- Ну, всё, Рей, - ласково сказал я. – Иди, отдохни, а то наверняка же всё время на ногах была… Да и я заодно отдохну, чтобы в норму побыстрее придти…
Мне отчего-то стало немного неловко находиться рядом с Первой – наверное, всему виной были её неожиданные откровения… Мне требовалось время, чтобы всё это обдумать и осмыслить в одиночестве.
- Пока, Рей, - мягко улыбнулся я. – Иди, мы с тобой скоро увидимся.
- Как скажешь, Синдзи.
Рей поднялась со стула и пошла к выходу, но у самой двери она на короткий миг обернулась, и…
- Пока, Синдзи.
И вышла из моей палаты.
А я остался гадать, привиделось ли мне, или я действительно увидел первую улыбку Аянами. Лёгкую, ещё совсем несмелую, но оттого не менее настоящую и искреннюю…
Кто ты, Аянами Рей?
Всё ещё ребёнок? Или уже солдат на этой проклятой войне?
Солдат, от которого может зависеть исход сражения, где ставка – миллионы жизней. Ребёнок, который вынужден играть во взрослые игры, где ставка не победа-проигрыш, а жизнь-смерть. А за что может быть готов умирать тринадцатилетний подросток? За свою уютную и спокойную жизнь, за своих родных и друзей, быть может, за свою детскую и наивную любовь – умирать, пока ещё не знаешь, что такое смерть по-настоящему.
Я знаю и понимаю, за что сражаюсь.
Это я сам, это мои друзья, Рей, Мисато, солдаты, сражающиеся бок о бок со мной, просто жители Токио-3, а может быть и всего мира. Я старше и боюсь смерти сильнее, но зато могу придумать себе знамя, символ, идеал, за который буду готов умереть. И если понадобится, то умру.
За что я дерусь сейчас? За возможность изменить будущее этого мира, за возможность спасти других…
Этот мир чужой для меня, но по-настоящему жить я начал только оказавшись в нём. Парадокс, не правда ли? Выдуманный кем-то мир оказался ближе реального. Хотя, парадокс ли? Может быть, это тоже была просто попытка сбежать от реальности в иной, выдуманный мир, где можно наконец-то ощутить себя героем…
Евангелионы, Ангелы, НЕРВ, ЗИЭЛЕ, Комплементация…
Это вершина пирамиды. А кто же стоит в основании? Люди, конечно же, люди, самые обычные люди… И теперь я сражаюсь ради них? Да, пожалуй. Ведь так всегда было и всегда будет – кто-то должен стать выкупом за многих других.
Я знаю, за что сражаюсь. Быть может, до конца не могу это выразить, но знаю. У меня есть за что сражаться.
А вот за что сражается Рей? Что стоит за её безликими «есть» и «так точно»? У неё ничего нет, её ничего не держит в этом мире – ни семьи, ни друзей, ничего… Корабль, сорвавшийся с якоря, и уносящийся в штормовое море.
Аянами не нужно вправлять мозги, ей не нужна помощь психиатра – ей нужны якоря. То, что держало бы её в этом мире, ради чего она смогла бы здесь жить, а не просто существовать без цели и желания. Чтобы она не захотела когда-нибудь провести Третий Удар, чтобы человек в ней победил Ангела…
В чьей это власти? Я не знаю. Мой отец может приказать ей умереть, но не сможет приказать жить – это вне его власти. Да и не решаются эти дела с помощью власти. Чтобы удержать Рей в этом мире, я строю тонкие нити из самого себя, отдавая частички себя. Словно терпеливый паук, плетущий сеть, где нити – это часть меня.
Но сдержу ли я Рей в своей сети? Не знаю, возможно, что нет, но я просто обязан попробовать. Пускай уж лучше я буду сожалеть о том, что сделал, чем о том, что не сделал…
Пускай, Аянами, у тебя будет, за что жить и за что умирать. Именно в этом наше отличие от бездушных механизмов…
Если так нужно, я стану твоим проводником в этом чужом для меня мире. Ты уже сделала свой первый шаг на этом пути, ты уже на пороге целой вселенной…
Добро пожаловать в настоящую жизнь, Аянами Рей.
***
Устало опрокинулся на кровать, заложив руки под голову, и уже было собрался действительно отдохнуть, как в дверь моей палаты опять постучались.
- Да что же это за день открытых дверей-то сегодня?.. – во мне проснулось уже даже какое-то возмущение. – Да! Войдите!
А вот этих людей я не то что меньше всего думал здесь увидеть… Вообще о таком варианте даже и не думал.
В палату вошли трое мужчин в форме российской армии под белыми больничными халатами. Двое совсем ещё молодых парней, одним из которых к моему полному изумлению оказался тот самый старлейтенант (Артём, что ли?..), чьи бойцы первыми прибыли к месту приземления контактной капсулы. В руках он держал какой-то объёмистый бумажный пакет. Второй – крупный круглолицый парень со спокойным взглядом мутно-голубых глаз. А посредине стоял невысокий плотный военный лет сорока, с цепким и пристальным взглядом.
- И это тот самый Пилот? Выглядит как сущий пацан! – скептически заметил он вполголоса.
- Пацан, не пацан, а нашим он, товарищ генерал, задницу прикрыл, - в тон ему заметил Артём, снимая с головы фуражку. – И ещё. Он по-русски нормально понимает… Привет!
Ого! Целого генерала ко мне принесло!..
- Здравствуйте, - акцент в моей речи получался уже даже без особого на то моего желания. – Говорю по-русски, но не хоросо. Учир по песням.
- Ну, хоть переводчика не зря тогда тащили, - в свою очередь и генерал снял свою фуражку, утирая пот со лба. – Фуу… Нет, ну что за жара у них тут?.. Ладно, давай, сержант, переводи ему.
Дальше мы уже общались через переводчика на японском. Я старательно делал вид, что хоть и что-то понимаю, но явно не всё – относилось это в большей степени к тем репликам, после которых генерал говорил «Это переводить не надо».
- Младший лейтенант Икари, от лица командования русским контингентом войск ООН в Токио-3, мне поручено объявить вам благодарность за спасение наших бойцов, хотя вы и не обязаны были этого делать.
Это он про вертолёты, что ли?
- Товарищ генерал, это был мой долг союзника…
- Ты смотри-ка, знает, как обращаться… Так это что, у него звание младлея не для проформы?..
- Не знаю, товарищ генерал.
- …И если бы не ваши вертолёты, я бы не смог победить Ангела так быстро. Они отвлекли Самсиила на себя, а я в это время нанёс ему удар с тыла. Считаю это нашей общей победой, и впредь надеюсь на подобную поддержку в бою.
- Мощно задвигает… Ему лет-то хоть сколько?
- Не знаю, товарищ генерал, в новостях про это вроде бы не говорили.
- Вроде бы…На восемнадцать он точно не тянет, но выражается хорошо. А у меня половина офицеров только матом и умеет говорить – поучились бы…
- Товарищ генерал, можно вопрос? А… как вы узнали, что у меня был приказ на отступление, и что я не должен был вмешиваться?
- Умеет он вопросы задавать, Артём…
- Правду скажете? Думаете, поймёт?
- Вроде не дурак – должен понять…
- Узнали, - тяжело взглянул на меня генерал. – НЕРВ приказал нам любой ценой прикрыть твоё отступление, парень. Так что, наши лётчики шли на верную смерть. А ты их спас. Спасибо тебе. И не только от командования, а лично от меня.
- Извините… - тихо произнёс я. – Я не знал…
- И правильно, младший лейтенант. Меньше знаешь – крепче спишь. Мы тут все, считай, что на подхвате у тебя, и если бы не этот самый твой Евангелион, полегли бы, как пить дать…
- Ещё раз извините, а почему в бой послали именно вас – русских? Здесь же вроде бы много разных подразделений находится…
- Млять, да потому что мы теперь в каждой бочке – затычка…
- Товарищ генерал, говорю же – он по-русски неплохо понимает…
- Лейтенант Икари, - скупо усмехнулся генерал. – Русский контингент конкретно в Японии, да и в армии ООН вообще, сейчас один из самый крупных. У нас же метрополия под боком – силы перебросить несложно, не то, что кому-то из европейцев или тем же pendosam… Что ж, младший лейтенант Икари… Был рад знакомству, выздоравливайте.
Генерал вместе с переводчиком вышли за дверь, а Артём ещё ненадолго задержался, подошёл ко мне, поставил на тумбочку бумажный пакет.
- Спасибо тебе, старина. У меня на одной из вертушек, что в бой послали, друг хороший был.
- Не стоит брагодарности, - тщательно выговаривая слова, ответил я.
- Не, я добро помню. Вот, мы тут с ребятами тебе, как принято, фруктов купили – яблоки там, мандарины... Знаю – у вас тут с этим туго… И вот ещё что…
Артём засунул руку за пазуху и достал оттуда большой нож в чёрном кожаном чехле.
- Видел у тебя на поясе нож, так что вот, держи, - солдат протянул мне его. - Это уже лично от меня – подарок. Хороший – дамасская сталь, златоустовский, мне его отец на совершеннолетие дарил.
- Я не могу принять такой подарок, - покачал я головой. – Это сришком…
- Возражения не принимаются, - категорическим тоном заявил Артём и буквально всучил мне нож. – Сказал - подарок, значит – подарок.
Я попытался было взбрыкнуться, но куда там!..
- Не примешь – обижусь. Знаю, знаю – ножи, как и часы дарить нельзя, но ещё как-нибудь обязательно встретимся и рассчитаемся, - подмигнул мне солдат. – Давай, боец, выздоравливай - свидимся ещё.
- До свиданья, - уже чисто машинально произнёс я вслед уходящему солдату, задумчиво почёсывая затылок и крутя в руках неожиданный подарок.
Чёрт возьми, вот это я понимаю рояль в кустах, вот это совпадение… Контакт в контингенте войск ООН в Токио-3, да ещё и из числа моих соотечественников (слово бывшие не буду употреблять из принципа)! Блин, а за это ведь стоило рискнуть, ведь если я смогу со временем оказать хоть какое-то влияние на них – это будет просто шикарно! Так-так-так… Нужно обязательно подумать, как бы невзначай встретиться с этим самым Артёмом и пообщаться поближе…
Внезапно заурчавший желудок высказал мне, что он бы сейчас с удовольствием пообщался с едой, а не с какими-то там русскими солдатами.
Я немедленно полез в пакет, принесённый мне солдатами, и достал оттуда большое зелёное яблоко. С аппетитом захрустев им (не пропадать же добру!), я достал подаренный мне нож из чехла и рассмотрел его поближе. Кажется, действительно отличная вещь – на клинке узор, да и исполнение просто отличное… Лезвие почти прямое, длинное, толстое, а главное – есть гарда. Сразу видно, что это оружие, а не кухонный инвентарь! Рукоять изогнутая, деревянная, очень удобно лежит в ладони…
Я взвесил нож в руке и пару раз на пробу махнул им.
Да, и правда просто отличный клинок… Получше будет моего простенького охотничьего ножика… Ну, спасибо тебе, Артём – знал, чем меня пронять можно!..
***
- …Евангелион – это оружие нового поколения, призванное защищать, а не разрушать… - вдохновенно вещала Мисато из-за невысокого стола, уставленного разнокалиберными микрофонами. И чего она форму так не любит носить? По-моему, она ей очень даже идёт, и чёрно-золотое командира ни капельки не старит…
- А как вы прокомментируете то, что в ходе сегодняшнего боя было разрушено большое количество зданий и сооружений, а предполагаемая сумма ремонтно-восстановительных работ превышает несколько десятков миллионов гео? – выкрикнул какой-то репортёр с места.
- Во-первых, эта сумма не превышает норм, заложенных в бюджет ООН. А во-вторых, хочу напомнить, чем закончилось бы это нападение, если бы не проект Е – у нас нет гарантий, что даже применение ядерного оружия смогло бы остановить Ангела.
Упоминание про то, что даже зловещая атомная дубина, находящаяся теперь под полным контролем ООН, вряд ли могла бы здесь помочь, заткнуло даже самых непримиримых противников НЕРВ. После бойни в начале века, любого ядерного оружия здесь все боялись, как черт ладана – всё ещё местами очень грязный в радиоактивном плане восток Евразии мало кого мог сагитировать за применение «последнего довода человечества»…
- Насколько велики потери?
- Среди гражданского населения есть только раненные, пострадавшие при вспыхнувшей панике в бункере 43. Убитых нет.
- А войска ООН?
- Командование экспедиционного корпуса Российской Федерации засекретило эти данные.
- Что вы можете сказать относительно циркулирующих слухов, касательно личности Пилота Евангелиона?
Таааак… Начинается…
Щёлк!
…Туша Самсиила, надёжно приколотая к земле лезвием квантового меча, всё ещё торчащего из спины твари. Похоже, что картинка идёт с вертолёта, не иначе… Так, а мою Еву, я смотрю, уже убрали…
- …настоящий момент ведутся разборы завалов и ликвидация последствий сражения. В город прибыли дополнительные отряды спасателей, к работам привлечены солдаты международного контингента ООН, расквартированного вблизи Токио-3…
Нет, ну тут ничего интересного дальше не будет – они уже битый час показывают одно и то же…
Щёлк!
…Раз – по Ангелу бьют ракеты и снаряды, вокруг золотистой плёнки вспыхивают десятки взрывов. Огромная жучиная туша скользит в полусотне метров над землёй, постепенно приближаясь к границе Токио-3…
Два – Юнит-01 палит прямо по вставшему на дыбы Самсиилу. Вид сбоку…
Три – лучевое оружие Ангела в действии. Повреждённые и разрушенные здания, дыры в асфальте…
Четыре – боевые хлысты разрубают на части какой-то небоскрёб…
Пять – мой прыжок на Самсиила. Должен признать, смотрится действительно круто – сдвоенный удар ногами, мечом сносим добрую треть головогруди, кистевыми клинками вражине в спину…
Шесть – мой Евангелион, весь в пыли и с кровью на боку, с размаха протыкает мечом тушу Ангела насквозь…
…А затем на экране появился сосредоточенный диктор, в неплохом тёмно-синем костюме.
Я подпёр кулаком правой руки подбородок и уставился в висящий на стене приёмного покоя лазарета НЕРВ огромный плазменный телевизор. Этот ролик про Еву (и наверняка про себя за компанию) я ещё не видел – пойдёт ко мне в коллекцию…
- …И вновь к главному событию дня, - диктор отложил какие-то бумаги в сторону. - Новая атака Ангела, которому было присвоено кодовое обозначение Самсиил, успешно отражена. Ключевую роль в этом сыграл Евангелион – самое совершенное оружие человечества, созданное под эгидой и контролем ООН…
Фотографии моей Евы в фас и профиль.
- …Только Евангелион способен на равных сражаться с Ангелами, генерируя так называемое АТ-поле, способное защитить даже от ядерного оружия. В настоящий момент боевые комплексы проекта Е – единственное, что может противопоставить инопланетному вторжению человечество. Только уникальная способность Евангелионов генерировать собственное АТ-поле позволяет преодолеть защиту Ангелов, которая не поддаётся никаким видам обычного оружия…
Вот это ты, старина, по сути сказал – никто, кроме нас. Точнее, пока что только я. Неплохое занятие для тринадцатилетнего пацана - фактически в одиночку пытаться спасти стольких людей… Да и для двадцатидвухлетнего тоже неплохо будет… А с другой стороны – что делать-то? Другого-то выхода и оружия – нет…
- …Это не робот, как можно подумать на первый взгляд, а пилотируемая боевая машина. По некоторым причинам, управлять Евангелионом способны подростки, не старше четырнадцати лет…
А это потому, приятель, что все Пилоты Ев родились уже после Второго Удара и получили способности к пилотированию из-за каких-то мутаций, вызванный тем, что в атмосферу были подняты частицы урана из богатых месторождений в Антарктиде…
- … Один из таких подростков – Икари Синдзи, несмотря на свой юный возраст уже получивший звание младшего лейтенанта армии ООН. Это связано с тем, что его боевая подготовка была начата в самом раннем детстве, а подтверждением этой подготовки служит сегодняшний бой. Давайте послушаем приглашённого нами эксперта, полковника японской армии…
Я в восхищении хлопнул по коленям. Ай, молодцы, наши конторщики! Врут направо и налево, даже не краснея! Ну как же, как же – идеальный боец, с детства готовящийся к войне… Охренеть! Узнал сегодня о себе много нового!..
И очень устал уже ничего не делать.
Я откинулся на мягкую и широкую спинку дивана, задумчиво взъерошив себе волосы. Как оказалось, самым хорошим отдыхом для меня оказались несколько часов сна, в который я как-то незаметно провалился после визита моих посетителей. Потом меня разбудили, покормили, сделали пару уколов, и я опять уснул – растительная жизнь, однако… Странно, раны-то у меня вроде бы не такие уж и серьёзные, и чего это я сначала после боя отключился аки нервная институтка (институт НЕРВ... не так уж я и далёк от истины, пожалуй…), а потом дрыхну без задних ног… Ладно, это не моего ума дело – пускай над этим доктора головы ломают, а я уж как-нибудь обойдусь и без долгих и нудных объяснений… А вообще, стресс просто, наверное – если бы меня сильно покорябало, я так в отключке до сих пор и лежал. А ведь и пока меня сюда везли, я пару раз, кажется приходил в сознание, хотя и помню это всё довольно смутно – вколол себе дозу обезболивающего, понимаешь ли…
Бросив взгляд на циферблат наручных часов, я с тоской подумал, что до намеченного времени, когда меня обещали забрать из лазарета, ещё целых полтора часа. А значит – нужно эти самые полтора часа ещё как-то тупить и ждать… А я уже и мундир одел, который мне вместе со всеми личными вещами вернули, и ботинки, и часы – только личное оружие мне почему-то не привезли. Ладно, разберёмся…
Хм, а вообще интересно, с чего бы это меня вызывают к самому командующему? Наверное, это как-то связанно с сегодняшним боем…

***

Просторный восьмиугольный зал, погружённый в полумрак. Всё освещение сводилось к восьми вертикально установленным аргоновыми лампам, светящим бледным синеватым светом. Тёмный, пожалуй, даже чёрный пол, стены и потолок, как будто бы сделанные из какого-то камня. И практически полное отсутствие мебели, кроме небольшого металлического стула в центре комнаты и длинного высокого стола в дальнем от меня конца зала.
- Младший лейтенант Икари, вы знаете, какие пункты обвинения вам вменяются? – непривычно холодный и чужой голос Мисато.
За столом сидят трое.
В центре – мой отец, принявший свою извечную позу, сплёв пальцы на уровне носа и опёршись руками на столешницу. Китель как всегда расстёгнут, выражения глаз не видно за красноватыми стёклами очков.
По правую руку сидит его заместитель – Козо Фуюцки.
Первый раз его, кстати, вижу живьём – высокий, худой и седовласый, чисто навскидку ему лет шестьдесят. Мундир обычный, высшего комсостава – чёрно-золотой, с большими сине-золотыми треугольниками на рукавах, слегка расстегнут. Лицо всё же скорее японское, чем европейское, но явно видна примесь чужой крови. Глубокие залысины на лбу, волосы зачёсаны назад, лицо спокойное и даже несколько добродушное – похож больше на какого-нибудь профессора, чем на военного…
А ведь, в принципе, так оно и есть – он же был преподавателем и научным руководителем моих родителей, потом принимал участие в исследованиях Первого Ангела, найденного в Антарктиде, работал над проектом Е… В настоящий же момент, Фуюцки – второй человек во всём НЕРВ и единственный человек, посвящённый в планы Гендо, хотя бы в общих чертах… И одновременно – абсолютно неизвестный и непонятный для меня персонаж. Я сейчас скорее уж поведение Гендо могу просчитать…
По левую руку от бати сидела Кацураги.
Но это была не та Кацураги, к которой я уже привык – лихую, весёлую и добродушную раздолбайку-Мисато сейчас следовало забыть начисто, ради собственного же блага. Передо мной сейчас сидел ни много, ни мало, а начальник оперативного отдела НЕРВ и третье лицо в иерархии Конторы. Человек, чьё звание никого не должно было смущать – у капитана Кацураги имелось власти не меньше, а то и побольше, чем у какого-нибудь армейского генерала. Именно под её непосредственным командованием и находилось самое мощное оружие на планете – боевые комплексы проекта Е, сиречь Евангелионы.
И именно прямой приказ капитана Кацураги я и нарушил. Наверняка об этом сейчас и пойдёт речь…
- Никак нет, мэм, - с каменным выражением лица произнёс я, хотя внутри меня всё и похолодело. Обстановка, тон и вид Мисато, присутствие отца и ещё незнакомого мне Фуюцки, неудобный высокий стул без спинки, на котором я сидел – всё это действовало на меня крайне подавляюще. Я начал не на шутку волноваться - появилась лёгкая дрожь во всём теле, вспотели ладони, а губы наоборот пересохли…
Нужно сказать, что так не мандражировал я даже перед боем с Ангелом… Хотя, что мне этот Ангел? Как будто бы я его боялся…
- Неподчинение прямому приказу непосредственного командира, продолжение боя с риском для жизни и целостности боевого комплекса Е, игнорирование пункта о недопущении ведения боя с повреждённым питающим кабелем, - отчеканила Кацураги, пристально глядя на меня. – И всё это отягощается тем, что данные нарушения произошли в условиях чрезвычайного положения, что согласно Уставу приравнивается к преступлениям, совершённым в военное время.