-Давно тебя не было слышно, – Икари обернулся к источнику звука. – Давно, Табрис, очень давно.

Позади стоял мальчик-подросток лет пятнадцати с растрёпанной копной пепельных волос и насмешливо-всезнающим выражением на худом лице. Неопрятно заправленная в школьные брюки белая рубашка лишь подчёркивала то чувство недоверия, так и напрашивающееся при одном-единственном взгляде на этого малолетнего субъекта.

-А ты так и ждал меня? – язвительно спросил призрак.

-Не то что бы ждал, – спокойно ответил Икари, глядя призраку в глаза, переливающиеся несколькими оттенками красного, словно рубины на солнце. – Но ты появился как раз кстати.

Командующий  неприязненно взглянул на мальчика.

- И что это за вульгарная форма, Табрис?

- А мне нравится.

- Ты ведь у нас само воплощение свободы воли, - усмехнулся Икари. – Однако видок смени.

- Да-да, – Табрис нехотя перевоплотился в юношу, затем в мужчину средних лет, оставив, однако  при себе растрепанную, пусть и с большим количеством волос  шевелюру, свой хитрый прищур, ставший теперь более жестким и это худощавое улыбающееся лицо. Также он сменил, наконец, эту одежду школьника на несколько кричащие джинсы и пущенную поверх короткую серебристую рубаху. – Доволен?

Икари лишь хмыкнул в ответ.

-  Итак, Табрис. – он снова уперся взглядом в глаза призрака. – Я хочу знать всё о личности отправителя.

- Я ничего о нем не знаю, кроме того, что он создал Отца Ангелов и Мать Человечества. – лениво пробормотал Табрис, разведя руками и прикрыв глаза.

- Не пытайся уйти от ответа, иначе…

- Иначе что? – призрак нагло ухмыльнулся. – Снова меня убьешь? – он рассмеялся. – Тело мое смертно, но дух мой вечен и ты, Синдзи, не хуже меня это знаешь.

- Как ты меня назвал? – спросил Икари голосом, в котором явственно прорезались гневные нотки

- Я назвал тебя твоим именем.

- Я отказался от него много лет назад.

- Но зовешь себя фамилией матери.

- Не смей упоминать это имя в моем присутствии. – Икари до боли в костяшках стиснул кулаки, но успокоился. – И вообще, мы отвлеклись от основной темы. – Что ты знаешь об авторе письма?

- Мне известно лишь то, что известно тебе и то, что тебе придется с ним встретиться, но не более того, - Табрис пожал плечами, даже попытавшись состроить оскорблённую рожицу; получилось у него слабовато.

- А я смотрю, вы с Адамом не изменились, – за спиной Икари раздался третий голос, на этот раз мелодичный, женский. – Все такие же, старающиеся до последнего не раскрывать всех своих секретов, чтоб вдруг не оказаться в дураках.

- Лилит, - в унисон произнесли Командующий и Табрис.

«Только ее нам тут не хватало для полной картины», - с неудовольствием отметил про себя призрак парня.

«Ну, вот и весь зоопарк в сборе. Пора начинать», – Икари неспешно обернулся и увидел сидящую на столе девушку средних лет в скромном сиреневом платье классической эпохи с минимумом открытого пространства. Можно было назвать эту одежду скорее комбинезоном, если бы не расходящийся книзу подол с изящной бахромой и манжеты, украшенные невероятно замысловатым орнаментом. На пышных и непослушных голубых волосах с вплетённой в них алой розой играли блики от светодиодов, освещавших помещение. В кроваво-красных глазах, мелькали искорки веселья, адресованные, в основном, Икари. Судя по её нечёткому образу, Лилит тоже пребывала в реальном мире на птичьих правах, ничем не отличаясь от призрака юноши.

- «Ну что за видок? Выпендриться тут решила, что ли?» - раздраженно думал Командующий, глядя на призрак Лилит.

-  Может быть, расскажешь ему все уже, а Табрис? – с негромким смешком спросила она. – Ведь тебе известно все об этом экспериментаторе.

- Я уже сказал все что знаю, – отмахнулся парень. – Остальное он должен узнать сам. Так сказал Отец.

- Да какой же ты Ангел Свободы Воли после этого? – Спросила Лилит с повышенной концентрацией сарказма в голосе. – Такой же тупой посланник Адама, как и все твои братья.

- Не смей, Лилит.

- А вот и посмею, – девица показала Табрису язык. – Ваш Отец не имеет надо мной власти и иногда даже принимает мои умозаключения, ловко выдавая их за свои.

Икари не вступал в перепалку между призраками. Ему доставляло удовольствие наблюдать на то, как Лилит поливает грязью Адама и его творения, а Табрис, будучи лишь посланником своего прародителя, не имеет возможности достойно ответить ей.

-«Однако пора заканчивать. А то устроили мне тут кошачий концерт», – Икари поднял вверх ладонь, призывая готовых подраться призраков успокоиться. – Ну хватит уже.

Как только оба эфемерных субъекта унялись, Командующий продолжил, обернувшись к парню:

- Снова перейду к делу, Табрис, ты что-нибудь знаешь об этом экспериментаторе?

- Я уже сказал, что не имею права говорить.

- Тогда какой черт тебя сюда принес? – Икари начал понемногу терять терпение.

- Отец недоволен твоими методами: за все время войны ты сгубил много людей. И большую их часть по своей прихоти.

- Адам просто бесится оттого, что сам не лишил их жизни, – продолжила издеваться Лилит.

- Скажи ему, что я сам волен выбирать методы и не его это дело - считать убитых мною людей и строить догадки.

- Не переоценивай свои возможности, – Табрис перешел от защиты к угрозам. – Еще не поздно отобрать у тебя Дар Отца. – После этих слов призрак мгновенно растворился в воздухе, как облачко тумана в жаркое утро, и внимание Икари целиком сосредоточилось Лилит.

- А тебя каким ветром сюда занесло?

- Просто мимо проходила, решила заглянуть, а тут такое…

- А если серьезно? – Икари начал раздражаться от приблуд парочки высших сущностей. – Что тебе нужно?

- Хотела сказать тебе о нем, – призрак Лилит прищурился. – Ты уже обратил на себя его внимание, но, прошу, не обращай на него свой гнев.

- И что же это в нем такого страшного?

- То, что его сила безгранична! Наши с Адамом силы против него, что мошки против урагана. Он именует себя Создателем. Он – дитя расы настолько древней и настолько могущественной, что ему, как и предыдущим Владыкам, была дарована сила вдыхать жизнь в миры этой вселенной, создавать Высших от своей крови. Икари, не играй с ним – время еще не настало, твоя сила еще не способна противостоять его силе, – сказав это, призрак Лилит исчез точно так же, как и Табрис несколькими минутами ранее – мгновенно и решительно.

-Ха. Ну, хоть что-то я всё же узнал, – довольно крякнул Командующий и, обойдя стол, уселся в свое кресло, решив основательно вздремнуть до того, как Рендал завершит свой обход и вернётся.

Обход на этот раз не был слишком долгим и нудным, поэтому Рендал уже через полчаса был в кабинете Командующего со стопкой докладов.

- Икари? – позвал, было, Советник, но Командующий не отвечал, а просто сидел, упершись открытыми глазами в сторону недавно вошедшего старика. – «Ясно, он снова решил отдохнуть во время работы». – Рендал потихоньку положил все доклады на стол и столь же тихо свалил в свои личные апартаменты, находящиеся в жилом уровне Штаба.

Икари же, словно выждав пока Рендал уйдет, закрыл глаза. Наконец, долгожданный сон после стольких дней ожидания.

После нескольких часов сна Рин чувствовал себя как новенький, ну или почти как новенький: все было хорошо, только жутко кружилась голова, и желудок пел голодные серенады мозгу. Однако вставать не хотелось, и, помяв бока еще с полчаса, парень поднялся с кровати и включил телевизор. Пощелкав со скучным видом каналы и убедившись, что весь эфир забит преимущественно новостями с  горячих точек и прочей дребеденью, Рин оставил его на канале, вещавшем новости науки и техники, и, стянув с себя «рабочую форму», переоделся в чистое и направился в душ.

После душа чистый и умытый Рин решил забить желудок до отвала и направился в столовую, где заказал себе едва ли не полменю, оставив поваров догадываться, что он со всем этим сделает. Утром в столовой, как правило, было тихо, разве что могли изредка заглянуть охранники, у которых закончилась смена да остальной персонал, имеющий время для кофе с булочкой.

За набиванием желудка Рин не заметил, как в столовой появилась Инира, пришедшая туда с тем же заданием что и он.  Заметив Рина в наиболее привычной атмосфере, девушка расслабилась,  взяв свой поднос Инира тихонько села рядом с парнем и начала есть. Вдруг Рин неожиданно отодвинулся от нее на расстояние вытянутой руки. На душе Иниры мигом заскребли кошки, а в голову полезли нехорошие мысли, и аппетит сняло как рукой. Тем временем парень уже доел свою еду, спокойно поднялся со своего места и, сухо пожелав приятного аппетита, удалился.

Инира же, без особого энтузиазма съев пару ложек, встала и быстрым шагом покинула столовую в направлении своей комнаты.

- «Он действительно на меня в обиде», – девушка не заметила, как перешла на бег, пока не врезалась в чью-то спину. Спина принадлежала Рину, поднимавшемуся сейчас с колен.

- И-извини! – выкрикнула девушка. – Не заметила…

- Нужно смотреть под ноги, если ходишь так быстро, – ответил Рин, глядя ей в глаза. – Иначе можно травмироваться, – с загадочной улыбкой на лице он пошел дальше.

- «Странная она какая-то сегодня», – думал Рин, по пути в свою комнату. – «Будто бы не в себе. Никогда не видел у нее такого выражения лица», – с этими мыслями он вернулся в свою комнату. Снова включив телевизор на научном канале, Рин принялся смотреть передачу о новинках в сфере военных разработок; такие передачи всегда были ему интересны. В данный момент рассказ велся о новой броне для военных, в которую исследователи напихали всего что надо и не надо и решили проверить свое творение, надев его на специально подготовленного живого манекена. Так долго Рин не смеялся очень давно: из передачи, рассказывающей о военных разработках, это превратилось в самый настоящий цирк, то и дело что-нибудь воспламенялось, взрывалось и тому подобное, когда же с броней, наконец, покончили и начали тестировать прыжковый ранец пятилетней давности, начался полный кавардак. В итоге дело кончилось тем, что пришлось заново собирать манекен, лишившийся в последствии испытаний обеих рук и получившего повреждение позвоночника.

- Ну и ну, – сквозь смех выговорил парень. – Такого я еще не видел. Откуда же у этих военных руки-то растут?

Инира же без признаков хорошего настроения слонялась по коридорам жилого комплекса, пока не обнаружила, что стоил около двери своей комнаты. Войдя, девушка плюхнулась на кровать.

Проснувшись, Икари первым делом обнаружил перед собой принесенные Рендалом отчеты, но не заметил его самого. С кислой миной просмотрев пару страниц, Командующий понял, что не имеет ни малейшего желания читать все целиком и, оставив лишь несколько листков, которые он после беглого осмотра посчитал содержательными, остальные выкинул в утилизатор подальше с глаз. После просмотра оставшихся листов Икари остался вполне довольным и решил, было, снова вздремнуть, как вдруг, нежданно-негаданно, появился Рендал и все испортил.

- Уже ознакомился с отчетом, Икари? – без особого энтузиазма, скорее ради шутки спросил Советник. -  И какие по этому поводу имеются выводы?

- А никаких, Рендал, – столь же непринужденно ответил Командующий, - в этой писанине я не увидел ничего стоящего и, поэтому, выкинул ее в утилизатор, где ей самое место.

- Значит, ты тоже пришел к выводу, что место этому всему либо в уборной, либо в утилизаторе, – заключил старик. – Действительно, за последнюю неделю не произошло вещей, о которых стоило бы писать отчет.

- Совершенно верно, – Икари откинулся на спинку кресла. – Все отчеты, которые мне были нужны, я получил еще давно, а это, - он указал на несколько листков, оставшихся от отчета, - всего-навсего для вида.

- Какие новости из Афлаима? – Неожиданно спросил Советник.

В ответ Командующий спокойно указал на одну из фотографий, сделанных с орбиты планеты Эфмар, точно над местом, куда послали «чистую» бомбу.

- Точно по плану, – тихим голосом выговорил Рендал. – Как и предполагалось.

- Да не расстраивайся ты так, – Икари явно прибывал в отличном настроении. – Рано или поздно это бы случилось.

Советник лишь молчал, он уже привык к таким выходкам своего начальника, но до сих пор не мог понять, правда ли он рад тому, что уничтожает людей в таких количествах.

- Ты не представляешь как я этому рад, Рендал. Комитет теряет очки. И придраться им будет не к чему.

- Действительно, – согласился старик, – к чему тут придерешься?

Тут Икари вдруг взял со стола один из листов и, прочитав, сказал:

- Кстати, взгляни-ка на это, друг мой. – Командующий протянул своему заместителю лист. Ехидная улыбка играла на лице Икари. – Думаю, что тебе понравится.

Рендал принял лист и прочитав пару строк положил его на стол.

- Значит, еще одна планета стала жертвой твоих подозрений.

- Да. Я не стал туда высылать Альфа-боевиков, а всего лишь ограничился бомбардировкой с орбиты в профилактических целях.

- Странно, что ты не стер с лица планеты все, что на ней находилось. – Съязвил Советник

- Я же сказал, что это только в профилактических целях, но не более того, Рендал.

- Еще что-нибудь интересное есть? – Спросил старик.

- Войска Комитета отыгрались за Афлаим, – ответил Икари. – Они устроили зачистку на одной из принадлежащих мне планет.

- Это не новость, – отмахнулся Советник, уставший от бесконечной борьбы Икари и таинственного Комитета.

- Взгляни на отчет, который я недавно получил от разведчиков, – командующий ткнул пальцем на один из листов, - и поймешь, почему это новость.

Рендал взял со стола лист и внимательно прочел.

- Неужели? – вырвалось у него.

- Похоже, ребята решили начать серьезную игру, – подтвердил Икари. – Но это не похоже на их методы, хотя я могу и ошибаться.

С утра пораньше Инира решила победить плохое настроение при помощи прогулки по Штабу.

Пошлявшись по давно стоящим в глотке мрачным коридорам, то и дело растягивая штатную улыбку и выплевывая выбившие оскомину на языке «приветы» проходящим мимо знакомым сотрудникам, девушка с неожиданностью для себя уперлась лбом в стальную дверь, за которой простирался закуток, где охранники имели удовольствие отдыхать между сменами, страдая ерундой. Окончательно привел ее в себя громкий и раскатистый смех, раздавшийся из того самого закутка.

- Что так развеселило этих мужланов? – прошептала под нос девушка и заглянула в щель между косяком и приоткрытой дверью.

Открывшаяся перед взглядом картина ее слегка обескуражила: четверо одетых в форму детин, похожих на шкафы на ножках, сидели за столом и азартно резались в карты. В принципе, они занимались этим достаточно часто, чтобы это превратилось в часть работы. Но вот тот факт, что среди этих ребят, коим, по мнению Иниры, мускулы заменили мозги, будет Рин, сбил ее с толку. К огромному удивлению своей напарницы, паренек искренне улыбался, даже иногда смеялся над очередной сальной шуткой, сошедшей с уст кого-то из его откормленных приятелей. Разумеется, это были те самые недвусмысленные шутки о местных красотках и хорошей выпивке, но Рин, тем не менее, чувствовал себя среди таких речей словно рыба в воде, веселясь от души, когда кто-то рассказывал очередную скабрезную историю.

Вконец заинтригованная и шокированная сим действом Инира слегка отодвинулась от проема, чтобы, не приведи господь, не быть пойманной за столь глупым занятием, но встала так, чтобы краем глаза видеть происходящее в каптерке.

Тем временем Рин, с грацией профессионального крупье и раздаточного аппарата, раздал игрокам карты. Тотчас были определены ставки. Инира не была уверена, что ставки играют важную роль. Скорее всего, игроа была на интерес, а тотализатор просто усиливал его. Впрочем, поклясться в этом девушка не готова не была.

Следом началась игра. Она была достаточно напряженной и, сопровождалась то и дело выкрикиваемыми фразами вроде: «Кончай мухлевать, скотина!», «Ты сегодня уйдешь домой без зарплаты, а то и без двух!» или «Кто джокера зашкерил?! А ну колитесь, иначе наизнанку выверну!»

Иногда, кто-то разражался очередным бородатым анекдотом или вспомнившейся к месту историей из невероятно богатой на всевозможный идиотизм жизни. Иниру уже тошнило от всей этой похабщины, но она стойко терпела, то и дело поглядывая в щель. Возможно, кто-то мог сейчас стоять у нее за спиной и недоуменно глазеть на происходящее, но девушку сейчас не заботил этот факт – настолько она увлеклась процессом, происходящим по ту сторону двери.

Основной причиной тому было то, что Рин принимал во всем этом бардаке активное участие, то поддерживая разговор, то его начиная. Воистину поразительным было то, что нелюдимый и немногословный парень общался во всем Штабе с кем-то, кроме нее. Нет, такое, безусловно, случалось, но, в основном, по служебной части. Но в данный момент он говорил много больше одной фразы в десять минут, при этом у него обнаружилось дюжее чувство юмора, сводящееся не только к горькой иронии и бесчеловечному сарказму, но и к вполне себе лицеприятному солдатскому юморку.

Однако изрядную долю места в голове Иниры заняла улыбка Рина. Сколько она себя помнила, парень скалил зубы. Когда затевал какую-нибудь пакость или, когда был готов броситься на противника и без жалости растерзать его и обе этих улыбочки были, мягко сказать, неприятны. Сейчас же он улыбался, словно обычный парень, просто живущий на этом свете.

Девушка только сейчас внезапно осознала, что совершенно ничего не знает о своем напарнике, кроме уж совсем очевидных вещей, вроде того, что он парень и тому подобных. Это оказалось неожиданно неприятным и обидным.

Конечно же, пару раз Инира пыталась разговорить Рина, но тот попросту начинал уходить от ответа или мрачно молчал, отделываясь какой-нибудь несущественной ерундой. Иногда девушка думала, что говорит с придорожным валуном. И порой ей казалось, что валун бывает более словоохотливым.

Инира и не заметила, что провела за своей разведывательной деятельностью достаточно продолжительное время. Она простояла бы и еще столько же – натренированное тело и разум позволяли, - если бы Рину не надоел весь этот балаган в душном закутке, и он, тепло попрощавшись со своими «братками» направился к выходу. Оцепенение моментально спало с Иниры. Не совсем уверенная в своих действиях, она вдруг молнией метнулась за угол, прикинув, что напарник вот-вот выползет из-за двери, и сразу же ломанулась к нему, сделав, при этом,  удивленную физиономию.

- О, Инира. Вот уж не ожидал, что тут тебя увижу, немного лениво сказал парень, только завидев девушку.

- Да я так… проходила мимо и услышала, как вы тут орете. Глядь, а вы балдеете вовсю, - девушка кивнула на дверь, которую только что захлопнул Рин.

- Вот оно что, - пробормотал парень, протерев глаза. – Ясно.

Он неспешно повернулся и поплелся в сторону жилого блока. Инира тут же бросилась следом, чтоб не отставать.

- Я и не знала, - тут же заговорила она, чтобы хоть как-то обосновать свое присутствие, - что ты так хорошо ладишь с этими… - она с отвращением замялась, вспомнив отвратительные, по ее мнению, придурковато-кирпичные рожи охранников. – Этими парнями. Знаешь… это вроде как сын полка, что ли?

- Ну… я могу понять этих ребят, - буркнул он в ответ. – Только и того.

- Серьезно?! В смысле, с чего бы это? Ведь мы не работаем вместе с охранниками, - задумчиво пробормотала девушка, почесав подбородок.

- Сказать? Серьезно, сказать?

- Ну не трудно ведь, правда же?

- Не трудно! Два слова: Западная Резервация.

В голосе парня звучали откровенно злобные нотки. Инира прикусила свой слегка распустившийся язычок. Желание продолжать разговор мигом растворилось, а под ложечкой противненько засосало. Она чувствовала себя так же, как маленький ребенок, случайно нашедший отцовский пистолет и столь же случайно пристреливший из него соседскую собаку. Во рту пересохло.

Тем не менее, многое для Иниры встало на свои места. Только она не была уверена, равноценными ли были результат и плата за него.

- Быть не может… так ты…

- О да-да! В этом дивном заповеднике счастья прошло мое поистине прекрасное детство, - съязвил Рин, всплеснув руками, но не ускорив темпа ходьбы, хотя напарница его была уверена, что он захочет покинуть ее скромное общество.

«Теперь мне стало понятно, почему он не помнит своих родителей. И там, в столовой… вот почему он отодвинулся от меня. Ну конечно, в таких местах надо держаться подальше от соседей, которые спят и видят, чтобы всадить отвертку промеж ребер или карандаш в колено, чтоб кальций продемонстрировать. Но… что если он все равно…»

Продолжать разговор Инира не решилась. Весь их путь до жилых отсеков прошел в молчании и тишине, нарушаемой лишь звуком их шагов, который, как казалось девушке, раздавался словно гром, и бил по ушам.

Но вот Рин дошел до двери своей комнаты. Отперев ее, он уже был готов ввалиться в свой дом, но Инира вдруг подала голос:

- Постой!.. – выпалила она.

- Ну, чего еще? – с недовольным видом осведомился Рин, уставившись на свою напарницу мрачными очами.

- Могу я зайти? – осторожно, будто ища брод в болоте, спросила девушка, отведя взгляд.

- Можно-то можно, - с вздохом ответил парень, - только вот зачем?

- Я… я хочу с тобой поговорить! - решительно вскликнула Инира.

- О чем же, мать его?

Рин по-прежнему стоял в проходе, так и не зайдя внутрь.

- О прошлой миссии.

- А… ну и что с ней неладно? – тут парень вспомнил ту образину, с которой ему посчастливилось сражаться и трагично вздохнул. – Впрочем, у меня есть пара ярких догадок…

- Тогда ты… ну, ты тогда побежал за той штуковиной, - продолжила Инира, тихо молясь, чтоб все это быстрее закончилось.

По неизвестной причине коленки внезапно ослабели.

- Ну, рванул я за уродом. Да, было дело. Ты – нет.

Инире показалось, что в ее сердце вогнали раскаленную иглу. Рин, тем временем, спокойно продолжил:

- Ну и что с того? Кто-то должен был за ней побежать, кто-то остаться на периметре. Просто одна из многих миссий. Хотя, признаю, та дрянная тварь, в общем все было экспрессивно. Но если подумать, то ничего особенного нет.

Эти слова задели девушку за живое.

- Нет, есть! – выпалила она, вскинувшись. – Как ты не понимаешь?! Я… я проходила все эти чертовы тренировки, как проклятая. Училась работать в команде, пахала сутками, как безумная. А все для того, чтобы стать хорошим солдатом. И не просто солдатом, а напарником, отличным напарником! Не для того, чтобы заботиться только о своей шкуре, но и чтобы прикрывать тех, кто воюет со мной бок о бок! И ты говоришь, что все в порядке?! Я… черт, я должна была бежать впереди тебя, а не торчать там, как племенной истукан…

Инира замолчала, почувствовав, как на плечо легла рука Рина. Разразившись очередным вздохом, парень внезапно ободряюще улыбнулся ей.

- Племенной истукан – это яркий образ, - хмыкнул он. – О, извини, это не то.

Вторая его рука легла ей на щеку. Через секунду, Рин убрал ее, но ощущение осталось еще надолго.

- Да все в порядке, Инира, - заговорил он, наконец. – Ты отлично все сделала. Пожалуй, лучшего расклада и быть не могло. Если бы ты увязалась за мной, то могла бы только пострадать зря. Черт, ты действительно  поступила правильно, оставшись там. Поэтому не извиняйся. Мне тебя упрекнуть не в чем. Я, наверное, должен тебя поблагодарить за это.

Рин улыбнулся еще шире и осторожно убрал руку с плеча девушки, отступая на шаг. У Иниры вдруг в горле образовался противный комок, но она через силу проглотила его, сдержавшись.

- То есть… в смысле, ты?.. – пробормотала она, не зная какие слова подобрать.

- Эй, хватит, Инира! – Рин замахал руками. – Я же тебе человеческим языком сказал: все хорошо! Давай повторюсь еще разок, а? Я не держу на тебя зла, так что не гони пургу.

Девушка позволила себе шумно вздохнуть, но это было вздохом облегчения. Впрочем, неприятная дрожь по всему телу не желала униматься.

- Правда? – переспросила она.

- Истинная правда, Инира.

- Это… это так хорошо, - девушка натянуто улыбнулась.

От слов Рина по телу разливалось приятное тепло, согревающее ее и придающее немного сил.

- Тогда до завтра, да? – прошептала она, взглянув на напарника.

- Ага! Увидимся завтра, - Рин вяло помахал рукой в след спешно уходящей девушке.

Почему-то она вдруг резко сорвалась с места, оставив напарника недоумевать.

- Ох у ж эти девушки. Сколько бы ума ни прикладывал, не пойму, чего они там себе думают, проворчал он, плюхнувшись на лежанку и уставившись в потолок.

“Впрочем, я был бы расстроен, если бы с ней что-то случилось тогда. Если бы она бросилась следом, а тот ублюдок её бы ранил… я бы чувствовал вину. А чёрт, я действительно был бы перед Инирой виноват. Нет… это отлично, что она осталась позади”.

Добежав до комнаты и заперев дверь, Инира с трудом справилась с приливом эмоций, обуявшим её. Крепко зажмурившись, она помотала головой, сдерживая слёзы. Получилось на твёрдую пятёрку. Медленно сев на кровать, она подтянула к себе ноги и положила голову на колени. Грудь по-прежнему сжимало невыносимое щемящее чувство, но оно было столь же и приятным.

“Я не должна плакать по пустякам, потому что я солдат, и должна быть очень сильной. Я не должна плакать”.

Икари перечитывал доклад разведки с зачищенной Комитетом планеты вновь и вновь, пытаясь найти  в написанном мрачные доказательства грязной игры, размахи которой приобрели уже нешуточные масштабы, но каждый раз он натыкался на какое-нибудь препятствие. Командующий хотел надеяться на то, что это именно Комитет устроил резню на подконтрольной ему планете, что это были они, а не Пришедшие, решившие перестать играть в войну.

Хотя, Икари отлично понимал, что в обоих случаях придется нелегко, он, все же. Предпочитал первый, ибо, проще было уничтожить врага, находящегося рядом с тобой, чем того, который сидит неизвестно где и шлет письма известного содержания.

- «Сплошная головная боль!» - гневно думал Икари. – «Но что я хотел? Такова моя работа – вытягивать человечество из дерьма, в которое оно само и забралось», – с этими мыслями Командующий скомкал к чертям отчет и выкинул его в утилизатор.