Плохо.
Мне ужасно плохо.
Голову будто разрывает на тысячу кусков. Я не хочу туда, не хочу больше ничего. Я буду лежать в этой грязной ванне среди развалин и не сдвинусь с места. Третий Удар? Мне всё равно.
Почему я снова здесь?
Здесь пахнет мамой. Я словно младенец в утробе. Умрёт мама – умру и я.
Мама? Я кричу, но ты меня не слышишь. Не слышишь с тех пор, как покинула меня. Зачем?
Мама, мне страшно…
Если смотреть в небо, а не по сторонам, можно подумать, что я лежу на берегу моря. Тихого синего моря.
Но я здесь. Я – пилот грёбаной ЕВЫ-02. Иногда я этим горжусь, а иногда меня просто от всего этого тошнит. Не знаешь, почему я продолжаю её пилотировать, мама?
Я сделаю это. Я сделаю всё, как они скажут. Потому, что больше некому.
Птицы.
Поганые белые птицы кружат надо мной. Я их уже ненавижу, мама.
У меня всего 4 минуты, чтобы уничтожить их, но я смогу. Я выдержу, клянусь.
Первый.
Я застелю вашими кишками всю землю под ногами.
Второй.
Третий.
Боже, как же вас много!
…
Тупая боль продолжает долбить мозг. Но есть такое слово НАДО. И я продолжаю бойню. Если не убью я, убьют меня. Хоть умру с честью.
Мама?
Мама, я чувствую тебя. Ты здесь. Ты со мной! Мама, я убью этих проклятых птиц и мы будем всегда с тобой. Я знала, что ты обо мне не забыла.
Слёзы.
Мне нельзя плакать, время уходит.
Последний.
Кровь фонтаном брызжет из туловища серийной ЕВЫ. Всё.
Game over.
О, нет…
Глаз прорывает острая боль. Мама, почему АТ-поле не работает? Мама?...
Ты снова меня не слышишь. Почему?
Птицы оживают, как фениксы. Их жизнь бесконечна в отличие от моей.
Синее-синее небо. Я тяну к нему руку.
Убью.
Убью.
Убью.
Я убью вас, проклятые белые птицы!
Рука заслоняет солнце. Ну и пусть. Оно мне больше не нужно. Мне ничего больше не нужно. Я провалила задание.
Птицы кричат противным тошнотворным голосом. Хочется блевать.
Убью.
Убью…
Птицы рвут меня на куски. Жадные, глупые чайки жрут мою плоть. Пусть они сожрут моё тело, но душу я им не отдам. Слышите?
Странное ощущение неминуемой смерти. Моя требуха висит на деревьях. Птичьи морды перепачканы кровью.
МОЕЙ кровью.
Меня словно расщепили на молекулы.
Хреновое чувство. Чувство одиночества. Как тогда, когда ты ушла, мама.
Мне никто не нужен.
И я никому не нужна. Даже сама себе.
Синдзи-дурак, зачем же ты кричишь, видя, как мои останки, словно чучело висят на Копье Лонгиния? Я сама выбрала себе такую судьбу. И ты, и Рей, и Тодзи, и Каору – все мы сшиты острой иглой бремени пилота ЕВЫ.
Мне уже не страшно.
Мне совсем никак.
Океан LCL застилает вырванные глаза. Я здесь, но как будто где-то ещё. Моё тело уже мне не принадлежит.
Тепло.
Я чувствую тепло.
Знакомый запах человеческой крови.
Небо разрезает красная полоса. Мир словно поделили пополам.
Моё тело собрали по кусочкам. Зачем?
Я слышу шум волн. Может, это синее море? Боюсь взглянуть.
Зачем мне мир, где никого нет? Не хочу.
Хотя, и в мире, где я жила, я тоже была одна. Всегда.
На моей шее смыкаются холодные руки Синдзи. Тяжело дышать.
Он убьёт меня снова? Ну и пусть. Мне всё равно.
Рука впивается в мягкий песок. Или не песок, а пепел?
Синдзи-дурак…
Моя рука на его щеке. Я чувствую его тепло. Наверное, в последний раз. Жаль…
Хватка холодных рук ослабла. Я чувствую на лице горячие капли. Ну вот, ты опять размазываешь сопли, дурак…
Плохо.
Нет сил даже моргнуть. Ужасно ноет вырванный глаз и всё тело. Тошнота подкатывает к горлу. Я даже не знаю, хорошо это или плохо, что я осталась жива…
Мне так плохо…