сан. Меняем маршрут – едем на встречу с новенькой.

«Испытаем ее психику на прочность. Хе».

***

Аска Ленгли. Штаб-квартира «NERV».

Мое прибытие в Геофронт началось не сильно удачно – сначала куда-то запропастился Кадзи, затем еще и эта дурацкая автоматическая система контроля отказалась принимать мою карточку. Отвратительно. Как я узнала позже – это около трех недель назад была сменена система пропусков. Ну и нафига, спрашивается? Четко прослеживается паранойя в начальной стадии развития.

Немного сгладил впечатления мой новый командир – капитан Кацураги («можно просто – Мисато»). Она была красивой добродушной женщиной лет тридцати на вид. И очень приятной в общении. Но вот одна ее фраза меня насторожила:

- Пойдем, я познакомлю тебя с нашими пилотами.

Пилотами? А разве у них не остался только один пилот? Или они уже еще одного нашли? Так и не найдя ответа, я решила задать этот вопрос вслух:

- Капитан Кацураги, а разве после нападения Пятого Ангела вы не лишились одного пилота? Или вы уже нашли нового?

При моих словах Кацураги заметно посмурнела.

- Да, мы тоже думали, что потеряли одного пилота, – было видно, что ей неприятно говорить на эту тему. – Но вполне возможно, что его травмы не помешают ему пилотировать Еву... Хотя странно, что он сам предложил такое после пережитого им.

«Так что же случилось с их пилотом?»

Но вслух я сказала другое:

- В его поведении нет ничего странного. Это наш долг – защищать мир от возможности Третьего Удара! – последнюю фразу я произнесла с нескрываемой гордостью.

Моя спутница сдавленно хрюкнула.

- Только ему об этом не говори – засмеет. В лучшем случае.

«Почему это?»

Капитан покопалась в одном из карманов и затем протянула мне две пластиковых карточки.

- Это твой новый пропуск и кредитная карточка.

Видя мое недоумение, Кацураги продолжила:

- У нас работа пилотов хорошо оплачивается. Здесь твоя премия за уничтоженного Ангела – твой первый заработанный у нас миллион йен, – женщина тяжело вздохнула. – И почему мне столько не платят?

Я ошарашено рассматривала лежащий в ладони кусок пластика. Для меня пилотирование было гордостью и почетной обязанностью, а тут... тут это была просто хорошо оплачиваемая работа. Подобное с трудом укладывалось в моей голове.

- Вот мы и пришли, – Мисато указала на приоткрытую дверь впереди. Оттуда доносился чей-то приглушенный голос. Я прислушалась.

- ...неприемлемы. Естественно, что тебе так не кажется. Но это только потому, что у тебя нет примера для сравнения. И потом, когда я советовал тебе что-либо плохое?

Наступила тишина.

Моя спутница улыбнулась и толкнула дверь.

- А ты, я смотрю, времени зря не теряешь, маленький Казанова, – весело произнесла Мисато. – На что ты там подбиваешь нашу Аянами?

И не дав никому вставить ни слова, продолжила:

- Знакомьтесь – это Сорью Аска Ленгли, наш новый пилот!

Я скромной девочкой вышла из-за спины капитана и... приветственные слова застряли у меня в горле. Передо мной находились двое – парень и девушка. Девушка, видимо Аянами Рей, выглядела, как типичная японская школьница. В том смысле, что носила школьную форму. Здесь! Это у них так положено? А синий цвет плачущих по расческе волос? Она что нормальной краски подобрать не могла? А красные глаза на бледном лице – это вообще нечто!

Впрочем, по сравнению с парнем («это и есть Икари Синдзи?») она выглядела вполне нормально. При взгляде на Третье Дитя (а я была уверена, что это он и есть) у меня начинали шевелиться волосы на затылке.

Пилот Евы сидел в инвалидной коляске. Это было первое, что бросилось мне в глаза. А второе – это его осунувшееся, худое лицо. Оно имело нездоровый красновато-пятнистый цвет. Кожа на полностью лишенной волос голове была перетянута многочисленными пятнами шрамов. Приглядевшись можно было понять, что шрамы покрывали голову целиком. Картину довершали черные очки.

«Он что... слеп?!»

Неожиданно правая сторона лица парня исказилась в попытке улыбнуться. Меня передернуло.

- Мисато, а мы вас уже заждались! – весело произнес изувеченный парень. – Кстати, приветствую свежее... (тут он слегка запнулся. У меня непроизвольно дернулась щека) пополнение.

С этими словами он помахал нам худощавой (если не сказать – костлявой) рукой.

Больше всего на свете в данный момент мне хотелось оказаться в родной Германии и забыть все это, как страшный сон.

- Меня зовут Икари Синдзи, – правая половина изуродованного лица продолжала улыбаться. Левая была неподвижна. – Я пилотирую Еву-01. А рядом со мной – Аянами Рей, пилот Евы-00.

- Приятно познакомиться, – с ничего не выражающим лицом и полностью соответствующим лицу тоном произнесла синеволосая девушка.

- П-приятно... п-познакомиться... – кое-как выдавила я из себя. Ничего приятного в новом знакомстве я не находила.

Икари, уловив мое состояние, вновь дернул правой половиной лица. Я тоже чуть было не дернулась... из комнаты.

- Наверное мне не стоило попадаться ей на глаза в первый же день... – в его голосе слышалась задумчивость. А затем пришло и раздражение. – Мисато, вы бы ее хоть как-то подготовили, что ли! Я так полагаю, она про меня впервые узнала, когда зашла в эту дверь?

«Ошибаешься, я о тебе давно наслышана. Лучший пилот Японии, как же...»

Шок постепенно проходил и на его место вставали мои обычные эмоции. По крайне мере – пытались.

«Пора бы уже брать ситуацию в свои руки. А то у них так и останется обо мне мнение, как о маленькой девочке».

Я прекрасно знала, как важно первое впечатление.

- Капитан Кацураги, можете за меня не волноваться! В конце концов я пилот Евангелиона и должна быть готова к любым ситуациям! Также хочу вас заверить, что хотя мне еще есть чему учиться, моих навыков с лихвой хватит на то, чтобы не подставляться под удар Ангела!

Капитан на меня как-то странно глянула. Можно было поклясться, что в ее взгляде был отголосок какой-то неприязни. Но почему? Из-за моего выпада в сторону Третьего Дитя? Но ведь он сам виноват! Это ведь как надо было так подставиться!

- Это хорошо, что навыков хватает, – ровным голосом произнес Икари. – Это залог того, что по крайне мере ты умрешь не сразу.

«Чего?!»

- Синдзи! – похоже капитану Кацураги все меньше и меньше нравился наш диалог.

Тот вяло пожал плечами.

- А что не так? Я только правду сказал... и раз уж наше знакомство, можно сказать, уже состоялось, то может отправимся в столовую и поедим? – шрамы на лице сложились в какую-то непонятную гримасу. – А то я уже две с половиной недели нормально не ел. Скоро вообще так привыкну питаться через капельницу...

«По тебе заметно, что не ел. И то, что головой думать не привык – тоже».

Чем дальше, тем меньше мне нравился этот... пилот. А смотреть на него без дрожи вообще было невозможно!

- Ладно, пойдемте поедим... – Мисато тяжело вздохнула. У меня возникло подозрение, что она не впервой сталкивается с проявлением психоза у своего пилота.

Чуть позже мы уже сидели в столовой и сосредоточенно поглощали пищу. Я сидела рядом с капитаном, а двое местных пилотов – напротив. Конкретно напротив меня сидела Аянами Рей, отстраненно пережевывающая порцию салата. Икари выпил вот уже два стакана томатного сока и сейчас медленно поедал кусок рыбного пирога. Капитан Кацураги пила пиво. У меня после такого «приветствия» аппетита не было совсем, поэтому я ограничилась стаканом персикового сока.

Капитан же, видя некую напряженность среди своих подчиненных, вовсю пыталась исправить ситуацию. Проще говоря – болтала без умолку. И заставляла говорить нас.

- Я читала доклад о том, как ты разобралась с Шестым Ангелом. Превосходная техника боя! Нашим пилотам есть чему у тебя поучиться!

 «Угу, умению вести себя на людях и выглядеть нормально».

- Ну что вы, Мисато! – улыбаюсь и делаю смущенное лицо. Эдакая скромница-отличница. – Моя техника вовсе не такая  совершенная, как вы ее расхваливаете. Мне еще есть над чем работать!

И решив не терять удобного случая, перевела разговор на интересующую меня тему:

- Хотя своим синхроуровнем я довольна! – я была им не просто довольна – я им гордилась! – На последних синхротестах я добилась синхронизации с Евой в 84 процента! А каковы показатели ваших пилотов?

Синеволосая промолчала. Впрочем ее ответ и не был мне интересен. Куда больше мне хотелось узнать результат того, кто сидел рядом с ней... И он не заставил себя ждать.

- Синхроуровень... – пилот ограничился коротким хмыком вместо своей обычной половинчатой улыбки. – Мисато, что я последний раз на синротестах показал? Вы вроде это должны отмечать. Или это только доктору Акаги интересно?

«Красуется, гад... Делает вид, что не помнит... Что это для него мелочь, недостойная внимания. Неужели его синхроуровень выше, чем у меня?»

- Как я помню, на последнем синхротесте, – капитан почему-то выделила последнее слово интонацией, - ты достиг отметки в 62 процента.

Разочарованный вздох я подавить не смогла.

- И это был ваш лучший пилот? – жалость и удивление в голосе я тоже скрыть не смогла. Да и не очень-то хотелось, если честно.

«Удивительно, что он держался так долго! И еще удивительней...»

- Кстати, Мисато, а почему он все еще числится среди действующих пилотов? – я сделала ударение на предпоследнее слово. Капитан не успела ничего сказать, как подал голос сам вышеупомянутый пилот:

- Мисато, я думаю стоит показать ей записи моих боев. Кроме первого и последнего.

Мне показалось, что в конце фразы он действительно еле удержался от того, чтобы не перейти на крик? И, судя по быстро брошенному на Икари взгляду капитана, так показалось не мне одной.

- А то она вообще ничего не знает. Нам ведь еще работать вместе предстоит. А вы, я так понял, хотите оставить ее в блаженном неведении до того момента, как мы не выйдем на нашу первую совместную операцию.

В голове быстро мелькали мысли:

«Почему мне нельзя увидеть запись его первого боя? С последним боем все понятно – он там проиграл, но почему мне нельзя увидеть первый? Что такого особого в его манере пилотирования? Это то, что скрывали от других филиалов?»

Мисато развернулась в мою сторону:

- Понимаешь, я не большой специалист в этом деле... – она старательно подбирала слова. – И изначально мы вообще решили, что Ева вышла из-под контроля пилота...

«Это как?»

Но ни я, ни капитан ничего сказать больше не успели.

- Все так же хлещешь пиво по утрам, Мисато? – раздался от входа голос подходящего к нашему столу Кадзи. – А как же фигура?

Первым чувством испытанным мной при звуках его голоса, было облегчение («Нормальный человек пришел! Наконец-то!»), плавно перешедшее в радость («Кадзи рядом!») и так же плавно сменившееся подозрением («Он знаком с капитаном Кацураги?»).

- Здравствуйте, Кадзи-сан! – как я была рада его приходу!

Чего нельзя было сказать о Мисато. Резким движением развернувшись вместе со стулом в сторону новоприбывшего, сменив лицом несколько оттенков об бледного до красного и выражений на вышеупомянутом лице от растерянности до злости, с абсолютно непередаваемыми интонациями, в которых смешалась куча эмоций (непонятных, потому что в куче) выдала короткую фразу:

- Ты что тут делаешь?!

- Я сопровождал из Германии Второе Дитя. Теперь буду работать здесь, – Кадзи улыбнулся так, как это умел делать только он.

Капитан издала сдавленный стон. В мою душу начали закрадываться разные подозрения. О репутации Кадзи я была наслышана. Он что и здесь успел отметиться?

Тем временем Кадзи подошел к столу и оглядел местных пилотов.

Первая, думая о чем-то своем, продолжала не торопясь поедать салат. А вот Третий был не столь равнодушен к окружающему.

- Кто вы? – короткий вопрос. Спокойный и даже несколько прохладный голос.

- Меня зовут Кадзи Редзи, – не обращая внимания на явно недружелюбный тон и внешний вид собеседника, Кадзи широко улыбнулся. – А ты видимо Икари Синдзи? Я наслышан о тебе.

- Да ну? – с какой-то иронией и неприятно-кривым выражением на обезображенном шрамами лице отозвался Третий.

- Ты в одиночку уничтожил двух Ангелов, причем первого без всякой подготовки.

«Ну да, а следующий Ангел отправил его на инвалидность».

- Ну а твои действия при битве с Пятым Ангелом... Акаги говорит, что ты сделал невозможное, – эту фразу Кадзи сказал неожиданно серьезным тоном. – А услышать такое от нее совсем не просто. Ты уж мне поверь, я ее давно и хорошо знаю.

«Акаги? Кто это? Он и с ней успел? А что такого сделал этот Третий?»

Тем временем вышеупомянутый Третий вновь исказил правую сторону своего лица в жутком подобии улыбки. Он явно хотел что-то сказать, но тут Кадзи сменил серьезный тон на свой весело-дурашливый и продолжил:

- Но знаешь... Больше всего меня поразило другое, – Кадзи загадочно улыбнулся.

- И что же? – жестокая насмешка над улыбкой у Третьего производила впечатление, прямо противоположное веселой улыбке Кадзи.

- То, что ты больше месяца водил за нос весь «NERV»! И если бы тебя не прижало к стене, они бы так и сидели в дураках! – в голосе моего кумира слышалось восхищение пополам с весельем.

Третий некоторое время молчал. А потом широко улыбнулся. Почти нормально улыбнулся! Хотя смотрелось эта улыбка все равно страшновато... Как и все его лицо.

- Особенно приятно было видеть состояние доктора Акаги, – пилот весело хмыкнул. – И доводить ее, когда пыталась расспрашивать меня о «Берсерке».

«О ком?»

- Так, вы двое... – решительным тоном начала было капитан Кацураги, но была моментально перебита веселым голосом Кадзи:

- Кстати, ты ведь живешь с Мисато? – дождавшись короткого утвердительно кивка, Кадзи продолжил. – Правда она по утрам в постели ужасно выглядит?

- Чего?! – наш с Мисато синхронный вопль сотряс Геофронт до основания. Первая глянула на нас с легким намеком на удивление.

- Да, тут вы правы, – как ни в чем не бывало отвечал молодой нахал. – Пока утром пива не выпьет – сама на себя не похожа. Кошмарное зрелище...

- Да, я знаю, – Кадзи тяжело вздохнул.

- Я тоже, – Третьему в точности удалось повторить его интонации.

Два молодых человека выдали еще один практически синхронный грустный вздох.

«Она что с обоими..?»

Я ошарашено глянула на своего нового капитана. Та со стоном спрятала лицо в ладонях.

- Теперь их стало двое... – донесся до меня ее сдавленный голос. – Я этого не переживу...

- Ну, я пошел, – Кадзи развернулся к выходу. – До встречи, Синдзи.

- Обязательно, Кадзи-сан.

- Можно просто – Кадзи.

Пилот легко улыбнулся и кивнул головой.

«И как эти двое так быстро спелись?»

В голове настойчиво крутилась мысль о том, что я попала то ли в филиал дурдома, то ли на шоу ужасов, но никак не в серьезную организацию.

***

Икари Синдзи. Квартира Мисато.

До дома мы с Мисато добирались молча – видимо ей не понравились мои нападки в ее адрес. Или то, что я быстро нашел общий язык с человеком, о котором она была не самого лучшего мнения?

«Они ведь уже знакомы. Что знает о Кадзи Мисато и чего не знаю я?»

Нужно было срочно прояснить этот вопрос.

- Мисато-сан, что вас связывает с Кадзи?

Я медленно объезжал квартиру вдоль стен, легко касаясь их рукой. Я запоминал. Отныне я должен научиться ориентироваться здесь на ощупь. И желательно – более или менее свободно передвигаться. О том, что мир одной квартирой не ограничивается я старался не думать.

- Это была ошибка моей молодости, – недовольно буркнула женщина.

- Он вас бросил? – максимально спокойным тоном спросил я.

А изнутри медленно поднималась какая-то эмоция. Какой-то звук. Тихое угрожающее шипение на грани слышимости. Желание разрывать на куски. Вот только кого? Чувство ждало. Ждало указания цели.

- Нет, это я его бросила,  – все тем же тоном ответила Мисато. – А вообще, молодой человек, это не ваше дело!

- Он не показался мне плохим человеком, – с легкой вопросительной интонацией заметил я.

«Можно ли ему верить?» – незаданный вопрос.

- Он не плохой человек, – с некоторым трудом проговорила Мисато.

«Ты можешь ему верить». – невысказанный ответ.

Я недоуменно хмыкнул.

«Так зачем же ты его бросила?»

Темноту прорезал тяжелый вздох моего опекуна и командира.

- Тут не все так просто... – Мисато неожиданно сменила тон на весело-ехидный. – Как и в твоем отношении к Рей, не так ли?

Я едва заметно ухмыльнулся. И ведь действительно – я видел в наших отношениях совсем не то, что видели окружающие.

«Видел... Смешно. Смешно, больно и страшно».

- Уели, ничего не скажешь. А теперь, Мисато... – я с кривой плотоядной улыбкой выразительно потер руки. – Я бы чего-нибудь поел.

- Опять? – по-моему в голосе Мисато были слышны нотки облегчения. Хе.

- Да, опять, – энергичный кивок лысой головой. – Очень хочется поскорей привыкнуть к нормальной пище. Закажем пиццу? Сегодня я угощаю.

В темноте один за другим прозвучали два коротких смешка.

- Приглашаете даму на ужин?

- Только если дама моет посуду.

Пару часов спустя я уже лежал в своей старой (или новой?) кровати. Слушал музыку. Точнее говоря – она просто звучала в моих ушах. Отвлекала. Не давала полностью сосредоточиться на тех вещах, что я обдумывал.

Поднимаю руку над головой. Темнота. Густой непроглядный мрак. Я не вижу своей руки. Страх. Я совершаю рукой несколько взмахов. Рука движется в чем-то невесомом. Но ощутимом. Эта и есть та темнота. Та, что мешает мне видеть.

«Тварь!»

Резкий удар кулаком по стене. Другой рукой срываю с себя наушники.

«Хватит заниматься самообманом! Ты – ослеп! Нет никакой темноты! Просто у тебя нет глаз!»

Волна боли и ярости, захлестнувшая сознание. Дикий крик, не слышимый никому, кроме меня. И шепот, который никак не хочет поглощаться криком. В нем звучат те же слова, что и в крике, но не растворяются в нем. Кажется, что именно этот едва слышимый звук направляет ход моих мыслей. Или просто это и есть мои истинные мысли?

«И тебе придется так жить, ты понял?!»

Горит огнем рука, которой я ударил по стене. Горят огнем мои мысли. Ярость, презрение к себе. К трусу, неспособному принять реальность.

«ТЫ БУДЕШЬ ЖИТЬ».

Лицо искажается в безумной гримасе. Я улыбаюсь. Или правильней назвать это оскалом? Неважно. Я буду жить. Вопреки всему. Жить и убивать тех, кто хочет убить меня.

В глубине сознания, куда даже сам просто так никогда не заглянешь, раздался торжествующий рев.

***

Аска Ленгли. Школа Токио-3.

Сегодня мой первый день в новой школе. Надеюсь он пройдет лучше, чем мой первый день в японском филиале «NERV»! Если честно, не ожидала, что мне предложат вновь ходить в школу (с моим высшим образованием!) и даже хотела было возмутиться по этому поводу. Но потом быстро прикинула плюсы. Учить мне ничего не придется – я уже все знаю. А ведь это замечательная возможность пообщаться со сверстниками. Ну и показать свое превосходство над ними – но это уже детали. Короче, я согласилась.

 Все было в точности, как я и предсказывала – горящие глаза парней, их же восторженные шепотки. Я буквально купалась в лучах внимания. Женская половина класса восприняла меня нейтрально, но это только пока. Я уже наметила ту, с которой стоило завести знакомство – местная староста Хикари Хораки. С виду тихая и даже застенчивая, но класс строит только так. Знаем мы таких застенчивых. Сами такие.

А еще в этом же классе учился один из японских пилотов – Аянами Рей. Сразу было видно, что в классе ее избегают. Да и она не особо стремится к налаживанию контактов с окружающими. Странно, вчера она хоть и выглядела спокойной, как каменная статуя, но сейчас статуя казалась ледяной...

«Ладно, с ней потом поговорим! А сегодня...»

- Эй, Хикари, может поедим вместе? – с приветливой улыбкой на лице спросила я нашу старосту на большой перемене.

- Давай! – просияла та.

- Здорово справляешься с этими обалдуями! – сказала я, присаживаясь за стол.

- Спасибо... – староста казалась смущенной.

- Да ладно тебе! – пренебрежительный взмах вилкой. – С ними только так и надо!

Какое-то время мы просто беседовали о разных пустяках. Среди прочего староста поинтересовалась, где я живу. Жила я в пригороде – отдельная квартира это конечно хорошо, но больно уж скучно! Обменявшись адресами мы договорились время от времени заходить друг к другу в гости. А после староста перешла к более серьезным вещам:

- Аска... ты ведь пилот? – староста с некоторой настороженностью глянула на меня.

«Бинго! Все-таки я в ней не ошиблась! Но как она узнала?»

Насчет того, что в моих роскошных волосах вместо заколок используется нейрообруч, я особо не заморачивалась. Все равно никто здесь не знает, что это такое на самом деле.

- Да, я действительно пилот Евангелиона, – после видимых колебаний доверительным шепотом сообщила я. – Только никому не говори. А то такая буча поднимется...

Хикари грустно улыбнулась.

- Не поднимется. Ты уже третий пилот, который учится в нашем классе... Хотя Икари уже давно не появлялся... – староста рассеянно ковырялась в своем обеде. – Ты знаешь, что с ним случилось?

В ее взгляде, обращенном ко мне смешивалась надежда услышать ответ и боязнь того, что она может услышать. Что ей сказать? Сделать лицо «а мне на все пофигу!» и сказать, что он ослеп? Нет, сказать надо, но в более нейтральных тонах – а то не так поймет.

- Ну, он жив. Но в последнем бою был серьезно покалечен, – я пристально глянула на старосту. – Ты точно хочешь знать, что с ним?

Хикари неуверенно кивнула.

- Я не знаю, что именно с ним произошло, – понизив голос, тихо проговорила я, – но у него вся голова теперь – один сплошной шрам. Он потерял зрение. И кроме того у него с ногами что-то не в порядке – на инвалидном кресле возят. Видимо паралич.

На враз побледневшую старосту было больно смотреть.

«Кажется я все-таки перестаралась».

- И... что с ним... теперь? – кое-как, дрожащим голосом произнесла она.

- Он остается пилотом, – проговорила я с хмурой миной на лице. – А так хамит, язвит и вообще какой-то он странный.

Хикари грустно улыбнулась.

- Язвительный, равнодушный, хмурый... Он всегда таким был. Но он хороший человек, Аска. Просто по-видимому ему так легче. Он очень замкнутый, – староста не поднимала на меня глаз и задумчиво ковырялась в своем обеде.

«Хороший человек... ему так легче...»

Эти слова... Я поняла их. Очень уж хороший отклик они нашли в глубине моей души. Вот только...

- Если он весь из себя такой язва и хмурый пофигист, то как ты поняла, что он такой хороший? – спросила я чуть резче, чем пыталась.

- Ну, иногда он ведет себя нормально. Чаще всего – при общении с Рей. Ты знаешь – он стал пилотом только из-за нее.

- Это как? Он что, не знал, что кроме него некому?

- Знал, но... – староста немного задумалась. – Это его не волновало.

Я выпала в осадок. Оказалось, что судьба мира зависела от человека, которого эта самая судьба нисколько не волновала.

Видя мое выражение лица, Хикари начала объяснять подробнее:

- Когда я хотела его поблагодарить, он прямо мне сказал, что спасал только Рей. А на остальных ему плевать...

Вид у Хикари был какой-то уж очень грустный... Надо было что-то делать.

- А ты случаем в него не влюбилась? – с видимым интересом и легкой улыбкой на губах поинтересовалась я.

Лицо старосты резко приобрело красноватый оттенок.

- Нет, конечно! С чего ты так решила?! – было видно, что она действительно удивлена моим предположением. – Да и потом, по-моему он любит Рей...

Последнюю фразу она произнесла очень тихо.

«Первую? Эту ледышку? Ее можно любить?»

- Знаешь, давай сменим тему, – я вовремя вспомнила, зачем вообще завязала этот разговор.

- Давай, – Хикари похоже тоже была не прочь сменить тему.

На том и порешили.

***

Икари Синдзи. Квартира Мисато.

Поток огня, бьющий по телу. Моментально сжигающий кожу и обугливающий мясо на костях. Я не должен кричать. Я не должен сходить с места. Я должен жить. Жить и ждать.

«Стреляй, Рей!»

Она где-то там, за моей спиной. Ей нужно время. Время, за которое меня сожгут дотла. Стискиваю зубы, чувствуя, как сгорают мышцы лица. Как закипают и взрываются мои глаза. Как обнажается череп и ребра. Как руки превращаются в две горящие палки. Как пламя становится жидким и заливает мой живот.

Я еще жив. Жив, потому что должен жить.

«Рей... Почему ты не стреляешь?»

И тут пламя, еще недавно бившее в меня, огненной змеей отдергивается назад и свивается в тугой клубок. В измученный болью рассудок приходит понимание того, что я должен прыгнуть в этот полыхающий сгусток пламени. Так надо. Но внезапно я понимаю, что не могу сдвинуться с места – ноги не слушаются. Огненный шар устремляется ко мне. Судорожным рывком бросаю свое тело вперед, чтобы хоть немного разорвать дистанцию между собой и Рей. Дать ей шанс выстрелить...

Огонь оказывается неожиданно твердым и с размаху бьет меня по всему телу. И исчезает. Остается только тьма и боль в левой ноге. Из легких со свистом вырывается воздух.

«Это был сон... Вновь этот сон...»

Я лежу на полу, наполовину обернутый в сбившееся одеяло. Мое тело покрывает холодный пот. Тяжело дышу, постепенно приходя в себя. Минуты через две заползаю обратно на кровать. Даже такое простое действие выходит у меня с трудом и не сразу – ведь заползать приходится на одних руках и вдобавок надо беречь левую ногу.

«Тяжело это – быть инвалидом».

Усмехаюсь в темноту. Я не выспался, но желания спать нет никакого. Уже привычно нахожу на ощупь свой новый плеер. Одеваю наушники, оставив открытым левое ухо. Включаю музыку.

«Интересно, через сколько часов наступит утро?»

Утро наступило часа через три. Оно началось с тихого звона будильника из комнаты Мисато. Я быстро убрал плеер и, отвернувшись к стене, сделал вид, что сплю. Хотя... «Спать» пришлось бы еще минут двадцать – Мисато требовалось умыться, выпить пива и приготовить завтрак. Мда, завтрак... Главное – чтобы он был хотя бы съедобен.

С такими мыслями я начал одеваться. Это занимало непривычно много времени и сил. И все приходилось делать на ощупь. Вслепую.

«И так будет всегда».

Наверное самым правильным было бы закатить истерику. Очень хотелось с диким криком выплеснуть наружу все свои негативные эмоции. Вот только не получалось. Слишком долго я учился подавлять в себе подобные слабости. Скрывать свои истинные эмоции. С кривой усмешкой я начал шарить рукой перед кроватью – искал свою инвалидную коляску. Нашла ее Мисато – оказалось, что когда я падал с кровати, я уронил и ее. Пришлось хмурым тоном соврать, что неаккуратно зацепил ее рукой, когда искал и уронил. Вот только поверила ли она мне? Должна была – версия выглядела чуть ли не единственной правдоподобной. Ну в самом деле – люди ведь с кровати обычно по ночам падают?

Дальше были самые обыкновенные утренние дела – умыться, справить нужду, позавтракать. Только каждое действие было сильно осложнено моим нынешним состоянием. Скорей бы уже хоть на ноги встать...

Быстро позавтракав полуфабрикатами, «приготовленными» Мисато, мы направились в Геофронт. У доктора Акаги были ко мне вопросы. Ну что же, вот и пришел час расплаты... или не пришел?

Подобные мысли одолевали меня всю дорогу до Геофронта. Что я могу рассказать? Что я должен скрыть? И, наконец, что я могу узнать? Последний вопрос был самым важным – несмотря на то, что я мог получать информацию «из первых рук», знал я очень немного. Видимо потому, что эти самые «первые руки» обладали весьма скудной памятью.

К тому моменту, когда Мисато вкатила мое инвалидное кресло с прилагающимся к нему моим же телом, я уже решил, что расскажу все. Все, о чем меня спросят, разумеется. Хе.

А дальше пошли сюрпризы. Куда же без них?

- Вы можете быть свободны, капитан Кацураги. Вам сообщат, когда пилот Икари освободится.

Это было первое, что я услышал, когда коляску с моей тушкой вкатили за какую-то дверь в глубинах штаб-квартиры. Кабинет Акаги? Или комната для допросов? Все могло быть. Потому что голос принадлежал не доктору Акаги, а командующему Икари.

«Блин, тяжелая артиллерия в ход пошла!»

- Есть! – раздался цокот удаляющихся каблуков. Все-таки здесь перед командующим все по струнке ходят. Следующая фраза стала для меня еще одной неожиданностью.

- Доктор Акаги, покиньте нас на пару минут, – фраза была произнесена командующим абсолютно спокойно, но в то же время его голос ясно давал понять, что отказа быть не может. Как впрочем и всегда.

Еще одна пара каблуков, шелестя халатом, удалилась из комнаты. Только эти каблуки удалились молча. С тихим ехидным шипением закрылась входная дверь, отрезая мне путь к спасению.

«Ничего, еще повоюем!»

Злобный оскал где-то внутри.

- Давно не виделись, командующий! – широко улыбаюсь куда-то в ту сторону, откуда доносился голос, чувствуя, как неровными полосами растягивается кожа на лице. – Извините, что не могу поприветствовать вас стоя – ноги отказали, чтоб их!

- Тебе известно имя души Евы-01?

Голос командующего казался спокойным, но именно казался. То ли у меня стал острее слух, то ли у Икари нервы не такие уж и стальные, но... Я был почти уверен в том, что мой собеседник немного нервничал. Были в его голосе какие-то едва различимые эмоции.

- Я называю его Ноль Первым, – прохладно-спокойным голосом сообщил я.

Раздался скрип отодвигаемого стула. Командующий прошел мимо меня к выходу из комнаты. Последняя его фраза предназначалась не мне.

- Доктор Акаги, он ваш.

«И это все?!»

Пока каблуки доктора Акаги заходили в комнату, я быстро соображал. «Имя души» – что это значит?! Ты не спросил, как я активирую берсерка, не спросил об особенностях управления им. Ничего из того, что я считаю важным. А что считал важным командующий? Имя Евы? Но почему?!

- Итак, Синдзи, начнем, – голос Акаги отвлек меня от лихорадочных размышлений. – Прежде всего меня интересует, как проходит включение режима берсерка у Евы-01.

Я сдавленно хрюкнул.

- Что тут такого смешного? – холодный голос из темноты.

- Вы, доктор Акаги, – с ухмылкой на лице произнес я. И не давая ей вставить ни слова, перешел на серьезный тон. – Я согласен рассказать вам то, что знаю («все равно командующий знает больше»), но научных терминов от меня не ждите.

Я сделал небольшую паузу, ожидая реакции Акаги. Не дождался.

- Активация берсерка проходит очень просто, – еще одна ухмылка. – Я открываю Еве свою память. Запускаю ее в свою голову.

- Разум пилота и так открыт для Евы, – сухо произнесла Рицко после небольшой паузы. – Иначе сама синхронизация между пилотом и Евой была бы невозможной.

- Значит есть что-то, что вы не учли, – равнодушно пожимаю плечами.

- Да, это так... – на этот раз в ее голосе слышалась задумчивость. – Ладно, мы вернемся к этому после практических экспериментов. А пока расскажи о непосредственно самом процессе управления берсерком. В частности меня интересует твое поведение. Оно несколько отличается от твоего привычного поведения, не находишь?

Я пару секунд собирался с мыслями, попутно выискивая в них те, которые не стоит упоминать вслух. Не нашел таковых.

- При активации берсерка я ощущаю тело Евы, как свое. Тело пилота становится второстепенным и практически не ощущается, – я усмехнулся. – Но это продолжается ровно до того момента, как от Евы не оторвут что-нибудь лишнее. Боль чувствуют оба тела. Кстати, тело в таком случае продолжает болеть и после выключения Евы.

Небольшая пауза, чтобы Акаги осмыслила сказанное мной и переход к следующей части ответа:

- Что же до моего поведения, то тут еще проще – оно не совсем мое.

- Не совсем?

- Да. Есть еще и Ева. Но она есть как часть меня, – я задумался, подыскивая подходящую аналогию. – Понимаете, мы с ней едины, но в то же время отделены друг от друга. Не знаю, как это описать.

- Ты хочешь сказать, что показываемые Евой эмоции ей и принадлежат?

- Нет, – я слегка поморщился. – Эмоции у нас одни на двоих. Но два разума, понимаете?

- Вы можете мыслить отдельно друг от друга? – дождавшись моего легкого кивка, Акаги продолжила. – И кто чем занимается во время боя?

«Правильный вопрос, доктор! Получите приз!»

- Стандартное разделение обязанностей выглядит так – я управляю Евой, выполняя сознательные действия, типа отрывания у Ангелов разных ненужных им конечностей. А Ноль Первый контролирует жизнедеятельность пилота, не давая ему отключиться в самый неподходящий момент. Отключает разную ненужную электронику. В общем – обеспечивает мне все условия для нормального управления Евой. Но все это достаточно условное разделение – нельзя точно сказать, где кончается разум Евы и начинается разум пилота.

- Другими словами, вы управляете Евой сообща, – в голосе доктора слышалось удовлетворение. – Решения, как я понимаю вы тоже принимаете согласованно. А бывает ли так, что вы конфликтуете друг с другом?

Я отрицательно помотал головой.

- Нет, мы с ним слишком похожи, чтобы конфликтовать. И как я уже сказал – мы представляем скорее одну личность, чем две.

- Хорошо, продолжим...

Наш разговор длился больше часа. Меня заставляли вспомнить каждую деталь каждой активации берсерка. Единственный бой, который я наотрез отказался обсуждать – это последний. Меньше всего на свете я хотел вспоминать то, как меня медленно превращало в угли. Мне вполне хватало ночных кошмаров. И еще я не упоминал о своих диалогах с Ноль Первым. Это тоже было бы лишним.

Наконец Акаги выдохлась. Да и я тоже.

- Ладно, закончим на сегодня. Через неделю тебе снимут гипс, да и ноги должны придти в норму. Не забудь придти на синхротест.

Я молча кивнул. За сегодняшний день я наговорился вдоволь.

Когда за Мисато и ее подопечным закрылась дверь, Акаги с горящими фанатичным огнем глазами бросилась к компьютеру. Стуки клавиш звучали в темпе хороших пулеметных очередей. На экране замелькали разнообразные схемы и графики. Акаги была счастлива. Это есть в душе каждого настоящего ученого – жажда открыть что-то новое. Узнать то, что было неизвестным. Познать неизведанное. Редко в современном мире появляется такая возможность.

- Прямо как МАГИ, – пробормотала она. – Невероятно!

***

Шло время. День за днем. Ночь за ночью. Днем я практически ничего не делал – Мисато большую часть дня пропадала на работе и я оставался предоставлен самому себе. Поначалу она брала меня с собой, но мне это очень быстро надоело. Кроме того я понимал – я мешаю ей. Я становлюсь для нее обузой. А это мне совсем не нравилось. Поэтому я убедил ее, что дома со мной ничего не случится. И клятвенно пообещал, что позвоню ей сразу же, как мне потребуется ее помощь. Черта с два я конечно ей позвоню. Сам со всем справлюсь. И справлялся. Потому что выбора не было. Хотя первая пара дней была тем еще кошмаром. Причем гораздо большей проблемой, чем слепота, была невозможность ходить. Хотя правая нога с каждым днем шевелилась все лучше.

Проблема была еще и в том, что мне нечего было делать. Я ел, спал и слушал музыку. Я замыкался в себе. Замыкался в своих проблемах. В своей инвалидности. Нет, я по прежнему с удовольствием общался с Мисато, но постепенно начал замечать, что мне приходится заставлять себя говорить с ней. Пока это было не слишком явно, но ведь дальше будет только хуже. А еще я скучал по Рей. Я привык находится рядом с ней. Начал забывать, какого это – всегда быть одному. Впрочем мое прошлое мне сильно помогло. Память о том, как жить одному. Жить, не смотря ни на что. Стиснув зубы.

В общем основная проблема была в том, что у меня появилось слишком много свободного времени. Это не хорошо. Это вредно в моей ситуации. И в тот день, когда мне снимали гипс, я уже четко знал, что буду делать дальше.

- Ну, Синдзи, попробуй встать на ноги.

- Сейчас, Мисато-сан.

Осторожно поднимаюсь на ноги. Какие же они слабые! А сейчас нужно сделать шаг. В пустоту. Это не сложно. Выдвинуть вперед ногу. Не перенося на нее вес, поставить ее на пол и таким образом убедиться в том что он есть. Перенести на нее вес. Повторить цикл с начала. На восьмом шаге нога ударяется о преграду. Я разворачиваюсь в сторону, где должна была быть дверь и делаю еще четыре шага. Нащупываю дверь рукой и открываю ее. Откуда-то изнутри поднимается какое-то странное чувство. Это можно назвать радостью. Делаю шаг за дверь. В веселом оскале растягиваются мышцы лица, обнажая зубы.

«Я жив!»

За спиной раздается цокот каблуков. Быстро привожу лицо и мысли в порядок. Я спокоен.

- Ну что, Мисато-сан, на синхротесты? – еще одна ухмылка на лице.

Я шел вперед. Нет, не так. Я рвался к цели. Я уже не ощупывал ногой дорогу. Да и зачем это? Искать выбоины в металлическом полу? Не смешите меня, вы не Акаги! Ведя рукой по стене, я вовремя находил повороты. А большего мне уже и не требовалось.

«Я не инвалид!»

А в конце пути, когда я уже начал узнавать повороты – вырвался вперед.

И на кого-то налетел. Всей своей тушей. С размаху. Два тела полетели на пол. К счастью, я был сверху. Счастье было не долгим. Закончилось оно резко – сильным ударом по ребрам. Что произошло после я не понял – просто тело из-под меня исчезло, а сам я был какой-то неведомой силой припечатан к стене. И попутно еще раз успел получить по ребрам. Видимо, ногой.

- А, черт... – практически дословно копируя мои мысли, тихо прозвучал пару секунд спустя чей-то смутно знакомый голос.

Я лежал лицом к стене и едва заметно грустно ухмылялся. Вся моя жизнь до прибытия в Токио-3 была движением в темноте. Я не знал, ни куда я иду, ни чем обернется мой следующий шаг. И вполне естественно, что временами я спотыкался и падал. Или налетал на что-нибудь с размаху. Но лежать было нельзя. Нужно было вставать и идти дальше. Не зная куда. Просто идти. Не останавливаясь.

Рывком поднимаюсь на ноги и в следующий миг слышу голос Мисато, выскочившей из-за того же угла, что и я несколькими секундами ранее.

- Все в порядке, Синдзи? – и чуть позже. – Ты так никогда еще не бегал!

- Со мной все нормально, – я поправил на себе одежду. И, вспомнив обладателя голоса, дополнил. – Я тут на Аску налетел, но с ней тоже все нормально.

- Он сбил меня с ног! – в голосе нашего нового пилота слышалось неподдельное возмущение.

- Угу,  и в падении сломал тебе ноготь на левом мизинце, – ехидно произнес я и максимально трагичным голосом добавил. – Несчастье-то какое! Три часа маникюра насмарку!

- Хм, вижу с вами действительно все нормально, – Мисато добавила свои пять йен в общую копилку ехидства. – Аска, проследи чтобы он не потерялся в коридорах и не сшиб еще кого-нибудь.

Постебавшись таким образом над каждым из присутствующих здесь пилотов, Мисато постучала каблуками куда-то по своим делам.

- Так, давай разберемся сразу, – агрессивно начала Аска сразу же после того, как каблуки Мисато скрылись в глубине «NERV’а», – возможно ты и был лучшим пилотом до моего прихода сюда, но сейчас лучший пилот – я! И прекрати строить из себя Ангел знает кого! Ты сейчас – вспомогательная боевая единица в лучшем случае! И то не понятно, как ты Евой управлять сможешь!

Наступила небольшая пауза. Я прислонился к стене, вычленяя главное из пламенного монолога, прогремевшего в мой адрес. Аска переводила дыхание.

- Я знаю о твоих возможностях, – медленно начал я. – Синхроуровень в 84 процента, превосходное владение оружием дальнего и ближнего боя. О твоей технике пилотирования я тоже слышал только отзывы в превосходительной степени.

Еще одна пауза.

- И знаешь что? Я действительно рад, что к нам перевели настолько хорошо подготовленного пилота. Ведь это значит, что на меня нагрузка снизится. Но не обманывайся мыслями о том, что ты будешь рубить Ангелов налево и направо. Мне эта ошибка стоило дорого.

Я выразительно провел рукой по своей голове. Ответом мне был громкий недоверчивый хмык.

- И как я понимаю, ты еще не видела ни одной записи моего боя. После синхротестов подожди меня – сходим за записями к Акаги. Тебе будет полезно посмотреть. А теперь постучи пожалуйста по двери раздевалки, я не могу понять где она.

Вместо этого меня схватили за руку и дернули куда-то в сторону.

- Пойдем.

***

Аска Ленгли. Штаб-квартира «NERV».

Синхротесты прошли хорошо. Как и ожидалось, оба японских пилота плелись в двадцати с лишним процентах от меня. У Аянами было 52 процента, а у Икари – 58. Это против моих 84 процентов! Слабаки! Хотя разговор с Икари из головы не шел и упорно сидел где-то на задворках сознания. Что такого особенного он хотел мне показать? И самое главное – как он будет пилотировать Еву вслепую?

И еще один интересный факт – встреча Первой и Третьего.

- Как ты себя чувствуешь, Икари? – спокойный, равнодушный тон. Такое чувство, что она по обязанности спрашивает!

- Ноги чувствую хорошо! – Третий ухмыляется, будто не замечая ее равнодушного тона. – Хотя устали с непривычки!

После чего пара пилотов замирает у стены каменными статуями, ожидая начала синхротестов. Хоть бы парой слов перекинулись! Но нет – просто стоят. Только почему-то не расходятся. Хотя до моего прихода Первая такой же статуей замерла в совсем другом месте. Странные они...

Но это все не важно! Главное совсем другое...

- Доктор Акаги, нам нужны записи моих боев с Ангелами. Кроме последнего. Думаю, Аске необходимо знать с кем ей придется работать в команде.

Разговор происходил у нее в кабинете. Судя по ее виду, она была недовольна нашим несвоевременным появлением.

- Меня как раз очень сильно интересует последний бой, – Акаги пристально смотрела на экран своего компьютера. – Даже по твоим меркам он был очень странным. Прежде всего тем, что ты выжил.

«Да что же там случилось?!»

Третий ухмыльнулся. Ну и зрелище эта его ухмылка!

- Поверьте мне, доктор Акаги, то что я помню не несет в себе никакой научной ценности. И вы прекрасно должны понимать почему.

Я раньше и не предполагала, что можно так широко улыбаться... Половиной лица.

Акаги некоторое время молчала. Затем достала из стола несколько дисков.

- Место для просмотра найдете сами. Не здесь.

И вновь с каким-то непонятным ожесточением начала долбить пальцами по клавиатуре.

Поиск подходящего кабинета много времени не занял. Каких-то десять минут хождений в поисках открытой двери! И кто проектировал эту штаб-квартиру? Встретить бы его в темном переулке...

Временами я косилась на Третьего. Тот, как ни в чем не бывало, шел рядом, через шаг легко касаясь рукой стены. И не проявлял ни малейшего признака дискомфорта! Хотя нет – начал прихрамывать на левую ногу. Но на изуродованном лице не проявлялась ни малейшего намека на усталость. И ведь даже не попросил меня идти помедленней!

Я поймала себя на том, что испытываю что-то вроде уважения к нему.

- Ну наконец-то! – я плюхнулась в кресло перед компьютером.

Третий стоял рядом. И впервые за все время пути обратился ко мне.

- Тут еще один стул есть? – ничего не выражающим тоном спросил он. Но было заметно, что вес он перенес на правую ногу. Левая же была чуть отставлена в сторону.

- Три шага на пять часов, – буркнула я.

- А по-японски? – выдал он, немного помолчав.

Я раздраженно выдохнула. Все-таки они здесь все уникумы.

- Представь перед собой циферблат часов. Отметка «12 часов» прямо перед тобой. «6 часов» - позади. Три и девять – справа и слева, соответственно. Разве ты не знал столь элементарных вещей?

«Ну давай, огрызнись в ответ! Я ведь знаю – ты это умеешь! Сними с себя эту гребанную равнодушную маску! Не веди себя, как сломанная кукла!»

- Мне это пригодится, я запомню.

«Дурак!»

Тот развернувшись и слегка расставив руки, направился в указанную мной  сторону и ровно через три шага наткнулся на стул. Три аккуратных шага назад и он вместе со стулом вернулся назад.

- Врубай машину, – Третий с еле слышным вздохом облегчения протянул ноги. – Я пока некоторые моменты разъясню.

Хотя намеки на командный тон в его голосе несколько раздражали (не нуждаюсь я в столь очевидных напоминаниях! Не дура!), я все же начала «врубать машину». А Третий, развалившись на стуле,  начал свои разъяснения.

- Прежде всего самый интересующий тебя вопрос – как я смогу пилотировать Евангелион. Дело в том, что я могу синхронизироваться с ним, немного не так, как положено, – его лицо дернулось в ехидной ухмылке. У меня тело дернулось просто так. – Я воспринимаю тело Евы, как свое и соответственно вижу его глазами. Акаги как раз пытается понять, как мне это удается.

«Ну что же, это многое объясняет. Хоть и смахивает на бред...»

Кричать вслух что-нибудь типа «Ух ты!» или «Это невозможно!» я посчитала ниже своего достоинства. Тем временем Икари продолжал:

- Но столь плотное слияния с Евой имело и свои негативные последствия. Первое – повреждения Евы в некоторой степени переносятся и на меня. И второе – мое поведение и соответственно поведение Евы. Оно становится... несколько агрессивным. Именно из-за этого я скрывал тот факт, что Ева не выходила из-под контроля, а управлялась мной. Остальное ты увидишь в записи.

Хмыкнув, я включила запись первого боя. И тут же нажала на паузу.

- ЧТО?!!! – мой крик могучей звуковой волной разнесся по всему Геофронту.

- Еще ничего не началось, а ты уже орешь, как резанная, – Икари слегка поморщился, попутно прочищая ухо. – Что же будет дальше?

- Что. Это. Такое? – предельно спокойным голосом проговорила я, не сводя глаз с монитора.

В уголке экрана скромно застыли совсем не скромные цифры – 93,8%. Разум подсказывал, что это не могло быть ни чем иным, кроме как значением синхроуровня пилота. Но тот же самый разум отказывался в это верить.

- Где? Ты пальцем покажи, а то мне не видно, – съехидничал Третий.

- Твой синхроуровень!

«Как?! Как такое возможно?! Как мог превзойти меня – тренировавшуюся всю свою жизнь?!»

Икари лишь пожал плечами.

- Я говорил, что ощущаю тело Евы как свое собственное. Синхроуровень в режиме «Берсерка» перестает иметь какое-либо значение.

«Синхроуровень перестает иметь значение! Ну надо же!»

Все еще не отойдя от пережитого потрясения, я включило воспроизведение.

И вздрогнула от неожиданности, когда Ева издала протяжный рев, полный жажды крови. А после комментария Икари («Это я так радовался тому, что передо мной есть враг, которого можно разорвать на куски») еще и рефлекторно дернулась в сторону от собеседника. Тот спокойно слушал доносящиеся из колонок звуки.

Дальше был бой... Который слишком уж походил на избиение беспомощного младенца. Головой об стену. Ева, абсолютно бессмысленно в своей жестокости, методично отрывала от Ангела кусок за куском. Я с опаской посмотрела на сидящего рядом пилота.

«А ведь больше половины маньяков в обычной жизни неотличимы от нормальных людей...»

Кроме того язык не поворачивался назвать Третьего нормальным. Сразу вспомнилось как он недавно налетел на меня из-за угла.

Когда отрывать от Ангела стало уже нечего, Ева быстро раздробила его ядро. Ангел собственным взрывом было хотел выразить протест против такого изуверского обращения, но тщетно – Ева только копотью покрылась. Тут запись оборвалась.

«Вот значит как... Нестабильность поведения...» – крутились в моей голове обрывки мыслей.

- Прежде чем ты навоображаешь себе кучу разной чепухи, хочу отметить, что я не кровожадный маньяк, – прервал поток моих мыслей Икари.

- Да ну? – мой голос звучал на редкость нервозно. Я еще немного отодвинулась от этого психа. Икари поморщился. Что вовсе не прибавило ему привлекательности в моих глазах.

- А чего ты хочешь? Это был мой первый бой и о Евах я узнал за пять минут до него. Естественно, что я себя не контролировал.

- У меня при первой активации такого не было!

- А тебя не посылали убивать Ангела при первой активации Евы!

На это возразить было нечего. И это было неприятно.

Икари улыбнулся. Лучше бы он этого не делал!

- Не беспокойся, дальше я был более адекватен, – легкая улыбка несколькими рывками лицевых мышц сменилась ехидной ухмылкой.

Я поспешно отвернулась. Нервы и так были на пределе.

Наконец, собрав волю в кулак, я включила воспроизведения второго боя.

Разочарование в моей душе причудливо смешалось с облегчением. Облегчение вызвало то, что Ева не бросилась на Ангела с пробирающим до костей ревом. А разочарование – то, как пилот управлял Евой. Она двигалась явно механически, рывками. И дело было не только в синхроуровне (всего 54%!), но и в том, что пилот попросту не привык к управлению Евой. И естественно, что Ангел метелил его, как хотел. Но ровно до того момента, как синхроуровень Евы вновь не взлетел до небес, а сама Ева с диким ревом не бросилась на противника. В итоге Ангел успел проткнуть Еву своими жгутами и умер, получив нож в ядро.

- Твои собственные навыки управления поразительно низки, – ядовито прокомментировала я этот бой. – Как и твои способности к тактическому мышлению.

Икари пожал плечами.

- Я победил. Последний смотреть будешь? Очень познавательный бой был.

«Давай посмотрим где ты облажался».

Запись началась с неприятно высокого уровня синхронизации (видимо пилот решил сразу действовать в наиболее эффективном для себя режиме. Что ж, при его собственных навыках это наиболее правильный вариант действий) и с ярко-белого луча, ударившего в грудь Евы.

«Все?»

Нет, не все. Действия пилота были на удивление логичны – прикрыть жизненно важную область тела одной рукой, другой – схватить автомат. Логика закончилась с безумным воплем Евы и расплавленным автоматом – пилот просто бросил свою Еву на врага.

«Наперегонки со смертью».

Именно такую ассоциацию вызвал у меня стремительный бег Евы с хлещущему по ней огненному лучу... Прекращение огня. И пересекшая пол-экрана и Еву белая полоса.

«Такой выстрел должен был не покалечить, а убить», – непроизвольно вздрогнула я.

А мгновенье спустя отделавшаяся оторванной рукой, но все еще функционирующая Ева была взрывом брошена на АТ-поле Ангела. И тут же нанесла удар по нему уцелевшей рукой. И то, и другое заметно смялось. Спохватившись, я нажала на паузу.

«Как Ангел сумел промахнуться с такой дистанции?!»

Включаю покадровое воспроизведение. Первый кадр – Ева мчится на Ангела. Второй – экран пересекает белая полоса. Третий – луч бьет в землю позади Евы и мгновенно испарившиеся куски асфальта, бетона и стали раскаленной волной бьют Еву в спину. Четвертый – однорукая Ева с обожженным корпусом отрывается от земли. Стоп.

Так и не найдя ответа, я задала волнующий меня вопрос вслух:

- Почему Ангел не стал стрелять в корпус, а всего лишь оторвал Еве руку?

Я не ждала внятного ответа, но он неожиданно последовал:

- Он стрелял в корпус. Просто я увернулся, – небольшая пауза. – Почти.

- Увернулся?! – я не сдержалась. – У тебя сотые доли секунды были!

- Да? Я тогда об этом как-то не задумался, – Он почти весело ухмыльнулся. – Хороший все-таки у меня Евангелион.

Я недоумевала. Передо мной был выбор из двух невозможных фактов. Первый – Ангел намеренно стрелял мимо. Второй – пилот успел среагировать на выстрел. Но даже если и так, то ведь существует неизбежная задержка между действиями пилота и его Евой! Пусть даже синхроуровень невероятно высок... Тут в голову пришла еще одна неприятно поразившая меня мысль:

«А ведь Еве оторвало руку при почти стопроцентной синхронизации...»

Я с оттенком уважения глянула на сидящего рядом пилота. Суметь хоть как-то действовать после такого – это действительно заслуживало уважения.

Я досмотрела запись боя. Ангел победил практически без напряга. Ева сумела отступить только потому, что Ангел был отвлечен плотным артиллерийским огнем.

«Сильный противник... Если тупо переть напролом».

- Ну что же, тупо переть напролом было не самой удачной мыслью, – озвучила я свою мысль.

Третий еще раз ухмыльнулся. Но ничего не сказал. Видимо, просто нечего было сказать в ответ.

 - Видимо на следующей записи показывается, как вы с первой совместными усилиями раздолбали этого Ангела? Также могу предположить, что прошлый бой тебя ничему не научил и ты сломя голову бросился на врага. Можешь не отвечать, ответ написан у тебя на лице.

«Ну?! Опять молча проглотишь?!»

- Нет, на Ангела я не бросался. Хотя не скрою – очень хотелось, – во вроде бы спокойном  голосе Икари было слышно что-то, напоминающее нервозность. – На самом деле все было проще. Рей стреляла из пушки. Ангел стрелял из пушки. Я выполнял роль щита. Сам щит у меня тоже был, но его надолго не хватило. У Ангела щита не было – он проиграл. Мою Еву зажарило. Меня вскипятило в LCL.

- И все?

В голове витали подозрения, что все было не так просто. Хотя «вскипятило в LCL»? И он выжил?

- Знаешь, я предпочитаю посмотреть сама, – озвучила я свое решение.

- Не стоит. Ничего интересного там нет, – казалось, под конец он еле сдерживался, чтобы не закричать.

- Сама решу!

- Без меня!

Икари резко встал, оттолкнув в сторону стул. Несколько быстрых шагов в сторону двери, удар ногой об стену, секунд пять-десять поиска двери и замка к ней – и парень буквально вылетел наружу. Дверь закрылась.

На миг мне стало немного совестно – все-таки это были не лучшие воспоминания его жизни. По прошествии этого мига совесть была безжалостно забита ногами.

«Свои проблемы надо встречать лицом к лицу, а не убегать в истерике! Ну, что тут у нас...»

Я включила запись четвертого боя.

«Так, судя по синхре – в начале он был вменяем...»

«Промах. Икари говорил, что шит не выдержал первым. Почему Первая не стреляет?»

«Хана щиту. Это наверное больно. Первая будет сегодня стрелять или нет?»

«Дура косорукая! ... Так, Икари съехал с катушек».

«А Ева-то не шевельнется...»

«Дьявол! Нафига так кричать?!»

«Икари, держись – пять секунд осталось!... Четыре... Три...»

«Что за хрень?! Это его Ева?.. Почему обзор стрелку закрыл?! Дурак!»

«Стой!.. Все...»

«Почему?.. Ты еще двигаешься?.. катапультируйся уже!»

«Доставай его скорее!»

Запись окончилась. А перед глазами продолжали поочередно мелькать последние кадры боя. Обугленный корпус Евы. Прыжок, бывший единственным способом прикрыть стрелка. Казалось, уже обездвиженная Ева, неожиданно отталкивающаяся от земли единственной более-менее уцелевшей конечностью и бросающая дымящийся кусок своего тела под ноги Нулевой Евы. Ева-00, в спешке разламывающая броню на спине Евы-01.

Только сейчас замечаю, что стиснула руки в кулаки. Что ногти впились в ладони. Больно...

«Дьявол! Посмотрела?! Довольна?!»

Сердце бешено колотилось.

«А я его все задеть пыталась... Надо наверное выйти, сказать...»

Еще сама не зная, что именно собираюсь сказать, я выглянула в коридор. Икари так не было.

«Ну и как тут один двигаться будешь? Потеряешься ведь...»

Я чувствовала себя как-то странно. Я чувствовала вину? Жалость?..

«Стоп! Этот придурок сам во всем виноват!»

Презрительно хмыкнув, я быстрым шагом направилась к выходу. А перед глазами продолжал мелькать дымящийся корпус Евы. Разорванной на части. Обугленной. Но живой и движущейся.

***

Икари Синдзи. Штаб-квартира «NERV».

Шаг. Левая рука скользит по стене. Шаг. В правой ноге тупо пульсирует боль недавнего ушиба. Шаг, шаг, шаг...

Надо идти. Идти вперед. Идти не останавливаясь. Идти, не обращая внимания на то, что не видишь, куда идешь. Идти не оборачиваясь – позади та же самая тьма. Идти. В этом смысл.

Я понимал, что позорно сбежал от собственного страха. Проявил малодушие. Слабость. Я должен был остаться там. И с легкой ухмылкой на лице прослушать комментарии Сорью еще к одному бою. И с такой же ухмылкой показать, что мне все равно. Отреагировать так же, как и на все предыдущие ее выпады.

«Аска».

Ее слова. Ее поведение. Я не понимал ее. Откуда столько агрессии в мою сторону? Впрочем, некоторые ее выпады четко говорили о навязчивом желании быть лучшей. Она видела во мне конкурента?

«А сколько эмоций было в ее голосе, когда она узнала о моем реальном синхроуровне! Хе».

Левая рука проваливается в пустоту. Поворот. Я иду дальше. В такт шагам своим чередом неторопливо движутся мысли.

Сорью Аска Ленгли. Ты хочешь быть лучшей? Судя по словам Мисато, у тебя это неплохо получается. Но как это соотносится с твоим отношением ко мне? Если ты видишь во мне конкурента, то ты должна просто доказать, что ты лучше. Причем доказывать это нужно не мне – мне все равно... Нет, не так... Я буду рад, если появится пилот, превосходящий меня – это резко увеличит мои собственные шансы на выживание.

А ты видимо думаешь по другому. Для тебя более сильный пилот – конкурент. Неужели запись боя с последним Ангелом тебе ничего не дала? Неужели ты так ничего и не поняла? Не всегда исход боя решают умения пилота или сила Евы. Сколько бы не ты не был умен, быстр и силен всегда может появится противник, превосходящий тебя по силам. Я быстро привык побеждать, буквально сметая противника своим напором. Силой и яростью дикого зверя, в которого я превращал свою Еву. И против одной грубой силы вышла другая. И победила. Кто возьмется утверждать, что такого не повторится в дальнейшем? Аска, говорят, что твоя техника пилотирования превосходна. Но что, если ты встретишь Ангела, сражающегося лучше тебя? Что ты ему противопоставишь?

И это был отнюдь не праздный вопрос. Дальше будет только хуже. И кто знает, какие монстры таятся в темноте?

***

Икари Синдзи. Токио-3.

- Мисато, вы куда это, а?! Вернитесь назад и займитесь своим делом!

- Я пива только взять, успокойся!

- Оно нам не нужно! Я понял в чем ваша проблема – вы просто не можете сосредоточится!

- Правда, что ли? Будто от тебя есть толк!

- Я делаю все, что могу! И потом – вы сами согласились! Давайте, Мисато! Нам надо продержаться пять минут!

- Мне в «NERV» уже скоро!

- Успеем!.. Кстати, запах чувствуете?

- А, проклятье! Синдзи, блин!

- Судя по запаху, это вы что-то загадили, а не я! Время?

- Еще две минуты осталось! Никогда не думала, что это может так выматывать!

- Я тоже, если вас это утешит...

- Время!

- Доставайте!

- Уф-ф!

Секунд тридцать молчания. А расслабленно откинулся на спинку стула.

- Ну как на вкус, Мисато? Запах-то хороший...

- А знаешь, вполне съедобно!

- Поздравляю, Мисато. Это ваш первый нормально приготовленный завтрак.

Все началось вчера вечером, когда я пытался что-нибудь приготовить на ужин. Естественно, с помощью Мисато. Хорошо, что большинство действий я уже выучил наизусть и зрение мне особо не требовалось. В результате, на Мисато легла совсем незначительная часть работ. И все бы хорошо, но она выразила желание научиться готовить. Видимо решила, что это не сложно. В результате завтрак мы с ней готовили на пару. Давно я так не выматывался...

- Ладно, Мисато. Начинаем паковать еду в коробки.

- Ты уверен? – с оттенком беспокойства прозвучало из темноты.

- Нет, – решительно прозвучал обратно в темноту мой ответ.

Резкий визг тормозов, занос, удар телом об дверь... Тишина.

- Приехали, – я аккуратно отцепил правую руку от дверной ручки. Мне продолжал навязчиво мерещиться грузовик, сминающий в блин нашу машину. Узнаю, где Мисато училась вождению – раздавлю Евой нахрен эту автошколу...

- Аянами видно? – более-менее спокойно произнес я.

- Да, вон она идет.

- Ну тогда и я пошел, – на лице играет привычная ехидная ухмылка. Эх, что сегодня будет! Вперед, Икари! Не останавливайся!

Не так сложно забрать вещи из багажника – я знаю где он, я знаю, как ощущается то, что мне нужно взять. Забросив сумку на плечо, я разворачиваюсь в ту сторону, откуда из темноты слышится больше всего голосов. Немного волнуюсь.

Становятся слышны чьи-то легкие шаги. Их много, но только одни движутся в моем направлении. Передо мной сложная дилемма – улыбнуться или нет?

- Икари, – звуки шагов исчезли в метре от меня, сменившись голосом Рей.

- Привет, Рей! – я принял компромиссное решение –ухмыльнулся весело, но не сильно. Краешком губ. – Проводишь до класса?

- Икари!!! – окрестное пространство содрогнулось от заглушающего все и вся крика.

«Так, а сейчас на автомате должен последовать еще один крик...»

- Судзухара! – пространство содрогнулось еще раз, хоть уже и не так сильно.

«Где-то через минуту Тодзи будет здесь».

Отрезая мне путь к отступлению, машина Мисато сорвалась с места, завывая форсированным двигателем. Звук постепенно растворялся в окружающем гаме – машина стремительно удалялась прочь.

- Кстати, держи, – я покопался в сумке и достал оттуда продолговатую коробку. – Твой завтрак.

- Спасибо, – коробку забрали из моих рук. Кажется, Рей была несколько напряжена.

- Тебя что-то волнует? – мы шли в наш класс.

Сознание отсчитывало секунды до встречи с Тодзи, а я вел светскую беседу с Рей. И старался не замечать того, что при нашем приближении посторонние разговоры затихали, а затем начинались шепотки за нашей спиной. Я старался не вслушиваться в них.

«Почувствуйте себя в шкуре Аянами Рей!»

- Почему ты здесь? – тем временем задала Рей интересующий ее вопрос.

Ответить я не успел. Где-то впереди послышался все нарастающий грохот, какой мог создать разве что бегущий стометровку слон. Ну и еще кое-кто... Я приготовился к столкновению.

Его не последовало – слон ухитрился затормозить в паре метров от меня.

- Икари? – голос Тодзи звучал на редкость жалко. Неверие, испуг, удивление и еще куча всего.

Я ухмыльнулся в темноту перед собой.

- А что, не похож? – ухмылка не сходила с моего (чего уж там!) изрядно изменившегося лица. – Жаль не могу увидеть выражение твоего лица.

Предпоследнее слово  я выделил интонацией. И тут же предупредил:

- Назовешь инвалидом – дам в морду в качестве доказательства обратного.

«Да. Жаль, что уже никогда не смогу увидеть выражение твоего лица».

И вновь душу прорезало острой болью. Но на моем лице это никак не отразилось – привык уже. Насколько к такому вообще можно привыкнуть.

- Да к черту! – наконец выдохнул воздух Тодзи. – Я рад, что ты жив!

Что-то с хлопком ударило меня по плечу. Через мгновенье я понял, что это была рука стоящего передо мной парня.

- Ладно, пошли в класс. Потом поговорим. Кстати, где Айда?

- Вон этот предатель стоит, – Тодзи видимо еще не осознал, что определение «вон там» для меня потеряло всякий смысл. Но переспрашивать я не стал. – Мы подготовили аппаратуру к записи вашего с Аянами боя с этой тварью. Так он потом заявил, что запись кто-то выкрал. По глазам ведь видел, что врет!

Чувствовалось, что Судзухару это не на шутку обидело.

- Он правильно поступил, – я слегка пожал плечами. – Это был очень некрасивый бой.

Наверное нужно было сказать что-то еще. Объяснить, что Айда выбрал лучший вариант. Но я как всегда не мог подобрать подходящих слов.

- Икари... – а вот сам Айда. – Я, когда запись посмотрел... ее окончание... думал, что ты...

- Склеил копыта, откинул ноги, протянул ласты? – я еще раз ухмыльнулся. – Так и должно было случится. Вот только жить очень хотелось.

Еще одна пауза.

Э-э-э... Икари, – наконец выдал Судзухара. – Ты сейчас на каком языке выразился?

Уроки проходили, как обычно («Встать! Поклон! Сесть!») с поправкой на мое физическое состояние. Для начала за учителем я ничего не записывал – это делал мой диктофон. Во-вторых мне приходилось терпеть постоянные шепотки за спиной. И я практически чувствовал многочисленные, обращенные на меня взгляды! Но в любом случае это было лучше, чем медленно сходить с ума сидя в одному в квартире и не имея возможности не то, что увидеть, но даже услышать хоть что-нибудь кроме льющейся из наушников музыки. А вообще – Аянами подобное внимание всю жизнь терпит, да и я временами косые взгляды вызывал своим поведением. Переживу, короче.

Интересней было на переменах. Причем на первой же меня ждал сюрприз.

- Ну? И что ты тут делаешь?

- Привет, Аска, – я конечно был удивлен ее присутствием здесь, но так же я был раздражен вчерашним происшествием. Поэтому мой голос звучал вполне по-будничному. – Я тут сижу. В более широком смысле – я тут учусь.

- И как ты собираешься учиться? – похоже она на меня тоже злилась. Вот только почему?

- Так же, как и раньше, – я недоуменно пожал плечами. – Ну, с поправкой на обстоятельства. Гораздо более интересно, что здесь делаешь ты?

- Меня отправило в эту школу наше командование, – с этими словами она, стуча по полу обувью, вышла из класса.

- И почему пилотам достается все самое лучшее? – тихо прозвучал горестный голос Кенске с задних рядов.

- В качестве компенсации, – хмуро и так же тихо отозвался в ответ голос, принадлежащий Судзухаре.

«Ближе к правде, но я так и не понял, чего они положительного нашли в Аске?»

Вопрос остался без ответа.

Следующая перемена была более продолжительной (обед!), а потому и более оживленной. Обед по моему предложению, обращенному к Тодзи и Кенске, проходил на крыше.

Я аккуратно подцеплял палочками продукты и готовился к началу допроса. Тот не замедлил начаться.

- Давай рассказывай, – Тодзи тактичностью никогда не отличался. Лицемерием тоже. Всегда говорил, что думал, чем и заслужил репутацию дурака и грубияна. Хороший парень. – Как ты и все такое. Только не надо всякой хрени о том, что все будет нормально и прочих дешевых понтов!

- Плохо и страшно, – общий ответ был короток и лаконичен. Потом пошли подробности. – Как узнал, что ослеп... Шок был еще тот. Дома один – ничего не вижу, ничего не слышу. Как понял, что уже крыша едет – плюнул на все, достал у знакомого хороший диктофон и сюда. А иначе бы так и варился в собственном кошмаре.

Мой голос был спокоен. Почти. Только непроизвольно подрагивал время от времени.

Помолчали. О не прекращающихся ночных кошмарах и как следствие – постоянном недосыпе я решил не говорить.

- Знаешь, о тебе даже Рей беспокоилась... – подал голос Айда. – Особенно на вторую неделю после вашего боя. Потом вроде успокоилась.

- Так я в сознание через две недели и пришел. Поговорил с ней... – я быстро соображал. – А как ты понял, что она обо мне беспокоилась?

- То что она беспокоилась, я только когда тебя увидел понял, – обычно веселый голос Айды звучал на редкость задумчиво. – Представляешь, видно было, что она из-за чего-то переживает! И ведь я знал, из-за чего...

Последнюю фразу он произнес практически шепотом.

- Ну и из-за чего же? – немедленно потребовал объяснений Судзухара. Какой-то он раздраженный сегодня...

- Она не сумела сразу попасть в Ангела – тот не дурак был, – опередил я Айду. – А я все это время служил щитом.

Какое-то время мы молча поедали наши обеды. Разговор не клеился.

- Кстати, а откуда ты знаешь нашу новенькую? Она тоже пилот? – еще одна попытка завязать разговор со стороны Айды.

- Аска? Да, она пилот Евы-02, недавно доставленной из Германии, – я не немного подумал и с легкой ухмылкой добавил. – Хороший пилот с великолепным самомнением.

- Ты бы знал, какая у нее фигура! А это лицо! А эти волосы! Кроме того она еще и пилот Евангелиона!

«Айда нашел свой идеал. Флаг ему в руки и венок на могилу, если вовремя не одумается».

- Икари, я думаю мы после школы зайдем к тебе, – Судзухара к Аске относился намного спокойнее. – Поможем тебе с домашкой.

- Я думаю это плохая мысль, – я с довольной улыбкой слегка помотал головой. И, понизив голос, добавил. – Я с той же целью собирался пригласить к себе Рей.

Раздавшееся после этого молчание вполне можно было назвать потрясенным.

- Ну ты и жук... – наконец выдавил из себя Судзухара.

Айда горестно вздохнул.

- Ладно, пошлите уже, – я поднялся на ноги и слегка задумался. Я не знал, где выход с крыши. Точнее не так, я знал, что он «где-то там».

- Тодзи, можешь сделать одну вещь?

- Да?

- Дойди до двери и остановись.

- Хорошо...

Я внимательно вслушивался в негромкий топот его шагов. Потом пошел сам. Со всех сторон меня окружала тьма. А из звуков был только негромкое шуршание моих ботинок.

***

Икари Синдзи. Штаб-квартира «NERV».

Очередной Ангел напал стабильно внезапно. В этом между Ангелами отличия не было. Хотя на этот раз его засекли еще до того, как он выбрался из моря. Вот только моя Ева была все еще в ремонте! И после атаки предыдущего Ангела оборонительных узлов Токио-3 осталось чуть менее четверти от первоначального их числа. Так что командование в лице капитана Кацураги решило торжественно встретить Ангела еще у берега. Торжественность встречи будут обеспечивать Ева-00 и Ева-02. А я торжественно стоял на мостике и вслушивался в команды, отдаваемые пилотам, и прочие реплики, которые могли хоть как-то помочь мне понять происходящее.

- Акаги, сколько еще будут восстанавливать Ноль Первого? – я был несколько взволнован, но старался этого не показывать. Нефиг на командном мостике истерику закатывать.

«Блин, в кои веки Ангел нападает, а я сижу сложа руки!»

- Его восстановят примерно через неделю, – хмурым голосом протянула Акаги. Она уже знала, что я скажу дальше.

- То же самое вы говорили неделю назад, – спокойным голосом высказал я свое мнение о ее компетентности.

- Восстановление позвоночного столба заняло намного больше времени, чем планировалось. Ты вообще знаешь, что изначально в твоей Еве было больше сгоревших частей, чем целых? А то, что работы над ее восстановлением ведутся в три смены без выходных? Ты очень хорошо постарался разобрать свою Еву на части!

- Я особо и не старался. Ноль Первый как-то сам собой изжарился.

- Расслабься, Икари, – донесся через динамики до меня самодовольный голос Второго Дитя. – Я смогу разделать этого Ангела и без твоей помощи!

- Отставить! – а это уже капитан Кацураги. – Слушайте задачи. Аска. Ты идешь в ближний бой и нейтрализуешь АТ-поле Ангела. Только осторожней, нам его возможности не известны. Рей. Ты ведешь обстрел Ангела с дальней дистанции после нейтрализации его АТ-поля. Если стрельба результата не приносит – переходишь в ближний бой. На случай непредвиденных ситуаций мы держим в воздухе тяжелый бомбардировщик с N-2 бомбой на борту. Но это крайний вариант. Все понятно?

- Не волнуйтесь, Мисато-сан, сделаем!

- Да.

 Не чувствовал ни спокойствия Рей, ни уверенности Аски. Не мог я поверить, что Ангела удастся с легкостью завалить. Слишком уж живучи эти твари. И опасны.

***

Аска Ленгли. Тихоокеанское побережье.

Вот он мой шанс показать свое мастерство и врожденный талант пилота! Вот то место, где я чувствовала себя, как рыба в воде – моя Ева!

 Мисато излагала план действий, Третий донимал доктора Акаги, Первая изображала статую.

«Скорей бы уже этот Ангел появился!»

- ...Все понятно? – доносится голос Мисато из интеркома.

- Не волнуйтесь, Мисато-сан, сделаем! – я была абсолютно уверена в своих силах.

- Да.

А вот по лицу Первой вообще ничего понять нельзя было! Как она меня этим раздражала! Впрочем сейчас не время и не место раздражаться. Лучше сосредоточиться на предстоящем. Я стала пристально вглядываться в обманчиво спокойную океанскую рябь...

Которая менее, чем через минуту взорвалась миллионом брызг. Это Ангел прыжком выбрался на мелководье. Он был огромен – раза в полтора выше Евы и раза в два шире. В целом он походил на человека – две руки, две ноги... Только головы не было («как и мозгов»). Сгибов в тех местах, где должны быть локти и колена не было – были лишь аккуратные дуги, плавно изгибающиеся от одной конечности к другой. От этого, не смотря на свои размеры, Ангел смотрелся достаточно забавно – широко расставленные ноги и поднятые вверх трехпалые руки.

«Ангел идет сдаваться, подставляя под удар определенную часть своего тела».

А чуть позже я заметила еще одну деталь – у Ангела было два ядра.

- Зарегистрировано АТ-поле! Мощность - 91% от мощности АТ-поля Евы-02! – с мостика сообщили весьма ценную информацию.

Лицо растянулось в довольной улыбке – Ангел был уязвим. И кроме того он не предпринимал никаких действий – просто замер по колено в воде (хотя коленей, как таковых у него и не было).

«Ну что же, тогда мой ход!»

Поудобней перехватив нагинату, я бросилась на врага. Попутно следя, чтобы отверстия на его маске никогда на долго не пересекались с телом моей Евы – Третий Ангел продемонстрировал неприятную особенность использовать отверстия в маске, как орудийные стволы. Шаг, шаг, прыжок в одну сторону, рывок в другую – и все же я не выкладывалась до конца и внимательно следила за приближением установленной мной же дистанции для атаки. Ангел не реагировал. В голове тут же вспыхнула соответствующая картинка с Пятым Ангелом.

«Он подпускает меня поближе!»

Оставалось только надеяться, что дистанция, установленная Ангелом для атаки меньше моей...

Прыжок, шаг, еще прыжок... Пора! Приземляюсь, сгибая обе ноги – и еще один прыжок! На этот раз – выжимая из Евы все, что можно. Счет пошел на доли секунд – Ева еще в прыжке отводит нагинату назад, готовя удар, а Ангел начинает разворачиваться в мою сторону. Взаимно нейтрализуются АТ-поля. Удар! Мой удар. Нагината на миг становится размытым пятном, рассекая Ангела снизу-вверх. Разрубая оба его ядра и маску точно по середине. Мгновением спустя Ева буквально влетает в правую половину тела Ангела. Того окончательно разрывает на две части – одна валится в воду у моих ног, а вторая отлетает дальше в океан.

Я незаметно перевожу дух. Получилось.

«Команда красных начинает и выигрывает!»

Быстро-быстро колотится сердце. Руки крепко стискивают манипуляторы. Я победила. Я в очередной раз доказала свое превосходство.

- Превосходная работа, Аска! – голос капитана Кацураги был полон неприкрытого восторга.

- Пустяки, Мисато-сан! – я широко улыбнулась, попутно пытаясь незаметно ослабить судорожную хватку своих рук на манипуляторах. – Я завалила Ангела с первого же удара!

Все было замечательно. Вот только Третий все портил!

- Два ядра, зачем ему два ядра?

Видимо ему кто-то успел сообщить об этом отличии Ангела от других. Какая разница, сколько их было? Я уничтожила оба! Почему бы ему не признать, что я победила?! И не в силах больше слушать его бормотание, прикрикнула:

- Икари, не мандражируй! Он уже мертв!

- А, черт с вами! – Икари махнул рукой и замолчал. Он что, обиделся?!

«Да пошел он!»

Я направила свою машину к берегу.

- Это засада! – неожиданно прозвучал хриплый натужный вопль, в котором я не сразу опознала голос Третьего. – Отойди от него!

«Что?!»

Я рефлекторно дернула головой назад. Никакой «засады» там не было.

«Икари, ты кретин!»

Из-под воды, поднимая тучу брызг, вылетело два Ангельских тела. Не успев толком удивится, я отпрыгнула от того, что летело на меня, попутно наотмашь рубанув его нагинатой.

Позволил себе удивиться в бою – проиграл. Начал думать в бою – проиграл. Эти истины я усвоила очень четко. Сумеешь сделать что-либо неожиданное для противника, сумеешь его обмануть – и считай, победа твоя. Но и противник будет стремится перехитрить тебя. И если это ему удалось, то твой единственный шанс – в действии. Не замирай, не думай – действуй. Действуй, не думая. Если ты не знаешь, что ты сделаешь, то противник этого тем более не сможет предугадать. И ни в коем случае не начинай решать вопрос, что делать дальше. Действуй. Не даром думать поставлена та, кто сидит сейчас в безопасном убежище – она может сосредоточиться на этом. А ты – нет.

Прыжок назад, удар. Передо мной были две уменьшенных до размеров Ев одинаковых Ангела, являвшихся практически точной копией предыдущего. Оставленный нагинатой разрез на одном из них стремительно затягивался. Запищал сигнал, предупреждая о нейтрализации АТ-поля моей Евы. Резко срываюсь с места. И вовремя – белой вспышкой мимо проносятся два потока лучей. Все-таки я была права на счет их масок.

Тут маска ближайшего ко мне Ангела разлетается на куски – Первая вступила в бой и всадила в Ангела длинную очередь.

- Аска, бей по ядру! – громкий крик нашего капитана из интеркома.

Выданное сквозь зубы «Знаю» было совмещено с очередным прыжком – теперь Ангел с разбитой маской прикрывал меня своей тушей от второго. Резкий удар – и ничем не прикрытое ядро оказывается разрезанным на две части. Второй Ангел взвивается над первым и делает еще один выстрел. Я срываюсь с места и лишь мгновеньем спустя понимаю, что стреляли не по мне.

Понимаю по включившемуся таймеру остаточного заряда батарей Евы. Мне перебили питающий кабель. Ангел приземляется перед своим поверженным собратом и тут же попадает под еще одну автоматную очередь Первой. Та подошла очень близко, чтобы нейтрализовать АТ-поле этого Ангела. Черт, а мое все еще нейтрализуется вторым из них! Вспышкой понимания пришло в голову то, что это значило. Но сказать я ничего не сумела. Без заметного вреда для себя переживший автоматический огонь Ангел бросился на меня. А тот, что недавно казался убитым пальнул в Еву-00. Разлетевшийся на куски автомат, сдержанный вскрик Первой и Ева-00, прижимающая к груди пострадавшую левую кисть.

А передо мной стоял сложный и весьма жизненный вопрос – как увернуться от выстрела, производимого вплотную? Самый очевидный ответ – двигаться. В правое плечо ударили три огненных луча. Теперь от боли вскрикнула уже я. Что не помешало мне левой рукой вогнать нагинату в маску, а ногой ударить по ядру. Резким взмахом рук Ангел разбивает мое оружие на куски. Переставшее вибрировать лезвие начало потихоньку вытесняться из маски свежей зарастающей плотью.

У Первой дела шли тоже не особо хорошо – ее Ангел также перешел в ближний бой. И при этом время от времени палили из своей пушки. Хорошо палил – броневые пластины на корпусе Евы-00 разлетелись раскаленными кусками в разные стороны. Проскочив мимо одной руки и распоров вторую, она ударила коленом по ядру. Прыжок – и второй удар ногой приходится по маске. Ангел слегка завалился назад. А пока он восстанавливал равновесие – получил удар ножом по ядру.

Все это я краем глаза наблюдала, полосуя своим ножом то по одной, то по другой подставленной Ангелом руке. Пробиться к вновь восстановившемуся ядру не получалась.

«Раз оно неразрушимо – вырву и дело с концом!»

- Аска, Рей – попробуйте поразить их ядра одновременно!

О, надо же! Капитан придумала план! Только вот как его осуществить?!

- Сорью, сзади! – прозвучавший возглас Рей заставил меня дернуться в сторону. И вовремя – мимо меня с резким шипением пронеслись три белых луча. «Мой» Ангел как будто ждал, что я отвлекусь. Не успело выпавшее из маски лезвие нагинаты коснуться воды, как полыхнула огнем и его пушка. Вот только стрелял он не в меня, а в Первую. Коленный сустав разлетелся вдребезги. Первая с криком схватилась за собственное колено. Ева-00 повалилась в воду.

В сознании галопом пронеслась серия мыслей и образов на немецком. Ничего цензурного там не было.

- Эвакуируйтесь! Мы скинем бомбу!

«Чего?!»

Тем временем ангел явно собирался добить беспомощную Первую. Рывком дергаю свою машину в сторону, пропуская еще один комплект лучей. Уворачиваюсь от ударов рук... И поднимая тучу брызг, прыгаю на Ангела, склонившегося над поверженной Нулевой. И попутно метаю в его маску свой нож. Тот, не будучи приспособленным для такой операции, тем не менее по рукоять вонзился в цель.

Приземлилась я удачно – между мной и Ангелом лежала Нулевая и руками он до меня не дотягивается. Но вот-вот должен был последовать выстрел со стороны «моего» Ангела.

- Извини, Первая, – сквозь зубы прошептала я.

Затем схватила Еву-00 за ближайшую руку и выворачивающим суставы рывком бросила ее в сторону той шахты из которой мы вылезли. И то же время повернулась к противникам спиной.

- 30 секунд! – донеслось из интеркома.

Трехпалая лапища сомкнулась на моем плече и в ту же секунду в бок Евы-02 ударили три плазменных луча, разбивая и плавя броню. Я вскрикнула и тут же захлебнулась своим криком – в спину моей Евы воткнули мой же прогнож. Я дернулась в сторону, но Ангел держал крепко. И продолжал разрезать мою спину! От боли мутилось сознание.  Тут пальцы Ангела на моем плече разлетелись на куски – это Рей добралась до запасного автомата. Несколько пуль угодили в мое плечо. Уже теряя сознание, я в резком прыжке сорвалась с места. Перед замутненным взором маячил спасительный вход в шахту. На излете прыжка в мою многострадальную спину попали еще раз. Но моя Ева уже более-менее восстановила свое АТ-поле и я отделалась «всего лишь» сильным ожогом.

Еще рывок и мы с Нулевой буквально падаем на транспортную платформу, быстро уносящую нас прочь от места боя. А секунд через пятнадцать-двадцать окружающее пространство содрогнулось от мощнейшего удара. А еще через пару секунд нас догнала ударная волна и дальше обе Евы полетели причудливым клубком.

Темнота.