Уменьшив скорость собственных иррациональных контуров, Умис пытался решить множество своих отложенных задач чистой машинной логикой. Но каждый раз заходил в тупик. Почему командир "красивая"? Что скрывается за этим эмоциональным шаблоном, заложенным в его безграничную память? Он мог отталкиваться только от обрывочных воспоминаний бионосителя, но для него этого было мало. Не то что данных было недостаточно. Их было с избытком. Просто он не знал, что с этими образами делать.

Образная структура обрабатывалась непосредственно живым мозгом, но до этого она буферизировалась в гологропамяти, загружая её тысячами экзабайт информации. Но в данный момент носитель спал, а Умис не хотел терять время. И вот снова, бесчисленное количество образов, состояний сознания и эмоций обрабатывались промежуточным блоком, несмотря на отсутствие в этом прямой необходимости. Просто Умису было интересно.

Спустя положенные 6 часов сна проснулся бионоситель, и началась стандартная процедура настройки системы передачи данных от машины к человеку - согласование тончайших танталовых цепей с нервной системой. Управившись за несколько минут, Умис снова начал поиск синеволосого пилота. Нерешенная задача для него была недопустимой и грозила ошибкой в будущем. 

И снова несметное количество картинок заполонили внимание Умиса. Но в этот раз он не ограничился Геофронтом. Тысячи пейзажей ночного Токио-3 неслись в сознании машины. Он должен был найти её. 

Только спустя месяц после боя она смогла встать со своей кровати. Ноющая боль от старых ранений смешивалась с резкой и острой болью от новых травм. И все это было приглушено сильными дозами болеутоляющего.

И, наконец, она смогла встать. Больничный коридор, слегка освещенный дежурным освешением, плавал в тумане. Она медленно шла, держась обоими руками за специальный поручень на стене. Резкий, жужжащий звук заставил её обернутся. Взгляд её не забинтованного глаза встретился с холодным стеклом автоматической камеры наблюдения. Но камера не вращалась и не меняла положения, а только продолжала жужжать, фокусируясь на ней. 

Она видела свое отражение в радужном покрытии объектива. Короткие синие волосы, в полумраке выглядевшие седыми. Забинтованная голова. Тяжелый гипс на руке. И расширенный от страха темный зрачок с красной сетчаткой. 

Она всегда знала, что за ней наблюдают. Люди, машины, Командующий. И была к этому безразлична. Но тот, кто находился с "другой стороны" этого холодного стекла заставил её задрожать от страха. Страха, которого она никогда не испытывала. Непослушные пальцы не удержали поручень, и она упала навзничь, свернувшись от волны боли, накрывшей её.

- Прекрати... прекрати пожалуйста... - ледяной, давящий сердце страх исчез. Осторожно подняв голову, она увидела, что камера отключилась. С тонким хрустом стёкла объектива покрылись трещинами и высыпались на пол, звонко рассыпаясь в блестящую пыль.

Умис одной командой разорвал все информационные соединения. И теперь, когда медсистема ввела в бионоситель успокоительное, он начал анализ произошедшего.

Пилот был найден. В одном из коридоров госпиталя на поверхности. Но что случилось после - было тайной даже для Умиса. Огромной силы шквал нервных импульсов полностью перегрузил все контура, заставив его отключится от живого мозга на несколько секунд. Медицинская система среагировала на резкий выброс гормонов в крови и начала "загрузку" тела носителя согласно заложенным в неё инструкциям. Вскоре "терновый венец" смог подключится снова. И Умис принялся за дело.

Все параметры были в пределах нормы. Но дилемма данной ситуации абсолютно не устраивала электронный мозг. И, парализовав работу всего Геофронта на пол-часа, он подключился к МАГИ для составления специальной подпрограммы. Работа программы заключалась в ретушировании образа первого пилота. Он должен был "смягчатся", когда попадал в фокус внимания носителя. Но такая программа была только временным решением проблемы. Ему была нужна память носителя для адекватной работы с этими образами. 

Но она отсутствовала. И Умису осталось только наблюдать, как спорят друг с другом блоки МАГИ, решая, каким образом преобразовывать электронное изображение в эмоциональный образ.

Отсидев в резко остановившемся поезде пол-часа желание работать у Мисато пропало подчистую. А добравшись до кабинета и хлебнув пива из холодильника, тщательно спрятанного под столом, это желание было торжественно похоронено, как древнеегипетский фараон. Закинув ноги на стол, она продолжила сон, так грубо прерванный дома противным звуком будильника.

Но даже заснуть не получилось. Рицко, войдя в кабинет, так громко хлопнула дверью, что Мисато аж подлетела на кресле. 

- Ты что твориш! Не мешай людям работать! - большая полоса пластыря на щеке Акаги превратили улыбку в кровожадную гримасу. - Чего тебе?

- Займись своим новым пилотом. Он разговаривает только с тобой. Объясни ему, что останавливать весь Геофронт для своих прихотей - дорогое удовольствие. Работай. - и она, повернувшись, направилась к двери.

- Эй, ты хочеш что бы я "общалась" с машиной!? И каким же путём мне "ему" это объяснить? И что значит, "только со мной"? Голосовой вывод же был настроен.

Рицко ответила, даже не поворачиваясь:

- Голосовой интерфейс - прерогатива только тактического командира. Со всеми другими он по прежнему общается через терминал. Почему это происходит - понятия не имею. Голосовой структуры вывода просто не существовало до вчерашнего дня. Он создал её для тебя, по твоей просьбе. Теперь и пользуйся этим, дай понять этому "пилоту", что МАГИ - не его личная игрушка. Если он еще раз так захватит ресурсы системы - я лично заблокирую все соединения с капсулой. Доведи это до его электронного разума, будь добра.

Дверь снова хлопнула. А Мисато так и осталась стоять возле стола, раздумывая о чём ей разговаривать с Умисом.

- Он ведет себя не как пилот, а, скорее, как диверсант. Такой нагрузки на сеть и на МАГИ я вообще не помню. Что он творит там в своей капсуле? - черная круглая фишка легла на пересечение линий на доске. 

- Он учится. А МАГИ... Да, они на такую нагрузку не особо рассчитаны. Пусть делает с ней что хочет. Должна же быть от него хоть какая-то польза. - белая фишка легла рядом с чёрной. 

- Да, польза от него есть. Правда, он нам обошёлся в треть полной стоимости проекта "Е". Как ты вообще сумел вырвать эти деньги? - черная фишка перекрыла путь белой воображаемой линии.

- Они были запланированы на систему псевдопилотов. Но теперь, когда у нас есть автопилот, глупо тратить деньги на неуправляемые куклы. - белые пошли по диагонали. 

- С каких это пор ты стал считать деньги? 

- Когда Ева-00 чуть не разгромила город. Нам это обошлось чертовски накладно. Твой ход.

- Извини, задумался.

- Бывает.

Придя на центр управления, Мисато застала полный разброд и шатание. Хьюга нагло спал, закрыв лицо журналом с новой мангой. Шигеру, заткнув уши плеером, размахивал руками в стиле хеви-металл и издавал бумкаюшие звуки. Работал только один человек, и это была, естественно, Майя Ибуки. К ней она и подошла, поставив банку пива на панель управления и положив руку на плечё, удержав её от вскакивания с кресла. 

- Тссс. Пусть люди работают. - отпустив Майю, она окинула взглядом экраны. - Как тут наш суперпилот?  

- МАГИ только недавно были перезапущены. Все еще идет опрос систем. Умис полностью захватил все вычислительные мощности для своих нужд на 31 минуту 22 секунды.

- А он сейчас меня услышит?

- Понятия не имею. Относительно Умиса мы не имеем никаких индикаций. 

- Попробуем. - взяв в руки микрофон, она тихо произнесла: - Умис, ответь. Это капитан Кацураги. 

Тихий голос раздался не из общих динамиков, а из личной панели Майи. Мисато слегка удивилась.

- Готов к диалогу. 

- Умис, а почему так тихо? И не с громкоговорителей, а с панели? - Лаконичный ответ машины заставил капитана закрыть рот ладонью, что-бы не рассмеяться во весь голос.

- Люди работают.

- Понятно. Майя, объясни ему, что МАГИ нужны не только ему, но и всему Геофронту. - Мисато принялась смотреть, как Ибуки разъясняла компьютеру, что такое хорошо, а что такое плохо. Ответ пришел на терминал.

"Положение понятно. Прошу разрешения на использование частичных ресурсов." 

- Эй, а почему ты не разговариваеш с Майей?

- Система создана для работы с тактическим командиром. 

- Только со мной?

- Да.

- Я разрешаю разговаривать с другим персоналом, если тебе нужно на это разрешение. 

- Разрешение отклонено. Система создана для голосового интерфейса с тактическим командиром Кацураги Мисато, звание - капитан, личный номер - ...

- Стоп! А если я умру, что тогда? - упрямство машины начало раздражать Мисато.

- Функция будет свернута и заблокирована.

Резко отхлебнув из банки, она уставилась на безликую решётку динамика. Нечто запредельно невразумительное.

- Но почему?

Система не отвечала очень долго. Уже и пиво в банке кончилось, а Мисато все ждала. А когда дождалась, не знала куда себя деть. Тихий голос из-за железной панели сказал невероятную для машины вещь:

- Вы красивая, капитан Кацураги.

- Красивая? Это что, чья-то глупая шутка?!! - пустая банка встретилась в полете с головой Шигеру, сбив его с кресла и срикошетила в ногу Хьюга. - Подьём!!! Немедленно отвечать, кто залил в машину свои грязные фантазии?!! БЫСТРО!!!

Молниеносно вскочившие техники лупали глазами, приходя в себя. И Макото, решив принять весь удар судьбы на себя, заговорил первым:

- Капитан Кацураги... Вы о чём?

- О том, что суперкомпьютер разговаривает только со мной, аргументируя это тем, что я "красивая". Странный аргумент для машины, не так ли? Чьих рук работа, признайтесь сами, и я, возможно, буду милостива. - видя, как они вытаращили на неё глаза, она рявкнула - Мне долго ждать?!!

- Эээ... капитан, мы никак не могли этого сделать. Даже у МАГИ нет доступа к операционным данным Умиса. - Хьюга вздохнул, подняв глаза на своего командира. - Если он говорит, что вы красивая, то к этому он пришел самостоятельно. Это... очевидно.

Что является очевидным, Мисато уточнять не стала. И, отодвинув, словно мебель, Ибуки вместе с креслом, она наклонилась над пультом управления. Непонятные ощущения заставили её вцепится в микрофон.

- Умис... Объясни последнюю фразу. Почему "Ты" считаеш меня красивой?

- Именно этому образно-эмоциональному состоянию, заложеному в память, соответствуют данные получаемые из нейросистемы. Согласно им, вы, капитан Кацураги Мисато, являетесь очень красивой. Требуется дополнительная информация?

- Образы... Как электроника может обрабатывать образы?

- Информация закрыта. Доступа к образной структуре НЕРВ-Япония не имеет.  

- Понятно... Спасибо тебе, Умис.

- Не за что, капитан. - стандартный ответ машины заставил её улыбнутся. Она уже давно не улыбалась, просто так. 

Умис ощущал каждый удар сердца своего носителя, как собственный. И когда её лицо украсила улыбка, это сердце, одно на двоих, забилось еще быстрее. Он видел только резкие пики кардиограммы, но знал как оно раз за разом ударяется о ребра человека в капсуле евангелиона 01.

"Красивая. Красивая женщина. Очень красивая." - эти простые слова скрывали за собой несметные потоки эмоций, просто захлёстывающих его промежуточный блок. 

Красота. Грубая шаблонная матрица этого отображения человека в его квантовой памяти безгранично расширялась. . 

Зациклив сначала одну цепь, а потом все сразу в промежуточный блок ворвалось отчаяние. Острая, как бритва, тоска пронеслась по мириадам контуров. Печаль и безысходность лавиной ворвались в образный блок.

Если бы у Умиса были глаза, он бы зарыдал от этих чуждых ему эмоций. Но он был машиной. И, обнулив все данные в текущих цепях, принялся за работу. 

Иллюзационный образ был встроен в систему. Теперь носитель не мог четко анализировать данные относительно Командующего и первого пилота. Но это было временным решением. Сейчас нужно было занятся анализом боевых возможностей евангелиона и их усовершенствованием. 

Подключившись к МАГИ по одному единственному каналу, он принялся просматривать однотипные чертежи. Работы было много. 

Он очень не любил порты и вообще морской транспорт. Но все же он был на пирсе. Жесткий ветер нещадно трепал длинные белоснежные волосы, затянутые в тугой хвост. А глаза небесной синевы работали, как хорошо настроенная система телеоптики.

Вот этот чертов "псевдо-опекун" Рэдзи уже клеит одну из провожающих, плетя свою извечную околесицу и громко хохоча. Охрана, чертовски много охраны. Капитан, его замы и техники. Спорят до хрипоты.

- Ты опять только наблюдаеш? Даже не подъехал поближе, с Кадзи не поздоровался - тонкие руки обняли его за шею, а рыжие волосы упали на грудь. - Не будь букой! 

- У меня нет особого желания с ним здороваться. И ты прекрасно знаеш, что я не особо доволен твоими восторгами в его адрес. - он провернул кресло, став к ней лицом к лицу. Она опустилась на одно колено, примерно сравнявшись с ним взглядом. - Найди себе в Японии нормального парня и выбрось этого бабника из своей головы. 

- Вот приедеш меня проведать - я тебя заставлю найти мне парня! Ты ведь приедеш?

- Конечно. - он с большими трудом отвернулся от практически зеркальных глаз, синих, как и его глаза. - Скорее всего, через месяц. У меня же много проектов.  И...

- И? - её лицо невольно пригасло. Руки вцепились в поручни лёгкой коляски. Она придвинулась вплотную к его коленям. - Ты обещал. Никаких "И..." Я... буду ждать тебя. 

- Аска! Где ты? - голос отшитого, а по этому весьма недовольного Рэдзи Кадзи эхом отдавался в порту. - Время!

- Тебе пора. 

- Да. - она медленно поднялась, отряхнув свои джинсы. И пошла вниз, на грузовой пирс. На ступенях она остановилась и осторожно оглянулась. 

Он не сводил с неё глаз.