- Боже, что за идиотизм… - всё ещё до конца не веря в то, что делаю, пробормотал я.
- Младший лейтенант Икари, оставить разговорчики! – прозвучал у меня в наушнике гарнитуры звонкий голос Мисато. - На исходную позицию бегом, марш!..
Покрепче сжав висящую на груди АУГ-ПАРА, я уныло потрусил между макетами зданий, выдвигаясь к центру «Токио-3». На голове у меня был надет лёгкий тактический шлем из кевлара, на глазах – защитные пластиковые очки, на локтях и коленях – щитки, хорошо ещё, что бронник не заставили натянуть… Но главное - на мне сейчас был надет специальный рюкзак-разгрузка. Довольно увесистый, нужно признать, но не это было самым важным – ключевым было то, что прямо аккурат в середину спины в него был воткнут самый настоящий кабель. Полная имитация передвижения в Еве, блин, но до чего же неудобно и тяжело… Нет, я понимаю, что «тяжело в учении – легко в бою», но легче ведь от этого ведь не становится…
Хорошо ещё, что пока что Кацураги и Ли не оправдали моих самых худших подозрений, и с гранатомётом меня бегать не заставили. Зато выдали переделанную под пистолетные патроны штурмовую винтовку АУГ, поставленную на режим одиночной стрельбы – сказали, что именно она больше всего схожа с GG-2 по параметрам. Это было ответом на мои робкие попытки тренироваться с полюбившимся «калашом». Австрийка – штука, конечно же, хорошая и надёжная, но уж слишком у меня стойкое неприятие к западному оружию… Хотя… если бы мне пришлось отыгрывать обращение с АК-1301 и выдали пятикилограммовый ППШ, я наверняка сдох уже где-то на второй секунде бега с ним.
Я скорчился за одним из высоких металлических шкафов, взяв пистолет-пулемёт на изготовку.
- Ангел на десять часов! – выяснив, что с подобной терминологией я знаком, Кацураги тут же решила это проверить. - Три метра!
Выскочить из-за укрытия, вскинуть АУГ к плечу, непроизвольно приникнуть к полуторакратному прицелу, вмонтированному в рукоятку для переноски сверху. «Ангел» оказался обычной ростовой мишенью, с замазанной алой краской серединой, обозначающей его ядро.
Бах. Бах. Бах. Я быстро вогнал три девятимиллиметровых патрона в «ядро» «Ангела», и тут же прогремел нехилый взрыв, разметавший картонную мишень в клочья. Если после стрельбы из автомата у меня в ушах просто звенело, то теперь я самым натуральным образом оглох на левое ухо.
- Ebaniy v rot! – матерно выразил я своё возмущение, прячась за ближайшее «здание». Как же здорово, что у меня на глазах защитные очки, а я-то глупец всегда считал их простой блажью и выпендрёжем богатеньких натовских вояк… Ан нет!.. Но ведь как же, зараза, мешается этот проклятый кабель – просто не представляю, как я таким образом буду воевать в Еве…
Я огляделся по сторонам, взглядом нашёл высокую наблюдательную вышку, покрытую броневыми листами. Сквозь узкую смотровую щель в лучах рассеянного света поблёскивали окуляры наблюдательных приборов, через которые Ли и Кацураги приглядывали за мной.
– Мисато, какого хрена вы там делаете? – проорал я в небольшой кругляш микрофона, закреплённого на воротнике камуфляжной куртки. – Вы там что, совсем охренели?!
- Спокойно, боец! – прохихикали на том конце «провода». – Тебя же предупреждали о том, что тренировки максимально приближены к боевым? Так что знай – на каждом «Ангеле» в области «ядра» закреплён небольшой взрывпакет.
- А без этого что, никак?!
- Привыкай к боевым будням, салага… - ехидно заметила Мисато. – Меня в своё время ещё не так гоняли – сержант у нас был просто зверюга… Денег на наше обучение не жалели, так что он постоянно устраивал нам учения со стрельбой боевыми патронами из пулемётов над нашими головами… Ангел на шесть часов!!! Шесть метров!!!
- Да твою же мать… - процедил я, быстро поворачиваясь на 180 градусов и ловя в прицел возникшую словно бы из ниоткуда фигуру.
Бах! С первого же выстрела! И ещё одна мишень разнесена на куски, а звона у меня в ушах добавилось...
Чую, сегодня меня ждёт очень занятный и активный день…

***
Со стороны я наверняка смотрелся как самый заправский маньяк – взлохмаченные волосы, льющийся пот, совершенно стеклянные глаза и пластиковый меч в руках. Которым я с остервенением колотил по манекену, повторяя как заведённый, части тела:
- Корпус, шея, плечо, голова, корпус, бедро.…
Уже изрядно затуманенный мозг выдавал цели для атаки в совершенно произвольном порядке, чем обеспечивал разнообразие в атаках. До боли в стёртых в кровь руках, я молотил по манекену со всей дури, пытаясь вложить в удары всю свою усталость и задолбанность за последние несколько дней. Мало того, что меня всё так же продолжали гонять по общей физической подготовке и заставляли постоянно заучивать карту Токио-3, так теперь ещё и на полигоне из меня весь дух выбивали. Уже второй день после него я приходил грязный, усталый, злой и до костей пропахший порохом и гарью. В школе от меня теперь самым натуральным образом шарахались, даже такие проверенные люди, как Айда, Тодзи и Хикари, что уж говорить об остальных. Поцарапанная рожа, обломанные ногти, из которых я так и не мог до конца выковырять землю, и совершенно ошалевший взгляд – набор просто убойный. «Коктейль Молотова», блин…
А ещё этот грёбаный меч! Нет, казалось бы, самое трудное в обращении с ним – это удары, стойки и прочее… Но нет же! Даже простое его ношение оказалось занятием хоть и не слишком тяжёлым, но зело муторным – то, что к твоему поясу прицеплена увесистая фиговина, довольно неудобно… А я же с ним теперь везде таскаюсь – в НЕРВ, в школу, дома, и снимаю только или на спецзанятиях (типа беготни и стрельбы на полигоне), или на время сна, да и то, в этом случае, постоянно держу его под рукой. Со стороны глянуть – ну, чисто маньяк! Спит, а у самого под рукой меч и заряженный пистолет, того гляди ворвёшься к такому, а он в тебя всю обойму, а потом ещё и мечом, мечом…
Мечом, мечом. По манекену. Удар за ударом. Шея, корпус, плечо… Хорошо ещё, что волдыри на руках начали заживать, причём довольно быстро – пичкают меня чем-то, что ли? Да нет, вряд ли… Хотя, я же в нашей нервовской столовой-то перекусываю, так что всё может быть…
Блин, из-за всей этой усталости даже с Рей некогда нормально позаниматься – приходится заставлять её самой понемногу изучать материал, время от времени проясняя непонятные моменты и проверяя общие результаты. Вот и сейчас она сидела и со своим всегдашним равнодушно-отстранёным лицом изучала краткий справочник по холодному оружию. Ничуть не смущаясь того, что в такт моему безумному настрою в колонках грохотала жёсткая и сильная мелодия «Scars of Sorrow» группы «Graveworm», густо сдобренная визгливыми воплями и лающими рыками. Самое то, если нужно кого-нибудь втаптывать в прах, рубить или убивать – снос крыши должен был строго упорядочен и поддержан извне…
Не прекращая наносить удары по несчастному манекену, я начал бормотать себе под нос слова припева, как их всегда воспринимало моё ухо:
- Baltika tri… A prisoner of hate… Baltika… There's no escape…
Вообще-то там, конечно же, пелось (гм…) совсем другое, но хоть режьте меня, на слух это звучало именно так, и поэтому я пел (гм!):
Bound in a dream
A prisoner of hate.
Bound in hell -
There's no escape .
- …тише, блин!
Хм?! Я повернул голову и увидел смотрящую на меня из-за приоткрытой двери и чем-то крайне недовольную Мисато. Неожиданно выражение её лица изменилось, дверь захлопнулась, и командир исчезла из поля моего зрения.
- Мисато, ты что-то хотела? – запоздало поинтересовался я.
В ответ тишина. Ну и ладно...
Я недоумённо пожал плечами и вновь приступил к отработке ударов на манекене.
- Синдзи… - вновь послышался голос Кацураги, но на этот раз на несколько тонов ниже.
- А? – невнятно промычал я, продолжая наносить удары. Голова, бедро, корпус…
- Синдзи, мы же, кажется, договаривались?!
- Да, конечно, товарищ капитан… - пробормотал я себе под нос, не оборачиваясь. – Вот сейчас закончу тренировку и сготовлю чего-нибудь нам пожрать…
- Проклятье, да я ведь не об этом! Сделай эту свою хре… гм, музыку потише!
- Что, Мисато? – я повернулся к ней. – Извини, я после полевых занятий фигово слышу…
Кацураги настороженно переводила опасливый взгляд с зажатого в моей правой руке тренировочного меча на меня, и обратно. Хм, с чего бы это?.. Я что, настолько плохо сейчас выгляжу? Зараза, а ведь может быть – взмыленный, растрёпанный, с безумным взглядом и с мечом в руке…
Блин!!! Да ведь я сейчас наверняка как самый настоящий отморозок выгляжу, вот и капитан перепугалась! Ну да, конечно! Вдруг у меня от всех этих тренировок внезапно крыша поехала, а?..
- Да я, это самое… - осторожно проговорила Мисато. - Говорю, немного музыку потише сделай…
- Рей! Пожалуйста, а?..
Аянами убавила звук на колонках.
- Спасибо. Теперь нормально?
- Ага, - настороженно посмотрела на меня капитан. – А ты как, Синдзи. Нормально себя чувствуешь? А то вид у тебя что-то не очень… Может, ну их на фиг, эти тренировки, а? Ложись спать, отдохни, а то в последнее время так сильно устаёшь…
- Да нет уж! – криво оскалился я. – Раз уж взялся – нужно доводить начатое до конца… Вот сейчас ещё немного побью этот манекен…
Я даже закатил глаза – уж больно сильно на меня накатил деструктивно-разрушительный приступ активности…
- М-молодец, - выдавила Мисато. – Продолжай в том же духе!
И поспешила скрыться прочь – ну, ещё бы! Я от себя сейчас сам бы бежал куда подальше – а вдруг ещё кинусь?..
Угу, и покусаю… А потом продолжу тренировку…
Так, продолжаем тренировку…

***
- Синдзи, мы тут с твоим инструктором посоветовались и решили, что с полевыми занятиями мы несколько погорячились…
К моему величайшему изумлению Мисато выглядела несколько… смущённой, что ли? Ну, уж как-то больно нервно расхаживала она около интерактивной доски в такзале.
- Погорячились? – я приподнял бровь. – А что не так?
- Ну… - неопределённо протянула Кацураги. – Просто вчера у тебя видок был уж слишком… неадекватный. А это всего лишь после второго дня тренировок. Всё-таки перестарались мы с форсировкой тренировочного процесса как-то… Рано тебя так ещё нагружать.
- Хм… Спасибо, конечно, но я думаю, что со временем я бы втянулся… А приступы буйного помешательства… Ну, бывает – что уж тут поделать? С каждым случаемся…
А вот сейчас я в собственные слова не очень-то и верил. Нет, точнее я верил, что в процесс бы я рано или поздно втянулся, но вот только какой ценой… Усталость физическая плюс усталость моральная – слишком гремучая смесь, особенно для Пилота Евы.
- Но не каждый – Пилот Евангелиона! - будто бы читая мои мысли, возразила Мисато. – Так что чрезмерно тебя перегружать категорически нельзя – тут не должно быть даже и самой доли риска… А твоя нынешняя нагрузка для тебя пока что всё же слишком велика – как бы взросло ты себя не вёл, ты всё равно ещё ребёнок.
- Не спорю, - легко согласился я. – И так что же теперь – полевые занятия полностью отменяются?
- Нет, конечно, - даже слегка удивилась Кацураги. – Просто мы тебя больше не будем гонять в столь жёстком темпе. А то мне уже и Рицко пожаловалась, что на сегодняшних синхротестах ты практически не показал прогресса…
- Подумаешь, - отмахнулся я. - Я Сакиила всего-то на сорока с хвостиком процентах синхронизации уничтожил, а сейчас у меня уже за полсотни…
- Не хочу тебя расстраивать, но у Второго Дитя Сорью Аски Лэнгли этот показатель достигает почти что семидесятипроцентной отметки, - слегка прищурилась Кацураги. - Что скажешь на это?
- Молодец – вот что я скажу, - спокойно ответил я. – Пускай продолжает в том же духе – мы же не друг с другом соревнуемся, а общее дело делаем…
- Ну, хотя бы настрой у тебя не поменялся… - с облегчением вздохнула капитан. – Хоть это радует, что с нами по-прежнему всё тот же маленький вояка Синдзи…
- А это у меня вообще фиг когда поменяется, - заявил я. – Да и вообще, Мисато, чего ты так волнуешься-то? Ну, переутомился, ну слегка сорвался – подумаешь…
- Да нет, не «подумаешь», - возразила мне командир. – Пойми, Синдзи – ты сейчас очень важен и тобой ни в коем случае нельзя рисковать. Ты нам нужен не только хорошо подготовленный, но и здоровый. Психически в том числе. А то ты и так дал нам столько поводов для беспокойства…
- Так, а с этого места поподробнее, - нахмурился я. По спине пробежал холодок – неужели меня в чём-то подозревают? Слишком сильны различия в психотипе ожидаемом и психотипе фактическом?..
- Нет, нет, ты только не волнуйся! – торопливо выпалила Мисато, взмахивая руками. – Ты абсолютно здоров – как физически, так и психически! Просто мы не хотим лишний раз рисковать, а то ведь после твоего первого боя обследования показали, что ты… Скажем так, несколько изменился. Честно говоря, когда я читала твоё личное дело, ты был там описан несколько по-другому…
Я на мгновение сбросил маску добродушного и спокойно-весёлого мальчишки, и серьёзно взглянул в глаза Мисато.
- Извини, товарищ капитан, но я как-никак побывал в первом в своей жизни бою. И от этого вообще-то не в большом восторге, особенно, когда этот урод начал лупить по мне из пушки и ломать руки. Было страшно. Очень страшно. И я испугался. Сильно. Причём настолько сильно, что больше даже и намёка на подобный промах допустить не могу и не хочу. Пускай теперь лучше меня боятся, чем я их, а уж для этого, поверь, приложу все усилия. Да и просто не имею я права больше так ошибаться – ты же мне сама это постоянно втолковываешь. Ошибусь, погибну не только сам, но и сотни и тысячи других людей. А я этого не хочу.
Я замолчал. Кацураги смотрела мне прямо в глаза – взгляд её был жёстким и решительным, но в то же время одобрительным.
- Да и в конце-концов, - добавил я, вновь становясь весело-беззаботным мальчишкой. – Как вообще можно узнать человека только по бумажкам? Повзрослел я после боя, Мисато, просто немного повзрослел – игрушки кончились, началась взрослая жизнь. Хотя я этого не слишком-то и хотел… Но когда тебя так колошматят по башке, процесс резко убыстряет ход.
- Ну что ж… - медленно кивнула Кацураги. В её взгляде промелькнуло что-то, что-то… Что-то, короче. - Мне такой настрой только нравится, и надеюсь, что ты его не растеряешь в будущем. Рицко мне уже что-то в таком же духе и говорила, но я хотела и тебя выслушать… Пойми, Синдзи, я ведь в первую очередь забочусь только о тебе…
- Да понимаю я это, командир, понимаю… Ну, решили облегчить мне жизнь тренировочную, и ладно – так я только рад буду! Вам-то всяким взрослым дядькам и тётькам всяко будет лучше виднее, чем мне – пацану…
- Ну, вот и молодец, - капитан подошла ко мне и дружески потрепала по голове. – Вот и здорово. А раз уж мы с этим вопросом покончили, то давай-ка вернёмся к нашей излюбленной теме…
- Хорошо, - вздохнул я, вновь уже в который раз перебирая у себя в памяти места расположения ключевых точек Токио-3.

***
Ну, вот и настроение с самочувствием, кажись, улучшились, а всего-то и нужно было, что немного снизить интенсивность тренировок. Кацураги с Ли поняли, что действительно перегнули палку, слишком расслабившись из-за моего неплохого набора начальных знаний – мало ли, что я смог разобраться с совершенно незнакомой мне АУГ-Пара за пару минут, там-то ничего особо сложного и не было. Огнестрельное оружие таким и должно быть, чтобы в нём любой солдат (читай – любой дурак) мог за пару минут разобраться. Экономия сил и средств на обучение, плюс стандартная конструкция – сюда вставлять, за это дёргать, на это нажимать, вот этой стороной к себе…
А машинка вообще-то неплохая, мне понравилась – не столь мощная как стандартная винтовка, но гораздо более серьёзная, чем обычный пистолет-пулемёт. Для ближнего боя, особенно учитывая её компоновку – самое то, хотя я вообще-то и не большой любитель пистолетов-пулемётов. Габариты автомата, а патрон слабенький, пистолетный – ну, куда это годится-то? Хотя для всяких там полицейских, штурмовых отрядов и подразделений зачистки – именно то, что «рекомендуют ведущие мировые стоматологи».
Гм… Что-то опять я скатился к своей излюбленной теме…
Так вот, что касается тренировок. Я не могу сказать, что они мне не нравились, наоборот – бой на мечах и бег в самой настоящей разгрузке и камуфляже, с пальбой направо и налево из самого настоящего пистолета-пулемёта, занятия как раз по мне. Но, как известно, любое удовольствие перейдя определённую грань превращается пытку. И похоже, я перешагнул этот порог - всё таки такая серьёзная нагрузка была слишком велика для тринадцатилетнего подростка. Из-за того что организм банально не успевал восстанавливать силы, я начал испытывать непроходящую усталость, что не замедлило сказаться на моём восприятии как тренировок, так и всего окружающего мира… Очень негативного, нужно сказать.
Выходов из сложившейся ситуации было не так уж и много - тут требовалось или сконцентрироваться на чём-то одном, или понизить общий темп занятий.
Мисато и Ли избрали как раз именно последний вариант.
Итак, согласно моему нового графику каждый день я должен был отсидеть час на теоретических занятиях, по часу на общую физической подготовку и занятия на симуляторе Евы, а также ещё два часа на занятиях по фехтованию. Его решили сделать преимущественно внутринервовской дисциплиной, а занятия дома сократить. А вот здесь точно чувствовался кацурагинский подчерк – я-то ведь ещё помню, какими глазами она на меня смотрела, когда я взмыленный приползал с тренировок. А я ещё и невольно подливал масла в огонь фразами типа «Что за отсталый курс по биологии у нас в школе? Я же этот учебник уже весь от скуки пролистал… ещё в том году. Блин, задолбали! Кого бы мне, интересно, нужно стукнуть по голове, чтобы было поинтереснее?..»
А я ведь говорил это отнюдь не специально, и жути на командира нагонять не собирался! Это оно как-то само, непроизвольно вышло… Я же это всё не всерьёз говорил, а Мисато верила – видать то, что я совсем недавно с упоением размазывал одного Ангела по всему городу, придавало вес любым моим словам.
Эх, вот так вот и складывается репутация и общественное мнение – что-нибудь ляпнешь, что-нибудь выкинешь, а люди уже невесть что начинают думать…
Кстати, хорошо, что у нас в центре планирования сидят нормальные люди, а не изверги. Учли же при планировании моего ежедневного графика ещё и один дополнительный час (точнее – 50 минут, педанты хреновы…) на всякого рода перемещения по штаб-квартире, помывку в душе после напряжённых практических занятий и лёгкий перекус в нервовской столовой. Особо плотно я, правда, там не питался – от одного вида всего этого рисово-рыбного ассортимента мне становилось грустно-грустно. Нет, вообще-то, конечно же, голод не тётка и иногда позавчерашние макароны, слипшиеся в одну единую массу, или месячной давности сыр с плесенью и сухарём идёт просто на «ура!»… Но вот рыбу я не очень люблю.
А точнее совсем не люблю и не ем. Странновато для человека, выросшего около моря в городе рыбаков, неправда ли?.. Нет, сушёную рыбу под пиво погрызть или поесть жареной горбуши – это ещё можно, но вот что-то другое, гм…
Вот так вот. А меньше надо было в детстве рыбы есть, глядишь, и не пресытился бы сим морепродуктом до тошноты, и был бы как все нормальные люди…
Рыба рыбой, но мой график тренировок-то на этом не заканчивался. Раз в три дня я должен был проходить обязательные трёхчасовые синхротесты, раз в две недели проходить полное медобследование, и, кажется, в отдалённой перспективе намечались какие-то своеобразные экзамены и аттестации на предмет тестирования полученных навыков и знаний…
Оптимисты они у меня там в Конторе – мысли о том, что некий необученный пацан загнётся в следующем бою они даже и не допускали. Или всё же допускали, но не афишировали? Может так и надо – твёрдо верить и стремиться к победе? Хм, а ведь я именно так и делаю… Мысли, что я на самом деле проиграю какой-нибудь из моих предстоящих боёв, у меня даже и не мелькают. Точнее мелькают, но я их моментально давлю, как докучливых тараканов – проигрыш начинается в первую очередь в чьём-то уме, и уж только потом переносится в реальность…
Так, а вот что касается моих побегушек с автоматом по полигону, то они внезапно оказались привязаны к моим синхротестам. Дескать, трёхчасовое сидение в контактной капсуле – это же сущий отдых, после которого сам Командующий велел погонять меня в самом напряжённом темпе. Так что теперь раз в три дня мне был железно гарантирован один час простых тренировок по перемещению с имитатором кабеля и в полной выкладке, и час активной пальбы со взрывами. Первый шок от такого рода тренировок у меня ещё не до конца прошёл, но ведь надо же привыкать к боевым будням! А метод полного погружения в обстановку – это очень даже ничего, шоковая терапия – штука опасная и рискованная, но результаты даёт просто потрясающие…